Вскоре после того, как улетели мягкокрылы, твердокрылы стали сами
работать в моей пещере: и в каменоломнях, и в моей ловушке. Но почему они
должны получать мою нить безвозмездно? Потому что у них острые крылья? Это
убедительный аргумент, но не бесспорный. Или потому что они разумны? Но
разум, попирающий другой разум, - недоразвит... А разве сам я не пожирал
разумных мягкокрылов? Пожирал, но я не мог обнаружить в них признаков
разума. У твердокрылов же была для этого возможность... А сейчас разве я не
собираюсь питаться твердокрылами, зная, что они разумны? Собираюсь. Очень
уж хочется... Значит, у меня тоже недоразум. Ну и ладно. Все мы одного
мира... Правда, тут есть еще одно соображение - твердокрылы унижают
разумные существа не для удовлетворения своих жизненных потребностей, а для
облегчения своей жизни, это уже насилие осознанное, и оно обязано встретить
противодействие.
А пока - на внешнюю охоту. И максимум осторожности...
... Вот это удача! Я поймал и съел ту самую рычащую тварь, которая
однажды чуть не съела меня и заставила прыгнуть с обрыва. Она изодрала всю
мою ловушку, но, в конце концов, запуталась основательно, и мне не
составило труда придушить ее. Мясо жестковато. Хотя в этом, пожалуй есть
своя прелесть - неординарность вкуса. И весьма питательно. Я чувствую, как
прибывают силы. Но это ложное ощущение. Необходимо регулярное хорошее
питание. И надежды на это есть - я выследил стало довольно крупных рогатых
четверолапых. Сначала они спускались вниз, потом той же тропой
возвращались. Рычащая тварь охотилась за ними, но, потеряв бдительность,
попала в мою ловушку. И я теперь имею возможность поохотиться за ее
дичью...
Твердокрылы пришли толпой. Половина их встала вдоль ловушки,
ощетинившись в мою сторону остриями крыльев. Вторая половина принялась
наматывать нить на принесенные с собой прутья. Причем этот процесс удавался
им гораздо качественней, чем безруким мягкокрылам, наматывавшим
нераспутанную нить на себя. Потом прутья с намотанной нитью уложили в
тележку, в которую впряглось несколько летунов, поскольку твердокрылы
гораздо меньше мягкокрылов. Но это их заботы. А моя забота - проучить их.
Мне не нравится, когда со мной обращаются подобным образом. Язык силы мне
внятен, но неприятен.
... Я подождал, пока они оставят пещеру на ночь. Проверил - никого
нет... А выглядят-то они уже не столь победительно - пожухли, поплохели.
Ничего - это полезно. В воспитательных целях, как говаривал Учитель, он же
бывший Неуловимый и Белый Летун. Он мне много чего порассказал. Ему даже
удалось вспомнить, почему он Учитель. Правда, мне не сообщил. Хотя и так
ясно - он показывает, как жить. На себе показывает... Меня научил делать
крылья. Обескрыленных сородичей - летать... Но что было в тех
интеллектуальных глубинах, которые он мне демонстрировал и от которых у
меня закружилась голова? Выход в другой мир? Но что такое другой мир?.. И
чему Учитель может научить этот мир, если сам пришел из другого?.. Мы в
одном-то мире не можем понять друг друга, занимаясь, в основном,
взаимопожиранием... А может быть, все мы здесь из разных миров - кто
толпой, кто в одиночку? Тогда у меня нет никакой надежды... Только кому это
могло понадобиться - собирать нас из разных миров? Зачем? Посмотреть, кто
кого сожрет? Или понаблюдать, как мы выкарабкиваемся из этой ловушки, и
самим поучиться?.. Боюсь, что мне никогда не узнать. Возможно, оно и к
лучшему... Ладно, пора идти на охоту...
* * *
Вроде бы силы восстановлены. Бодр как никогда. Правда, что-то во мне
происходит. Непонятное. Не плохое, но странное новизной ощущений, для
которых я не нахожу слов... А пока можно лететь!.. Хотя... Я не завершил
еще одно дело.
Вот их вход в пещеру... Надо сделать ловушку так, чтобы ее нельзя было
заметить снаружи, но и далеко от входа устраивать ее нежелательно. Лучше
всего брать на самом взлете, когда притормозит, но еще не приземлится - и
ловушку не порвет, и сориентироваться не успеет. А ловушка должна быть
самозатягивающаяся и крупноячеистая, чтобы острые концы крыльев прошли
сквозь ячейки... Вот так - узелок к узелку, ниточка к ниточке, ячеечка к
ячеечке, аккуратненько, чтобы сюда головка, а сюда крылышки... Хорошо я
работаю, быстро я работаю: за одну ночь - многослойная самозахлопывающаяся
ловушка!.. Хотя - нашел чем гордиться! Ловушка - это не крылья, там работы
куда больше. И какой работы! И то за ночь успевал...
Светает... Пора занимать боевую позицию... Так все сигнальные и
управляющие нити в моих лапах. Я уже предвкушаю сочную сладость свежего
мяса!..
Какая самоуверенность - они ворвались в пещеру с лета, без проверочных
виражей. Двое, один за другим. И, конечно, сразу угодили в ловушку. Отлично
- и крылышки прочно застряли, и лапки запутались, и головки дергаются в
ячейках, отчего застревают еще сильнее. Такова конструкция - чем больше
дергается жертва, тем плотнее сжимает ее ловушка... А вот уже и глазки из
орбит начинают вылезать. А мы еще подтянем, вот так - совсем хорошо.
Готовенькие к завтраку, еще живые. Но где зрители?.. А вот и они. Можно
приступать... О, с каким страхом смотрят эти некогда самоуверенные летуны
на мои жвала, шевелящиеся прямо перед их глазами. От ужаса их вопли
достигают неслышимых высот. Как растеряны зрители, успевшие затормозить
перед ловушкой, слыша их вопли. Ну, что ж вы стоите, такие смелые и
сильные, хозяева мира. Страшно стало?.. Воспоминания об этом еще долго
будут леденить ваши души... А, нашелся-таки один смельчак, ринулся на
помощь. Ты мне нравишься, но... Как только его острое крыло коснулось нити,
сверху на него упала сеть, и, конечно же, от неожиданности он замешкался и
потерял время - я успел его спеленать. Что ж, завтрак будет сытнее...
А вот это уже лищнее - Я СЛЫШУ ИХ! Не животный ужас, но предсмертную
тоску Разума... Это портит мне аппетит, который уже разыгрался не на
шутку... Так, покажем жвала другому. О, как он обмирает... Но я слышу, что
он думает не о себе, он прощается со своими птенцами. Что такое птенцы?..
Слышу - это маленькие твердокрылы, которые появляются от соединения двух
взрослых особей. А где же мои птенцы?.. Нет, как это будет называться?
Паук... Паучки!.. Как хорошо звучит - па-уч-ки, такие маленькие и
миленькие... Но откуда же они возьмутся, если я один?! О, как я хочу
маленьких паучков! Даже аппетит пропал. Пусть живут. По-моему, они и так
достаточно напуганы и научены... Как там зрители? Ага, боятся моего взгляда
- вон как отшатнулись... Ладно, выпутывайтесь и выпутывайте. Я ухожу...
* * *
Я больше не могу ждать и откладывать. Я должен искать, иначе мое
одиночество задушит меня... В конце концов, для чего я делал крылья?!
Я несу их к выходу... Какое прекрасное чистое небо, как изумительно на
его фоне будут сверкать мои крылья! Я одеваю их пока на четыре лапы -
остальные четыре понадобятся мне для разбега и прыжка... Боязно... Но
вперед!.. Разбег!.. Прыжок!.. Па-да-ю!.. Нет, лечу!.. Ух... Я уж было
простился с жизнью... Лечу-у-у!.. Нет, я просто гениальный крылатых дел
мастер!.. Спасибо Учителю!
Но надо искать. Я все-таки полетел не для восторгов, а для поисков...
Внимательно исследовать склоны - нет ли где пещеры... Ой-ой-ой, как
кружится голова, как все плывет перед глазами. Как страшно!.. Понесло же
тварь бегающую в небо... А нить-то моя тянется, тянется, связывает меня с
родной пещерой. Все восемь лап в крыльях - можно попытаться поуправлять
ими... О! Как резко понесло вверх!.. А так?.. Так - вираж вправо... А так -
влево, отлично! Я уже становлюсь настоящим летуном! Только все равно
страшно!..
Что это там чернеет в скале? Пещера?.. Не может быть... Хотя это еще
ничего не значит - она может оказаться пустой... Но как бьется сердце... И
что-то еще... Что там еще шевелится во мне?! Видимо, отдается биение сердца
- я же распят на крыльях, все натянуто...
Это действительно пещера! Удастся ли залететь в нее?.. Так, четыре
лапы надо освободить, чтобы мягко сесть, чтобы не повредить крылья... Но
что это?!
Из черной пасти пещеры вылетели две черных молнии, и вот крылья мои
как-то нелепо отвалились в стороны вместе с четырьмя лапами, а я падаю
вниз!.. Скалы приближаются!.. Нить слишком длинна, она меня не удержит,
если только не зацепится за какую-нибудь скалу... Хоть бы зацепилась, хоть
бы зацепилась... Я был уже близко к цели... Что это так бьется во мне?..
Лапы вперед - попытаться спружинить удар... Не закрывать глаз! Не
закрывать! А-а-а-а-а...
... Неужели я жив. Если больно, а мне очень больно, значит, жив! Что
это было? Теперь есть время поразмышлять. Время до смерти... Как я сразу не
догадался - это же твердокрылы! Как Белого Летуна, как его сородичей... А я
их, дурак, пожалел... И все-таки я летел! Хорошо летел!.. Что имеем в
результате? Лап только четыре, и те... Две, кажется, целые. Две переломаны,
но двигаться вроде бы могут... О, как больно!.. Крыльев поблизости не
видно. Да и что бы я с ними стал теперь делать? Неужели так и подыхать в
чужих скалах?.. Нить! Вот она - спасительная, путеводная. Если где-нибудь
не оборвалась, то покажет мне путь домой... Можно подумать, что эта паучья
отбивная способна проделать какой-либо путь... И все же...
Ну-ка, крепче за нить, ну же, лапоньки мои мохнатенькие, лапоньки мои
переломанные... Идея - обмотать переломы нитью - для крепости. Сказано -
сделано. Виток, еще виток, поплотнее... Почти, как новенькие... И в путь, в
путь... Как далеко светится нить. Нет, я столько не преодолею. На мне же
живого места нет. Надо и тело перебинтовать нитью - не так больно будет
ползти... Вот так, еще несколько витков... Теперь вперед! Двумя лапами
подтягиваемся, двумя отталкиваемся... Раз-два... Р-раз-з...д-д-ва-а...Уже
день?.. Как нестерпимо печет солнце! Совсем нет сил. Р-р-ра-аз... еще
р-р-раз-з-з-з... Опять ночь... И я еще жив? Ну и живучая я тварь,
оказывается... Уже столько без пищи... Чем бы я ее, кстати, употреблял?
Жвала-то, жвала - каша костяная... Куда же я ползу? Все равно от голода
подыхать! Дома, дома... Все дома!.. Опять день... С какой, однако,
скоростью они меняются... Ночь - день, ночь - день... Что-то в мире
неладно... Подтягиваемся, толкаемся, еще разочек подтягиваемся,
толкаемся... Кажется нить легла на мой склон... Точно... Это замечательно.
Перебраться на другой я бы уже не смог... Хорошо ползем. Как будто всю
жизнь только этим и занимался... Летающий ползун... Или ползающий летун?..
Странно, что меня до сих пор еще никто не съел. Хотя кто же полезет на
такой склон за этакой падалью... Опять ночь... Что-то мне здесь все уже
знакомо. Неужели уже близко?!.. Да, нити осталось совсем немного - вот она
исчезает в пещере... Неужели дополз?!..
Вот она, родная пещера!.. Как призывно, как ласково светится
ловушка... Эти спирали, уходящие в бесконечность... Но что это?! Что это
раздирает меня изнутри?.. Еще чуть-чуть, чуть-чуть, внутрь... Вот я и на
ловушке. Как приятно она пружинит... надо снять с себя нить. Из-под нее
ужасный запах... Мои жвала... Надо же, что-то еще шевелится, но с каким
скрипом и скрежетом, и больно... Так, легонько надкусываем - и лапами,
лапами... Отлично... Я еще совсем молодец... Ф-фу, какой запах!.. И все
равно блаженство - дать свободу разбитому телу... Интересно, сколько мне
еще осталось? А может, залижу раны? Столько суток выдержал... Хм, чем
лизать будем?.. Но опять?! Как огонь изнутри! Словно кто-то грызет по
живому... Ох-хо-хо... Приполз домой, называется... А где же еще помирать,
как не дома?.. Да нет, я еще сделаю новые крылья!.. Уже где-то у сердца...
Кто же это так грызет?.. Надо поглубже забраться в ловушку, чтобы никто не
добрался до меня снаружи... По своей-то родимой ловушке я полечу, как на
крыльях... Я лечу, лечу, лечу... Светящаяся спираль ввинчивается в
бесконечность... бесконечность... бесконечность... Так вот она какая -
бесконечность!..
* * *
Мертвое тело вдруг задрожало и стало лопаться в разных местах, словно
микровзрывы изнутри образовывали кратеры. А из этих кратерчиков шустренько
стали выскакивать маленькие, миленькие паучата и, повиснув на ловушке,
принялись стрелять по сторонам красными угольками глазенок. Им здесь
положительно нравилось, а эта груда мяса обещала долгий запас пропитания.
Достаточный, чтобы окрепнуть для самостоятельной жизни.
Паучата сыто блаженствовали, переваривая пищу, вдыхая свежий воздух,
погружаясь в покой после судорожного прогрызания в жизнь, и еще не
догадывались, в какую ловушку они угодили...
4. АЙЯТЫ ОТ АЙСА
"...Была Надежда. И Надежда была Светом во Мраке. И Мысль шла по лучу
Света, пока не стала Миром..."
- О, Верховный Айяр! Беда! Рудник пуст! Пропали все!.. Ни единого
следа!..
"...Цель, требующая жертв, ведет в тупик", - вспыхнул в мозгу обрывок
айята, и Айс вернулся в реальность. Перед ним, дрожа одновременно всеми
перьями, склонился вестовой твердокрыл.
- И охрана?! - вскочил Айс.
- И охрана.
- Откуда известно?
- Я был там...
- Без приказа?!
- Там находился мой сын...
Айс не выдержал зрелища горя отца, потерявшего сына, и отвернулся. Это
было ему слишком знакомо... "Айя... Айян... Айяна..."
Он метался по омерзительной пещере, заляпанной багровыми сполохами от
чадящих факелов, воткнутых в расщелины стен. И хотя эта пещера была в
несколько раз больше его семейной жилой ячейки в ныне разрушенном
хрустальном гнездовье, ощущение тесноты душило Айса. Он понимал, что пещера
тут ни при чем - теснота не вне, а внутри него, - но она стала символом
этой тесноты, ощущение которой ярость и безысходность превращали в
удушающую пытку. Неба! Сердце жаждало Неба!..
Айс устремился к выходу, бросив вестовому:
- Передай Айяру Айту, что я на рудник, и за мной живо!..
- Верховный Айяр! Тебе нельзя одному! - воскликнул вслед ему вестовой.
Айс резко остановился.
- Тебе можно было, а мне нельзя?
Красноречивое молчание вестового ответило ему: "Кто я для Стаи, и кто
ты?!.."
- Ладно, - кивнул Верховный Айяр, - я подожду неподалеку. Только
живо!.. - Все, все... Больше он не в силах терпеть эту пещеру!
Небо было хмуро и серо. Небо было мокро и зябко. Но это было Небо! И
Айс ввинтил неистовую спираль своего полета в его благодатную бездонность.
И, лишь ощутив разреженность чужих высот и приятную успокаивающую
усталость, он перешел на парение, в общем-то несвойственное твердокрылам.
Но Айс еще помнил удивительное ощущение мощного парения мягкокрыла, которое
Высшей Волей ему дано было испытать...
Он вдруг вновь с обжигающей ясностью ощутил, как разжимаются его
когти, несущие конец одной из жердей, на которых покоится большой камень, и
смертоносный груз со свистом устремляется вниз - на гнездовье, где спят
ничего не подозревающие Айя и дети, и десятки, сотни других твердокрылов.
"Зло порождает Зло и не может породить ничего, кроме Зла" - так
записал Айс в своих Айятах, и Стая послушно повторяла за ним. Но могла ли
она жить согласно такому айяту?.. Вот что мучало Айса. Ведь зло, в
основном, совершается не из любви ко злу, а из жизненной необходимости. То,
что является злом для жертвы, для охотника - всего лишь удовлетворение
естественной потребности... Но мягкокрылы мстили! А месть - это осознанное
свершение зла... Был ли у них иной способ убедить нас в пагубности
порабощения мягкокрылов для удовлетворения нашей естественной потребности
строить хрустальные гнездовья?.. Но ведь мы вняли их убийственному
аргументу, мы разгадали их смертоносную притчу. Неужели они еще продолжают
нас убеждать и теперь сами порабощают твердокрылов?..
Айс ясно представил себе, как мягкокрылы застыли в темноте рудника,
поджидая жертву, которая влетает, ничего не подозревая, и получает мощный
удар клювом по голове (но это уже насмерть) или по спине между крыльев, что
парализует ее... Картина показалась Айсу настолько убедительной, что
сомнения почти покинули его. Почти...
Объяснив себе, как мягкокрылы могли это сделать, он не мог понять -
зачем? Ведь они достигли цели. Но знают ли об этом? Откуда им знать, что он
запретил Стае месть?.. К тому же он и сам не уверен, что, подчинившись
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг