Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     До Ванна добрались лишь к вечеру. Пришлось заночевать в привокзальном
отеле, потратив последние деньги. Поезд до Бриньогана уходил утром, к тому
же приходилось ждать, покуда откроется банк.
     С банком чуть было не вышла неувязка. Когда забывший  о  бдительности
Степа вывалил на стол перед кассиром пачку фунтов стерлингов,  у  того  на
лице появилось  такое  выражение,  что  Косухин  мигом  почуял  опасность.
Вероятно, пачки фунтов не каждый день приносили  в  этот  заштатный  банк,
обслуживавший  корабельщиков  и   окрестных   фермеров.   Положение   спас
Валюженич, вернее его американский паспорт.  Лицо  кассира  мигом  приняло
совсем иное выражение, фунты были разменены на франки, а Косухин  еще  раз
обругал себя за беспечность.
     По пути на вокзал, воспользовавшись  часом  свободного  времени,  Тэд
завернул к  серой  громаде  Ваннского  замка.  Здесь  был  музей.  Правда,
осмотреть его не пришлось (времени было мало), но Валюженич  провел  Степу
вдоль огромных стен, показав полуразрушенные  башни  и  старинные,  обитые
проржавелым железом ворота. Тэд сыпал именами герцогов бретонских, которые
творили в этих стенах свои феодальные безобразия,  а  Косухин  лишь  качал
головой, прикидывая, что взять такой замок мудрено даже сегодня, разве что
с помощью батареи тяжелых  гаубиц.  Напоследок  американец  поведал  Степе
историю какого-то Робера д'Артуа, который сей замок штурмовал и  здесь  же
нашел свою смерть. Поскольку Степа по вине  проклятого  царизма  не  сумел
приобрести  необходимые  сведения  об  истории  Средних  веков,  Валюженич
вкратце рассказал ему об этом самом Робере д'Артуа  который,  оказывается,
был авантюристом, спровоцировавшим Столетнюю войну. Узнав об этом, Косухин
рассудил, что печальный финал этого милитариста более чем закономерен.
     В Ванне оставалось еще  много  любопытного,  во  всяком  случае  если
верить  Тэду,  но  надо  было  спешить  на  поезд.  В   вагоне   оказалось
полным-полно  фермеров,   ехавших   с   Ваннской   весенней   ярмарки,   и
путешественники забились в  угол  купе,  стараясь  не  привлекать  к  себе
лишнего внимания. Впрочем, их соседи были заняты своими разговорами, разве
что то и дело стремились угостить  Тэда  и  Степу  местным  "кальвадосом",
который оказался на поверку жуткой кислятиной.
     В Бриньоган поезд пришел после полудня. Подождав,  покуда  высыпавшие
из поезда фермеры разойдутся, Валюженич предложил Степе пройтись к морю  и
наметить дальнейший план действий. Здесь, на  пустынном  берегу,  где  под
ногами скрипел белый песок, сушились на  кольях  старые  рыбацкие  сети  и
замерли вытащенные на берег черные баркасы,  в  этот  час  было  безлюдно.
Погода испортилась. Дул холодный ветер, небо покрылось тяжелыми тучами, по
серой поверхности моря одна за одной шли высокие, в гребешках пены волны.
     - Не похоже  на  Индийский  океан!  -  поежился  от  холодного  ветра
Валюженич. - А вообще-то, хорошо. Люблю море!
     - Вроде Балтики, - рассудил Степа. - Невесело здесь, чердынь-калуга!
     - Оу, это замечательные места, Стив! Здесь высаживались викинги Эриха
Рыжего,  готовясь  к  бою   с   дружиной   бретонского   герцога   Иоанна!
Представляешь?
     - Не-а, не представляю, - улыбнулся Степа. - Я  ведь,  Тэд,  неученый
совсем. Хорошо тебе - выучишься, станешь этим самым "акэолоджи"...  Толку,
правда, с вас, интеллигентов!
     Валюженич тоже усмехнулся:
     - А нас, -  американцев,  еще  называют  прагматиками!  Ничего  Стив,
кончиться ваша дурацкая война, я прижму своего папашу, а Шарль - своего, и
мы определим тебя в Сорбонну. Ну, если захочешь, - в Кембридж.
     - Куда, чердынь-калуга? Не, товарищ акэолоджи, у меня дела.  Пока  во
всем мире Коммунию не построим!..
     - Стив! Слушай, да это же сказки! - не выдержал Валюженич.  -  Ты  же
умный человек! Как можно верить в эту эсхатологию?
     - Во, слова выучил, - покачал головою Степа. - Это не  сказки,  Стив.
Просто за это надо дорого заплатить.
     - Догадываюсь чем. Если, к примеру, головой Ростислава и твоей - то я
не согласен. Своей, кстати, тоже...
     Степа не стал вступать в эту бесплодную дискуссию.  Он  хорошо  знал,
что чаще всего гибнут как раз те, кто вовсе не собирается отдавать  жизнь.
Но эту очевидную истину развивать не тянуло.
     - Ладно, Тэд. Тут нас, вроде, никто не слышит. Так вот  чего  было  с
мной в Париже. Только не перебивай, а то собьюсь...
     Валюженич слушал Степин рассказ молча, лишь  качая  головой.  На  его
подвижном лице то и  дело  появлялась  гримаса  то  ли  удивления,  то  ли
крайнего возмущения.
     - Знаешь, Стив - не выдержал  он  наконец.  -  Ты  настоящий  дикарь.
Полинезиец, мумба-юмба, в крайнем случае - зулус!
     - Благодарствую, - степенно ответствовал Косухин.
     - Мы же в цивилизованной стране, а не на Тибете! Надо было немедленно
заявить  в  полицию!  Там  бы   этого   генерала   мигом   познакомили   с
соответствующими статьями уголовного кодекса...
     - Не надо, - негромко, но уверенно возразил Степан. -  Обойдемся  без
полиции!
     - Ну, знаешь ли! Мешок с кирпичами... А может,  тебе  этого  Богораза
жалко? Слушай, ты вообще за белых или за красных?
     - За красных. Разве в Богоразе дело? Вот Берг этот...
     - Йе, тут ты прав. Слушай, а ты это кольцо разглядел?
     Валюженич, как это часто случалось, сумел ухватить главное. Но  Степа
не был уверен. Почему Бергу не иметь  такое  же  кольцо?  Может,  подобный
перстень - какой-нибудь опознавательный знак  программы  "Мономах",  нечто
вроде пароля? Но тревога не уходила.
     Они вернулись на вокзал, забрали из камеры хранения рюкзак и кирки  и
двинулись  в  город,  но  успели  лишь  пересечь  маленькую  привокзальную
площадь, как послышалось фырканье, и из  ближайшего  переулка,  распугивая
непривычных  к  таким  впечатлениям  местных  лошадей,  выкатил  небольшой
ярко-красный спортивный автомобиль. Степа  хотел  было  на  всякий  случай
ускорить шаг, но Валюженич жестом остановил его и что-то пробормотал.
     - Что? Ты чего? - не понял Косухин.
     - Как говорят в детективных романах,  я  так  и  знал.  Ладно,  пошли
встречать.
     Недоумевающий Степа проверил прикрепленный у пояса револьвер, но  тут
же все разъяснилось. Дверца красного авто  открылась,  и  оттуда  выскочил
Шарль Карно в зеленой военной куртке, но без погон.
     - О-ля-ля! Где вас носит? - воскликнул он самым недовольным тоном.  -
Тадеуш, я уже был в музее и завернул в местный отель!  Что  я  должен  был
подумать? И вообще, с твоей  стороны  -  это  последнее  свинство!  Мы  же
договорились ехать вместе!
     Впрочем,  встретив  потерявшихся   было   приятелей,   Карно   быстро
успокоился и сообщил, что он сам, равно как и его персональный автомобиль,
в их полном распоряжении, тем более, что до развалин церкви святого Иринея
придется добираться километров двадцать, а такси в этих  диких  местах  не
водятся. Косухин вздохнул - похоже, тайная экспедиция Тэда была  вовсе  не
такой уж тайной.
     Автомобиль вновь  фыркнул,  чихнул  и  бодро  покатил  по  вымощенной
булыжником улице. Бриньоган  был  двухэтажным:  большие  каменные,  крытые
бурой черепицей дома, казалось, успели пережить  не  одно  столетие.  Люди
встречались редко, небольшой, под деревянным навесом рынок был пуст,  лишь
время  от  времени  по  брусчатке  мостовой  проезжали  велосипедисты  или
крестьянские повозки.
     - Провинция! - прокомментировал Карно. -  Живой  музей.  Уверен,  что
половина здешних обитателей  уверена,  что  Францией  до  сих  пор  правят
Бурбоны. Мой предок посылал в эти места не одну карательную экспедицию, да
все без толку.
     Косухин  с  пониманием  поглядел  на  Шарля.  Что  такое  карательная
экспедиция, объяснять не требовалось. Карно уловил его взгляд:
     - Да, Степан, здесь жили самые отчаянные контрреволюционеры -  белые,
прямо как у вас. У меня, признаться, душа кипит.  Самое  шуанское  гнездо!
Эх, сюда хотя бы одну "адскую колонну" генерала Россиньоля!
     Впрочем, Бриньоган на этот раз избежал  участи,  которую  обещал  ему
потомственный революционер. Автомобиль, изрядно распугав лошадей и  удивив
редких прохожих, затормозил у похожего на все остальные двухэтажного дома,
где размещался местный  музей.  Появление  трех  путешественников  вызвало
настоящий фурор. Пожилой директор, узнав, что к нему приехали  из  Парижа,
да еще из Сорбонны, потащил гостей в свой кабинет, угостил их все  тем  же
"кальвадосом" и сообщил, что весь музей в их полном распоряжении.
     Валюженич тут же устремился в  кладовку,  носившую  научное  название
"фонды",  а  Шарль  и  Косухин  прошлись  по  второму  этажу,   где   была
представлена  основная  экспозиция.  Вид  старинных  доспехов,  прялок   и
потемневших от времени распятий вызвал у Степы смертную  тоску.  Карно  не
настаивал, он  сам  видал  и  не  такое.  Он  потребовал  предоставить  им
отдельную комнату и кофейник, что было мигом исполнено.  Затем  неутомимый
Карно  заварил  кофе,  а  сам  удалился,  вскоре  вернувшись  с  огромной,
обтянутой в потемневшую от времени кожу, книгой.
     - Взял на время из экспозиции, - сообщил он. - Это "Хроника  Бретани"
XIII века - самое ценное, что имеется в здешнем сарае. Покуда Тадеуш будет
мучиться своей ерундой, займусь делом.
     Он осторожно раскрыл медные застежки и со скрипом приоткрыл обложку.
     - Просто преступление, что это находится не в библиотеке Сорбонны,  -
заметил Карно, перелистав несколько толстых пергаментных страниц. -  Здесь
ее того и гляди отдадут сапожнику! Смотри, Степан.
     Косухин без  особого  интереса  поглядел  на  ровные  ряды  аккуратно
выписанных черными чернилами букв,  на  красную  киноварь  заглавий  и  на
странные, не похожие ни на что рисунки.
     - Это про войну? - поинтересовался он на всякий случай.
     - Угу. Почитать хочешь?
     Косухин лишь улыбнулся.  Но  Шарль,  глотнув  кофе,  пододвинул  стул
поближе.
     - Я хотел показать тебе одну вещь. Помнишь, я говорил тебе, что  сома
дэви дает человеку больше, чем умение  понимать  без  переводчика.  Смотри
сюда. Просто разглядывай текст. Только внимательно.
     Степа  недоверчиво  стал  всматриваться.  Буквы  были  занятные,   но
совершенно незнакомые. Латинский шрифт под пером переписчика  был  искажен
до полной неузнаваемости. Косухин добросовестно вглядывался  минуту-другую
и уже хотел отдать рукопись Шарлю, когда в  голове  внезапно  промелькнула
странная фраза: "Многих порази..."  Он  вздрогнул,  стал  медленно  водить
пальцем по строке, и странный далекий голос начал подсказывать ему:
     - "Пришли в лето  Господне  983-е  безбожные  язычники-даны  и  взяли
аббатство святого Лаврентия, могилы вскрывши  и  живых  многих  порази.  И
поднял герцог Пьер свое знамя над главным донжоном Ванна..."
     Степа закрыл глаза. В ушах шумело.  Он  вновь  открыл  глаза,  бросил
взгляд на полетевший лист пергамента и вздохнул.
     - Что, получается? - нетерпеливо поинтересовался Карно. - Получается,
Степан?
     - "Поднял  этот...  герцог  свое  знамя  над  главным...  как  его...
донжоном Ванна..." - неуверенно повторил Степа.
     - "...и созвал рыцарей храбрых и вассалов их, и двинулся на  данов  в
третий день после Троицы..." - подхватил Карно, глядя в  книгу.  -  Теперь
понял?
     - Это на французском, что ли? - жалобно спросил Косухин.  Такое  даже
для него было несколько чересчур.
     -  Хуже,  Степан.  Это  испорченная  средневековая  латынь.  Ее  даже
специалисты читают с пятого на десятое. Это что! Я позавчера взял хеттский
текст. Его вообще никто никогда еще не переводил. И вот пожалуйста,  узнал
о каком-то Табарне, который ходил войной на город Цальпу и захватил  быков
и три колесницы. Жаль, никто не поверит. Пока,  по  крайней  мере.  Больше
покуда не читай - устанешь с непривычки.
     Но Степа и не собирался знакомиться с рукописью  дальше.  Впечатлений
хватало и так. То, что он умел теперь, было поразительно -  но  совершенно
бесполезно. На  что  ему,  командиру  рабоче-крестьянской  Красной  армии,
умение читать этот архивный хлам? Это для  Шарля,  ну  и  для  Валюженича,
конечно, тоже...
     - Голова не болит? - поинтересовался Карно, заметив его состояние.  -
У меня сперва дико болела. Ничего, Степан, это только  начало.  Я  уверен,
что  смогу  еще  больше.  Представь,  беру  старое  письмо  -  и   начинаю
разговаривать с автором! Уверен, это получится.
     - Свихнешься, - констатировал Степа, но Карно лишь рассмеялся.
     - Может быть. Паду жертвой науки. Во всяком случае,  это  нужнее  для
человечества, чем сгинуть где-нибудь у вас в Таврии во время штыковой.
     Степа был настолько под впечатлением от случившегося -  что  даже  не
нашел в себе сил кинуться на защиту столь  нагло  попираемых  пролетарских
идеалов. Стало страшно он боялся Шарля и еще больше - себя.  Странный  дар
он получил в заброшенном храме, когда пил из холодной серебряной чаши...


     Валюженич появился часа  через  три.  Он  бросил  на  стол  тетрадку,
хлебнул холодного кофе и удовлетворенно проговорил:
     - Две кольчуги, ожерелье, ножны и  обломки  меча.  Все  -  не  старше
XII-го века. Ну, теперь порядок. Скучали?  Шарль,  ты  что,  за  "Хронику"
взялся?
     - Перелистал, - небрежно заметил  Карно.  -  Мы  со  Степой  картинки
разглядывали. Ну что, можно ехать?
     - Да. Я  как  бы  ненароком  спросил  -  там  сейчас  пусто.  Церковь
обследовали года два назад, но лишь сняли план и сфотографировали.  Думаю,
мой визит не вызовет удивления.
     - Если не засветимся, - согласился Карно, вставая. - Поехали, Степан.
Как говорится: "Вперед, сыны отчизны милой, мгновенье настанет..."
     Косухин вяло, без всякого интереса  поплелся  вслед  за  оживленными,
решительными археологами. Предстоящая поездка ему  почему-то  окончательно
разонравилась. Книга еще ничего, а вот если Карно  вздумает  поговорить  с
какой-нибудь каменной статуей...
     ...Авто быстро проехало через  весь  город  и  помчало  по  пустынной
дороге. Слева и справа виднелись небольшие  поля,  на  которых  колосилась
невысокая, только начинавшая желтеть озимая пшеница. Затем поля  кончились
и потянулись пастбища, по которым бродили  упитанные  бретонские  буренки.
Земля была неровной, то и дело она горбилась небольшими холмами, там и сям
громоздились серые валуны. Все это было под стать  безрадостной  погоде  и
поневоле наводило на невеселые мысли.
     Впрочем, Карно и Тэд не обращали на природу  не  малейшего  внимания.
Вначале Шарль долго язвил Валюженича, обвиняя  его  в  научном  эгоизме  и
нетоварищеском поведении. Вдобавок он ярко нарисовал  картину  неизбежного
путешествия  бросивших  его  приятелей  на  старой  крестьянской  подводе,
которая всенепременно опрокинула бы их  в  кювет.  Валюженич  отшучивался,
хотя  и  вынужден  был  признать  неизбежные  преимущества  автомобильного
транспорта. Затем оба приятеля пустились в рассуждения о святом Иринее,  к
церкви которого они направлялись, и Карно принялся рассказывать о каком-то
Овернском Клирике, написавшем уникальное жизнеописание святого.
     Степа всю дорогу молчал и лишь время от  времени  оглядывался  назад.
Дорога была пуста, и Косухин постепенно успокоился.  Но  береженного,  как
известно, Бог бережет, и Степа на всякий случай вынул револьвер и еще  раз
проверил оружие.
     Наконец,  где-то  через  час,  автомобиль  нырнул  в  лес,  а   затем
остановился.
     - Здесь, - заметил Валюженич, разглядывая карту.  -  Где-то  рядом  с
дорогой.
     Они посовещались еще с минуту,  затем  Карно  медленно  поехал  вдоль
кромки леса. Внезапно стена высоких деревьев оборвалась.
     - Ага, поворот! - обрадовался Шарль. - Ну, рискнем.
     Автомобиль свернул  на  узкую  лесную  просеку.  На  этот  раз  ехали
недолго. Деревья поредели, и перед глазами  предстала  большая  поляна,  в
глубине которой темнел  силуэт  полуразрушенной  церкви.  Трава  обступила
стены и тянулась выше, покрыв рухнувшие своды и давно пустые проемы  окон.
Возле разбитого купола выросло несколько молодых деревьев.
     - Она! - удовлетворенно кивнул Карно. - Романский стиль. Построена  в
X веке, разрушена коллегами моего прапрадедушки в годы  войны  с  шуанами.
Насколько я знаю, здешний священник прятал самого Фротто. Этому негодяю  в
тот раз удалось уйти, но попа гильотинировали тут же - перед входом.
     Валюженич кивнул, хотя думал явно о другом:
     - Мы спрячем машину  вон  за  теми  деревьями.  У  нас  часа  два  до
темноты... Ну что, мы еще можем отказаться...
     - Ставлю на голосование, - Карно обернулся к Степе.  -  Я  -  за  то,
чтобы попытаться. Ты, Степан?
     Косухин пожал плечами:
     - Раз уж ехали, чердынь-калуга...

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг