- Я о чем, - продолжал Степа, - ну, два хода. Один лучше, другой
хуже. Какой из них на плане?
- Наверное, тот, который лучше...
- И я о том. Вон, из широкого как дует! Тут выход совсем близко. А из
узкого, чердынь-калуга, еле-еле...
- Я вас поняла, - кивнула девушка. - Вы умница! Жаль, у вас нет
невесты, я бы вас у нее отбила...
Степа только вздохнул.
Проход был неудобен - и без того невысокий поток постепенно еще более
понижался. Уже через полсотни шагов пришлось идти, нагибая головы. Но на
это не обращали внимания - свежий морозный ветерок становился все
ощутимее. На душе повеселело. Через несколько минут Косухин настолько
осмелел, что предложил остановиться и перекурить.
- Последняя спичка, - сообщила Наташа, прикуривая и передавая огонек
Степе. - Что-то мы с вами начинаем шиковать. Ладно, если нас все-таки
поймают, спички будут уже ни к чему... Косухин, я все-таки не поняла, как
вы оказались здесь? Меня везли на самолете чуть ли не сутки...
- То есть как? - поразился Степа. - Хотя... Ну, мы день ехали, три
дня шли...
- Это Тибет! От Синцзяна - несколько тысяч километров... Косухин, а
может, это не вы вовсе?
Степа поперхнулся дымом. Наташа, конечно, шутила, но в ее голосе
мелькнуло что-то, похожее на тревогу.
- Пущай Ростислав объяснит! - решительно заявил Косухин. - Он у нас
интеллигент. Или Тэда спросим - он вообще чуть ли не профессор, вроде
Богораза.
- А Тэд - это кто?...
Говорили уже на ходу. В туннеле становилось все холоднее. Косухин
ожидал, что впереди мелькнет свет - он помнил, что склон котлована залит
лучами прожекторов. Но впереди было темно, и Степа вновь начал
тревожиться.
- Ну, Тэд... Он этот... акэолоджи... Из Индиана стэйт...
Девушка рассмеялась:
- За это время вы умудрились выучить не только латынь, но и
английский! Вы полиглот, Косухин! Стойте, что это?
Действительно, впереди мелькнула слабая полоска света. Косухин
прошептал: "Т-с-с!", и тихо, стараясь ступать как можно легче, прошел
дальше. Да, впереди был свет - желтоватый, неживой свет прожекторов, но
какой-то странный, очень слабый.
- Ух ты! - в лицо Степе ударил морозный ветер, и он остановился.
Тоннель кончился, но перед ними был не склон, а небольшая ложбинка, почти
полностью прикрытая огромным валуном, который закрывал вход, надежно
маскируя его от непрошенных глаз...
6. ШАНС
- Где это мы? - Наташа подошла к выходу и осторожно выглянула.
- Там же, - вздохнул Степа. - Недалеко, чердынь, ушли...
Ложбина находилась на склоне горы, правее лестницы, ведущей к
Шекар-Гомпу, как раз между нею и бараками за высоким забором. Место было
заброшенное, но буквально в десятке метров тень обрывалась, и начиналось
широкое, освещенное прожекторами пространство. Косухин прикинул - до скал,
в которых находилось тайное убежище, не менее полукилометра. Правда,
несмотря на свои опасения, Степа не заметил особой активности. Кроме
обычных часовых на вышках и патрулей возле лестницы и дальше - у входа на
аэродром, в котловине никого не было - ни "черных", ни "серых".
- Надо уходить, Косухин, - озабоченно заметила Берг. - Они скоро
сообразят...
- Сейчас...
Получалось, как ни крути, скверно. Их, конечно, заметят. Если не
пустят в ход пулеметы - натравят погоню. С другой стороны, оставаться
опасно - хозяева Шекар-Гомпа быстро разберутся в несложном ребусе с двумя
выходами.
Степа еще раз оглядел ложбину. Вышки, часовые, пост у лестницы... И
вдруг пришла в голову простая до одури мысль - он вспомнил подзабытый
устав караульной службы. Бросят ли "черные" свои посты, чтобы погнаться за
беглецами? Выходило - не должны. Даже стрелять будут лишь в крайнем
случае. Те, в монастыре, ничего не сообщили внешней охране о случившемся -
во избежание лишних разговоров. Степа, прослуживший в РККА два года, был в
этом вполне уверен. Значит, пока те, на постах, будут кричать в телефонные
трубки да прикидывать, не провокация ли это, чтобы оголить охрану...
- Наташа, нам надо прямо. Вон скала, видите?
- Да... - кивнула девушка. - А что там?
- Потом... Сейчас выходим, идем спокойно, не бежим. Только... у
меня... ну, просьба, что ли.
- Поцеловать вас для храбрости? - усмехнулась девушка.
Степа сник.
- Извините, Косухин, - покачала головой Наташа. - Мой язык давно пора
укоротить. Знаю, но не могу сдержаться. Я вас слушаю...
- Сейчас мы пойдем. Ну, в общем... Надо, пока мы не дошли, чтобы вы
меня слушались. Ну, если я скажу...
- Так точно, мой генерал, - девушка вскинула два пальца к шапке и
засмеялась. - Извините, Степан. Обещаю. Тем более, я все же в какой-то
мере ценю свою жизнь, а тем более вашу...
- Берите... - Степа протянул девушке стилет, - будете держать в руке.
У меня револьвер, - добавил он, боясь, что Наташа, как обычно, начнет
возражать. Но та лишь кивнула.
- Если чего - бейте. Они... Ну, эти нелюди... Кажись, такого боятся.
Ну, пошли...
Девушка тихо проговорила "С Богом!", быстро перекрестилась и взяла
Степу под руку.
- Нет, - покачал головой Косухин. - Идите вперед. А я чуток сзади.
Вроде как конвоир. Эх, винтарь бы!....
Они вышли из-за камня и неторопливо двинулись вниз, но не прямо к
спасительным скалам, а чуть левее. Издалека, как прикинул Степа, можно
подумать, что он ведет девушку к лагерным воротам. Особого плана у
Косухина не было, да и быть не могло. Тут могла помочь наглость. Ведь
окажись он на месте того же Гольдина, то был бы уверен, что беглецы
побояться сунуться прямо под прожектора...
Метров сто прошли спокойно. Ворота и вышки над высоким забором
приблизились, можно было уже разглядеть часовых в черных полушубках,
спокойно стоявших на постах.
- А тут чего, строители живут? - поинтересовался Степа.
- Вроде бы... Я тут не была, да и работают они не в монастыре.
- А где?
- Как я поняла, где-то под ним. Ниже, чем подземелья. Что-то роют.
Через пару лет здесь будет такое - куда там Челкелю!
- Оно и видно, - вздохнул Степа. Внезапно со стороны центрального
поста - того, что у ворот, раздался крик. Слов было не разобрать, но смысл
не вызывал сомнений - им велели остановиться.
- Вот, чердынь... - Косухин оглянулся. Темная громада Шекар-Гомпа
была спокойна. Похоже, их все еще искали по подземельям. Крик повторился.
- Стойте!
Наташа взглянула удивленно, но подчинилась. Из калитки вышло двое
солдат в черном, небрежно закидывая за плечи карабины.
- Ждем, - велел Степа. - Когда подойдут, я это... ну, кашляну. Бейте
левого. Лучше - в горло.
Девушка кивнула и закусила губу. Минуты тянулись бесконечно. Косухин
еще раз оглянулся - монастырь молчал. Они находились в зоне
ответственности охраны лагеря, и те, кто охранял лестницу, не спешили
вмешиваться.
Солдаты были уже близко. Степа всмотрелся и вздохнул с явным
облегчением - обыкновенные косоглазые, низкорослые, со смуглыми лицами.
Шли они вразвалку, даже не снимая карабинов с плеч. Похоже, беглецы их
особо не заинтересовали.
"Давай, давай! - мысленно подбодрил Косухин. - Шевели ногами,
служба!"
Не доходя двух метров, солдаты остановились. Один из них, очевидно
старший, не спеша снял карабин с плеча и что-то произнес.
- А чего? - спокойно отреагировал Косухин, доставая все то же
удостоверение Сиббюро.
Солдат протянул руку, но Степа не сдвинулся с места.
"Карабин со штыком, - в голове у Косухина окончательно сложился
нехитрый план. - Это хорошо, чердынь... Ну, давай!"
Косоглазый повторил приказ, но уже громче, а затем, не выдержав,
шагнул вперед. Степа спокойно отдал бумагу, искоса поглядывая на второго
бхота. Старший несколько секунд смотрел на удостоверение, затем подозвал
второго солдата. Тот тоже заглянул в бумагу. Косухин шагнул вперед и самым
спокойным тоном произнес:
- Да чего вы, ребята?
Солдаты подняли на него удивленные глаза, и в ту же секунду Степа
негромко кашлянул.
Тускло блеснуло серебро. Солдат, стоявший слева, захрипел, и начал
оседать на землю. Штык второго карабина дернулся. Но Косухин изо всей силы
врезал "своему" солдату в челюсть. Бил он крепко - бхот рухнул на спину, а
карабин был уже в руках у Степы. Косоглазый дернулся, пытаясь встать.
Косухин резко нагнулся, штык с легким хрустом вонзился солдату в грудь.
- Винтарь! Винтарь бери! - крикнул Степа, передергивая затвор.
- Что? - секунду девушка непонимающе глядела на Косухина, затем,
сообразив, подняла с земли оружие.
- Прожектора! - командовал Степа. - Видишь? Левый, у вышки?
- Да! - Берг деловито щелкнула затвором.
- Бей!
Стрелял Косухин неплохо, но сейчас спешил, и первые две пули ушли в
"молоко". Раздался выстрел Наташи - и угловой прожектор погас.
- Годится! - одобрил Степа. - Теперь центральный, у ворот!
Сам он, ругая себя "мазилой", прицелился тщательнее, но вновь
промахнулся. И тут нехотя, лениво ударил пулемет. Пули щелкнули по камням
саженях в пяти от беглецов.
Ругаясь вполголоса, Косухин заставил себя на миг забыть обо всем,
кроме прицела и слепящего ока прожектора. Спокойнее, красный командир,
спокойнее! Еще одна очередь взрыхлила редкий снег уже ближе - но тут палец
Косухина мягко надавил на спусковой крючок, и прожектор погас.
Вновь ударил пулемет, на этот раз сзади, со стороны монастыря.
Шекар-Гомп опомнился и вступил в бой. Но тут сухо хлопнул карабин Наташи.
Свет третьего прожектора мигнул и пропал, погрузив дно котлована во тьму.
Только справа, возле входа на аэродром, было по-прежнему светло. Вновь
ударили пулеметы, но уже вслепую. Пули ушли далеко в сторону.
- Побежали! - Степа схватил девушку за руку, и они бросились вперед,
к скалам. Бежать было нелегко - мешали карабины. Сзади гремели выстрелы,
темноту пронизывали отсветы трассирующих пуль, но враги стреляли, явно не
видя цели. Луч одного из прожекторов метнулся по склону, нащупывая
беглецов, но прошел мимо.
- Я... Стойте, Степан! - Берг остановилась, тяжело переводя дыхание.
- Я сейчас...
Степа оглянулся. Теперь уже два прожектора шарили по дну котловины,
но пока без толку. Стрельба утихла. Со стороны ворот и от лестницы,
ведущей к монастырю, бежали черные фигурки, но они были еще далеко.
Косухин прикинул расстояние - до скал оставалось метров двести.
- Скорее, Наташа...
Девушка кивнула и, чуть пошатываясь, сделала шаг.
- Я... что-то с сердцем... Бегите, Косухин...
Степа не ответил, вдруг заметив то, отчего стало действительно не по
себе. Со стороны ворот, обгоняя бегущих солдат, к ним неслись легкие
темные тени.
"Собаки... или волки, чердынь их! Кажись, попались..."
Он еще раз оглянулся - скалы были недалеко.
- Бегите, Косухин, - повторила девушка, - я...
Степа забрал у Наташи винтовку, аккуратно положил оружие на
каменистую землю, и сильно, не размахиваясь, ударил девушку по лицу.
Наташа дернулась и негромко вскрикнула.
- К скалам! Бегом! Поняла, интеллигентка?
- Да! - в глазах Наташи плавал страх. Косухину на мгновенье стало не
по себе, но отступать было нельзя:
- Беги!
Наташа быстро кивнула и побежала, Косухин, вздохнув, передернул
затвор. Что бы добежать, девушке понадобится минут пять. Или даже чуть
больше...
Девушка бежала неровно, чуть пошатываясь и спотыкаясь. "Добежит, -
попытался успокоить себя Косухин. - Чердынь, она же не знает, где вход!.."
Оставалось надеяться, что темнота поможет Наташе скрыться, а те, кто
находится в убежище, не спят и помогут. Впрочем, сейчас Степе пора было
подумать о другом.
Он вскинул винтовку и стал всматриваться в приближающиеся тени.
Темнота, скрывавшая беглецов, мешала прицелиться. И тут в глаза ударил
яркий свет - луч прожектора наконец-таки поймал его. Секунда - и второй
прожектор направил свой свет на Косухина. Степа зажмурил глаза, чтобы не
ослепнуть, упал и перекатился в сторону, на мгновенье оказавшись в
спасительной темноте. Он успел вскинуть карабин, надеясь разбить хотя бы
один из прожекторов, но тут в глаза вновь ударил свет, и Косухин опустил
бесполезную винтовку.
"Почему не стреляют? - и тут же пришел ответ. - Живым хотят, гады! А
у меня и стилета нет... Ладно..."
Глаза немного привыкли к свету. Степа встал и поднял карабин. Он уже
знал, что стрелять в оборотней бессмысленно, но вес оружия успокаивал.
Первая собака - огромная, куда больше тех, что уже приходилось
видеть, вынырнула из темноты и молча бросилась на Степу, пытаясь
допрыгнуть и вцепиться в горло. Косухин был начеку - штык ударил зверю в
грудь, скользнув по крепким ребрам. Собака, сверкнув красными глазами,
отпрыгнула в сторону.
Из темноты возник второй пес и тоже попытался прыгнуть, но в
последнюю секунду передумал и, уклонившись от штыка, отбежал в сторону.
Сзади послышался шорох, Степа обернулся и успел ударить штыком в живот еще
одному псу, пытавшемуся прыгнуть на спину. И в тот же миг свет погас. На
мгновение Степа ослеп, а когда глаза стали привыкать, заметил что-то
странное. Собаки - и те три, что уже успели подбежать, и остальные,
которые были уже совсем близко - падают на землю, пытаясь перекувырнуться.
Косухин решил, что ему мерещится, помотал головой и окаменел - там, где
была первая собака, вставало с земли нечто, напоминающее человека -
высокое, выше Степы, с длинными кривыми руками. Но это был не человек -
узкая, почти волчья голова сидела на плечах, спина странно горбилась, тело
покрывала густая шерсть. Степа не успел даже испугаться - когтистые пальцы
потянулись к горлу, он ударил прикладом, отступил на шаг, и тут на голову
обрушилось что-то тяжелое. Перед глазами вспыхнул огонь, на миг стало
больно - и наступила тьма...
Арцеулов спал тревожно. Короткие, странные сны сменяли друг друга.
Снилась война - уже далекая, Германская, и эта, страшная, казавшаяся во
сне еще более нечеловеческой, бессмысленной. Он увидел заснеженное поле,
обгорелые хаты на окраине брошенной станицы. Мелькнули лица Орловского,
Корфа, убитого под Екатеринодаром Мити Завалишина. И тут, заслоняя других,
появился знакомый силуэт в короткой, не по росту, шинели с косо висевшим
солдатским "Георгием". Из-под теплой зимней фуражки насмешливо сверкнули
серые глаза:
- Отдыхаешь, Ростислав?
Виктор Ухтомский стоял, опираясь на винтовку, и на левой щеке
краснела знакомая отметина, полученная в бою под Невинномысском.
- Виктор! - капитан обрадовался, краешком сознания понимая, что это
сон.
- Мы увидимся, правда? - непонятно было, спрашивает князь или говорит
утвердительно. Арцеулов не нашелся, что ответить.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг