ни болтал. А когда мне слишком хорошо - я всегда что-нибудь ляпну, вроде
того, что хорошо бы и нам дождаться каких-нибудь драконов и полететь с
ними к тому самому дурацкому созвездию. Как ты думаешь, как должен
реагировать на это нормальный человек? Как бы отреагировал ты?
- Погладил бы тебя по головке...
- Я была в шоке от его реакции. Он испугался. Представь себе. Он сразу
замолчал, но я почувствовала его испуг. Физически почувствовала. Он весь
будто сжался, побледнел... От чего это, Матлин? Как будто не тебя, а его
похитили инопланетяне.
- Может, он немножко того...
- И я так подумала. Ни фига! Сколько раз я его провоцировала дурацкими
вопросами - он нормальнее нас с тобой, а главное - гораздо умнее, чем
хочет казаться.
- Ты же не психиатр.
- Послушай, у него уникальная интуиция, потрясающая память. Мне кажется,
ему намного больше лет, чем он говорит. Просто он чувствовал, что мне
нравятся взбалмошные мальчишки, и хотел казаться таким. Я спросила, что
для него самое главное в жизни? Знаешь, что он ответил? "Чтобы мне
верили". И все? "А больше ничего и не надо - все остальное у меня есть".
- Положим, для хронических врунов это действительно важно. Что ж в этом
особенного?
- Он всю жизнь искал человека, который ему поверит, и я верила ему,
подлецу! Я перестала даже пытаться отличить правду от лжи. Я позволяла ему
все. Но то, что я знаю о нем, это очень мало, почти ничего.
- Что же ты о нем знаешь?
- Например, то, что ты ему очень нравишься, несмотря на то, что избегаешь
его. А с твоей Аннушкой у тебя ничего не получится, потому что она тебя не
любит... и ты ее тоже.
- Так. Приплыли. Что этот сердцеед способен понимать в любви?
- Кое-что. Он говорит, что это тайм-аут. В смысле, тайм-аут в жизни двух
существ, которых природа заставляет привыкнуть друг к другу и перед этим
дает время слепого влечения, позволяющее не видеть в партнере недостатков.
Логично? Это адаптация к будущей совместной жизни, продолжению рода... -
Наташа объясняла эту теорему при помощи замысловатых жестов и готова была
снова разрыдаться над своей провалившейся адаптацией.
- Какой бред! И после этого ты могла с ним...
- Мне ни с кем еще не было так хорошо, - завыла она. - И не будет.
От ее слез и ощущения собственного бессилия Матлина бросило в ярость.
- Ну, хочешь, я набью ему морду?
- Ты найди его, Феликс, я сама ему морду набью. Мне терять нечего.
- Не говори ерунды, - Матлин выплеснул в ее стакан остатки "Абсолюта", и
она с отвращением ухватилась за него, как за порцию яда, способного решить
сразу все проблемы.
- Я спросила, действительно ли он инопланетянин, как ты сказал?
- Не правда. Я не говорил, что он инопланетянин. Я сказал, что он хуже...
- И он сказал "нет".
- Чистая правда.
- Он сказал, что ты не считаешь его человеком.
- Так оно и есть.
- Тогда кто он?
- Ты не догадалась спросить его об этом сама?
- Догадалась. Он сказал "не знаю".
- Тогда откуда ж мне знать?
- Еще такая деталь: он никогда не позволяет смотреть на себя спящего. Как
ты думаешь, почему?
- Ну, - замялся Матлин, - я могу его понять. Спящий мужчина - это не
зрелищно.
- Ничего подобного. Зрелища тут совершенно ни при чем. Хотя однажды было
такое зрелище...
- 16-го декабря, ночью? Ты была с ним?
- Откуда ты знаешь?
- Он исчез с любовного ложа? Ну, расскажи.
- Почти... Я проснулась ночью, а он - не дышит и... светится весь, как
будто его фосфором натерли. Я перепугалась, трясу его, кричу, а он не
реагирует. Проснулась Верка, мы у нее ночевали. Она медсестра. Пощупала
его пульс, посветила в зрачки. "Все, - говорит, - он мертв". Я чуть с ума
не сошла. Когда приехала скорая, он очухался, сказал, что все в порядке, и
ушел. Меня колотило неделю, а когда все успокоилось, Верка сказала
интересную вещь: он пришел в себя, а пульс так и не появился.
- Плохо щупала.
- Нет. Верка - баба серьезная, она не будет паниковать из-за ерунды.
- И после этого ты продолжаешь с ним спать?
- Я хочу знать, кто он, где он и что с ним?
- Первое ты вряд ли узнаешь. Второе мы спросим, когда он объявится. А вот
что я действительно желал бы знать в первую очередь - это что он здесь
делает, зачем ему понадобилась ты и не пора ли ему убраться домой.
- Где он живет?
- Понятия не имею.
- Ты обещал мне рассказать что-то об инопланетянах или ты был слишком
пьян? Я читала кое-что о похищениях и если все это так, как я понимаю, все
довольно логично: он был похищен и помнит все, что там произошло.
- Н...не знаю.
- Феликс, ты обещал мне все рассказать.
- Хорошо. Он не был никем похищен.
- Сколько ему лет?
- Понятия не имею, даже представить себе не могу.
- Ты опять издеваешься?
- Пойми, дурочка, я давно перестал издеваться. Если ты мне не веришь,
лучше не спрашивай.
- Он ведь не из Питера?
- Нет, конечно.
- А откуда?
- Не знаю.
- Кто он по образованию?
- Думаю, что образование ему без надобности.
- А чем занимается? Кем работает?
- ?
- Он кем-нибудь когда-нибудь работал? Назови мне хоть что-нибудь из его
занятий. Ты же лучше знаешь его, Феликс.
- Н...ну, в мою бытность он был неплохим навигатором.
Наташкин "детектор лжи" зашкалило.
- Каким еще навигатором? На флоте?
- Да, это можно назвать флотом. Разве он не рассказывал?
Матлин поймал ее взгляд, прямой, нокаутирующий и ставший в один момент
абсолютно трезвым. "Чертов придурок, - подумал он про себя, - ты б хотя бы
предупредил, в какую сторону врать, а теперь выкручивайся сам, как хочешь".
- Что это за флот?
- Флот как флот.
- Балтийский?
- Ну, не то чтоб совсем Балтийский...
Но Наташа не унималась:
- Может, Черноморский краснознаменный?
- М...может он, конечно, и краснознаменный. Кажется, тот, что курсирует до
Африки и обратно.
- Ага, - согласилась она, - скорее всего Средиземноморский
краснознаменный. Так я и думала.
- Да, это именно то, что ты думала, и хватит меня пытать. Я пока что не
соврал ни слова.
- Знаю, - она поднялась с табуретки и направилась к прихожей. - А ты у них
кто? Бортинженер? "Два косяка летающих тарелок... Над мокрой территорией
страны..." - пропела она и сорвала с вешалки свою дубленку.
- Я у них груз, - объяснил Матлин, - правда, не скажу, что очень ценный...
- Вот теперь верю, - согласилась Наташа и вернулась, чтобы чмокнуть его в
небритую щеку, - спасибо за откровенность, Матюша, все с тобой ясно. И
вообще, со всеми все теперь ясно.
В прихожей она сделала несколько попыток попасть правой ногой в левый
сапог и когда, наконец, ей это удалось, Матлин не выдержал:
- Стой, никуда ты просто так не уйдешь, - он вытащил из наручных часов
жучок-передатчик Перры, - Суф, где бы ты ни был, ты нужен мне здесь,
срочно.
Он схватил Наташку за руку и потащил в комнату, но она не придумала ничего
умнее, чем усесться на пол и упереться ногами в дверной косяк.
- Пусти!
- Подожди, дурочка, три минуты подожди.
- Вы меня достали! Ненавижу вас всех! Козлы! Придурки! Детки
великовозрастные! Прекрати меня лапать, я не собираюсь с тобой спать!
- Кто здесь собирается с тобой спать, нимфоманка чокнутая?
Они тузились с переменным успехом, с бесполезными уговорами и
истерическими воплями, пока Наташка не замолчала и не застыла с шарфом в
руке, которым только что отбивалась от Матлина. В глубине коридора
возвышалась фигура Суфа.
- Что тебе ясно? - кричал Матлин. - Что тебе может быть ясно, если даже я
не понимаю, что происходит! Суф, объясни девушке, кто такой Али.
Суф был неожиданно лаконичен:
- Мадиста, кто же еще...
- А теперь объясни, что такое мадиста.
- Я не очень хорошо говорю...
- Ради Бога, Суф, скажи, как сможешь. Может быть, тебе она поверит.
- Это, видишь ли, такая штука... - начал он объяснять сидящей на полу
девушке, которая больше походила на гипсовую статую, - штука, с которой
лучше не связываться... если есть такая возможность...
- Все понятно? - переспросил Матлин, пытаясь поставить "статую" на ноги,
но ноги не слушались, а взгляд не отрывался от вновь прибывшего гуманоида.
- Ах, да! Я забыл вас представить: Наташа, моя институтская подруга. А это
Суф, навигатор и инопланетянин, между прочим.
- Это я и без тебя вижу, - пробормотала Наташа. - Можно, Феликс, я лучше
сяду?
- Ты не хочешь прилично поздороваться с Суфом?
Наташа, на гнущихся невпопад ногах приблизилась к Суфу и изобразила нечто
среднее между поклоном и попыткой споткнуться.
- Добро пожаловать на Землю, Суф. Рада познакомиться.
Они еще долго и задумчиво глядели друг другу в глаза, пока Матлин не
толкнул в бок Суфа:
- А ты не хочешь прилично поздороваться?
- Спасибо, - ответил Суф, - только ваша Земля мне уже...
- Стоп, - оборвал его Матлин, - эта лексика для внутреннего употребления,
к дамам отношения не имеет.
- Вот это да! - выдавила из себя Наташка и протиснулась на кухню, чтобы
снова занять свой любимый табурет. - Чем ты меня напоил, Феликс? Что-то
мне нехорошо.
- Надо выпить еще, и тогда вырвет, - проявил сообразительность Суф и
занюхал горлышко пустой бутылки. - Фу, я бы уже сдох от такого пойла. Чем
ты поил даму, Феликс?
Наташу опять приморозило взглядом к Суфу. Стоило ему сделать шаг в ее
сторону - она сжалась, как напуганный ребенок. Но Матлин предусмотрительно
встал между ними.
- Хочешь, я тебе про него анекдот расскажу?
- Про Суфа?
- Представь себе, идем мы с ним вечером мимо гастронома...
- Ладно тебе... - смутился Суф.
- А ты не слушай, уйди в комнату. Музыку себе поставь. Так вот, идем мы
мимо гастронома - ханурик стоит. А Суф был в своей шапочке закрытой, с
козырьком... Только без бумбона. Бумбон мы отрезали, чтоб он не был похож
на идиота. Ну, такой, знаешь, только глаза торчат? Я ханурика не видел и
оставил Суфа на пять минут, а ханурик к нему подваливает и говорит:
"Слышь, мужик, открывашка есть?" А мой Суф откуда знает, что такое
"открывашка"? "Ну, ножик, - говорит, - какой-нибудь или ключи?" Суф
проанализировал все три понятия на предмет здравого смысла и тем более
ничего не понял: "Ты, - говорит, - объясни, что это такое, может быть, и
есть". А ханурик ему: "Ты что, мужик, иностранец?" "Нет, - отвечает Суф, -
инопланетянин". "Ага, - говорит ханурик, - а я Жириновский, приятно
познакомиться". А моему Суфу откуда знать, что такое "Жириновский"? Он
только кино смотрит и музыку слушает, на политику у него чувства юмора не
хватает. "Очень приятно познакомиться, - говорит, - товарищ Жириновский".
Они для него почему-то все товарищи, понравилось ему это слово. Ханурик
говорит: "Ха! Действительно инопланетянин". И давай приставать к нему: с
какой планеты, то, се... Суф разозлился: "Ты, - говорит, - товарищ
Жириновский, в телескоп хоть раз глядел, чтобы разбираться, кто с какой
планеты? Так вот, все равно ты ее не увидишь. И вали отсюда, не засоряй
порожняком парковочные шахты". Короче, когда я вышел из магазина, там уже
собирался митинг. Насилу его утащил.
Наташа улыбнулась.
- Так что, имей в виду. Скоро он "оземленеет" окончательно, перестанет
отличаться от местных аборигенов, и уши у него будут расти, как положено.
Она оглянулась на Суфа, будто прикидывая, как он будет смотреться с
человеческими ушами.
- Кататься полетим? - предложил ей Матлин.
- На летающей тарелке?
- На летающем прянике. Суф, ты сможешь вскрыть Перру под окном, чтобы не
облучать ее...
- Только быстрее пошевеливайтесь, - оживился Суф и постучал по запястью,
где у землян находились наручные часы, - я, кажется, видел кое-что
интересное.
Они распечатали заклеенное на зиму окно. Суф шагнул вниз и исчез, а
Наташка истерически завизжала, когда Матлин потащил ее к подоконнику.
- Болван! - прокричал ему Суф. - Она же не видит... Возьми ее на руки.
Услышав в полутора метрах от себя голос Суфа, растворившегося над улицей
между первым и вторым этажами, Наташа немного успокоилась, а когда из-под
невидимого защитного экрана высунулась перчатка и схватила ее за руку -
даже не оказала сопротивление. Через несколько минут они уже выходили в
стратосферу.
- Ой, не так быстро, - вопила Наташка, - я ничего не успеваю разглядеть.
Меня еще никто так высоко не поднимал...
- Где ты их видел?
- Над океаном, - махнул рукой Суф. - Атлантическим. Что-то похожее на твои
журнальные снимки. Несколько штук. Ушли под воду.
- Ты за границей была? - обернулся Матлин к Наташе.
- В Болгарии, а что?
- Пролетаем Европу. Суф, дай ей увеличитель ландшафта. Пусть любуется.
Пока Наташа разобралась, что к чему, куда глядеть и за что дергать, Европа
уже миновала и "пряник" пошел кругами над океаном, снижаясь и гася
скорость, чтобы не пользоваться мгновенным тормозом. Этот трюк Матлин
категорически запретил машине еще в павильоне ЦИФа, несмотря на то, что
естественная инерция внутри салона гасилась начисто. Но инерция психики
давала порой очень неожиданные последствия.
- А под водой ты когда-нибудь плавала?
- Только в бассейне. Ой, мальчики, вы плывите, куда вам надо. Мне все по
кайфу.
Они врезались в океан, прошли до самого дна и остановились. Купол Перры
спроецировал внешнюю панораму, на которой отчетливо обозначился край
подземной шахты, подобной тем, что принимают корабли в технопарк. В этот
момент Матлин осознал всю мудрость житейской истины: "женщина на корабле -
к несчастью", даже если несчастья в принципе исключены. Более того,
женщина сама по себе, по всей своей сути есть олицетворение несчастья,
даже если она не собирается его олицетворять...
- Что это было?
Суф вывел на диараму запись, где три светящиеся капсулы, каждая размером с
цистерну, зависнув одна над другой, медленно опустились в воду.
Записывающая "муха", погружавшаяся параллельно им, зафиксировала их
потемнение и мгновенное исчезновение над жерлом шахты.
- Ареал? Как это? Не может быть? - удивился Матлин.
- Как видишь, может, - подтвердил Суф. - Я и предположить не мог... и
искать не пытался. Строить шахтоприемники в живой фактуре! Ну, подлецы!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг