Над дорогой низко пронеслась большая темная птица, и Навко на миг
остановися. Хорошая примета - птица появилась справа. Впрочем, в приметы
не очень верилось. Даже боги, всемогущие боги, даже сама Мать Болот,
казались теперь далекими и равнодушныи к людским судьбам. Слишком страшным
было то, что пришлось увидеть. Наверно, боги отвернулись от волотичей. А
может, и от сполотов - ведь у них тоже началась война. То, что враги
начали убивать друг друга, почему-то не радовало. Новая война - новый круг
смерти, разрушения, погибших надежд. Зачем? Неужели боги лишили сполотов
разума?
...Он искал смерти. Но бои кончились, сполоты ушли, оставив лишь
небольшой отряд в Коростене. Начались будни. Многие разошлись по домам,
оставшиеся учились владеть оружием, и Навко не знал, что ему делать. Он
был среди тех, кто требовал от Правительницы разорвать перемирие, ударить
в спину Рыжему Волку, а затем обрушиться на Савмат. Горячие головы втайне
от Велги начали готовить набег на сполотскую землю, Навко охотно поддержал
смельчаков, и тут вновь случилось чудо. Он допрашивал пойманного предателя
- одного из тех, кто служил Антомиру. Перепуганный, белый от ужаса парень
рассказывал все подряд - о ссоре между Кеями, о засаде, устроенной Рыжим
Волком своему брату, о том, как взбунтовались улебы, потребовавшие
отпустить их в Валин. И тут он назвал имя Аланы. Навко показалось, что он
ослышался, но пленный тут же подтвердил - Алана, из Бусела, тихая
зеленоглазая девушка, наложница Улада. Уходя, улебы взяли ее с собой в
Валин. А вскоре в Валин вернулся и Рыжий Волчонок - раненый, ненавидящий
брата, мечтающий о мести.
Радость, что любимая жива, была недолгой. Валин казался городом за
тридевять земель. Не добраться - далеко, слишком далеко. Но через
несколько дней его вместе с другими вызвали к Правительнице. Дел оказалась
много, и среди прочего Велга упомянула о предателе Антомире, посылающем
сына с тайным поручением к Кею Уладу в далекий Валин...
Дорога стала шире, деревья отступили, сменившись зарослями густого
боярышника. Навко невольно ускорил шаг. Сейчас! Он уже почти пришел! Но
пришлось еще подниматься на высокий холм мимо старого, вросшего в землю
каменного идола, мимо огромных валунов, покрытых седым лишайником, прежде
чем дорога резко пошла вниз, и в серой утренней дымке перед ним открылся
Валин.
Сначала он увидел реку - узкую, темную, рассекавшую равнину надвое.
За рекой, у самого горизонта, тянулся бесконечный лес, а ближе, посреди
равнины, возвышался холм. Нет, не холм, скорее гора - большая, похожая
издали на опрокинутую кадку. На плоской вершине тянулись тонкие ниточки
стен. Навко смотрелся и покачал головой. Все верно: стены не деревянные -
каменные. Каменными были и вежи, стоявшие по углам. Две самые большие
находились на краю, куда вела дорога. Очевидно, там ворота. А за стенами
пространство горбилось сотнями крыш - дома, и тоже каменные, причем
некоторые в два и даже - о диво! - в три этажа.
Навко долго стоял, рассматривая великий город, о котором столько
слыхал. Валин! Когда-то улебы не боялись никого - ни сполотов, плативших
тяжелую дань степнякам, ни утов, ни румов. Никто не мог привостоять
Валинскому Кейству, пока владыки Савмата не сговорились с ограми. Валин
погиб - и улебы покорились Кеям Савмата.
Странно было думать об этом, глядя на огромный, раза в два больше
Коростеня, город. Говорят, даже в Савмате нет таких домов. Улебы сберегли
старые секреты, и до сих пор лучше всех строят из камня. Но, как следует
всмотревшись, Навко понял - когда-то Валин был больше. Сейчас город
занимал лишь треть огромной горы, а за ним горбились холмы, заросшие
густым кустарником. Среди серо-желтой травы возвышались руины -
полуразрушенные вежи, обломки высоких стен. Погибший город был огромен, и
уцелевшее казалось жалким подобием того, что ушло под желтую траву.
Вспомнилось, как в первые недели восстания многие верили, что улебы
поддержат волотичей - ради своей давней славы. Но потомки тех, кто жил в
Великом Валине, предпочли прислать подмогу Рыжему Волку...
Пора было идти. Навко запахнулся в плащ и быстро зашагал по дороге к
реке, через которую был преброшен мост - каменный, на широких быках.
Сомнения исчезли. Навко вновь ощутил знакомое бодрящее чувство опасности.
Так бывало перед боем, когда впереди проступали шеренги закованных в
железо сполотов. Вот он, его новый бой! Пусть не ради родной земли, не
ради Края, но драться надо так, как под Коростенем - в полную силу, даже
лучше, чтобы вновь не очнуться в луже застывшей крови под равнодушным
звездным небом.
Навко тут же одернул себя - нет, не так! Он бросает вызов проклятому
Уладу, убийце волотичией, ради Аланы. Но разве не ради нее, не ради ее
счастья, он шел в бой под Коростенем? Да, он нарушил приказ Правительницы,
но сделал это ради любимой - и боги родной земли его оправдают...
Итак, он, Навко, гонец Антомира... Нет, не Навко, не безвестный
подкидыш, холоп без роду и имени! Он Ивор сын Ивора, потомственный дедич
из Бусела, его тамга - бобер с секирой о двух лезвиях, он хозяин четырех
сел, двух мельниц и огромного леса, тянущегося до самого Коростеня. Да,
хозяин, поскольку его отец, славный Ивора сын Жгута, погиб, защищая Бусел
от проклятых мятежников, которых привел Навко - негодяй Навко, холоп,
укусивший руку, которая его кормила. Негодяй посмел предложить сдаться на
милость, но славный Ивор сражался на конца - и погиб среди горящих
развалин родного дома.
Навко - Ивор сын Ивора - мрачно усмехнулся. Все это было правдой,
кроме того, что настоящий Ивор, сын его хозяина, умер трех лет от роду, и
больше сыновей у дедича не было. Оставалась дочь - Уница, к которой по
слухам сватался Баюр. Ее спасли из горящего дома, и Навко запретил трогать
девушку, но несчастная лишилась разума среди огня, в котором погибли все
ее близкие.
Первая застава встретила его на мосту. Путников было мало, утро лишь
вступало в свои права, и двое кметов долго и придирчиво выспрашивали, кто
он, откуда и зачем пожаловал в Валин. Спокойно отвечая на вопросы, Навко
мысленно поздравил себя, что сразу же отбросил нелепую мысль назваться
местным жителем или сполотом. Одежду можно сменить, но родное наречие не
спрячешь. Даже Баюр, долго живший в Савмате, не смог научиться правильно
говорить по-сполотски.
Подозрения вызывало все - и оружие, и одежда, и, конечно, чуждый
выговор. Возможно, стражи ждали, что путник выложит огрызок серебра, дабы
снять все вопросы, но Навко не спешил. Ему незачем подкупать стражу. Пусть
кличут старшего, пусть ведут во дворец! Ему бояться нечего, напротив - он
спешит к Кею Уладу, у него дело - важное, но секретное.
Его все-таки пропустили. Очевидно, несговорчивый волотич надоел
стражам. К мосту уже спешили повозки, с которых полагалось взимать
мостовое, и Навко был отпущен с пожеланием не вносить в город оружия. Он
был слегка разочарован, но решил, что настоящая проверка впереди.
И не ошибся. Возле ворот, огромных, обитых толстым железом, его сразу
же отделили от остальных и отвели в сторону. Прибежал запыхавшийся мрачный
старшой - пожилой кмет с длинной русой бородой. У Навко забрали клевец,
нож и тщательно выпотрошили весь мешок. Итак, он не ошибся и тут. Кметы
явно имели приказ, и любой волотич задерживался для выяснения его
подозрительной личности. У Навко ничего опасного не нашлось, оружие же не
вызвало особых вопросов - человек пришел с войны. Русобородый старшой в
десятый раз спросил Навко, кто он и откуда. Стало ясно - и здесь хотят
получить мзду. С минуту Навко колебался. Можно потребовать от этой
разъевшейся рожи немедленно доставить его к наместнику. Но - опасно. Могут
задержать - и надолго, просто из злости на несговорчивого чужака. Навко
усмехнулся и достал из-за пояса кошель - тяжелый, полный серебра, который
он забрал у мертвого Баюра. К чему спорить? За проход через ворота
положено платить. С чужака взяли больше - зато все-таки пропустили. Даже
разрешили взять с собой клевец, правда это стоило еще одного обрезка
серебряной гривны.
Получив свое, старшой сразу подобрел и обстоятельно пояснил, что
дворец наместника в самом центре - каменный, трехэтажный, под скатной,
крытой медью крышей - не спутать. А ворота открываются с рассветом, с
закатом же закрываются. Другие ворота есть - как не быть! - но сейчас по
повелению Кея Улада они заперты. Что поделаешь - война.
Навко вновь понял, что оказался прав. В первые дни, когда он узнал,
что Алана жива, что она в Валине, все представлялось очень несложным.
Главное - добраться, а там - перелезть ночью через деревянный тын,
прошмыгнуть черным ходом в Кеев терем и вместе с Аланой бежать в
спасительный лес. Теперь это казалось смешным - кметы у ворот, каменные
стены, и огромный трехэтажный дворец, где стражи побольше, и где серебром
не откупишься. Значит, он прав, что стал Ивором. Хитрость тоже оружие -
порой куда лучшее, чем клевец или даже меч.
В огромной комнате было темно, лишь два небольших светильника
пытались разогнать подступавший со всех сторон мрак. В углах сгустились
тяжелые тени, черно было за маленьким, затянутым слюдой окошком. Навко
стоял в самом центре, перед пустым креслом. Он был не один. Стража - двое
высоких широкоплечих парней - застыла по бокам, равнодушно поглядывая по
сторонам. Но было ясно - равнодушие это показное. Первое же неверное
движение - и мечи ударят сразу, без промаха.
Ждать пришлось долго, больше часа. Это не удивляло. Скорее поразила
легкость, с которой его пропустили на встречу с Кеем. Стоило подойти к
воротам дворца, вызвать старшего кмета и показать навершие с серебряной
тамгой. Оружие, правда, отобрали - даже нож. И обыскивали на этот раз
по-настоящему. Навко и не думал обижаться - война. Он ведь волотич, а его
соплеменники не имеют причин особо любить Кея Улада.
Теперь оставалось ждать. Вначале подумалось, чо Улад специально решил
потомить неизвестностью подозрительного гонца. Но затем понял - Кею просто
не до него. Для Улада он не особо интересен, и это было самым опасным.
Значит, главное - привлечь внимание. Сразу - иначе все потеряет смысл...
День прошел недаром. Навко даже не ожидал, что за несколько часов
можно узнать так много. Помогла суета большого города. На рынке, который
здесь называли по-скандски - "торг" - не надо было даже задавать вопросы.
Достаточно просто слушать - разговоры торговцев, беседы подвыпивших гуляк
в харчевне, болтовню цирюльника, стригущего желающих по-городскому, "в
скобку" или по-деревенски - "под горшок". Навко даже пожалел, что нескоро
вернется домой. Правительнице Велге стоило узнать многое из того, о чем
болтали в Валине.
Молодого Кея любили. Это казалось странным, даже невероятным. Рыжий
Волчонок, брат Сварга Кровавого! Но для валинцев наместник был веселым
парнем, не пропускавшим народных гуляний, лично поздравлявшим новобрачных
и порой заходившим запросто в дом обычного горожанина. Навко понимал, что
все это делалось не зря, и гулял Кей Улад на двух свадьбах от силы, а то и
на одной. Но добрая слава осталась. Теперь же к ней прибавилась другая -
Улада жалели. Молодой Кей ранен, молодой Кей чуть не погиб! И кто же
послал убийц? Родной брат, подумать только!
А еще Улада считали хорошим воином, чуть ли не бравым рубакой,
вдребезги разгромившим орды немытых волотичей. Видать, брат Сварг
позавидовал, потому и убийц послал! Вскоре Навко понял, в чем дело. Улад
щедро наградил улебов, воевавшим вместе с ним, и заплатил немало серебра
семьям погибших. Теперь о славе героя можно не волноваться - охрипнут, но
всем поведают.
Стало ясно - Улад умен. Или умны советники, но и в этом случае Рыжий
Волчонок свое дело знает - приглашает на совет людей нужных. Одно было
странно. Никто не говорил, что покойный Мезанмир завещал Железный Венец не
Рацимиру, а именно Уладу. В Коростене о завещании знали, в Валине - нет.
Навко решил, что и это неспроста.
О главном, ради чего он и пришел в Валин, было сказано всего
несколько слов. Толстая торговка, переговариваясь с соседкой, еще более
осанистой, упомянула о зеленоглазой девушке, которую молодой Кей держит
взаперти на третьем этаже своего дворца. Она, торговка, даже видела ее, но
мельком. Красивая, конечно, но слишком худая. Правда, одета богато, даже
глянуть приятно. Видать, Кей Улад зазнобе нарядов не жалеет...
Навко долго стоял на шумной площади, глядя на возвышавшийся вдали
белокаменный дворец. Третий этаж - семь окон, выходящих на площадь. Может,
за одним из них она - Алана, может, она сейчас смотрит вниз, на людей,
запрудивших площадь... Вспомнились сказки - в них легко превратиться в
голубя или сокола и влететь прямо в окно терема, где тоскует любимая. Но
сказки остались в детстве. Алана была рядом, совсем близко, но оставалась
такой же недоступной, словно Навко находился не здесь, а среди родных
лесов...
Теперь, когда рядом стояли молчаливые парни с мечами, Навко был
совсем рядом с нею. Может, Алана за стеной, в соседней комнате. Может,
именно сейчас к ней зашел Рыжий Волчонок... Навко закрыл глаза и сильно,
до боли закусил губу. Нельзя! Все потом! Сейчас он Ивор сын Ивора,
посланец великого дедича Антомира сына Баюра...
Шаги были слышны издали. Кто-то шел по коридору - быстро, резко,
словно был чем-то разгневан или очень спешил. Навко медленно перевел
взгляд на расписной потолок, почти незаметный в затопившей комнату
темноте. Сейчас... Мать Болот, помоги своему сыну! Он, Навко-подкидыш,
убивал за Тебя и ради Тебя умирал. Помоги!
...В первый миг он удивился. Тот, кто вошел в комнату, был
значительно старше, чем думалось. Рыжему Волчонку нет и двадцати, этот же
выглядел на все двадцать пять, а то и двадцать семь. Усталое лицо, уголки
губ брезгливо опущены. Маленькие усики - нелепые, почти смешные... Неужели
это Улад?
Но раздумывать поздно. Плечи сами собой расправились, руки опустились
вниз - ровно, как на воинском смотре.
- Чолом, Светлый Кей!
Лицо с нелепыми усиками дрогнуло, глаза моргнули:
- Я н-не...
Невероятно, но Кей Улад растерялся, не зная, что сказать. Навко ждал
всего, но не этого. И тогда он растерялся сам - до испуга, до холода в
животе.
- Н-не называй меня так, волотич!
Руки суетливо дернулись, и Улад поспешил спрятать их за спину. Навко
поразился еще более - Рыжий Волчонок боится! И где? В своем дворце, среди
охраны! И страх внезапно отпустил. Стало легче - выходит, они на равных.
Кей остался стоять, хотя кресло было рядом. Навко понял - разговор
предстоит очень короткий. Сейчас решится все...
- Что хочет от меня этот... Антомир?
По лицу скользула брезгливая гримаса, и Навко тут же сообразил - все,
что он собирался сказать от имени великого дедича, Улада не интересует. Он
не верит Антомиру. Не верит - и презирает.
Оставалось улыбнуться. Это было трудно, почти невозможно, но Навко
все же нашел в себе силы и усмехнулся - легко, беззаботно:
- Побитый пес ищет нового хозяина, Кей!
- Как?
Лицо Улада словно помолодело, на тонких губах мелькнула улыбка:
- Что ты сказал, волотич?
На миг Навко ощутил радость - безумную, лишающую разума. Но тут же
опомнился. Это лишь начало. Даже не начало, просто теперь его выслушают.
- Великий дедич Антомир сын Баюра стал никому не нужен в земле
волотичей. Даже твоему брату, Кей! Теперь у Антомира не осталось ни
друзей, ни слуг. Поэтому он думает, что ты, когда станешь Светлым,
поможешь ему...
- Верну ему Коростень?
Выходит, Рыжий Волчонок знает и об этом! Навко понял - надо быть
осторожным. Лед тонок, очень тонок...
- И Коростень тоже, Кей! Антомир надеется, что двойное предательство
вернет ему власть...
Страшное слово было сказано, и Навко вновь ощутил страх. Для сполотов
Антомир - не предатель, он лучший слуга Кеев! Но Улад, похоже, подумал
совсем о другом.
- Ты прав, волотич! Предателей не любит никто. А ты сам? Разве ты
только что не предал своего господина?
Тон был под стать словам, тонкие губы кривились презрительной
усмешкой. Но Навко уже понял - Антомир больше не интересует Рыжего
Волчонка. А вот он сам...
- Наш род никода не служил Антомиру, Кей! - Навко ухмыльнулся в ответ
- прямо в лицо врагу. - Я Ивор сын Ивора, урожденный дедич. Мой род сотни
лет правит на нашей земле. Когда мятежники убили отца, я пошел сражаться
под стяги Кеев, но не собираюсь спасать труса, потерявшего лицо!
Молчание длилось долго, очень долго. Наконец, прозвучал негромкий,
чуть сипловатый голос:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг