слов уже было не разобрать.
Михаил Корф умирал, жалея, что не погиб несколькими годами раньше, на
Германской. Тогда бы не пришлось увидеть гибель родной страны, хоронить
друзей, павших от русских пуль, пережить их всех и умереть здесь, в сыром
страшном подземелье без исповеди и причастия. Но Михаил одернул себя:
смерть не выбирают. Его путь был простым и ясным, барона вел долг, и в
этот последний час ему не в чем упрекнуть себя. В своей недолгой жизни он
сделал, что мог, остальное же довершат другие. Корф мысленно пожелал удачи
своему нескладному правнуку, ворчуну Фролу и доброму зазнайке Келюсу. Он
помогал этим ребятам, как мог, и не вина барона, что он не сумел дойти с
ними до конца. И тут полковник вспомнил о Коре.
Губы девушки шевелились, и барон, напрягая слух, смог, наконец,
различить слова:
- Михаил, не уходите! Не оставляйте меня... Не уходите...
Барон сцепил зубы, чтобы не застонать. Он уже ничем не мог помочь
девушке. Теперь от других зависит, найдет ли покой ее измученная душа. И
тут Корф подумал, что, быть может, Кора права: Волков опять улизнет.
Ребята опоздают, и тогда Кора навсегда останется здесь, рядом с его
трупом. А может случиться еще страшнее: Волков, вернувшись, заберет ее, а
он, Михаил Корф, сейчас умрет и ничем не сможет помочь... И в памяти вновь
всплыло заклинание из старинного манускрипта.
Михаил помнил слова Варфоломея Кирилловича, но чувствовал: иного
выхода нет. Он мысленно попросил прощения у Того, перед Кем он сейчас так
страшно согрешит, перекрестился немеющей рукой и тихо позвал:
- Татьяна... Таня...
Кора повернула голову, и барону показалось, что девушка откликнулась
не только на голос, но и на имя - свое имя. А может, цепенеющее сознание
уже обманывало его.
- Ты не останешься здесь, Таня! - из последних сил выговорил Корф. -
Сейчас ты будешь свободна...
- Михаил! - услышал он испуганный голос девушки, но силы уходили, и
Корф сосредоточился на главном - медленно, выговаривая каждую букву, он
начал произносить древнее заклинание. Он читал страшные, непонятные слова,
и лицо Коры постепенно расплывалось перед ним, туман густел, исчезло пламя
свечи, но Михаил продолжал читать слово за словом заклинание святого
Иринея, пока вечная тьма не остановила его...
Волков не оглядываясь, шел к выходу, неся чемодан в чуть вытянутой
руке. Трое, оставшиеся в часовне, для него уже не существовали.
- Постой, майор! - внезапно позвал Келюс, и Волков невольно задержал
шаг. - Ты кое-что забыл.
- Что? - бросил Волков не оборачиваясь, но Николай вдруг
почувствовал, что ярт забеспокоился. Объяснить это было трудно, но Лунин
ощутил уверенность и решил поторопиться.
- Ты забыл свое имя, майор!
Волков вздрогнул, поставил чемодан на землю и медленно обернулся.
Лицо его оставалось спокойным, на губах играла насмешливая улыбка.
- У меня было много имен. О каком из них ты говоришь, мальчишка? Тебе
что-то рассказал твой дед?
- О твоем! - отрезал Келюс. - О том, которое ты забыл! О том, которое
дал тебе Тот, от Кого ты отрекся...
Волков стоял молча, на лице уже не было улыбки. Он прикрыл глаза,
слушая, казалось, не голос Лунина, а свои собственные мысли.
- Будь ты проклят! - крикнул Келюс, вкладывая в слова всю свою
ненависть. - Будь ты проклят, Дмитрий Юрьевич, князь Полоцкий, упырь и
убийца! Вспомни свое имя и отправляйся в ад!
Глаза Волкова раскрылись, страшный нечеловеческий взгляд заставил
Николая отшатнуться. Но и сам упырь, не удержавшись, попятился,
прислонившись к стене. И тут все почувствовали, что Непускающая Стена,
окружавшая их со всех сторон, исчезла без следа.
- Да... - тихо проговорил Волков. - Я Дмитрий Юрьевич... Я князь
Полоцкий и Киевский... Ты проклял меня, мальчишка - будь проклят и ты! Моя
смерть не принесет тебе радости. Прощай...
Волков стал медленно опускаться на землю, кожа на лице пожелтела,
затем начала чернеть, лопаться, кисти рук скрючились, потемнели и застыли.
Глазницы провалились, из ссохшегося горла вырвался сдавленный хрип...
Высохший скелет, на котором висели лохмотья черной кожи, с глухим стуком
обрушился на землю.
- Сдох-таки, елы! - дхар опомнился первым. - Ну, Француз, ты впрямь
герой! Чисто, елы, вышло!
- Варфоломею Кирилловичу спасибо, - пробормотал Лунин, все еще не
веря случившемуся. Он сделал осторожный шаг вперед, за рухнувшую
Непускающую Стену, и только после этого облегченно вздохнул.
Волков оказался прав: его смерть не доставила Келюсу ни малейшей
радости. Он ощущал страшную опустошенность и одновременно - непонятное,
тревожное беспокойство.
- Чемодан! - наконец вспомнил он. - Фрол, надо посмотреть...
Дхар вместе с Миком, не без труда сдвинув чемодан с места, принялись
возиться с замком. Келюс отрешенно шагал взад-вперед по залу, стараясь не
смотреть ни на страшный гроб, где лежала Алия, ни на то, что осталось от
майора.
- Есть! - послышался голос дхара. - Гляди, Француз...
Лунин без особой охоты подошел и заглянул в чемодан. Там лежали серые
папки, под которыми оказался большой черный футляр цилиндрической формы с
фигурными выступами на матовой поверхности и цифровым замком.
- Партийный архив, - констатировал Николай, бегло просмотрев
несколько папок. - Тут, наверное, и те, что были у деда. Сколько людей
погибло из-за этой дряни! А это...
- Скантр... - мечтательно произнес Мик, с трудом приподнимая тяжелый
цилиндр. - Ч-черт, закрыто...
- Сломаем? - Фрол потрогал замок. - Жалко, елы!
- Постойте! - Келюс вдруг почувствовал - куртка потяжелела, значок
вновь начал излучать энергию. - Они, кажется, взаимодействуют! А ну-ка...
Он быстро открутил значок и осторожно поднес его к цилиндру. Вначале
ничего не изменилось, но всех охватила какая-то теплая волна. Куда-то
исчезла усталость, перестали болеть ушибы, легче забилось сердце.
- Здорово! - прошептал Мик. - Кайф! Вот это сила!
Келюс медленно передвигал значок вдоль поверхности цилиндра, пока не
поднес к замку. И тут внутри что-то щелкнуло, цифры на замке стали сами
собой вращаться, затем вновь последовал щелчок, и темный футляр разошелся
на две половины.
- Осторожно! - напомнил дхар. - Еще рванет, елы...
Но Лунин, уже решившись, аккуратно разъял обе части контейнера.
Что-то тяжелое опустилось в его ладони. Он поднял руки выше и ахнул.
- Класс! - только и произнес Мик. - Полный отпад!
Скантр лежал на ладони - огромный светящийся кристалл, похожий на
неровную призму. С двух сторон его прикрывали пластинки светлого металла,
но большая часть поверхности оставалась открытой. Свет шел изнутри, но это
было не механическое свечение лампы. Внутри кристалла что-то переливалось,
пульсировало, бурлило, как будто под холодной поверхностью кипела какая-то
тяжелая жидкость. Но это была не жидкость - твердая поверхность и
пульсирующая светом глубина составляли единое целое. Оставаясь холодным,
кристалл излучал теплую энергию такой силы, что ладони Келюса начали
неметь.
- Дайте посмотреть! - Мик осторожно взял кристалл в руки и поднес к
глазам. - Ух, ты... Там... вроде движется... Как будто лицо...
- Хватит! - Лунин забрал скантр и аккуратно спрятал его в контейнер.
- Потом будем разбираться. Уходим...
- А может, туда заглянем? - Мик указал на дверь, откуда вышел Волков.
- Нет времени, - Фрол тоже стал собираться. - Нас же Михаил ждет,
елы! Забыл, что ли?
- Ой, дядя Майкл! - опомнился Плотников. - И Кора! Пойдемте!
Келюс начал быстро вспоминать: чемодан, значок, оружие... Вроде,
все...
Они бросили последний взгляд на страшную обитель, где оставались два
черных гроба, застывшие среди высоких свечей. Келюс, не удержавшись,
поглядел на рассыпанный скелет у стены и быстро отвернулся. Фрол задумался
и вдруг попросил у Мика нож.
- Пусть лежит, - возразил Лунин, сообразив о чем идет речь. - В конце
концов, зла она нам не сделала.
- Легкий завтрак, елы! - пробурчал дхар, но спорить не стал.
Остановившись у входа, он несколько раз провел ладонями по воздуху, что-то
при этом тихо шепча.
- Жаль, чеснока нет, - сообщил дхар, возвращаясь и беря чемодан. -
Ну, ниче, будет не хуже, елы, Непускающей Стены...
...Шли быстро, но все же не так, как хотелось: чемодан был слишком
тяжел. Приходилось нести его по очереди. Они были уже на полдороге к залу,
где оставили Кору и барона, когда Келюс внезапно остановился.
- Подождите! Дальше нести не будем!
Фрол и Мик удивленно переглянулись, и Лунин поспешил объяснить:
- Надо будет выносить Михаила и, наверное, Кору. А мы с оружием,
вдобавок - скантр... Нас тут же заберут, бином!
Фрол кивнул - наверху их вполне могли уже ждать. Более того, их
заберет первый же милицейский патруль, ведь придется ехать в больницу,
куда нужно доставить Корфа...
Чемодан оставили на месте, а сами разошлись по тоннелю в поисках
подходящей ниши. Мик быстро нашел нужную - большую, словно комнату, внутри
которой оказалась другая, маленькая, почти незаметная. Туда спрятали
скантр. Чемодан с документами и все оружие Келюс оставил в соседней нише и
аккуратно заложил ее камнями. Фрол заметил место, уверив остальных, что
найдет его даже с завязанными глазами.
Теперь они почти бежали. Справа промелькнула темная впадина, где
стоял страшный черный гроб. Келюс почувствовал, что оттуда повеяло
холодом...
...Зал встретил их полной темнотой: последняя свеча уже догорела. Луч
фонаря метнулся по стенам, спустился вниз и встретил воронку левого
прохода, вокруг которой были разбросаны черные клочья. Что это, поняли
все, даже Мик. Невдалеке валялся перекореженный взрывом автомат. Келюс
провел лучом вдоль стены - и все увидели два неподвижных тела.
- Дядя Майкл! - отчаянно крикнул Мик.
Плотников плакал, пытаясь найти пульс на ледяном запястье барона,
прислушивался в надежде почувствовать биение сердца, но тщетно - Михаил
Модестович Корф был мертв. Смерть не успокоила его - на лице барона,
казалось, сохранилось какое-то страшное напряжение, уголки губ скорбно
опустились, и могло почудиться, что даже сейчас Корфа одолевает тревожная
дума. Мик сидел возле тела прадеда, не замечая, что Фрол и Келюс стоят
рядом, но смотрят не на барона, а на то, что было рядом.
- Кора! - вдруг понял Мик и хотел взглянуть на девушку, но Лунин тут
же выключил фонарик.
- Не надо, Мик... Не смотри. Ее уже нет...
Плотникову стало совсем плохо, но он все же собрался с силами и
попросил включить фонарь. Свет вспыхнул, Мик поглядел и отшатнулся.
Коры не было. Скорченный скелет, каким-то чудом еще не рассыпавшийся
в прах, сидел у стены. Исчезла даже кожа, только с безглазого черепа
свисали пожелтевшие пряди. Татьяна Корнева обрела, наконец, покой...
Фрол оставался единственным, кто не потерял способность рассуждать.
Убедившись, что друзьям уже нечем помочь, он принялся не спеша обходить
зал, прислушиваясь к еле заметным шумам, доносившимся из проходов.
- Француз! - он легко толкнул Лунина, неподвижно стоявшего у тела
Корфа. - По-моему, тут есть выход. Свежим воздухом тянет...
- Сейчас, воин Фроат, - кивнул Николай. - Что-то мне тошно...
- Надо уходить! - дхар вновь прислушался. - Мне, елы, тут не
нравится!
- А чему тут, бином, нравиться? - вздохнул Келюс. - Ладно, будем
собираться. Возьмем Михаила с собой, вдруг откачают. Коре-то уже...
Труднее всего было привести в чувство Мика. Ему с избытком хватило
того, что пришлось пережить за последние часы, и парень с трудом понимал,
чего хотят от него Лунин и дхар. С большим трудом Плотников очнулся и
заявил, что готов идти дальше. Фрол уже начал прикидывать, как удобнее
нести тело барона, как вдруг его внимание привлек какой-то звук.
- Слышь, Француз! - обратился он к Николаю. - А ведь сюда идут!
Келюс прислушался. Теперь и он мог различить топот, доносившийся из
дальнего тоннеля.
- Эх, елы! - вздохнул дхар. - А мы оружие спрятали! Возьмут теплыми.
- Да, - опомнился Лунин. - Оружие! Все, что осталось! Мик, выбрось
нож!
Разбитый автомат и наган Корфа забросили поглубже в один из проходов.
Мик достал егерский клинок, но выбросить не решился и аккуратно положил
его рябом с бездыханным телом барона.
- Вот что, господа и товарищи, - голос Келюса звучал устало, но
твердо, - что бы сейчас не случилось, молчите. Даже, если будут, бином, к
стенке ставить. Буду говорить я. Все понятно?
- Куда уж понятнее, - согласился Фрол. - Жаль, что "калаши" спрятали.
Устроили бы, елы, последний парад.
Мик ничего не сказал, но было заметно, что упоминание о стенке
подействовало на него не самым лучшим образом.
Шум в тоннеле усилился, отчетливо слышался топот множества сапог.
- Слоны, бином, - Келюс осматривал карманы в поисках лишних бумаг. -
Фрол, Мик, - давайте сюда планы! Они уже ни к чему.
Бумаги с планом катакомб как раз успели стать пеплом, когда из
дальнего тоннеля ударили лучи фонарей, и десятка два высоких фигур в
маскировочной пятнистой форме мгновенно заполнили зал. Келюс и Плотников
ждали, стоя плечом к плечу невдалеке от стены, у которой лежали барон и
Кора. Те, что ворвались в зал, не походили на яртов. Обыкновенные парни из
ОМОНа с неизменной кобурой посреди пояса и наручниками на боку. Вдобавок
каждый сжимал в руках новенький чешский автомат "шкода".
Их ни о чем не спрашивали. Автоматы были взяты наизготовку, и Лунин,
чувствуя, что жизнь висит на волоске, поспешил поднять руки. Его примеру
последовали остальные - и вовремя: парни в пятнистой форме окружили их,
стволы ткнулись в ребра, крепкие руки обхватили за плечи, на запястьях
защелкнулись наручники. Те же руки обшарили карманы, а затем обыскали
сверху донизу. Все было проделано молча, лица парней казались суровыми и
сосредоточенными.
Через минуту в проеме тоннеля появились еще двое. Первым вошел офицер
огромного роста, широкоплечий, с загорелым худым лицом. При виде его
омоновцы вытянулись по стойке смирно и застыли - стало ясно, что именно он
тут главный. Вторым был невысокий гибкий человек в такой же пятнистой
форме с автоматом, но не чешским, а обычным "калашом". Даже в неровном
свете фонарей Лунин тут же узнал его - бхота по имени Шинджа, которого он
сам называл Китайцем, а остальные - капитаном Цэбэковым.
- Сопротивлялись? - высокий офицер хмуро поглядел на задержанных.
- Никак нет, - ответили ему. - Оружия не обнаружено... Но три трупа,
товарищ полковник.
- Ясно... - протянул офицер и почему-то поглядел на Китайца. Тот
оскалился и, подойдя ближе, махнул рукой. По этому знаку двое парней
отвели Келюса в сторону.
- Здравствуй, Лунин! - Шинджа улыбался, отчего Николаю стало совсем
невесело. - Скантр где?
Келюс промолчал. Хотелось плюнуть под ноги косоглазому и объяснить,
куда ему следует идти, но Лунин сдержался. Пусть говорит.
- Сейчас ты умрешь, Лунин. Вы все умрете, но твоих друзей мы убьем
сразу, а тебе придется обо всем рассказать. Нарак-цэмпо мудр, он решил не
мешать вам. Вы ведь очень хотели найти скантр, правда? А я смотрел за
вами. Все очень просто, Лунин! Жаль, что твои друзья спрятали оружие - мы
бы пристрелили их на месте. Ну, ничего, по дороге может случиться всякое.
А с тобой поговорю я сам. Нарак-цэмпо учил меня...
Келюс почти не слушал разглагольствований косоглазого убийцы. Да, их
просто использовали как наживку, чтобы найти пропавшее "Ядро-7". Теперь
Фрола и Мика уберут "при попытке к бегству", а из него вытрясут все...
Лунин искоса взглянул на "пятнистых" парней. Обычный ОМОН. Наверное,
им сказали, что речь идет об аресте террористов. Кроме того, главным здесь
был все же не Китаец, а тот, кого называли полковником.
- Говори, Лунин! - настаивал Шинджа. - Скоро ты будешь умолять не о
жизни, а о смерти, но и ее не получишь. Говори...
- Товарищи! - крикнул Келюс во весь голос. Те, кто были в зале,
обернулись. - Товарищи, моя фамилия - Лунин! Николай Андреевич Лунин! Я
был в избирательной команде Президента!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг