фантаста Петрова не было. Видимо, он что-то не так делал, или жил не так...
Или просто не дано ему. И все эти разговоры про его якобы "избранность" и
грядущее бессмертие - сказки для старого дяди, которому пора находить общий
язык со смертью...
Но может быть и другое объяснение его неспособности к йоговским
штучкам - у него свой Путь, которому чужды все эти сомнительные игры с
собственной психикой. Ведь не исключено, что весь обширный йоговский и
теософский "опыт" в психическом плане - это шизофренические галлюцинации,
вызванные искусственным вмешательством в психику. Это могут быть физические
и психические упражнения, соматические и психоделические средства (попросту
наркотики) в сочетании с самогипнозом, с индивидуальным или коллективным
гипнозом. Не случайно в большинстве случаев "нисхождения Духа Святого"
внешне сопровождаются безумным поведением. В наиболее приличном варианте -
гипнотическим сном.
Нет, этот путь фантаста Петрова явно не устраивал. Другое дело -
искусство. Может быть, это тоже своего рода шизофренический бред, но какой
красивый! Если что и может создать жизнеспособный ментальный план - так это
искусство, в котором работают профессионалы.
Впрочем, не стоило свой путь объявлять единственно возможным, как это
делали различные религиозные фанаты и политики. Фантаст Петров и не
объявлял. Просто он решил написать повесть о жизни Озы на ментальном плане.
Начиная с момента физической смерти. Может быть, у его фантазии достанет
сил пробиться к истине? Или у истины достанет энергии пробиться к его
фантазии... Оза подскажет...
Фантаст Петров еще сдерживал себя запретом: "Никаких фантазий!", но
бумагу уже нарезал. Пожалуй, он заплатил неприглядной реальности
достаточную дань, чтоб обрести свободу... И никакого результата. Молчали и
газеты, и журналы, хотя прошло уже три месяца. Конечно, Петровы сами
огласили приговор: "В стол!". Но надежда все-таки теплилась.
Звонить спрашивать - не по карману. Да и унизительно как-то. Нет,
фантазии - куда более благодарный жанр. По крайней мерев них не вкладываешь
столько надежд на улучшение мира.
Однако все еще было не до фантазий - писались и печатались отчеты,
проходила "обкатка" результатов у Заказчиков. И "левых", и "правых". Не
оставалось ни сил, ни времени. Даже с любимой младшей женой свидания
становились все реже. Правда, не только по вине фантаста Петрова. Вот после
Нового Года, успокаивал он себя. И изредка фантазировал устно. Особенно,
при "музыкальных медитациях".
Постепенно ментальный план обретал плоть. Приближался Новый Год.
Как-то в субботу, а день был солнечный и почти теплый, в кабинет к
фантасту Петрову вбежал возбужденный Петров-младший.
- Папа-папа! - заверещал он. - Посмотри с балкона. Там внизу та-а-кая
машина!
Фантаст Петров последовал за сыном на балкон и увидел за
полуоблетевшими приподъездными кустами "живой изгороди" действительно
что-то шикарное непонятной иномарки, в которых он в упор не разбирался.
Нужды не было. Это лимузинчатое диво было неопределенного
темно-правительственного цвета. И прямо-таки излучало в окружающее
пространство флюиды богатства и власти.
"При Андропове на белой "Волге" брали", - вдруг непонятно с чего
подумалось фантасту Петрову. Было в его жизни и такое событие во времена,
когда очередной генсек пытался построить "социализм по-кэгэбистски", а
тираж сборника стихов Петрова пошел "под нож" как идеологически
невыдержанный.
И тут раздался звонок в дверь. Петров-младший с визгом бросился в
прихожую, где уже слышалось щелканье отпираемого замка. Госпожа Петрова
успела первой.
- Здравствуйте! Ассалом алейкум! - раздалось из-за двери.
- Алейкум ассалом, - откликнулась госпожа Петрова, вопросительно глядя
на посетителей.
Обоим около тридцати. Стройные, суперменистые, с приветливыми глазами.
Один - титульный, второй - русский.
- Это квартира господина Петрова Ивана Сидоровича? - осведомился
русский.
- Да, - подтвердила госпожа Петрова. Тут и сам Петров подоспел. - Вот
он.
- Здравствуйте, ассалом алейкум, - опять проявили вежливость визитеры.
- Здравствуйте, - ответил фантаст Петров. - Чем обязан?
- Мы к вам с поручением от господина Президента, вы позволите? -
шагнул в прихожую титульный, не дождавшись хозяйского приглашения.
- Пожалуйста-пожалуйста, проходите, - опомнилась госпожа Петрова. -
Извините, растерялась, очень неожиданно...
Гости вошли.
- Мы, собственно, на минутку, - сообщил русский.
- Проходите в гостиную, присаживайтесь, - пригласила их госпожа
Петрова.
Фантаст Петров приглашающе повел рукой, и президентские посыльные
вошли. Сели на диван.
- Итак? - поинтересовался фантаст Петров. Петров-младший прижимался к
его боку.
- Итак, - принял эстафету русский, - господин Президент приглашает вас
на встречу...
- Малоуважаемый господин Президент, - чуть слышно уточнил титульный,
усмехнувшись уголками губ.
-И прислал автомобиль, чтобы у вас не возникло затруднений.
- Сейчас? - поинтересовался фантаст Петров и бормотнул про себя:
"Черт! Ведь было решено, чтоб никаких фантазий!.."
- Сейчас, - кивнул русский.
- На предмет?.. - пытался выяснить фантаст Петров.
- Нам не докладывают, - с улыбкой развел руками титульный, нам
приказывают. Мы выполняем...
- Ладно... - кивнул через несколько мгновений фантаст Петров. - Вы не
побрезгуйте нашим чаем, а я пока приму надлежащий вид.
Он продемонстрировал ладонью явную "неофициальность" своего костюма,
состоявшего из старых "нефирменных" джинсов и выцветшей, штопанной байковой
рубахи.
- Мы подождем, - пообещал, радушно улыбнувшись, русский. Петров
удалился в кабинет, где достал из шифоньера единственный выходной костюм,
черный с удлиненным пиджаком, и белую рубаху. Развесил все это на
перекладинах тренажера и пошел в ванную: умыться-побриться.
Госпожа Петрова суетилась, собирая чай. Конфет в доме давно не
водилось, но варенья немного заготовили. Она как раз и несла вазочки с
вишневым и урюковым вареньем.
- Как думаешь, это по поводу "Письма"? - шепнула она, столкнувшись с
мужем у дверей ванной.
- Черт его знает? - пожал плечами фантаст Петров. - Но другого повода
не вижу. Хотя, насколько нам известно, оно так и не было опубликовано...
Или мне не удосужились сообщить об этом факте?..
- Ты готов? - поинтересовалась, испытующе глянув на мужа, госпожа
Петрова.
- Всегда готов! - воздел он руку в пионерском салюте.
- Ну, значит, не зря трудился, - одобряюще кивнула она и поспешила с
вареньем к гостям, которых тем временем развлекал Петров-младший.
"Готов ли? - спрашивал себя фантаст Петров. Оратор он, вообще-то был
никудышный. А ему, похоже, предстояло вести устную беседу. - Сумею ли не
выглядеть пацаном перед профессиональным политиком?.. А что такого, даже
если и пацаном?.. Да то, что толку от такого разговора не будет. Надо вести
беседу на уровне мудреца, чтобы властитель внял словам. О чем я
беспокоюсь?.. Все, что хотел, я сказал. Он, похоже, прочитал... А может
быть, ему сообщили только о факте письма, и он хочет узнать содержание?..
Тогда должны были бы попросить захватить копию".
Фантаст Петров уже перешел в кабинет и облачался в костюм. "Выряжаюсь,
как на свадьбу, - усмехнулся он, - или в гроб... Однако хочется выглядеть
прилично. Даже в нищете. Нет, не получается из меня Диогена или дервиша..."
Показное пренебрежение к внешнему виду было чуждо фантасту Петрову.
Выпендреж все это, считал он. Гораздо ближе ему ощущалось чеховское "в
человеке все должно быть прекрасно..."
"С чего это я взял, что Президента интересует мое "Письмо"? - вдруг
подумал он. - Что он, вообще, желает меня видеть? Со слов якобы его
посланцев? По шикарному виду машины?.. Словам действительно веры немного, а
вот такую машину в случае чего соседи запомнить могут... А в случае
чего?.." - вдруг сжалось недобрым предчувствием сердце фантаста Петрова. И
фантазия его услужливо принялась выдавать киноштампы из американских
триллеров. Например: он сидит на заднем сиденье лимузина. Один. Вдруг перед
ним начинает подниматься из пола прозрачная перегородка из оргстекла.
- Что это?! - успевает он истерически крикнуть.
- Дурной сон, - успевает ответить ему русский с переднего сидения.
Титульный сидит за рулем.
Фантаст Петров начинает ощущать запах выхлопных газов. Он колотит в
прозрачную стену... Последнее, что он видит - приветливо-насмешливый
прощальный жест русского. Мол, передавай привет чертям, папаша... "Как
мать-Россия со своими детьми," - успевает подумать фантаст Петров и видит
свое бледное лицо в зеркале на стене кабинета.
"Однако не ко времени все это, - думает он. - Третий день голодания на
исходе. С головкой что-то не совсем в порядке. Бо-бо головка... И сердчишко
чегой-то вдруг затрепетало... А семья?! Что они сделают с семьей? Жена и
сын будут знать, кто его увез!"
Сердце вдруг сжалось и екнуло. "Ну, что за чушь в голову лезет! В
кои-то веки позвали для серьезного разговора, а я уже и расклеился... Нет!
Нельзя так! Надо собраться... Но как же их уберечь?! Все дело во мне... Им
нужно убрать меня... Похоже, выход только один..."
Фантаст Петров поймал себя на том, что не может натянуть на голову
черный галстук. Он сосредоточился и накинул петлю на шею. Затянул довольно
сильно. "Воротник помнется," - подумалось невпопад.
Сердце в груди билось очень громко. Фантаст Петров ощущал его биение.
Но с какими-то странными паузами. "Три точки-три тире-три точки SOS," -
показалось фантасту Петрову.
Вдруг от соседей донеслась мелодия из Баха, под которую они с госпожой
Петровой любили медитировать перед сном. Фантаст Петров глянул в зеркало. В
самую глубину своих зрачков. И совершенно отчетливо увидел перед собой лик
Озы. В нем не было ни злорадства, мол, я тебя предупреждала, ни укора, ни
осуждения. В нем было п о н и м а н и е.
"Встречай меня, Оза," - подумал фантаст Петров и мысленно двинулся в
черноту своих зрачков. Сердце торкнулось в клетку груди и замерло в
протяжной паузе.
"Совсем, как йог, - успел подумать фантаст Петров, - добился-таки
успехов..."
И шагнул в бездну.
Было тихо и спокойно. И не было вокруг ничего. Все было ИМ. Он был
ВСЕМ... Он любил ВСЕ...
* * *
Фантаст Сидоров, не без изящества выйдя из метафорического виража
финала, поставил последнее отточие и устало откинулся на спинку кресла. По
физиономии его, которую он без особого удовольствия разглядел в зеркале
напротив письменного стола, блуждала растерянная улыбка: "Как? И это все? А
как же жить дальше?.."
Казалось фантасту Сидорову, будто он где-то, кого-то очень дорогого
весьма неуклюже оставил. Быть может, даже не попрощавшись.
Но все были при нем.
Дочка колотила в стену кабинета-спортзала шариком от пинг-понга и
выделывала при этом какие-то странные, но весьма изящные "па".
"На художественную гимнастику надо отдать, - подумал фантаст Сидоров,
расстрогавшись. - Интересно, сколько сейчас это удовольствие стоит? Потянем
ли?.."
Супруга, слышно было, стучала на кухне ложкой о край кастрюли. "Все
свое ношу с собой, - самодовольно подумал фантаст Сидоров. И посмотрел в
зеркало. Оттуда на него глянул плюгавенький мужичонка с жиденькой
бородкой-клинышком, с венчиком седых волос вокруг лысины... Тьфу!.. лаза бы
мои тебя не видели! - отмахнулся фантаст Сидоров. - Нет, но глаза-то!
Глаза-то умные!.."
- Ужинать! - появилась на пороге кабинета госпожа Сидорова. И фантаста
Сидорова вдруг словно током дербалызнуло. Он дернулся, вскрикнул и,
зажмурив глаза, обмяк в кресле.
- Сидоров! Ты что? - испуганно затормошила его супруга.
- Папа-папочка! - зазвенела будильничком дочка.
Сидоров открыл глаза. На него смотрело встревоженное красивое лицо. Но
он поймал себя на том, что не может сообразить, чье же это лицо. Нет, не
так. О н з н а л, ч ь е э т о л и ц о, н о о н о н и к а к н е м о г л о б
ы т ь л и ц о м е г о ж е н ы !...
- Это... Ментальный план? - дрожащим голосом спросил фантаст Сидоров.
- Если ты имеешь в виду экскрементальный, - уточнила госпожа Сидорова,
- то попал в самую точку - он самый. Экскрементальней не бывает.
- Но ты же... Ты же... отравилась, - нашел слово фантаст Сидоров, - в
двадцать один год...
- Совсем у тебя крыша поехала, Сидоров, пора кончать с писаниной, -
возмутилась госпожа Сидорова. - Ну, совершила глупость по молодости,
показалось, что никто меня не любит, и вообще, что жизнь - бессмысленнейшая
чушь и мразь... Так ведь откачали доктора... И ты... Зачем бередишь?..
В голосе ее звучала искренняя обида. А действительно, зачем?..
- Но твое лицо, - чуть слышно выдохнул фантаст Сидоров. Однако супруга
услышала.
- Да уж почти пятьдесят, чать, - вздохнула она. - Какое тут может быть
лицо... Мымренная физиономия.
Но она была не права. Возраст, быть может, слегка и чувствовался, но
лицо было прекрасно!.. И эти глаза!.. Он совсем недавно где-то их видел. Не
глаза, Очи!
- Оза? - спросил жену фантаст Сидоров.
- Да ты что, Сидоров, совсем меня перепугать решил? - воскликнула она.
- И так жизнь дерьмовая!.. Сейчас скорую помощь вызову.
- Ты моя помощь, - взял ее за руку фантаст Сидоров, - самая скорая...
- Дочку твою Озой зовут! - воскликнула она в сердцах. - Дурацкое имя,
да что с тобой поделаешь - поэт, сам выдумал. А меня зовут Татьяной
Александровной...
- Да знаю я, - соврал фантаст Сидоров. Ему бы еще узнать, как его
самого зовут. - Просто вы так похожи...
- Дурак, - заплакала госпожа Сидорова. - Совсем перепугал. И чтоб мне
больше никаких фантазий! Совсем свихнешься!..
Фантаст Сидоров как бы невзначай открыл выходные данные лежавшей на
столе книги. Сидоров Петр Иванович, значилось там. Просто и со вкусом...
Дочка серьезно и недоверчиво смотрела на него. Ее милые глазки,
похоже, вот-вот собирались превратиться в очи.
Фантасту Сидорову показалось, что его маленькая Оза что-то чувствует.
Что-то, что он сам боится осознать.
Фантаст Сидоров протянул руку и привлек дочку к своей груди рядом с
тихо плачущей матерью.
- Я вас люблю, - признался им фантаст Сидоров. И это было чистой
правдой. Он так чувствовал.
Так они и сидели втроем в ниспадающих сумерках. А в голове фантаста
Сидорова вертелись невесть откуда взявшиеся строки. И он совершенно точно
знал, что это не его стихи:
"Петрову дали новую квартиру,
Петров повесил новую гардину,
Поставил телевизор в середину..."
Но он ИХ найдет. Обязательно найдет. В любом из миров. В конце концов,
миры таковы, какими мы их творим...
10.07.1995 г.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 24.06.2003 16:15
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг