хлынувший по ним поток снес диспетчерский пульт, буквально растворил его в
розовом облаке.
- Он работал с ЕИП-сетями? - возмутился оператор. - Почему ты меня не
предупредил?
Но у Матлина и без того душа ушла в пятки. Что случилось? Где Суф? Жив ли
он? По счастью, Суф скоро объявился.
- Чего ты опять психуешь? Я просто вскрыл канал... над местом вашей
встречи. Должно сработать. Только не говори Ксару, он засунет меня в
фактуру, а это страшнее чем вскрывать ЕИП.
- Ты соображаешь, что делаешь, - бушевал Матлин, - а если б ты не успел
удрать!
- Если б я не успел - я бы не брался. Да брось ты, все так делают, просто
надо запомнить место и не появляться там больше никогда.
Оператор парка в тот же день заложил Ксаресу всех и инцидент был замят.
Трудно сказать, во что это вылилось Суфу, но с того момента Матлин начал
кое-что понимать о причинах его предыдущего изгнания в фактуру.
- Кончайте! - категорически потребовал Ксар. - Этого вполне достаточно.
Либо он появится в ближайшее время - либо вы когда-нибудь доиграетесь...
И в том, и в другом случае Ксарес оказался абсолютно прав: однажды ночью
случилось долгожданное чудо. Не то, чтоб оно Матлина сильно взволновало
или обнадежило, однако нервы потрепало порядком. Среди ночи он ни с того
ни с сего подскочил с постели и увидел сидящего подле него на стуле
человека. Это была плохо выполненная голограмма того самого черноволосого
"латиноамериканца". Матлин сразу зажег свет. Голограмма смотрела на него в
упор своими черными чуть шевелящимися глазами, - все остальное тело
производило впечатление каким-то образом сидящего покойника, и Матлин
почувствовал неприятное оцепенение.
- Привет, Латин, - произнес он и сам, как голограмма, застыл на месте. В
комнате появился едва различимый свист, от которого по спине Матлина
пробежали мурашки.
- Что тебе от меня надо? - спросил черноглазый.
- Координаты Земли. Больше ничего.
- Зачем?
- Как зачем?.. - Матлин сам не заметил, как начал заикаться. Тогда на
корабле это выглядело настолько естественно, что он бы ни за что не
усомнился... не заподозрил бы в нем существа неизвестной природы. Но
сейчас это был воскресший покойник с неподвижным лицом.
- Я не знаю координат. Что-нибудь еще?
- Нет, спасибо...
Голограмма исчезла, и Матлин провел остаток ночи в холодном поту. Заснуть
ему удалось лишь под утро и то ненадолго. Ему приснилось продолжение
разговора. Будто Латин действительно мертв, кроме того, обвиняет в своей
смерти его, Матлина. А на вопрос: "Когда бы это я успел, и как бы это мне
удалось?" отвечает интригующей фразой: "Этот день нами еще не прожит". От
этих слов Матлин проснулся и первым делом ринулся к компьютеру. Но на
вопрос, что это было здесь сегодня ночью, ответа не получил. Машина не
зафиксировала внешних проникновений ни в павильоне, ни вокруг него. Однако
на запрос мигом примчались Суф с Ксаресом и, как ни странно, поверили
всему, что рассказал Матлин.
- Ты действительно кретин, - успокоили они его, - знает он все, знает.
Надо было ему так и сказать, что видно по его бессовестным глазам: все он
знает. И нечего перед ним выписывать реверансы. "Спасибо" - тоже мне...
существо высшего порядка. Возьми его за ухо и скажи, что не отпустишь,
пока он не выложит все. У него есть ухо?
- Ухо?.. есть...
- Перестань, - ободрял его Суф, - никто их не боится. Они такие шуты...
Комедию ломать - за милое дело. Пока за ухо не возьмешь, толку не будет.
- Да-да, - соглашался Ксарес, - обращайся с ним, как с землянином. Если он
хочет играть - принимай правила игры. Начнешь бояться, осторожничать -
упустишь или навлечешь неприятности.
- А вы уверены, что он появится еще раз?
Выражение лица Ксареса снова стало чересчур обеспокоенным.
- Должен, - заключил он, - хотя, кто его знает? Думаю, должен. - И
оказался, как всегда, абсолютно прав.
Следующей ночью Матлин постарался не заснуть, и явление не заставило себя
ждать - появилось на том же стуле возле кровати.
- Чего пришел? - спросил его Матлин, но вскакивать с постели не стал. На
этот раз Латин казался более человекоподобным, и Матлин решил не включать
свет, чтоб вид не испортился.
Существо хлопнуло себя по коленкам и помотало головой.
- Знаю, зачем пришел, - продолжил Матлин, - знаешь, паразит, координаты, а
сказать не хочешь. Пришел посмотреть, как я буду тебя упрашивать? Да
катись ты...
Латин улыбнулся, как звезда Голливуда на рекламном плакате. "Какая
обаяшка, - подумал про себя Матлин, - и какая падла. На Земле из него бы
получился отменный сердцеед. Может, действительно взять его за ухо? А
может, за какую-нибудь другую, более важную часть тела?"
- Честно, инженер, не знаю.
- Где ж тогда, скотина, научился по-русски разговаривать?
- И ты по-русски разговариваешь, а координат не знаешь.
После этого заявления Матлин испытал особенно острую потребность треснуть
ему, но не был до конца уверен, что кулак не пройдет навылет.
- А теперь даже Ксарес твой премудрый по-русски говорит. Еще немножко и
Ксуфус твой заговорит по-русски.
- Будешь издеваться, ей богу, схлопочешь.
- Почему бы нет?.. - Латин приблизил свою физиономию на расстояние
"вылета" кулака, и они внимательно поглядели в глаза друг другу. "Не
драться же, в самом деле, с этим пучком галлюцинаций? - рассуждал Матлин,
- но если нет? Такого живого сходства в природе не существует. Оно не
возникает просто так, из ничего". Латин будто ощутил вкус сомнения
оппонента.
- Чего тебе про меня успели наплести? Ведь ты, правильный дурачок, ничего
обо мне не знаешь, - он опустил ладонь на плечо Матлина. - Ты всему
поверил?
Не то чтоб Матлин действительно верил во что попало. Латину он как раз
таки верил бы в меньшей степени, но рука, теплая человеческая рука, что-то
перевернула внутри; что-то выдернула из основания конструкции нажитых
принципов и этических условностей, будто лавина сорвалась с вершины горы -
ему чудовищно захотелось плакать.
- Не исчезай так неожиданно. Побудь... Ты можешь ничего не делать - просто
побудь, кем бы ты ни был, - Матлин оттолкнул его руку и уткнулся носом в
подушку. Последний раз столь самозабвенно он рыдал в раннем детстве
оттого, что из садика его забрал не папа, а совершенно чужой дядя. Тогда
он не в состоянии был понять, что на самом деле ничего ужасного не
произошло, просто жизнь потеряла прежний, привычный для него смысл. Таким
же ребенком он чувствовал себя и теперь. Но если у детства есть надежда
вырасти и понять - в нынешнем положении Матлина ничего похожего не
предвиделось.
Латин тяжело вздохнул и прошелся по комнате.
- Я же чувствую, что мы одной крови...
- Ты и я одной крови, Маугли. Хочешь, - Латин обернулся, - я стану звать
тебя лягушонком Маугли?
Матлин чуть было опять не пропал в удушающей волне воспоминаний, но взял
себя в руки.
- Почему ты не хочешь мне помочь?
- Не могу.
- Не хочешь!
Латин опустился на колени перед распахнутым в сад окном и провел рукой по
пыльному подоконнику.
- Как все это похоже: все эти милые безделушки, шторки, стульчики. Ты
молодец, умеешь устроиться. Как ты жил? Кем ты был на Земле? Кем были твои
родители? Часто ли ты бывал в Петербурге?
- Так ты из Питера? И морочишь мне голову? Может быть, у тебя и имя есть?
- В Ареале меня зовут Али... кажется, давно уже зовут, надо идти - он
поднялся с колен.
- Постой-ка, - Матлин подошел и протянул ему руку. Али ответил
рукопожатием.
- Черт меня побери, я совсем забыл этот жест, - признался он, - отвык.
Они обнялись. Матлин, окончательно успокоившись, проводил его до конца
аллеи и вернулся назад, не оборачиваясь.
На следующий день Матлин посетителей не принимал и видеть никого не хотел.
- Не трать времени зря, - наставлял Ксарес, - следи за ним внимательно,
пока есть возможность, - скоро он совсем перестанет отличаться от
человека. Играй в свою фактуру и сообщай мне о малейшей фальши с его
стороны. Все что угодно может помочь, любая деталь. Так что не раскисай!
Матлин весь день пролежал в постели, погруженный в свои воспоминания и
глубокую печаль. В той же самой печали он пролежал и последующие несколько
дней, только уже на диване гостиной и в довершение всего, напился наливки
из синей съедобной ягоды, которую они когда-то не допили с Ксаресом и от
которой он так безобразно посинел. Ксар мужественно перенес этот рецидив и
тактично не совался в личную жизнь пациента.
На этот раз Матлин посинел еще безобразнее. Его колотило в лихорадке,
слезы катились градом, суставы ломало, а конечности сводило судорогой. Во
время этих страданий он дал себе честное благородное слово: как бы ему ни
было тяжело и безнадежно, где бы он ни оказался в конце своих дурацких
скитаний, он никогда, ни за что на свете, ни из-за какой потери не будет
напиваться этой дурацкой наливки из синей съедобной ягоды.
После клятвы ему существенно полегчало. Он решил вздремнуть и проспал как
убитый сутки напролет. Следующей ночью явление повторилось.
Али стоял на пороге спальни, разглядывал скрюченный наливкой контур своего
"земляка", прорисовывающийся из-под мокрой простыни, и постукивал
костяшками пальцев по дверному косяку.
- Войдите, - пробормотал Матлин.
- Кажется, инженер, я смогу кое-что для тебя сделать.
Инженер подскочил на кровати.
- Ты узнал координаты?
- Дались тебе эти координаты, - обиделся Али, - свет клином на них
сошелся? Я не это имел в виду.
- Не понял. Ты их знаешь или не знаешь?
- Какая разница! - Али начал раздражаться. - Ты сам себе все испортил!
Дело не во мне, дело в тебе! Поздно.
- А тогда, по дороге из технопарка, было не поздно?
Али замолк и уселся в угол.
- Что со мной произошло, в конце концов? Ай, - Матлин махнул на него
рукой, - не хочешь - не говори, скажи только, почему Ксаресу не удается
вычислить эти координаты? Они в ареале?
Али кивнул.
- Я не прошел какого-нибудь дурацкого "Уровня", который мог выбить меня из
ареала?
- Только этого не хватало.
- Тогда в чем дело?
- Хорошо, я без всяких координат прямо сейчас отправляю тебя на землю
или...
- Что или?
- Или ты мне больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за что на
свете не задаешь дурацких вопросов о координатах. Ну, как? Хорошая
проверка на патриотизм?
Матлина снова бросило в озноб.
- Ах, вот как! Ты отправишь меня прямо сейчас!.. С амнезией годичной
выдержки, не иначе. Или мне всю оставшуюся жизнь прикажешь провести в
психушке? Вот тебе, - он протянул Али вульгарно-вызывающую комбинацию из
трех пальцев. Али улыбнулся, но в его глазах стала появляться
растерянность. Матлин как можно дольше постарался выдержать "фигу" у него
под носом. - Во-первых, я хочу знать реальные координаты; во-вторых, я
хочу знать, почему их не удалось найти Ксару. Кроме этого, я хочу знать,
что со мной произошло и есть у меня одно интересное подозрение, что ты,
паразит, к этому причастен.
- Нет-нет, - Али замотал головой.
- Значит, ты знаешь, что случилось?
- Нет-нет, - протестовал Али, - я только знаю, что к этому не причастен.
- Ты собираешься мне помочь?
- Я что, похож на идиота?
- Все! - Матлин стукнул кулаком по стене, - на сегодня прием окончен.
Али поерзал в своем углу, лениво поднялся, потирая отсиженное место, и
поковылял на выход.
- Али!!! Ради всего святого, что в тебе осталось, негодяй, скажи хоть в
какой зоне искать!
- Спроси об этом у своих гуманоидов. Кажется, вы сильно сдружились.
- Если ты позволишь себе неуважительно высказаться о моих гуманоидах...
- Да пропади ты тут хоть на сто лет! - психанул Али. - На Земле-то камни
тяжелые, на Земле ты себе такой дом все равно не поставишь!
Матлин рассвирепел не на шутку, а Латин и подавно. Они орали друг на
друга, обзывались непечатными словами, за что Матлину в последствии было
нестерпимо стыдно - что на него нашло, он не мог понять, но такой ярости
за собой прежде не припомнил. Больше всего его взбесило то, что Али уйдет.
Выскажется, уйдет и больше никогда не вернется. Это его заводило на новый
круг, еще более насыщенный, но уже вперемешку с угрозами. Али даже на
время затих, чтобы дослушать матлинов отчаянный монолог до финального
аккорда.
- Кто я? - переспросил он.
Матлин изобразил у виска виток механической дрели.
- Дебил. Недоумок.
- Вот твои координаты! - закричал Али в ответ и нарисовал в воздухе
размашистый крест, - провались ты пропадом! Ксар этого не знает. Ищи хоть
сто лет, - выйдя на лестницу, он обернулся, повторил тот же жест и указал
пальцем на Матлина, - ты меня еще вспомнишь!
Ранним утром Ксарес узрел в своей лаборатории сине-пятнистую физиономию
Матлина.
- Мы будем с этим что-нибудь делать или подождем, пока само пройдет?
- Кажется, он прокололся, Ксар. Я все больше начинаю верить, что это
мадиста. Земного происхождения, но все-таки...
- Ты ошибаешься. Мадиста не бывает земного происхождения. У мадисты, милый
мой, вообще происхождения не бывает. Если хочешь, просмотри записи ваших
баталий - там нет и следа от него.
Матлин нарисовал в воздухе крест.
- Это жест земляне не используют, но он повторил его дважды.
- Ну-ка еще раз...
- Собственно, погоди... Как будто он перекрестил меня, но это определенно
подразумевало что-то оскорбительное.
Ксарес перекрестился на христианский манер.
- Так?.. Я дерево - меня не тронь? Древесники, бонтуанцы! Что ж ты мне
раньше этого не показал? Крест, длинной палкой направленный в землю?
- Он самый.
- Символ дерева: два полюса жизни, движение из темноты земли к свету
солнца. Тебе это как-нибудь знакомо? Древесная покорность - символ
подчинения власти стихии. Существование без вреда...
- ...ближнему своему, - продолжил Матлин, - все правильно. Это очень
похоже на христианские заповеди, но о подобной трактовке креста я слышу
впервые.
- Неважно, главное, что ты его узнал. Если бонтуанцы имеют влияние на
Земле - ничего удивительного, что мы не нашли ее. "Ей Богу, слава Богу", -
ты говоришь это в день по сто раз. Сколько я просил: объясни. Не может
быть в языке "не суть как важных" моментов. Самое ужасное, что ты даже не
фактуриал, - заметил Ксарес, ехидно поморщившись, - ты бонтуанец.
- Самое ужасное, - ответил ему Матлин, - что я всегда был атеистом.
Глава 9
Начало следующему событию положило разбитое окно в гостиной Матлина. Он
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг