картину с безопасного удаления. Он хотел было броситься на помощь
товарищам, но рука Венцлава каждый раз удерживала его.
- Так погибнут же... - бормотал Косухин. - Газы, ядри их...
- Это несмертельно, - небрежно прокомментировал товарищ Венцлав. -
Похоже, хлорпикрин. Мы имеем дело с гуманистами, Степан Иванович. Это
забавно... Ладно, где наш главком?
Товарищ Чудов сидел прямо на снегу и плакал. Конечно, проливать слезу
стойкому большевику, прошедшему каторги и тюрьмы, не полагалось, но Пров
Самсонович мог утешать себя тем, что эти слезы есть не результат
интеллигентских эмоций, а последствия отравления, полученного в
героическом бою.
- Сжечь! Пушку сюда! - сипел Чудов. - У, проклятые угнетатели народа!
- Вы успокоились? - осведомился Венцлав. - Я могу звать своих людей?
- Нет! Нет! Партия не отступает! - Пров Самсонович кое-как встал и,
грозно высморкавшись, погрозил врагу кулачищем, но потом все-таки
выдохнул: - Ладно. Зовите...
- Степан Иванович, - предложил Венцлав. - Сходите-ка покуда
парламентером. Газ, кажется, уже рассеялся... Белый платок есть?
- Не ходи, товарищ Косухин... - начал было Чудов, но Венцлав, не
обратив внимание, отвел Степу в сторону и принялся ему что-то объяснять...
- По-моему, господа папуасы не сунутся, - удовлетворенно заявил
Семирадский, снимая газовую маску.
- Не думаю, - Арцеулов, не без удовольствия последовав его примеру,
выглянул в окно. - Странно, они не стреляют...
- Мы им нужны живыми, - спокойно заметила Берг.
- Я? Не думаю, - так же спокойно возразил Ростислав и вдруг хмыкнул.
- Господа! Белый флаг!
- Они капитулируют? - осведомился профессор, готовивший новый
керамический цилиндр с неприятной начинкой.
- Думаю, еще нет, - предположил Арцеулов. - Впрочем, поглядим...
Над забором, действительно, мелькал белый платок, привязанный к
острию штыка. Затем калитка несмело отворилась, и во двор вошел молодой
парень в сером полушубке.
- Господа! - поразилась Берг. - Это же мой знакомый чекист...
- Желаете лично вести переговоры? - усмехнулся капитан и тут же
скомандовал: - Все отойдите от окон! Разговаривать буду я.
Парень постоял у ворот, затем, убедившись, что платок на штыке был
понят правильно, осмелел и подошел под самые окна.
- Эй, в доме! - крикнул он. - Покажитесь, стрелять не будем!
Арцеулов подошел к окну, став так, чтобы не искушать судьбу - поближе
к стене.
- Говорите!
Парень покрутил головой, наверно, пытаясь увидеть того, кто ему
ответил. Затем поправил черную мохнатую шапку. Лицо его внезапно стало
суровым:
- Значит, так, контра! От имени власти пролетариата предлагаю
сдаться. Всем сохраним жизнь, а кто лично не участвовал в войне, будет
отпущен на свободу!
- Это все? - поинтересовался Арцеулов.
- Че, мало? - возмутился парень. - А нет - так руководствуясь
революционной законностью, чердынь-калуга! Слышите, беляки - всем жизнь
будет!
- И мне? - поневоле заинтересовался Ростислав.
- А ты кто таков будешь?
- Капитан Арцеулов!
- А ты покажись, Арцеулов! - помолчав секунду, предложил парень.
- Не надо, Ростислав Александрович, - быстро проговорила Берг, но
капитан улыбнулся и встал так, чтобы его увидели снизу. Глаза парня
сузились, он тоже улыбнулся и ощерил зубы:
- Я тебя запомнил, Арцеулов! Сдашься - ой, повезет тебе! Я
большевистского слова не ломаю. А иначе - лично заколю, гада...
- У вас все? - Ростислав понял, что вопрос исчерпан. - Можете
уходить, через минуту будем стрелять.
- Бывай, контра! До скорого! - бросил парень и повернулся, чтобы
уходить. Внезапно Берг подбежала к окну и, прежде чем капитан успел ее
остановить, крикнула:
- Степан! Спасибо за кошку! Я ее выпустила, если что...
Договорить она не успела - Арцеулов оттащил ее от окна. Парень
дернулся, быстро оглянулся, но, никого не увидев в окне, растерянно
потоптался, а затем быстро зашагал к калитке.
- Вы что, Наталья Федоровна! - Арцеулов никак не мог успокоиться. -
Да здесь же и тридцати саженей нет! Вас же за милую душу могли уложить!
- А вы сами! - возмутилась девушка. - Я по крайней мере с этим
чекистом знакома...
- Нашли знакомого! - буркнул капитан.
- А вы знаете, этот молодой человек забавен, - чуть подумав, ответила
Берг. - Если бы он не был комиссаром, я бы сказала, что он очень мил. И
кроме того, он присмотрит за кошкой. Она же может пропасть, если мы...
- Вот именно! Если мы! - припечатал Арцеулов.
- Полно, полно, - вмешался Семирадский. - Этот папуас и вправду
недурен, если его почистить, научить пользоваться зубной щеткой...
Впрочем, профессор не успел изложить полный план перевоспитания
папуаса. Послышались шаги, и в комнату вбежал Семен Богораз. Молодой
ученый был весь в пыли и цементной крошке, даже в волосах белели кусочки
штукатурки.
- Семен Аскольдович, да что с вами? - Семирадский всплеснул руками,
наблюдая надежду российской науки в подобном виде.
Вместо ответа Богораз закашлялся, махнул рукой и, не выдержав, присел
прямо на пол.
- Ужасно, господа! Не выношу физической работы! У меня бронхит, а там
столько пыли... Я не говорю уже о сырости...
- Нашли? - самым невежливым образом прервал эти излияния Ростислав,
единственный из всех понимавший, в чем дело.
- Не знаю... Там какая-то дыра... Господин полковник пытается сейчас
ее расширить...
- О чем вы, Семен? - обомлела Берг.
- В подвале может быть подземный ход, - быстро пояснил Арцеулов. -
Наша помощь нужна?
- Нет, спасибо, - помотал головой Богораз. - У меня, конечно,
бронхит, и, вообще, это не занятие для ученого... Скажите, сколько у нас
еще времени? Я пришел узнать...
Все переглянулись. Профессор выглянул в окно, сообщив, что особого
движения не заметно.
- Надо спешить, - решил Арцеулов. - Вот что, господин профессор,
Наталья Федоровна, оденьтесь и идите в подвал. Как только пробьете вход,
зовите нас с поручиком...
- Ни за что, батенька! - возмутился Семирадский. - За кого вы меня
принимаете? И вообще, у меня наше главное оружие...
- Мы справимся сами, Глеб Иннокентьевич, - успокоил его Арцеулов. -
Спускайтесь вниз, прошу вас...
- Они обходят дом! - послышался голос Казим-бека. Капитан выглянул в
окно - вдоль улицы выстраивалась цепь солдат в сером с винтовками
наперевес.
- Вниз! - скомандовал Арцеулов, и в ту же секунду послышался звон
бьющихся стекол - первые пули влетели в комнату. Капитан пригнулся и
бросился к пулемету.
- Казим-бек! Вы живы?
- Жив! - донеслось из соседней комнаты. - Господин капитан, эти
краснопузые стоят как на параде!
Ростислав оглянулся - в комнате никого не было. Он облегченно
вздохнул и нажал гашетку...
Солдаты героического 305-го полка стояли ровной шеренгой посреди
улицы, четко, как на учениях, посылая пули по проклятому дому. Внезапно из
окна ударил пулемет, затем откуда-то сбоку послышалась еще одна очередь -
заговорил второй "Максим".
- Товарищ Венцлав! - не выдержал Степа. - Ведь ваши бойцы! Их же...
- Не волнуйтесь, товарищ Косухин, - прервал его комполка. - Лучше
подумайте, не смогут ли беляки ускользнуть...
- Значит, так... - задумался Степа. - Из нижних окон не выберутся, да
и со всех сторон наши... Никуда им не деться, товарищ Венцлав.
- Хорошо бы... Но на всякий случай пойдемте поглядим...
Пулемет ударил вновь, и Косухин заметил, как пули прошили шинель
одного из Бессмертных Героев. Зрелище было мало приятное, но привычное.
Степа уже успел пожалеть парня, как вдруг с изумлением увидел, что тот,
как ни в чем не бывало, перезаряжает винтовку и вновь спокойно
прицеливается. Новая очередь ударила в грудь бойца, тот покачнулся, но
руки с винтовкой не опустились...
- А-а... - только и мог проговорить Косухин, но товарищ Венцлав,
словно и не заметив ничего, нетерпеливо кивнул и зашагал влево, туда, где
за углом дома стрелял второй пулемет.
- Да что они, господин капитан, железные? - не выдержал Казим-бек.
- Не железные, поручик, - огрызнулся Арцеулов, тщательно целясь и
нажимая на спуск. Он видел, как очередь полоснула по шеренге стреляющих,
но никто из них даже не пошатнулся.
- Может, на них кольчуги? - крикнул Казим-бек. - Ничего не понимаю...
Арцеулов не отвечал. Он был тоже изрядно растерян и даже напуган. За
годы войны приходилось видеть всякое, но чтобы очередь из "Максима" не
могла свалить человека с тридцати метров, он не видел и не слышал ни разу.
Хотя нет, слышал - Полк Бессмертных Красных героев... Кольчуги, значит...
Капитан стиснул зубы и тщательно прицелился. На этот раз он метил в
голову одного из солдат. Пулемет застучал, красноармеец дернулся, но
продолжал стоять.
- К черту! - Арцеулов на миг прикрыл глаза, пытаясь собраться с
мыслями. Он не понимал, что это могло значить. Вспомнилась вчерашняя ночь,
жуткая фигура в серой шинели, такой же, как на этих красноармейцах.
- Что с вами, господин капитан? - крикнул поручик.
- Все в порядке, - выдохнул Ростислав. - Казим-бек, готовьте бомбы!
- Есть! Думаете, бомбы их возьмут?
- Думаю... - Арцеулов придвинул поближе офицерскую сумку и стал не
торопясь доставать гранаты. Из соседней комнаты все еще слышалась стрельба
- Казим-бек посылал в неуязвимых красноармейцев очередь за очередью.
- Бросайте, поручик, - посоветовал Ростислав. - Пусть подойдут
поближе...
- Да, здесь, кажется, наш вчерашний знакомый! - откликнулся
Казим-бек. - Поглядим, какой он железный...
Венцлав и Степа Косухин пробирались вдоль забора. Первый пулемет, тот
что стоял над входом, внезапно замолк.
- Никак срезали, - удовлетворенно заметил Косухин.
Венцлав на секунду замер, словно прислушиваясь, затем уверенно
бросил:
- Нет, затаился. Ждет, когда подойдем ближе. Ничего, дождется...
- А этот все стреляет, - Косухин кивнул на окно комнаты, выходящей на
пустырь. Пулеметчик как будто услыхал его, и следующая очередь легла
совсем рядом. Степа невольно пригнулся, но Венцлав даже не отреагировал,
хотя пули просвистели совсем рядом.
- Товарищ Венцлав! - крикнул Косухин, падая на снег. Следующая
очередь пустила фонтанчики совсем рядом с его головой.
- Вас что, смущает пулемет? - усмехнулся невозмутимый Венцлав. - А
ну-ка погодите...
Он вновь замер, не обращая внимания на пули, свистевшие рядом. Одна
из них, как показалось Степе, разорвала сукно на шинели комполка, но
Венцлав даже не шелохнулся. Косухин сглотнул - еще две пули пропороли
серое сукно...
- Товарищ... - прошептал он и замолчал.
- Все в порядке, Степан Иванович, - вновь усмехнулся Венцлав,
поворачиваясь к Косухину. - Ладно, если вас так это все смущает...
"Ничего себе, "смущает"..." - только и мог подумать Степа.
- Вы же ранены, - пробормотал он. - Я же вижу...
- Я не ранен, Степан Иванович. Когда вы сами станете бойцом нашего
полка, то поймете... Ну хорошо, пора закругляться. Тем более, как я
понимаю, там за пулеметом мой должник... Дайте-ка свой карабин.
Степан, стараясь не обращать внимание на пули, привстал и протянул
оружие Венцлаву. Тот передернул затвор, секунду-другую пристально поглядел
в сторону невидимого за стальным щитом пулеметчика, и затем, быстро подняв
карабин, выстрелил навскидку. Пулемет замолчал. Степа замер и с минуту
ждал, все еще не веря.
- Вставайте, - небрежно бросил Венцлав. - Этот готов...
- Казим-бек! - крикнул Ростислав. - Георгий, вы живы?
В соседней комнате было тихо, пулемет поручика молчал. Лишь пули,
влетая через разбитые окна, с привычным свистом впивались в штукатурку.
Арцеулов, пригибаясь, бросился к двери. Уже с порога он понял, что
ничем помочь нельзя - поручик лежал на полу, прижимая руку к
окровавленному горлу.
- Сейчас, сейчас, - бормотал Арцеулов, пытаясь оттащить Казим-бека в
сторону от окна.
Поручик тихо застонал. Арцеулов нагнулся к белому, разом потерявшему
все краски, лицу молодого офицера и увидел, как губы Казим-бека дернулись,
на них проступила кровавая пена. На миг открылись еще живые, полные боли,
глаза, губы снова дрогнули - Георгий пытался что-то сказать.
- Не удалось... - расслышал капитан. - Вам... удачи...
Голова поручика дернулась и застыла. Глаза вновь открылись, но
недвижный, холодный взгляд уже ничего не выражал. Казим-бек был мертв.
Арцеулов на миг застыл, словно не веря в случившееся, хотя уже не
первый год терял товарищей и думал, что когда-нибудь сможет к этому
привыкнуть. Затем он медленно перекрестился и встал. Георгий Казим-бек
свою войну закончил. Его, Арцеулова, война продолжалась.
Он выглянул в окно и увидел, что картина изменилась - красноармейцы в
серых шинелях не спеша перебирались через забор. Движения их были
странными, немного замедленными, как будто они двигались по шею в воде.
Впрочем, размышлять об этом не было времени. Арцеулов схватил связку
гранат и, прижавшись к стене, стал ждать. Мельком подумалось об
оставленных профессором керамических цилиндрах с хлорпикрином, но капитан
понял - тех, кого не убивают пули, хлорпикрин не остановит.
Серые шинели заполнили двор и на минуту замешкались. Ростислав
подумал, что штурмующие поступят по правилам и начнут атаковать дом со
всех сторон - через входную дверь и через окна первого этажа. Окна были
забиты, но сам капитан, будь он на их месте, поступил бы именно так. Но
серые шинели решили, очевидно, не играть по правилам - десяток крепких
ребят в странных высоких шлемах простучали сапогами по ступеням высокого
деревянного крыльца и навалились на дверь. Ну что ж, тем лучше...
Дверь трещала. Арцеулов осторожно выглянул в окно, успев заметить
странные голубые знаки на шлемах красноармейцев, и, в очередной раз
удивившись, аккуратно кинул связку прямо в мешанину тел, ломившихся в
дверь.
Он не ожидал, что взрыв будет таким сильным. Капитана бросило на пол,
он перекатился по осколкам битого стекла, вскочил и, схватив новую
гранату, выглянул в окно.
От крыльца почти ничего не осталось. На черной земле валялись горящие
головешки рядом с дергающимися бесформенными кусками чего-то, бывшего
секунду назад человеческими телами.
"Сколько я положил? - подумал капитан. - Пятерых? Нет, больше... Ну,
это им за Казим-бека!"
Он выглянул в окно и поразился. Уцелевшие - а их было десятка два,
стояли у самого крыльца, точно ожидая чего-то.
- Сдурели они, что ли? - вторая связка так и просилась на улицу. Но
вдруг, словно по неслышной команде, серые шинели стали окружать дом. Через
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг