кое-какие фактики, а там кто-то непременно выломает дверь под номером
415... Ну да, личная машина Толмачева осталась на Каландарашвили, должны
же сообразить...
Без "Зауэра", из предосторожности оставленного в тайнике, Родион
чувствовал себя то ли голым, то ли осиротевшим. А вот без Лики -
помолодевшим, говоря высоким штилем, стоявшим на пороге новой жизни, где
найдется место и Зойке, и Соне, и много чему хорошему...
Правда, этой ночью белоснежный кошмар повторился с завидной
непреложностью, но Родион как-то успел с ним свыкнуться.
...Раскачались господа бизнесмены довольно поздненько. А может, первую
скрипку тут играла милиция. Как бы там ни было, второй звонок в дверь
раздался лишь в половине второго. Он вновь рванул в прихожую, как призовой
бегун. Главное было - не расхохотаться им в лицо...
Перед ним стояла Ликина секретарша Светочка, милое неглупое созданьице с
дипломом о высшем образовании и стройненькими ножками манекена. Лица на
ней не было - импортнейшая косметика поплыла, щеки влажные, взгляд
застывший и оторопевший. Чуть отступив влево, за ней возвышался
милицейский капитан гренадерского роста, в затемненных очках и лихо
заломленном берете. На рукаве у него красовалась эмблема РУОП - белая рысь
в черном круге. Ага, расследование с самого начала рвануло по заранее
предугаданной Родионом дорожке...
- Ну что, отыскалась пропажа? - спросил Родион все так же агрессивно. -
Какие дела?
Светочка, сдерживая слезы, кивнула в ответ на пытливый взгляд капитана.
Лицо у того преисполнилось профессионального, казенно-привычного участия:
- Родион Петрович?
- Тридцать шесть лет Родион Петрович, - он сбавил на полтона ниже, как и
полагалось благонамеренному гражданину при встрече с блюстителем порядка,
но показывал всем своим видом, насколько он зол и раздражен. - В чем дело?
Капитан, на миг опустив глаза, произнес как мог мягче:
- Тут такое дело... Вам придется поехать с нами.
- Куда это? - взвился Родион. Потом "сообразил что-то", и, "охваченный
нарастающей тревогой", подался вперед: - Случилось что-нибудь? Лика?
Простая душа Светочка громко всхлипнула, и слезы хлынули в три ручья. Тут
и дурак обязан был догадаться. Родион шагнул к капитану и в "полной
расстроенности чувств" схватил его за рукав серого бушлата:
- Что случилось? Ее шофер приезжал на ее машине, значит, не авария... "Да
говори ты, болван, - добавил он мысленно, - а то я непременно хохотать
начну..."
Капитан, с той же участливо-очерствевшей физиономией, со вздохом поведал:
- Родион Петрович, ваша жена погибла... Родион уставился на него так
оторопело, что Светочка зарыдала еще пуще, по-детски шмыгая носом.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Казенный дом
Симптомчик был весьма обнадеживающий - Родиона вызвали не повесткой.
Неудобно, должно быть, вызывать повесткой убитого горем мужа безжалостно
застреленной гангстерами молодой женщины. Предварительно созвонившись, к
нему прибыл парень лет тридцати, в штатском, профессионально неброский,
оперуполномоченный старший лейтенант такой-то - фамилию он пробормотал
довольно невнятно, старательно сунул под нос красную книжечку, но Родион
ее отстранил с горестным видом, отрешенным голосом заявив, что верит и так.
Сели в старенький "москвичок" - шофер тоже был в штатском, но прибыли не в
РУОП, а в "серый дом", огромное здание, где разместились областное и
городское УВД, местное отделение ФСБ и ОВИР. На несколько мгновений в
сердце поселилось беспокойство, однако Родион почти сразу же овладел собой
и отогнал мимолетные страхи - Робин Гуду бояться как-то не с руки, в
особенности если он уверен, что сумел замести следы...
Он лишь недоуменно - ничуть при этом не играя глянул на спутника:
- А почему сюда? Ко мне приезжали из РУОП...
Тот пожал плечами:
- Следствие ведет уголовный розыск... Мы.
"Интересно, как это следует понимать? - подумал Родион. - Что, они уже
отмели версию насчет организованной преступности? Или тут что-то другое?"
Они шли по неприветливым, унылым коридорам самого казенного вида.
Поднялись на третий этаж, спутник заглянул в кабинет без таблички,
посторонился, пропуская Родиона, но сам следом не вошел.
За единственным, довольно старым столом сидела молодая женщина, лет
тридцати, в сером кителе и майорскими погонами, симпатичная, даже
красивая, но косметики был самый минимум, а рыжие волосы зачесаны назад и
сплетены в старомодный хвостик, будто у пожилой учительницы.
- Садитесь, - сказала она с тем же казенным участием. - Майор Шевчук,
Дарья Андреевна, уголовный розыск. Вы курите, если курите, я и сама
дымлю... - Она помолчала, с постным лицом спросила: - Вам нашлось, с кем
оставить дочку?
- Она у бабушки, - сказал Родион с соответствующим ситуации похоронным
лицом. - У матери жены.
- Понятно...
Родион ее узнал - это она распоряжалась тогда окружающими ментами в форме
и в штатском, стоя в дверях только что ограбленного обменного пункта.
Только выглядела тогда гораздо сексапильнее, не затурканной чиновницей,
как сейчас.
- Итак, Родион Петрович... - она выдержала паузу. - Простите, что
приходится вам надоедать в такую минуту, но это необходимо...
Он молча кивнул.
- Придется задавать и не вполне тактичные вопросы, никуда от этого не
денешься...
- Я понимаю, - сказал он нетерпеливо, давая понять, что обойдется без
утирания соплей. И она, сразу видно, намек поняла.
- Вы уже знаете обстоятельства, при которых все... случилось?
- Да, мне говорили.
- У вас есть какие-то предположения, догадки?
- Откуда? - пожал он плечами.
- Жена с вами не делилась какими-то тревогами? Может, ей угрожали?
Он добросовестно "подумал", мотнул головой:
- Ничего, даже отдаленно похожего. По-моему, дела у нее шли прекрасно.
- Она вам много рассказывала о своих делах?
- Практически ничего. Понимаете ли, за порогом квартиры у каждого была
своя жизнь. Я не разбираюсь в бизнесе, а ей наш завод был мало интересен.
Но я бы непременно заметил, будь она подавленной или встревоженной... У
них же там есть своя служба безопасности, можно у них узнать...
- Честно говоря, я с ними еще не успела поговорить, - сказала она
извиняющимся тоном. - Масса работы... А людей мало. Платят сущие гроши,
честно вам скажу, удержать нечем...
"То-то ты и серенькая такая, - подумал Родион, отметив, что ножки у майора
женского пола весьма даже хороши. - Приодеть бы как следует в импорт, юбку
укоротить... Обручального кольца что-то не видно - советская неудачница,
надо полагать? Некуда больше податься? Вузовский значок, ага. И ленточка,
смахивающая на орденскую, - ну, видимо, какая-то юбилейная медаль. Шевчук,
Шевчук... Знакомое что-то".
- Значит, не было ни подавленности, ни тревоги?
- Нет, - твердо сказал Родион.
- Вот теперь позвольте нескромный вопрос - вы знали, что у нее есть
любовник?
- Представления не имел.
- Значит, на ваше решение о разводе повлияло вовсе не это?
- Да. Не это.
- Простите, а можно узнать причины?
Он закурил и ответил с точно рассчитанной откровенностью:
- Ничего здесь сложного нет. Мы, как бы вам объяснить... жили в разных
пространствах. Она делала неплохую карьеру в частном бизнесе, а я так и
остался инженером на агонизирующем заводе. Смело можно сказать, что жили
на ее деньги. Кого-то, быть может, такое положение и устраивало бы, но я
так жить не хотел. Вот и предложил развестись.
- И как это восприняла ваша жена?
- Сначала - отрицательно. Подарила машину, думала этим удержать,
предлагала идти к ней шофером... - он печально улыбнулся. - Только это
любезное предложение возымело совсем не тот эффект, на который она
рассчитывала. Не хватало еще быть шофером у собственной жены... В конце
концов она перестала упираться, подали заявление...
- То есть, расставались мирно?
- Вполне. Квартиру решили не делить. Лика... Она мне обещала выплатить
долю в квартире наличными, чтобы купил себе новую, мы даже подписали
документ...
- Я знаю, - кивнула она. - Ну что ж, вполне цивилизованный развод, бывает
гораздо хуже... И машину назад не требовала?
- Нет. Она себе купила "Тойоту". Понимаете, я бы ее никак не назвал
мелочной...
- Понятно. И что вы собирались делать потом?
- Перебираться подальше отсюда, - сказал он. - Мне предложили хорошее
место на Урале, там у меня старый знакомый...
Она не стала выяснять, где конкретно ему предлагали место и кто сей
благотворитель. Почти ничего не записывала - очень похоже, беседа была
чистой формальностью. Родион воспрянул духом, тревога испарилась
окончательно.
- Значит, можно сказать, что вы оба после вполне мирного расставания
ничего, собственно, не теряли? Вульгарно говоря, оставались при своих?
- Даже лучше, - усмехнулся он. - Оба обретали полное душевное спокойствие.
Очень уж тягостно было нам вдвоем, оба это чувствовали.
- И все же она пыталась вас удержать?
- Скорее по инерции - знаете, все бизнесмены из простых советских людей
произошли, старые традиции живучи. Довольно быстро перестала упрямиться. -
Он сделал вид, будто его осенило. - Послушайте, может, она собиралась
за... этого?
- Не похоже, - сказала она. - Нет у меня такого впечатления... Кстати, а
что вы делали в тот вечер?
- В какой? - спросил он с простецким видом.
- Шестого мая, вечером. Когда... погибла ваша жена.
- Дома сидел, - пожал он плечами. - Смотрел фильм по видику, выпил пару
бокалов...
- Понятно. Скажите, а у вас... кто-то есть?
- Да, - сказал он, не раздумывая.
- Знакомая, скажем так?
- Невеста, скажем так. Решили пожениться.
- Можно узнать ее координаты? Имя, фамилию?
- Мне бы не хотелось ее впутывать.
- Родион Петрович, уж извините, необходимо. Дело слишком серьезное.
- Ну ладно, - сказал он рассерженно. - Миладова Софья Илларионовна,
Гагарина, восемьдесят восемь - тридцать один. Хорошая девчонка, училась в
университете, не сложилось, теперь работает продавщицей. Где, точно не
знаю. Какой-то магазин на Барковского. Там мы никогда не встречались, я не
заходил...
Он не врал - Соня и в самом деле числилась продавщицей в частном
магазинчике на Барковского, и те, кто получал за нее положенную зарплату,
при нужде могли бы присягнуть на Библии, Коране и собрании сочинений
Чейза, что Миладова С.И. исправно выстаивает за прилавком свои смены и к
званию "Ударник капиталистического труда" не представлена только оттого,
что выдумать это звание у правительства не дошли руки.
- Ваша жена знала о ней?
- Вряд ли.
- Значит, твердо решили вступить в брак?
- Да, - сказал Родион. - Уж извините за откровенность, но с Соней я долго
еще останусь главой семьи и настоящим мужиком. Конечно, не только из-за
этого... Красивая девчонка, родители из того же круга, что и я... В общем,
этот брак непременно будет удачным.
- Желаю счастья... - она дописала еще пару строчек в разграфленном листе
бумаги. - Мне придется и с ней поговорить...
- Ваше право, - сухо сказал Родион, с намеком приподнялся.
- Извините, мы еще не кончили... Вот вы сказали только что в бизнесе не
разбираетесь. А меж тем ваша жена говорила кому-то из своих сослуживцев,
что вы вдруг решили заняться бизнесом...
"Это у вас и называется - подлавливать?" - хмыкнул про себя Родион и чуть
смущенно пожал плечами:
- Это я ей так сказал. Чтобы не считала вовсе уж законченным неудачником.
Я ей не врал, просто с умыслом не точно выразился. Место, которое мне
предлагают - в частной фирме. С одной стороны, это никак не означает
"заниматься бизнесом", с другой же...
- И мы не лыком шиты? - подхватила она с дружелюбной улыбкой.
- Вот именно, - сказал Родион.
За Соню он не опасался - сумеет держаться с этой замотанной канцелярскими
делами мышкой не хуже, чем Шарон Стоун в своих лучших ролях. Соня, правда,
определенно что-то заподозрила: узнав о внезапной и загадочной смерти Лики
вместе с любовничком, в первый миг бросила на Родиона чересчур уж
испуганный и понимающий взгляд. Но видно по ней: если и догадывается, по
большому счету ей на это наплевать. Собственное будущее заботит гораздо
больше. Не пионеры, и не герои идейно выдержанных романов. Терять Родиона
не захочет и в Павку Морозова играть не станет... Слишком многое связывает.
- С Толмачевым вы не были знакомы?
- С кем? - переспросил Родион. - А, этот... Не припомню точно. Одно время
она меня приглашала на их вечеринки и разные торжества, но потом перестал
ходить. Совершенно не мог найти с ними точек соприкосновения. А дома у нас
ее коллеги бывали редко. Если нас с ним когда-то и знакомили, я его успел
забыть.
- А такое имя - Вершин Сергей Степанович - вам что-нибудь говорит?
"Наконец-то, - подумал Родион. - Конечно, сопоставили пульки и установили,
что выпущены из одного ствола, не стоит вас недооценивать. Но и
переоценивать тоже не стоит..."
Он старательно изобразил долгое напряженное раздумье, в конце концов
вскинул на нее глаза, пожал плечами:
- Не припомню...
- Может быть, узнаете? - она подала большую черно-белую фотографию.
Неизвестно, где был заснят покойничек, но он был трезвехонек и смотрел
соколом, с жесткой улыбочкой таежного императора, вовсе не подозревающего,
что за стеной два кузнеца куют серп и молот. Вполне возможно, будь он
именно таким большую часть времени, Ирина не приняла бы решения стать
вдовствующей императрицей...
- Это Вершин?
- Да, - сказала она.
- Тоже бизнесмен, надо полагать?
- Вы не читаете газет?
- Мне в последнее время было не до газет, - сказал Родион. - Предстояло
покончить с прежней жизнью и начать новую, хлопот навалилось несчитанно...
А что, он такой знаменитый?
- Ваша жена никогда не упоминала этой фамилии?
- Не припомню.
- И вы его никогда не видели в окружении вашей жены?
"А не запутать ли следствие, как настоящему преступнику и положено? - со
злым азартом подумал Родион. - Пусть побегают зря, выискивая
несуществующие связи..."
Он всмотрелся внимательнее, нахмурил лоб, пошевелил губами:
- А в натуре на него нельзя посмотреть?
- Сейчас - нет, - сказала она, не моргнув глазом.
- У него есть длинное черное пальто?
- Не знаю, - сказала она искренне. - Это имеет значение?
- Высокий?
- Метр восемьдесят один.
- Значит, повыше меня на... - Родион озабоченно потер лоб. - Вы знаете,
припоминаю. Очень похож. Недели три назад, как бы не соврать, жена
приехала на белом БМВ, довольно новеньком, года девяносто третьего. Я
посмотрел в окно - дочка сказала что-то вроде: "Смотри, мама приехала".
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг