быстрым шагом подошел к своим бойцам и что-то скомандовал, те тут же
вскочили и стали разбирать винтовки. Когда Косухин подбежал к товарищу
Венцлаву, бойцы уже стояли неподвижным строем, странные немигающие глаза
смотрели прямо, а острия штыков торчали неправдоподобно ровно.
Степа быстро, глотая слова, рассказал о студенте-очкарике и о
квартире на Троицкой. Он хотел сказать и о девушке, но в последнюю секунду
все же не решился. Впрочем, Венцлав не особо заинтересовался:
- Я так и думал. Наверно, там, на Троицкой у них была явка... Но это
уже не важно. Мы их нашли, Степан Иванович...
- Правда? - обрадовался Степа.
- Да. Они, оказывается, совсем недалеко от вокзала, на Трегубовской.
Там у них пара пулеметов...
- Разрешите... - начал было Косухин и осекся. Товарищ Венцлав,
поглядев на него со странной усмешкой, кивнул:
- Пойдемте, Степан Иванович. Познакомимся с господином Лебедевым. Еще
раз предупреждаю - его - только живым!
- А этого... Арцеулова? - осмелел Косухин. - Его, чердынь-калуга,
тоже живьем?
- Его - как хотите, - вновь усмехнулся Венцлав и дал команду
выдвигаться...
- Надо было уходить еще ночью, - негромко заметил Арцеулов, сидя у
окна и поглядывая на улицу.
- Вы же видели Семена, - так же тихо ответила Наталья Берг, - он не
мог идти... Ничего, уйдем, как стемнеет...
Арцеулов уже не первый час наблюдал из окна за обычно спокойной
улицей, в который раз ругая себя за то, что не настоял на немедленном
уходе из города. Под утро, вернувшись после столь удачной операции, все,
включая даже неутомимого профессора, решили отдохнуть. К тому же
освобожденный из большевистского узилища Семен Богораз совсем расклеился,
заявив, что у него жар, и категорически отказавшись куда-либо идти. Время
было потеряно, а наутро оказалось уже поздно - весь город был заполнен
патрулями, и, как удалось выяснить выскочившему на разведку Казим-беку,
вокруг шли повальные обыски. Оставалось уповать, что им повезет и на этот
раз.
Семен Аскольдович Богораз сразу же не понравился Ростиславу. Дело
было не только в том, что он явно был обузой отряду - со своей подлинной
или выдуманной хворью. Этот тщедушный студент сразу поразил капитана
холодным, законченным эгоизмом. Его почти не тронуло то, что знакомые и
незнакомые люди - включая почтенного профессора, - всерьез рисковали из-за
него жизнью. Богораз воспринял свое освобождение, как нечто само собой
разумеющееся, и даже упрекнул спасителей в том, что они излишне мешкали.
Добравшись до квартиры, он выбрал единственную более-менее удобную
кровать, на которой обычно спала Берг, укрылся одеялами и потребовал,
чтобы никто его не беспокоил. Вначале Арцеулов принял его за обычного
труса, каких он успел немало повидать, но потом понял, что худосочный
юноша еще худшей породы - из тех, кто видит в мире лишь одного себя. Во
всяком случае, так казалось капитану.
- Наталья Федоровна, - помолчав, вновь заговорил Ростислав. - Вчера я
не хотел спрашивать... Но сегодня, когда господин Богораз на свободе,
может быть, мне расскажут суть дела? Я, конечно, обычный офицер, но тоже
имею право знать, ради чего все это?
Берг ответила не сразу. Она некоторое время сидела неподвижно, гладя
Шер. Кошка, признавшая новую хозяйку, тихо мурлыкала, совершенно не
догадываясь о том, в какой омут ей довелось попасть. Наконец Наталья
небрежно опустила кошку на пол, подошла к окну и, взглянув на заснеженную
улицу, тихо ответила:
- Я уже говорила полковнику. Вы, конечно, имеете право знать все,
Ростислав Александрович. Но господин Лебедев считает, что так будет
безопаснее. Точнее, считает не он, а тот, кто отдал приказ. О проекте
"Владимир Мономах" красные начинают догадываться. Если вы, к несчастью,
попадете в плен, вам легче будет молчать. Впрочем, я не могу ничего
рассказать, но могу сыграть в игру "да" и "нет".
И девушка чуть улыбнулась. Ростислав, поглядев на нее, подумал, что
если бы не очки, Наталья Берг, молодой ученый-физик, смотрелась бы весьма
привлекательно.
- Это научный проект, - уверенно начал он. - Профессор Семирадский -
один из его авторов.
Берг молча кивнула.
- Полковник Лебедев и поручик Казим-бек - летчики.
Летчики-испытатели?
- Да, - вновь кивнула девушка. - Можно сказать и так.
- "Владимир Мономах" - новый тип аэроплана...
- Нет, - Берг покачала головой и вновь улыбнулась.
- Дирижабля? Или чего-то летающего, о чем я не догадываюсь?
- Остановимся на последнем.
- Господин Богораз - ученый, который отвечает за научную часть
эксперимента. Насколько я понял, без него эксперимент не состоится...
Вновь последовал кивок.
- Этот эксперимент очень важен...
- Да, - Берг опять кивнула на этот раз решительно и резко. - Этот
эксперимент очень важен, Ростислав Александрович. Настолько важен, что о
его сути знают лишь трое - адмирал Колчак, профессор и господин Богораз.
- А вы? - поразился капитан. - А господин Лебедев?
- Нет, - вновь улыбнулась девушка, на этот раз, как показалось
капитану, чуть грустно. - Все мы должны лишь поднять "Владимира Мономаха"
в воздух. Так что я от вас, как видите, почти ничего не скрываю.
- О чем это вы, Наталья Федоровна? - поинтересовался Семирадский,
появляясь в комнате с тяжелым ящиком, в котором Арцеулов не без изумления
опознал цинк с пулеметными патронами. За ним вошел Казим-бек, волоча за
собой "Максим".
- Так-с, так-с, - продолжал профессор. - Папуасы танцуют боевой танец
и острят топоры. Надо приготовиться... Так какие тайны вы, сударыня,
поверяли нашему Айвенго? Неужели сердечные? В таком случае, рад за вас...
- Нет, - ответил за девушку Арцеулов. - Я пытался проникнуть в секрет
"Владимира Мономаха". Но Наталья Федоровна лишь милостиво согласилась
подтвердить лишь некоторые мои предположения...
- Да-с, дурацкие секреты, - кивнул профессор. - Дурацкие и ненужные,
если подумать. Я был с самого начала за то, чтобы рассекретить "Мономаха".
Кстати, господин Витте был тоже за это... Но насколько я понимаю,
вмешались военные. То ли великий князь Михаил Николаевич, то ли великий
князь Александр Михайлович...
- Профессор... - остановила его Берг.
- А что? - удивился тот. - Я уже выдаю государственную тайну?
- Великий князь Александр Михайлович предлагал рассекретить
"Мономаха" после победы, - вмешался в разговор Казим-бек. - Когда он
приезжал в... То есть, когда мы с ним встречались... Он говорил, что
сообщать о "Мономахе" во время войны опасно.
- Ну конечно, - хмыкнул профессор. - Господа папуасы начинят
"Мономах" тротилом и кинут прямиком на княжескую дачу!
- Наверно, - пожал плечами Казим-бек. - Мы же не засекречивали новые
газы. Даже вашу "Кикимору"...
- Ну, "Кикимора" могла злодеям послужить, - не согласился
Семирадский. - Но чем может?.. Ладно, молчу, все равно господин Арцеулов
обо всем в свое время узнает...
- Могу это обещать, - полковник Лебедев появился в дверях, неся с
собою три винтовки и сумку с патронами. - Господин капитан, в случае
удачи, вы сможете увидеть все своими глазами. Если же нет... Тогда
последний из нас, кто останется, перед тем, как спуститься в подвал, вам
все пояснит. Поверьте, это будет недолго...
- В какой подвал? - удивился Арцеулов, помогавший Казим-беку
устанавливать пулемет напротив одного из окон.
- Небольшой сюрприз для красных, - невесело усмехнулся полковник. -
Здесь у нас в подвале емкость пудов на пятьсот. Я установил взрыватель и
провел шнур Бикфорда. На всякий случай.
- Пятьсот пудов тротила! - поразился капитан. - Однако, господа...
- Это не тротил, - возразил полковник, деловито заряжая винтовки. -
Это топливо для "Мономаха". Его не успели направить по назначению, и я
приказал слить его в отопительный бак. Очень надеюсь, что все это не
понадобится, но в случае чего никто из нашей группы не должен попасть к
большевикам. Увы, господа...
- Господи... - тихо произнесла Берг.
- Ну-ну, сударыня! - бодро заметил Семирадский. - Поверьте, все
обойдется. Господин Лебедев просто пленник долга. На самом деле здесь не
опаснее, чем когда вы будете находиться в рубке.
- Да, конечно, - спокойно ответила Наталья. - Тем более, у меня нет
никакого желания попадать к господам пролетариям. Но, - тут она грустно
улыбнулась, - если что-то начнется, я выпущу кошку. Она не проговорится...
Шер, не ведая, что решается ее кошачья судьба, оживленно бегала по
комнате и даже пыталась играть концами пулеметных лент.
- В соседней комнате, той, что выходит во двор, мы установили еще
один пулемет, - заметил полковник. - Господин Арцеулов, вы у нас здесь
главный военный специалист, ждем ваших распоряжений...
- А какие тут распоряжения? - удивился Ростислав. - Если начнется, я
и господин Казим-бек займемся пулеметами. Вы, господин полковник и
господин профессор - в резерве, госпожа Берг и господин Богораз - в
подвал.
- Я умею стрелять, - заметила девушка. - Семен Аскольдович, между
прочим, тоже...
- Кто, я? - в комнате появился заспанный Богораз, удивленно оглядывая
грозные приготовления. - Вы же знаете, Наталья Федоровна, мои нервы не
выдерживают этих звуков... Мы что, господа, собираемся воевать?
- В некотором роде, - Арцеулов поглядел на нескладного интеллигента
без особой приязни.
- Но, господа, вы же говорили, что все в порядке? - заволновался тот.
- Мы же собирались уйти с темнотой...
- Нас могут найти раньше, - также лаконично пояснил Ростислав.
- Но ведь это ужасно! - воскликнул Богораз. - Господин полковник, вы
же отвечаете за нашу безопасность!
- Я сделаю все, что возможно, Семен Аскольдович, - мягко ответил
Лебедев.
- Нет, господа, это чудовищно! - Богораз всплеснул руками и рухнул на
стул. - Ведь если мы погибнем, все сорвется!
Арцеулов удивился. Оказывается, студент Петербургского университета
боится вовсе не за свою шкуру.
- Нет-нет, господа, - продолжал тот, - надо что-то придумать... Мы не
можем погибать!
Ему никто не ответил. Семен вскочил со стула и забегал по комнате,
натыкаясь на стулья.
- Если так, - наконец заявил он, - мы должны немедленно отпустить
господина Арцеулова. Он не в нашей группе и не обязан рисковать жизнью.
Ростислав поразился еще больше.
- Действительно, Ростислав Александрович, - заметила Берг. - Вы и так
сделали для нас все, что только могли. Вы переоденетесь, в конце концов,
вас можно даже загримировать...
Арцеулов лишь пожал плечами. Обсуждать это предложение он не
собирался. Капитан подошел к окну и бросил взгляд на привычную уже картину
- двор, высокий забор, за которым видна такая же пустая улица. Внезапно он
заметил серую тень, промелькнувшую по заснеженной мостовой. Ростислав
всмотрелся - вторая тень пронеслась возле самого забора.
- Собаки, - наконец понял он, - возле самого дома...
- Ясное дело, батенька, - ничуть не удивился Семирадский. - Этих
горемык бездомных сейчас в Иркутске полно. Одичали за войну.
В Иркутске, наверно, и в самом деле было полно бродячих собак, но
Арцеулов почему-то встревожился. Он вспомнил других собак - таких же
серых, с глазами, горящими красным огнем.
- Господа, - в конце концов решился он. - Я вам сейчас расскажу одну
историю. Только очень прошу мне поверить...
- А что случилось, Ростислав Александрович? - встревожилась Берг.
- Я сейчас увидел собак. Конечно, собак здесь много, но...
Арцеулов старался рассказывать без лишних эмоций. Дойдя до эпизода с
перстнем - о том, как и где он его нашел, капитан предпочел умолчать, - он
вдруг подумал, что со стороны это может показаться бредом. Тем более, его
собеседники, люди науки, к подобным историям - Арцеулов был в этом уверен
- относились с очевидным скепсисом. Его, впрочем, никто не перебивал, и
Ростислав завершил рассказ при полном молчании.
- Вот... - он развел руками. - Дико это все, конечно, господа.
Впрочем, вчерашняя история, которой многие из вас свидетели, пожалуй, еще
нелепей. Вы, наверно, сейчас будете говорить о нервах и о воспаленном
воображении...
- Да отчего же? - пожал плечами Казим-бек. - По-моему, все логично -
псы дрессированные, а вы их разогнали. Бог весть, может, ваш перстень их
отчего-то напугал...
- Считается, что серебро отгоняет нечистую силу, - вскользь заметила
Берг.
- Вот-с! - поднял палец Семирадский, - прошу полюбоваться, господа!
Наталья Федоровна Берг, блестящий физик-экспериментатор, начинает
преподносить нам концепции господина Стокера! Замечательно! Упыри,
господа! Лешие! Домовые! Стыдитесь, сударыня!
- Я согласна сгореть со стыда, - спокойно ответила девушка, - но
только после того, Глеб Иннокентьевич, как вы сами объясните эту историю.
А заодно и то, что случилось с вами ночью.
- Охотно-с! - кивнул профессор. - Итак, относительно собак я
полностью согласен с мнением господина Казим-бека и Арцеулова.
Собаки-ищейки, смею напомнить, применялись еще в допотопные времена. Что
касаемо вашего перстня, молодой человек, то вы, вероятно, допустили
типичную ошибку людей, не имеющих научного склада ума - рассудили по
принципу "после того - вследствие того". Собак могло напугать вовсе не
ваше кольцо, а что-то иное. Совпадение-с! Ну, а насчет вчерашнего смею
предположить, что мы имели дело с какой-то очень ловкой - и новой! -
научной выдумкой. Я лично считаю, что это было использование
высокочастотных полей! Да-с!
- Господин Арцеулов, - внезапно подал голос молчавший все это время
Богораз. - Можно на минуту ваш перстень?
Ростислав, сняв перстень, передал его студенту. Тот осторожно
покрутил его, взвесил на ладони, затем отдал обратно:
- Благодарю вас... Господин профессор, прежде всего хочу напомнить
вам один постулат Секста Эмпирика...
Тут он закашлялся. Семирадский несколько иронически поглядел на
Семена, бормоча нечто вроде: "Нуте-с, нуте-с..."
- Секст Эмпирик писал, что в случае недостатка данных следует
воздержаться от суждения. Я не присутствовал при случае, описанном только
что господином Арцеуловым, но я был сегодня ночью при эпизоде, нам всем
памятном. Конечно, я плохо помню детали. Глотнул газа, к тому же мой
бронхит... Но я заметил следующее. Во-первых перстень господина Арцеулова
привлек внимание того странного господина, который пытался нас
задержать...
- Ерунда! - не выдержал профессор. - Этот, как вы его назвали,
господин, тоже начитался Стокера...
- Во-вторых, когда господин Арцеулов пытался разорвать это
препятствие, мне показалось, что перстень светился...
- Обман зрения, - фыркнул профессор. - Или отсвет фонарей.
- Фонари были далеко. Сейчас я осмотрел перстень - обычное старое
серебро очень высокой пробы. Оборудования у меня нет, но я почти уверен,
что внутри у него нет никаких сюрпризов. Светиться он не может, но я
склонен в данном случае верить своим глазам. Итак, мы имеем дело с чем-то,
его понять пока не можем. А значит, воздержимся от выводов...
Тут он снова закашлялся. Профессор не перебивал, но весь его вид
выражал несогласие.
- И в-третьих, - заключил Семен. - Насколько мне известно, никакое
поле не способно иметь твердость стекла. Вчера мы столкнулись с чем-то
другим...
- С бесовским заговором! - охотно согласился Семирадский. - И вы туда
же, Семен Аскольдович!
- А отчего нет? - вдруг подняла голову Берг. - Наши предки называли
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг