Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
Александр Бушков. 

                              Стоять в огне

   -----------------------------------------------------------------------
   Авт.сб. "Волчье солнышко". СпБ., "Азбука", 1996.
   OCR  spellcheck by HarryFan, 20 October 2000
   -----------------------------------------------------------------------


1

   Троллейбусы на этом маршруте ходили аккуратно, с короткими интервалами,
но сегодня "тройка" нарушила график, и  на  остановке  накопилось  человек
двадцать.  Кто  молча  сидел,  кто  курил,  кто   с   вялым   раздражением
прохаживался. Мятый мужичок  начал  было  развивать  оригинальную  теорию,
будто все  оттого,  что  на  троллейбусы  понасажали  девок,  а  у  девок,
известно, привычка вечно опаздывать, которой они не собираются изменять  и
за рулем. Но к ожидающим подошел милицейский сержант, и  мужичок  опасливо
приумолк.
   Анна  особенно  не  торопилась,  но  бесцельное  ожидание   всегда   ее
раздражало, а вдобавок раздражал и этот тип, не сводивший с нее глаз  так,
словно имел на это право. Собственно, если  разобраться,  не  столько  сам
тип, сколько то, что разгадать его взгляда она не могла. В нем не было  ни
веселой фривольности, ни даже любования от нечего делать молодой  красивой
женщиной.  Что-то  другое,  непонятное.  Напряженное  изучение?   Пожалуй,
более-менее точное определение, хотя и его нельзя  назвать  исчерпывающим.
Он стоял утопив руки в карманах модной курточки, яркой и невесомой,  время
от времени сосредоточенно покусывая нижнюю губу, и никак  не  отреагировал
на брошенный в его сторону  Анной  сердито-пренебрежительный  взгляд.  Лет
тридцать,  черная  шкиперская  бородка,   приятное,   но   не   такое   уж
запоминающееся  лицо.  Джинсы,  черная  водолазка,  японская  курточка   -
нивелирующая униформа восьмидесятых.  Может  оказаться  кем  угодно  -  от
молодого доктора наук до слесаря-сантехника.
   Подошел троллейбус, набитый так, что распахнулась лишь  одна  дверь  из
трех,  но  и  туда  смогли  втиснуться  три-четыре   наиболее   энергичных
счастливчика, не больше. Анна и не пыталась идти на  штурм.  Тип  тоже  не
двинулся с места. После  призывов  водителя  освободить  дверь  на  задней
площадке кое-как утрамбовались, троллейбус, басовито свистя, укатил.
   Кое-кто, чертыхнувшись, отправился пешком,  и  Анна,  подумав  немного,
решила последовать их примеру.
   -  Правильно,  Аня,  -  сказал  бородатый  тип,  без  тени   неловкости
пристраиваясь  рядом.  -  Вам  ведь  все  равно  у   театра   на   автобус
пересаживаться, вот по пути и поговорим.
   Анна остановилась  и  посмотрела  на  него  вовсе  уж  не  ласково,  но
способность смущаться, очевидно, в число достоинств бородатого не входила.
Если у него вообще имеются достоинства,  подумала  Анна.  Ведь  хотела  же
выучиться каратэ...
   - Внесем ясность, - невозмутимо  продолжал  бородатый.  -  Моя  фамилия
Астахов.  Ухаживать  за  вами  я  не  собираюсь,  а  вот  поговорить   нам
необходимо.
   - Интересно, о чем?
   - О жизни, о времени, о вас.
   - Знаете, мне  сейчас  приходят  на  ум  разные  фольклорные  словечки.
Слышала в свое время.
   - Это когда на стройке работали? - Астахов улыбался. - Молчите? Видите,
вы уже немножечко заинтригованы. То, что я знаю, как вас зовут,  не  такая
уж ошеломляющая штука - мало ли тривиальных объяснений можно  отыскать?  И
вы растерялись чуточку... Надеюсь, перестали принимать меня за вульгарного
ловеласа?
   - Ну и перестала, - медленно сказала Анна. Астахов,  по-прежнему  держа
руки в карманах, шагал рядом. - Что из того?
   - Неужели вы не любопытны? Вдруг появляется  абсолютно  незнакомый,  но
тем не менее хорошо знающий вас человек...
   - Ага, - сказала Анна. - Сейчас  меня  прямо-таки  колотить  начнет  от
любопытства.
   Она готова была наговорить кучу колкостей, но невозмутимое  спокойствие
Астахова ее смущало. Словно и в  самом  деле  эта  странная  встреча  была
порогом к чему-то важному для нее. И она, не без оснований считавшая  себя
волевой, вдруг почувствовала, что нужно отбросить сарказм  и  непреклонную
отчужденность. Что ее воля столкнулась с более сильной.
   - Что вам от меня нужно? - спросила она тихо и серьезно,  не  глядя  на
незваного спутника.
   - Вообще или пока?
   - Вообще.
   - К "вообще" вы еще не готовы.  Речь  идет  только  о  "пока".  Знаете,
давайте присядем и покурим. Вы ведь курите, но  стараетесь  не  курить  на
людях, а вон та скамейка как раз в удобном отдалении.
   Они сели. Астахов щелкнул красивой синей зажигалкой.
   - А вы, случаем, не черт? - спросила Анна.
   Астахов не ответил на улыбку.
   - Может быть, гораздо хуже черта. Может быть, гораздо  лучше.  От  чего
зависит окончательная оценка, не знаю, право... Начнем? Аня, пока  от  вас
требуется одно - запоминать все, что я скажу, и не  забывать.  Так  вот...
Вы, наверное,  читали  или  слышали  об  этих  дискуссиях,  собственно  не
дискуссиях даже... - Он задумчиво покачал  головой,  ища  слова.  -  Одним
словом,  в  печати  обсуждался  вопрос:  мог  бы  какой-нибудь  бременский
ремесленник века этак пятнадцатого стать оператором современной ЭВМ? И так
далее в том же духе. Вы меня поняли?
   Анна курила, подавляя глухое раздражение. Мимо в нужном ей  направлении
промчалась полупустая "тройка", и Анна демонстративно взглянула  на  часы,
бросила окурок в разинутый клюв урны-пингвина.
   - Вы меня поняли? - повторил он спокойно.
   - Ну поняла, - сказала Анна. - Слышала что-то такое. Или читала. На эту
тему, по-моему, даже что-то фантастическое было...
   - Умница, - сказал Астахов без тени похвалы, просто констатировал факт.
- Словом, проблема формулируется так: некоторые из тех, что  умерли  сотни
лет назад, могли  бы  оказаться  крайне  полезными  сейчас  -  для  химии,
математики, микробиологии какой-нибудь...
   - Вполне возможно. И довольно старо.
   - Старо. Ну а если поставить  проблему  с  ног  на  голову?  Зеркальное
отражение, а?
   - Как это?
   - А вы подумайте, Анечка. До следующей встречи.
   Он пружинисто взмыл со  скамейки  и  пошел  прочь  -  руки  в  карманах
курточки попугайской  расцветки,  размашистая  походка  человека,  который
торопится куда-то и никак не должен опоздать. Анна  взглянула  ему  вслед,
хмыкнула и пожала плечами. Все это выглядело  настолько  странно,  что  не
было и тени гипотезы. Странный разговор  на  странную  тему.  Но  то,  что
Астахов знал о ней, мало кто знал. Совсем немногие, если точнее...
   Анна встала.  Мир  вокруг  оставался  прежним  -  прохладный  сибирский
сентябрь, на одной стороне улицы - зеленый забор,  огораживавший  какую-то
стройку, на другой - шеренга стандартных девятиэтажек из желтого  кирпича.
Разноцветные машины, спокойная голубизна  неба.  Все  как  прежде,  только
теперь был еще и Астахов - странный, раздражающий вопросительный знак...
   Псих, подумала Анна. А может быть, и  нет  -  воображает,  что  изобрел
оригинальный метод  знакомства.  Заинтриговал,  заставил  гадать,  кто  из
старых знакомых оказался болтуном и где мог с этим Астаховым  встречаться,
а потом все пойдет по заезженной колее...
   "А не пытаешься ли ты таким объяснением заслониться, уйти от серьезного
раздумья  над  непонятной  встречей?"  -  спросила  она  себя.  Мысль  эта
раздражала  еще  больше,  и  Анна  решила  -  довольно.  Мало  ли  в  мире
странностей? Чудак появился и  исчез,  а  если  появится  -  вспомнить  те
словечки, что приходилось слышать на той московской стройке, и  точка.  "И
вообще я уже забыла, как его зовут..."
   Вечер прошел стандартно. Забрала дочку из садика, приготовила ужин  для
мужа, те же разговоры, те же темы, та же дикторша на экране -  отлаженное,
как часовой механизм, бытие, плавное течение  времени,  устоявшаяся  жизнь
без неожиданностей...
   Ночью ей приснился сон, прозрачный и  невесомый,  как  дым  от  костра,
разноцветный и яркий, словно витраж, непохожий  на  ее  обычные  сны.  Она
ехала куда-то  в  карете  по  багряно-золотому  лесу,  ее  пышное  платье,
невыносимо старомодное для женщины конца двадцатого века, казалось в  этот
момент привычным, красивым, радующим. Потом был бело-голубой зал,  золотое
шитье  мундиров,  тоже  казавшихся  привычно-красивыми,  дрожащие  огоньки
свечей, затейливые  ордена  на  лацканах  черных  фраков.  Играла  немного
непривычная, но знакомая по кинофильмам музыка. Анна не  танцевала  -  она
приехала  сюда  не  ради  танцев.  Она  много  разговаривала  с  кем-то  -
собеседники порой менялись. Она так и не смогла понять,  с  кем  и  о  чем
говорит, но знала одно - речь идет о сложных вопросах, важных делах, к  ее
словам  внимательно  прислушиваются,  ее  мнение  много  значит,   с   ней
считаются. С ней или с теми, кого она представляет? И представляет ли  она
кого-нибудь? Непонятно. Смысл разговоров, суть их ускользали...



2

   Она была рада, когда прозвенел  будильник  и  бело-голубой  зал  исчез,
растаял. Завтрак. Дочку - в садик. Автобус.  Пересадка  на  троллейбус.  И
дальше все как обычно - груда бумаг на  ее  столе  в  редакции,  материал,
который нужно сдать, люди, которым нужно позвонить, -  текучка,  обыденка,
рутина, редакционная суета, в которой затеряется незамеченным  и  залетный
инопланетянин самого экзотического облика.
   Очередной посетитель вошел как-то чересчур уж робко - не  вязалась  эта
робость с его дорогим модным костюмом, умным и волевым лицом  современного
делового человека из очередного производственного фильма.
   Анна молча ждала. Возможно, он  впервые  пришел  в  редакцию  и  смущен
незнакомой обстановкой - случается такое и с  уверенными  в  себе  людьми.
Или, не исключено, герой одного из последних фельетонов. Или принес первую
в своей жизни заметку - мало ли что...
   - Анна Георгиевна?
   - Да, - сказала Анна. - Вы садитесь.
   -  Спасибо.  -  Незнакомец  сел,  торопливо   и   неуклюже.   -   Нужно
представиться, я...
   Анна без особого интереса раскрыла красную книжечку. Гроховский Николай
Семенович,  главный  инженер  весьма  уважаемого  в  городе   предприятия.
Предприятие было передовое, и во  всех  других  отношениях  дела  там  шли
хорошо, так что героем фельетона гость никак не  мог  оказаться.  Все-таки
заметка, с грустной покорностью судьбе подумала Анна, а у меня и так завал
дикий...
   - Слушаю вас, - сказала она с отработанной дежурной улыбкой.
   - Собственно, это можно назвать личным вопросом.  -  Гроховский  дернул
плечом, уставился на  сигареты.  -  У  вас  курить  можно?  Спасибо,  Анна
Георгиевна, возможно, и я, и мои вопросы  покажутся  вам  странными...  Вы
знаете Кирилла Астахова?
   Вот этого она никак не ожидала. Словно распахнулось окно  и  в  кабинет
хлынул уличный шум - ожили в памяти и странный человек, и  необычный  сон.
Гроховский напряженно подался вперед.
   -  Молодой,  лет  тридцати,  -  сказал  он.   -   Аккуратная   бородка,
черноволосый, знает о вас то, что не должен бы знать.
   - Предположим, знаю такого, - сказала Анна. - Может быть, вы объясните,
что все это значит? Новый способ знакомства? Между прочим, я замужем.
   - Выходит, вы ничего не знаете?
   - А что, собственно, я должна знать?
   - Но вы ведь встречались с Кириллом?
   - Один-единственный раз, - сказала Анна. - Вчера. И очень надеюсь,  что
второй встречи не будет.
   - Вот в этом я не уверен...
   - Послушайте, у меня масса работы. - Анна демонстративно  придвинула  к
себе стопку писем. - Можете передать вашему другу...
   - Он мне не друг! - Это не было криком, но прозвучало  как  крик.  -  Я
думал, что вы... Должен же  кто-то  что-то  обо  всей  этой  фантасмагории
знать... - Глаза у него были как у больной собаки. - Анна  Георгиевна,  вы
вправе подозревать любую мистификацию, и все же... Хорошо,  вы  ничего  не
знаете. Значит, мы находимся  в  одинаковом  положении.  Скажите,  вам  не
снилось... Что-нибудь необычное, скажем?
   - Что случилось? - тихо спросила Анна. Вряд  ли  он  играл.  Непонятно,
какие цели должна была бы преследовать игра. Он расстроен, взволнован,  и,
если он говорит правду, с ним происходит то же самое...
   - Что случилось? -  повторил  Гроховский,  потянулся  за  сигаретой.  -
Ничего не понимаю. Внезапно появляется незнакомый человек и знает  о  тебе
такое... Нет, ничего стыдного или уголовного, но ведь  не  должен  он  это
знать...  Интригует  многозначительными  недомолвками,  вдобавок  сны  эти
проклятые.
   - Какие? - с удивившим ее любопытством спросила Анна.
   - Так, сплошные глупости. Чужие какие-то сны. -  Гроховский  решительно
поднялся. - Я прошу вас, Анна Георгиевна, если вы что-то узнаете раньше  -
вот мой телефон, я вас очень прошу...
   - Да, разумеется, - кивнула Анна. - Но...
   Гроховский не обернулся, дверь захлопнулась  за  ним,  словно  разрубая
тайну на  две  половинки,  ничего  по  отдельности  не  объяснявшие  и  не
значившие. Анна повертела визитную карточку, отложила и решительно набрала
номер.
   - Приемная, - откликнулся деловитый женский голос.
   - Простите, вы не подскажете - Кирилл Астахов у вас работает?
   На другом конце провода помолчали, потом предложили позвонить  в  отдел
кадров. Анна позвонила, зачем-то назвалась сотрудницей паспортного  стола,
придумала какой-то повод, но все напрасно -  Кирилл  Астахов  не  числился
среди работавших на уважаемом в городе предприятии.
   "Ничего  не   доказывает,   -   сердито   подумала   Анна.   -   Просто
друзья-приятели, а работают в разных местах,  и  визит  этого  Гроховского
призван закрепить мистификацию... Что же, Анна Георгиевна, снова пытаетесь
первым  пришедшим  на  ум   банальным   объяснением   стереть   загадочные
несообразности происходящего?"
   Она задумчиво смотрела в окно поверх забытой дымящей сигареты. За окном
были люди, машины и облака,  еще  дальше  -  Луна,  освоенная  фантастами,
автоматическими станциями и  экипажами  "Аполлонов",  и  совсем  далеко  -
укрытое за солнечным небом что-то неуловимое:  чуточку  не  так  проезжали
машины, как-то иначе спешили люди, иными казались и облака. И  все  это  -
из-за двух странных разговоров  и  глупого  сна?  Не  стоит  беспокойства,
право... И все же, все же, зачем главному инженеру солидного  предприятия,
человеку, по возрасту почти годившемуся ей в отцы, участвовать в идиотском
розыгрыше? Может  быть,  это  всего  лишь  естественная  защитная  реакция
сознания на  вторжение  в  жизнь  Неведомого  -  свести  все  к  банальным
заигранным отгадкам?  С  неба  не  могут  падать  камни.  Земля  не  может
вращаться вокруг Солнца... Что там еще?
   Она сердито погасила сигарету  и  принялась  за  письма  -  нужно  было
работать.



3

   Она собиралась  уже  перейти  улицу,  идти  на  остановку,  но  зеленый
"Москвич", притихший  у  бордюрчика,  внезапно  рыкнул  мотором,  рванулся
вперед и загородил ей дорогу. Водитель распахнул дверцу. Кого-кого,  а  уж
его Анна предпочла бы не встречать больше в течение  ближайших  пятидесяти
лет. А он улыбался как ни в чем не бывало.
   - Ох, опять вы... - с усталым раздражением сказала Анна.
   - Ну да. - Астахов беззаботно улыбался. - Садитесь.
   - Нет, спасибо. - Она вспомнила "Мимино". - Я лучше пешком постою.
   - Напрасно. - Его лицо стало сосредоточенно-деловым, даже  холодным.  -
Вот что, хотите честную сделку? Вы сядете в машину и выслушаете все, что я
скажу, но только, подчеркиваю, все. И после этого, если хотите, я навсегда
исчезаю из вашей жизни. Итак? Не столь уж обременительные условия...

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг