эту песню, и самого Пелчицкого.
Мы не увидимся с тобой.
Я ничего уже не значу,
Я не успел решить задачу:
Как лихо справиться с судьбой.
Мы не увидимся с тобой.
Кажется, и Времени не было. Дорога, по которой они петляли, холмы,
пустоши, вересковые кусты - все это ни капельки не изменилось со времен
битв с датчанами, со времен людей, мало озабоченных сложностью жизни и
предпочитавших ту сложность не замечать.
Я на песке писал сонет.
А для воды легка работа -
Смывать неизданное что-то,
Блеск ненадетых эполет.
Я на песке писал сонет.
В глаза настойчиво лез брезент - старый и пыльный.
Они сидели у заваленного прошлогодними журналами столика в маленькой
стерильно-безличной приемной и сосредоточенно опустошали второй по счету
кофейник. Из-за двери доносились временами постукивание, дзенькающий лязг
и еще какие-то медицинские звуки, сопутствующие тому, что там происходило.
- Ты не сомневайся, - сказал Савину Лесли. - Доктор Данвуди - это
такой мастер, каждую молекулу отпрепарирует, не только клетку...
- Да, - сказал Савин, чтобы только не молчать, - И очень интересный
человек, - продолжал Лесли с упорством, в котором было что-то жалкое. -
Сильный клиницист, отказался от весьма высокого поста в Министерстве
здравоохранения.
- Да, - повторил Савин. Перед глазами у него стоял корабль и зеленая
строчка трассеров.
Бесшумно отворилась узкая белая дверь, в приемную шагнул доктор
Данвуди, снявший уже халат и перчатки, - грузный громадный блондин с
оплывшим лицом, таким замкнутым сейчас, что оно казалось добродушным. Он
удивительно тихими для своего веса шагами подошел к столу, сел и шепотом
рявкнул в пространство:
- Сигарету!
Его толстые пальцы дрожали на белоснежной крышке стола. Лесли
торопливо, расплескивая, налил ему кофе, Савин подал пачку "Модекс".
Доктор шумно опорожнил чашку, губами вытянул из пачки сигарету и, не
оборачиваясь, захлопнул каблуком приоткрытую дверь операционной - туда
попытался было заглянуть Лесли.
- Огоньку, - сказал он сварливым басом. - Спасибо. Что ж, ребята, не
сержусь за то, что подняли среди ночи - работу вы подсунули насквозь
интересную. На Нобелевскую это, возможно, и не потянет, но многие биологи
продали бы душу дьяволу, чтобы только оказаться на моем месте. Лесли, за
каким чертом вам понадобилось сбивать летающую тарелочку? Что она вам
такого сделала? Бедняжка пилот...
Савин смотрел на сержанта. Он видел однажды такое лицо - в Амазонии,
на Укаями, когда миньокао, химерическим созданием взмывший из вонючего
болота, схватил Пакито, вздернул в воздух, и автоматные очереди бесцельно
распороли гнилую зеленую трясину - динозавр молниеносно исчез со своей
жертвой, а они оцепенело застыли в хлипкой лодочке, качавшейся на
взбаламученной жиже... Он думал, что никогда больше не доведется увидеть
таких лиц.
- Да, - сказал доктор Данвуди, уграбистой ладонью придавив плечо
Лесли. - Сидеть! Без истерик - некогда... Вот именно, Роб. К той твари,
что изглодала Мак-Тига, ваш зверь не имеет никакого отношения. Да и какой
это, к дьяволу, зверь... Совершенный мозг и речевой аппарат. Вы ухлопали
разумное существо, ребята. - Он упер в столешницу внушительные кулаки,
губы свело в грустной усмешке. - Когда мы только похороним эту ублюдочную
привычку - палить по непонятному... Не пытайся пригвоздить к кресту свою
душу, Роб Виноват в итоге не сержант уголовной полиции Робин Лесли как
конкретная личность, а старые предрассудки, болтавшиеся в мозгу бог знает
с каких времен...
- Доктор прав, - сказал Савин. - Но как бы там ни было, зачем ты
стрелял? Разве не было других средств? Газ, сети? Однако ты взял автомат...
- А ты, когда стрелял там, где испугался Лохинвар? Почему-то ты в
первую очередь подумал о пистолете, хотя это мой инструмент, а не твой.
- Но я же не знал, что там может оказаться!
- А я знал? Я что-нибудь, выходит, знал?
- Тихо! - рыкнул доктор Данвуди. - Ребята, я здорово умею обрывать
истерики, - он поднял широкую ладонь, - так что прошу без соплей. Глотните
бренди, вы оба. Бутылка там, в столе. Я, конечно, понимаю, что искать
конкретного виновника - профессиональная черта журналистов и полицейских,
но я не уверен, что есть конкретный виновник...
- Ладно, - сказал Лесли. - Конкретного виновника нет, а убил его я.
На этом и остановимся. Пищите подробный отчет, доктор.
- Разумеется, - прогудел доктор Данвуди. - На вашем месте, Роб, я бы
немедленно позвонил в Дублин, штаб-квартиру Международной службы
безопасности. Или сначала в их лондонское региональное.
- Буду соблюдать субординацию, - сказал Лесли. - Утром позвоню
начальству в Эдинбург, и пусть все идет своим чередом... Спокойной ночи,
доктор. Ты едешь, Кон?
Савин вышел следом за сержантом, сел в машину. Полицейских там уже не
было, но радио работало, выплескивая в ночь лазурные неаполитанские
синкопы. Они курили, слушали легкую, как дым костра, неуместную здесь
музыку, над крышами повисла круглая желтая луна, светилось окно больницы,
и не существовало Времени.
- Ты видел.., корабль? - тихо спросил Савин.
Лесли промолчал так, что это было красноречивее слов. Сигаретный дым,
смешиваясь с музыкой, уплывал за окно.
- Почему ты не сказал раньше, куда плавал с ней?
- А что это изменило бы? - спросил Савин. - Ты можешь ручаться, что
не стал бы стрелять? Можешь ручаться?
- Нет... - сказал Лесли после короткого молчания. - Можешь называть
меня как угодно - подонком, сволочью. Я застрелил разумное существо
неизвестно из какого измерения, верно. Но, господи... - вырвалось у него
едва ли не с мольбой. - Как ты не понимаешь - у меня служба, нужно же
как-то завершить это дело...
- Вот ты его и завершил. Глядишь, в лейтенанты произведут.
- Замолчи! Если бы ты рассказал все раньше, я пошел бы к Диане.., да,
черт возьми, я бы на коленях перед ней стоял, только бы она взяла меня
туда...
- И что? - спросил Савин. - Она все равно не разрешила бы взять
кинокамеру, а привезенные оттуда монеты или кубки доказательством служить
не могут. И Геспера ты арестовать не можешь, верно?
- Не могу, - сказал Лесли. - Даже если ты напишешь заявление об
имевших место с его стороны угрозах, кто мне даст санкцию на арест? На
арест главаря шайки контрабандистов, торгующих с иномерным
пространством... Мы снова перед глухой стеной, и даже то, что я сегодня
убил...
Что ж, подумал Савин. Теперь, когда не нужно бояться за Диану, фигур
в игре осталось только две - он и Геспер. Лицом к лицу. И не нужно никуда
уезжать завтра, нужно выманить противника из укрытия, вызвать огонь на
себя...
- Поехали? - спросил он. Лесли включил мотор, и машина рванулась
вперед, в ночь.
ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ
В дверь барабанили громко и настойчиво - это и была привидевшаяся
Савину во сне пулеметная пальба. Чертыхнувшись, он рывком встал и,
промаргиваясь, пошел к двери. Ночью он лег не раздеваясь, положив пистолет
под подушку, думал, что уже не уснет, но под утро сморило все же.
Замок щелкнул, словно взводимый затвор.
- Мистер Савин? Вам срочная. Перед ним стояла очаровательная
почтмейстерша. Савин отпустил банальный комплимент, тут же забыл его,
расписался и получил большой синий конверт. Захлопнул дверь, вернулся к
столу и только теперь проснулся окончательно. На часах - двенадцать с
половиной. Похоже, он проспал короткий тихий дождь - крохотный газон под
окном влажно поблескивал. Диана, вспомнил он. Зверь, который не зверь.
Автоматная очередь. Он скрючился на стуле, прижался лбом к колену, пытаясь
смять, погасить вставшее перед глазами видение - на всех парусах уплывал в
туман сказочный корабль, а с ним ответы на вопросы, касавшиеся только его,
такого восхитительно бронированного, такого, оказывается, открытого для
простых человеческих чувств. А скачка продолжалась, гремели копыта, враг
был настоящим, пули тяжелыми, цель не оправдывала средств, но, безусловно,
оправдывала усилия...
Он разорвал конверт, вытряхнул бланк фототелеграммы. Размашистый
знакомый почерк Рауля:
"Приезжай немедленно, жду в Монгеруэлле, кое-что прояснилось".
Подписи не было.
Савин поднялся. Восторга он не чувствовал - отгорело. Он спустился
вниз, пробегая мимо конторки, ловко повесил на ходу ключ, выскочил на
крыльцо. Поежился, запахнул куртку. Обрывки серых облаков плыли над
городком. Он шагнул к "гарольду".
- Мистер Савин! Эй!
К нему вприпрыжку бежал второй, законспирированный полицейский агент
- плащ расстегнут, шляпа едва держится на затылке. Четверо горожан,
стоявшие на углу, проводили его внимательными взглядами. Савин, посмотрев
на них, подумал, что впервые видит на улице такое скопление местных
жителей...
- Мистер Савин! - полицейский подбежал и схватил его за рукав, словно
боялся, что Савин задаст стрекача. - Я стучал, вы не открыли, я думал, вы
ушли... Роб...
Он захлебывался словами...
Сержант уголовной полиции Робин Лесли (двадцать пять лет, холост, в
политических партиях не состоял) застрелился на восходе солнца - точнее не
смог определить время рыбак, живший рядом с участком и услышавший выстрел.
Рауль подождет, думал Савин, размашисто шагая рядом с агентом, - тот
был низенький, задыхался, семенил. Подождет Рауль, главное решается
здесь...
Улочки были безлюдны, но там и сям вдруг едва заметно приподнимались
занавески, и Савин чуял настороженные взгляды. Теперь и он верил - они все
знают что-то о тех странностях, что происходят в городке, но молчат,
притворяясь друг перед другом, что жизнь течет в русле извечной
тривиальности. Он был зол на них, но не решался тут же осудить,
пригвоздить и заклеймить - на них давили века фанатических страхов и
заброшенной отдаленности. Все еще давили. Вряд ли они способны, дай им
полную волю, отправить на костер Диану и выгнать камнями из города его,
чужака, - это они оставили позади, но и от страха перед Неизвестным так и
не избавились. Нет, не мог он их судить, права не имел, он всего лишь
боялся меньше...
Немощеные улочки, старинные до-ма... Савин внимательно слушал агента.
Восстановить происшедшее оказалось не так уж и трудно. После того, как они
вернулись в городок, Лесли пошел в участок. Сварил себе кофе, выпил
немного виски, много курил, писал письма. Когда взошло солнце, сел за стол
и выстрелил себе в висок из служебного пистолета марки "Кинг", калибра 8,0.
Он не должен был поступать так, думал Савин, но он решил, что именно
так должен поступить, он не сбежал от трудностей, он просто не мог жить с
тем, что сделал...
Они подошли к участку. У дома стоял полицейский микроавтобус,
полицейский в форме курил, сидя боком на сиденье, другой, в штатском,
нахмуренный и злой, писал что-то, примостив папку на колене. Доктор
Данвуди сидел на крыльце и прихлебывал кофе из широкогорлого,
разрисованного пингвинами термоса. И никого больше, только тишина.
Агент мягко подтолкнул Савина к двери. Никто не сделал попытки
воспрепятствовать, значит, так и нужно было, и Савину на секунду
показалось, что это не правда, что смерти нет, сейчас все расхохочутся,
распахнется дверь и выйдет Роб Лесли, веселый и совершенно живой.
Но он не вышел, потому что вокруг была реальность и ушедшие навсегда
возвращаются лишь в сказках. "Я был несправедлив к нему", - подумал Савин,
но агент уже открыл перед ним дверь.
Лесли сидел за столом, уронив голову на руки. Пистолет из руки у него
уже вынули. Агент молча показал три письма в запечатанных конвертах с
грифом полицейского управления - один был адресован в Эдинбург,
начальству, второй тоже в Эдинбург, женщине, на третьем было написано
просто: "К. Савину, здесь".
Савин рванул конверт, оторвав большой кусок, запустил туда пальцы и
вытащил узкий, сложенный вдвое листок. Агент деликатно приблизился, но
Савин невежливо отодвинул его локтем.
"Прости, не могу иначе. Передаю эстафету".
И ничего больше, только это.
Савин щелкнул зажигалкой. Клочки бумаги неярко горели в большой
глиняной пепельнице, и на щеке Лесли шевелилась тень его спутавшихся
волос. Посапывал за спиной агент, слышно было, как в машине трещит рация и
полицейский громко отвечает далекому голосу, что они сейчас закончат,
Савин подумал: нужно сказать что-то, что-то сделать - что? Бумага
догорела, остались невесомые черные чешуйки пепла.
Он повернулся, медленно вышел на крыльцо, в прохладный шотландский
день.
- Хотите кофе? - спросил доктор Данвуди. - С ромом и по особому
рецепту.
Савин присел рядом с ним на крыльцо, без особой охоты отхлебнул
обжигающей смеси.
- Он звонил в Дублин? Или хотя бы своему начальству в Эдинбург?
- Не знаю, - сказал Савин.
- Плохо, если нет, - доктор выругался вполголоса. - Под утро какая-то
сволочь подожгла больницу. Полыхнуло на совесть - видимо, они
воспользовались чем-то посерьезнее канистры с бензином. Все сгорело, один
пепел остался, у нас опять ничего нет, так что никаких доказательств...
Грохнуло совсем рядом, раскатисто страшно, они физически ощутили, как
шатнула старые дома не нашедшая на узкой улице выхода взрывная волна,
вышибла стекла, расплескала огонь по стенам. Клубок дымного пламени
взлетел неподалеку над острыми крышами, и Савин, чуя сердцем беду, прыгнул
вслед за доктором в зарычавшую мотором машину - вряд ли полицейский
отреагировал так быстро, скорее всего, он включил зажигание машинально, от
неожиданности, На том месте, где стоял "гарольд" Савина, пылали
вздыбленные лохмотья железа, сохранившие очень отдаленное сходство с
машиной. Дымились стены отеля и дома напротив, аккуратные газончики
засыпаны битым стеклом. Примчавшаяся с похвальной оперативностью небольшая
пожарная машина поливала пламя пухлой струей белой пены. Сбегались люди,
Савина толкали, а он стоял как столб. Он должен был в момент взрыва
оказаться там, внутри. Телеграмма, судя по всему, настоящая, но люди
Геспера наверняка нашли способ с ней ознакомиться, и она прекрасно
вписалась в их не такой уж замысловатый план - "гарольд" должен был
взорваться на автостраде на полпути между городком и Монгеруэллом, над
одним из многочисленных обрывов, пылающим комком сорваться в море, ищите
следы и улики хоть до скончания времен...
Толпа понемногу разбухала. Савин выбрался из нее и подошел к
микроавтобусу.
- Ну, я пошел, - сказал он сидевшему там доктору Данвуди (оба
полицейских стояли в толпе). Подумав, спокойно снял с крючка над
водительским местом кобуру и без угрызений совести переправил в карман
полицейский пистолет и запасную обойму.
- Хотите сыграть в шерифа-одиночку?
- Ничего подобного, - сказал Савин. - Вы же практически все знаете,
поймите меня правильно. Ведь нельзя иначе. Как по-вашему, удастся мне или
вам уговорить здешнюю полицию немедленно устроить засаду там, на берегу?
- Сомнительно, - покачал головой доктор после недолгого раздумья. -
Вы думаете, что "те" попытаются уйти?
- Коли уж они занялись поджогами и взрывами... Их нужно поймать за
руку на горячем. Отправляйтесь немедленно в Монгеруэлл к инспектору
Стайну. Вы все знаете, кое-что видели сами, постарайтесь убедить их
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг