Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     - Ваше превосходительство! - Арцеулов стал по стойке смирно и рубанул
по-уставному. - Даю слово офицера,  что  вышибу  красных  и  продержусь  в
городе до рассвета!
     - Господин подполковник, -  грустно  улыбнулся  Тургул,  -  этого,  к
сожалению, недостаточно. Надо продержаться  до  десяти  утра.  На  подходе
бригада Морозова. Но к ним  идет  Вторая  Конная.  Тут  уж  -  кто  успеет
первым...
     - Я понял. Разреши...
     Тургул секунду подумал:
     - С Богом, Ростислав. Вышиби этого Косухина! Далеко не  забирайся,  в
центре много каменных зданий - зацепись за них...
     - Так точно, - Арцеулов подбросил руку к козырьку новенькой фуражки и
зло улыбнулся. Он не знал, доживет ли  до  рассвета,  но  в  любом  случае
Степиному однофамильцу придется туго...


     На южную окраину батальон ворвался без выстрелов.  Кололи  штыками  -
"дрозды" из Особого батальона были сплошь ветераны, еще с Ясского  похода.
Красные, уже уверенные в победе, дрогнули и покатились по горящим улицам к
центру. Ростислав не стал дробить силы, а бросил  батальон  вдоль  главной
улицы, надеясь, что части дивизии успеют прийти в себя и присоединяться  к
нему. Так и  вышло.  Дивизия  вновь  разворачивалась,  словно  и  не  было
многочасового боя. "Дрозды" атаковали молча, экономя патроны  и  не  давая
врагу опомниться. Арцеулов шел впереди батальона с  потухшей  папиросой  в
зубах и трехлинейкой наперевес. Фуражку  еще  в  начале  боя  сбила  пуля.
Ростислав не стал  ее  искать,  радуясь,  что  вечерняя  прохлада  овевает
разгоряченную голову. Дико хотелось пить, но  на  это  можно  не  обращать
внимания. Наконец-то он воевал - и это был горький  праздник,  поминки  по
тем, кого Арцеулов оставил в  далекой  Сибири  и  здесь  -  от  Одессы  до
излучины Дона.
     Центр  горел,  но  в  нескольких  массивных  кирпичных   зданиях,   о
назначении которых догадаться было совершенно невозможно, красные  все  же
сумели удержаться. В  упор  ударили  пулеметы.  Арцеулов  помянул  большой
Петровский загиб, выплюнул окурок и бросил "дроздов" к ближайшему из домов
- огромному, с  толстенными  стенами,  похожему  на  старинный  купеческий
склад. Красные поставили там несколько пулеметов, выглядывавших  из  узких
маленьких окон, и упорно прижимали наступающих к брусчатке.  Один  пулемет
удалось "погасить", и  "дрозды"  ворвались  внутрь.  Арцеулов  оказался  в
большом помещении, где валялись несколько трупов и брошенные винтовки,  но
дальше ходу не было.  Внутренняя  дверь  простреливалась:  красные  успели
поставить еще один пулемет,  а  в  маленькое  окошко,  больше  похожее  на
крысиный лаз, нельзя было просунуть даже гранату.
     Ростислав решил не лезть на рожон и отправил роту в обход. Вскоре ему
доложили, что склад удалось окружить, но дальше красные не  пускали.  Надо
было остановиться и подумать - впереди целая ночь.
     Здесь же, в отбитом у красных помещении  склада,  Арцеулов  развернул
карту. Среди офицеров оказался один местный  уроженец,  и  с  его  помощью
подполковник сумел разобраться в путанице улочек.  В  общем,  он  выполнил
задачу.  Полностью  центр  отбить  не  удалось,  но  батальон   вместе   с
присоединившимися к  нему  "дроздами"  из  других  частей  занял  неплохие
позиции.
     Арцеулов, послав донесение  Антошке,  приказал  закрепиться.  Сам  он
решил оставаться на складе. В случае артобстрела  здесь  безопаснее,  а  к
красному соседству было не привыкать. Напротив внутренней двери  поставили
"гочкис", раненых унесли в тыл, и наступил момент для первого перекура.
     В помещении склада вместе  с  Арцеуловым  расположились  десятка  два
офицеров.  Ростислав  достал  папиросы,  подавая   пример.   Он   внезапно
усмехнулся:  точно  так  же  в  коротком  промежутке   между   боями   они
перекуривали на окраине Екатеринодара.  Там  тоже  были  какие-то  склады,
которые приходилось брать с боем. Папиросами угощал генерал Марков: они  у
него не переводились, к радости страдающих без табака "добровольцев".
     - Господа, огоньку не найдется?
     Вопрос повис в воздухе. Курильщики  растерянно  похлопывали  себя  по
карманам, но - редкая вещь  -  ни  у  кого  не  оказалось  ни  спичек,  ни
зажигалки.  Ростислав  с  сожалением  вспомнил,  что  отдал  свой  коробок
Тургулу. Выходить не хотелось: можно поймать шальную пулю.
     - У красных попросить, что ли?
     Нелепое предложение вызвало смех, но затем один из офицеров - молодой
поручик с солдатским "Георгием" на груди  осторожно  подошел  к  слуховому
окошку, подмигнул остальным и прокричал:
     - Эй, краснопузые! Спичек не будет?
     - А повежливее можно? - донеслось  в  ответ.  Поручик  удивился,  но,
подумав, предпринял новую попытку:
     - Господа красноармейцы! Не соблаговолите ли одолжить спички? Взываем
к солидарности курильщиков!
     На этот раз засмеялись за стеной. Послышался легкий  стук  -  коробок
упал на пол, к нему  тут  же  потянулись  нетерпеливые  руки.  Красные  не
оплошали: по яркой наклейке  кто-то  успел  сделать  карандашную  надпись:
"Травитесь, беляки!"
     - Вернуть не забудьте! - донеслось из-за стены. После того как  сизый
дым  пополз  под  потолок,  Арцеулов  лично  переправил  надпись,  заменив
"беляки" на "товарищи", и отправил спички  обратно,  не  забыв  прибавить:
"Сэнк ю".
     - Дон'т менш ит! - донеслось в ответ.
     - Ого! - кто-то из офицеров заинтересовался уже всерьез. Да,  красные
уже были не те, что в 18-м!
     - Наверно, курсанты, - предположил все тот же поручик.  -  Выучились,
сволочи!
     - Эй, краснопузые, откуда будете?
     Ответа не ждали, но из-за стены прозвучало твердо и веско:
     - 256-й имени Парижской Коммуны!
     "Дрозды" стали переглядываться. Значит, здесь те, кто  разбил  Первый
Офицерский! Лица недобро улыбались - если  бы  не  кирпичная  стена  и  не
пулемет у прохода, тамошним курильщикам пришлось бы не сладко.
     - А где ваш Косухин? - красного командира за  эти  сутки  уже  успели
дружно возненавидеть.
     - А на что он вам? В плен собрались, недобитые?
     Там, за стеной, хорошего настроения явно не теряли.
     - Да нам поговорить бы... - офицеры переглядывались. Граната в окошко
не пролазила, но можно просто пальнуть из винтовки.
     Невидимые собеседники замолчали. Настала тишина, лишь где-то  далеко,
за  несколько  улиц,  шла  ленивая  перестрелка.  Арцеулов   автоматически
отметил, что патронов у красных, похоже, в обрез.
     - Ну я Косухин! - голос прозвучал спокойно, с явной насмешкой: - Чего
надо, чердынь-калуга?
     Ростислав похолодел. Разведка  ошиблась:  командир  256-го  -  не  из
бывших офицеров. Господи, но почему так?  Оставалось  надеяться,  что  это
все-таки совпадение. Вдруг у краснопузых есть другой Косухин  с  такой  же
"чердынь-калугой"?
     Он не выдержал, жестом остановил собиравшихся высказаться  на  полную
катушку офицеров и осторожно подошел к окошку.
     - Степан?
     За стеной молчали.  Арцеулов  хотел  уже  отойти  и  все  забыть,  но
внезапно вновь послышался знакомый голос:
     - Че, Ростислав, никак ты? Еще не расстреляли?
     Тон и  слова  были  под  стать  обстановке,  но  Арцеулову  почему-то
показалось, что где-то самым краешком в голосе Степы  прозвучала  радость.
Из холода Ростислава бросило в жар. Теперь уже сомнений не оставалось.
     - Сдавайся, краснопузый! - крикнул  он  первое,  что  пришло  на  ум,
просто желая еще на минуту затянуть разговор. - Мы вас окружили!
     - Это кто кого окружил, чердынь-калуга! - Степа засмеялся  как  можно
обиднее. - Ладно, возьму тебя в плен - поговорим!
     Ростислав отошел в сторону. Сердце бешено билось, в голове  появилась
знакомая слабость. Значит,  они  все-таки  встретились!  Господи,  но  как
нелепо! Хотя, с другой стороны, оба спешили на фронт. И оба успели...
     - Вы его  знаете,  господин  подполковник?  -  в  тоне  спрашивающего
прозвучало уважение и одновременно страх, словно Арцеулов был знаком не  с
красным командиром, а с самим Вельзевулом.
     - Немного, - Арцеулов отвечал, даже не думая. - Довелось...
     - Опасный?
     - Куда уж опаснее...
     Входить  в  подробности  не  хотелось.  Не  то  чтобы  знакомство   с
командиром 256-го полка могло как-то скомпрометировать  -  такое  за  годы
Смуты встречалось сплошь и рядом. Но то, что связывало  его  с  Косухиным,
оглашению не подлежало. И не только потому, что за некоторые их общие дела
можно заплатить головой...
     Арцеулов  заставил  себя  думать  о   другом.   Красные   не   просто
перекуривают. У них тоже приказ; и едва ли красноармейцы  256-го  намерены
всю ночь мирно отдыхать.
     Подумав, Арцеулов послал гонца в штаб с требованием патронов,  а  сам
приказал батальону готовиться к бою. И вовремя.
     Красные атаковали как только  стемнело.  "Дрозды"  отбили  три  атаки
подряд, чуть было не захватили весь центр, но к красным подошла подмога, и
теперь уж дроздовцы едва сумели удержаться на  прежних  позициях.  Спасали
выучка, многолетний опыт, а также то, что Арцеулов до  последнего  момента
держал в резерве два  свежих  взвода.  Когда  краснопузые  уже  валили  по
главной улице, разрезая батальон надвое, подполковник  бросил  офицеров  в
штыки - и бойцы полка имени Парижской Коммуны вновь отступили.
     К полуночи стрельба стихла. Вместо патронов Тургул прислал с вестовым
записку, сообщая, что бригада Морозова на подходе и будет в Александровске
еще до рассвета.
     В помещении склада все оставалось без перемен. Правда, никто  уже  не
думал переговариваться - и те, и другие смертельно устали.
     Когда часы показали половину второго, Арцеулов, до  этого  ежеминутно
ждавший атаки, разрешил "дроздам" спать, естественно,  посменно,  выставив
караулы. Красные молчали. Они тоже  не  могли  наступать  без  патронов  и
резервов. Оставалось ждать, кто подоспеет первым - командарм  Миронов  или
командир Донской бригады Морозов...


     В темном, освещенном  неровным  светом  керосиновой  лампы  помещении
склада все спали. Лишь дежурный расчет у "гочкиса"  вглядывался  в  черный
дверной  проем.  Арцеулову  не  спалось.  Маленькое  окошко   притягивало.
Ростислав представил, что там, за стеной, комполка Косухин тоже  не  спит.
Арцеулов быстро оглянулся и, осторожно перешагивая через спящих, подошел к
черному отверстию. Там было тихо. Он хотел окликнуть  Степу,  но  внезапно
сам услыхал негромкое:
     - Ростислав, эй! Ты там?
     - Тут я! - кровь застучала  в  висках,  хотя,  казалось,  волноваться
нечего. Встретились бывшие приятели - нынешние враги. Такое бывало,  и  не
раз, и не два...
     - Я тебя третий раз выкликаю, чердынь-калуга! Спишь, что ли, капитан?
     - Подполковник! - Арцеулов поневоле усмехнулся.
     - Все одно, я тебя главнее... Ну че, беляк, тебя твои не тронули?
     - Неделю продержали, - вновь усмехнулся Ростислав. - Чуть за  шпионаж
не расстреляли.
     - Ага! Меня тоже. Своим рассказал?
     - Нет! - ни Барону, ни остальным Ростислав  ничего  не  сказал  ни  о
"Мономахе", ни о тибетском  монастыре.  Под  крымским  небом  его  история
выглядела слишком невероятной...
     -  И  я  тоже,  стало  быть...  -  Арцеулов  услыхал  тяжелый  вздох.
Вспомнилось, что дурак Степка собирался бухнуть все тайны  разом  на  стол
красному Наполеону товарищу Троцкому.
     - Правильно сделали, Степан! Сами сообразили?
     - Да где там  сам,  чердынь-калуга!..  Ладно,  от  Валюженича  письмо
получил?
     - Нет, - Ростислав забеспокоился. - Степан, что  было  в  Париже?  Вы
встретили брата?
     - Потом... Тэд напишет... В том перстне, ну, который...  Две  змейки,
точно?
     - Д-да... Но почему...
     - Все, бывай, кадет! Скажи своим, чтоб мотали отсюда - щас двинем...
     "Щас  двинем".  Раздумывать  не  приходилось.  Арцеулов  отскочил  от
черного окошка и оглянулся. Его  офицеры  спали,  даже  пулеметный  расчет
сморило: несколько часов боя прошли недаром.
     - Тревога!
     "Дроздов" не требовалось предупреждать дважды. Несколько секунд  -  и
все были на ногах, сжимая винтовки и вопросительно глядя на Арцеулова.
     За стеной было тихо. Даже излишне тихо.  Ростислав  знал,  что  порою
означает такая тишина. Жестом  он  указал  на  выход.  В  глазах  офицеров
мелькнуло удивление, но дисциплина превозмогла - один за другим  "дрозды",
стараясь не шуметь, выскочили на улицу. Арцеулов уходил последним. Он  уже
стоял в проходе, когда  из  внутренней  двери  вылетело  нечто  темное,  с
грохотом упавшее на пол.
     Ростислав успел отскочить и прижаться к стене. Взрыв  потряс  здание.
Опоздай они на минуту, и связка гранат, заботливо припасенная красными  на
подобный случай, разнесла бы всех в клочья.
     - К бою! - вокруг уже гремело, на улице слышалось гудение моторов,  а
откуда-то издали доносилось еле  слышное  конское  ржание.  Объяснений  не
требовалось: авангард Второй Конной Миронова был в городе.
     "Дроздов" выручила ночь, а также узкие, загроможденные  битым  камнем
улицы. Красные не могли развернуться, и  Арцеулов  смог  продержаться  еще
полчаса. Первый броневик подбили сразу, и  бронированная  туша  закупорила
проход. "Дрозды" повеселели. Ростислав уже подумывал о  контратаке,  когда
внезапно стрельба раздалась со всех сторон - из соседних улиц, сзади, даже
с крыш. 256-й полк взял батальон в кольцо.
     "Дрозды" заняли круговую оборону, огрызаясь из нескольких  пулеметов.
Сам Арцеулов с трофейным "льюисом"  устроился  на  первом  этаже  горящего
дома, решив никуда не уходить. В конце концов, здесь  ничуть  не  опаснее,
чем в степи, где уже гуляют сабли мироновцев. По крайней  мере,  был  шанс
получить пулю в грудь, а не в спину.
     Под утро стрельба немного стихла.  К  батальону  Арцеулова  пробились
остатки Первого Офицерского во главе с заместителем  Тургула  -  одноруким
Володей Манштейном. Тот, в запарке боя не узнав Ростислава,  именовал  его
отчего-то "капитаном"  и  подтвердил  его  решение  держаться  до  подхода
морозовцев. Иного выхода, собственно, не было: на прорыв они уже опоздали.
     Морозовцы подошли к половине восьмого. Им  удалось  отбросить  слабый
авангард Миронова и ворваться в город. Весы  вновь  заколебались,  но  уже
через час с юга донеслась стрельба - к Александровску шла  лучшая  дивизия
Русской Армии - Корниловская...
     Арцеулов оставался  в  городе.  Когда  256-й  полк,  отстреливаясь  и
огрызаясь, отступил, он не выдержал и заглянул  туда,  где  провел  вечер.
Взрыв разворотил все. Кирпичные стены змеились трещинами, а чей-то забытый
котелок расплющило  и  превратило  осколками  в  сито.  Ростислав  покачал
головой: в эту ночь смерть еще раз прошла мимо. Но  отвел  ее  не  случай,
вернее - этот  случай  имел  вполне  конкретное  имя.  И  сквозь  страшную
усталость внезапно просочился стыд. Он не  желал  подобного  подарка.  Тем
более от проклятого краснопузого - потомственного дворянина Степы...


     Тургул долго качал головой, грозил санаторием, а затем пожал  руку  и
заявил,  что  составит  особый  рапорт,  дабы  Ростиславу   дали   наконец
полковника и разные нижние чины перестали бы путать звания. Присутствующий
при этом  Манштейн,  узнавший  наконец  Арцеулова,  то  и  дело  порывался
извиняться, но Тургул лишь зловеще похохатывал, грозя  разжаловать  Володю
за непочитание чинов.
     Ростислав упросил Антошку никому не сообщать о  его  участии  в  бою,
опасаясь,  что  Барон  вообще  перестанет  пускать  на  фронт.   Слухи   о
случившемся в Александровске уже дошли до  Тургула.  Он  несколько  раз  с
интересом взглянул на приятеля, а затем, как бы случайно, спросил:  правда
ли, что тот чуть не взял в плен красного командира Косухина.
     - Нет, - врать Антошке не хотелось. - Только поговорили...
     - Так он из офицеров?
     - Нет, - чуть помолчав, ответил Ростислав. - Он слесарь...



Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг