тут же передумал, жаль было заканчивать так просто.
- Дуй в подъезд, Вовик, - сказал он. - Там твой дружок скучает, развяжи
ему белы рученьки и возвращайтесь оба...
- Ты что задумал, резкий? - угрюмо поинтересовался Вовик.
- Ничего страшного, - сказала Родион. - За то, что своей художественной
самодеятельностью мне хорошее дело сорвали, отвезете на хату. Один будет
рулить, а другой - анекдотами развлекать... А то смывайся, если хочешь...
- Тачка-то моя, законная...
- Тогда не смывайся, - сказал Родион. - Иди, отвязывай, пока соседи в
милицию не брякнули...
"Смелость города берет", - подумал он, в темпе обшаривая бардачок и
осматривая сиденья. Ничего огнестрельного там не оказалось. Видимо,
машиной этой Вовик владел вполне легально, и своих колес ему стало жалко -
оба вышли из подъезда, робко замерли под бетонным навесом.
- В машину, работнички ножа и топора, - распорядился он, поведя стволом, а
сам сел на заднее сиденье. - И чтоб не дергаться мне, а то положу обоих,
как бог свят...
Они сели, то и дело оглядываясь. Вовик не выдержал:
- Нет, что тебе надо-то? На мозоль наступили, что ли?
- Говорю, козел, дело мне сорвали своей возней, - сказал Родион, прилагая
гигантские усилия, чтобы не расхохотаться во всю глотку. - За такое штраф
полагается, так что гони к Маркса и не вздумай дергаться. Быстрей доедешь,
быстрей отпущу. А ты сиди, сложив ручки на коленках, как турецкий святой...
Машина тронулась. Родион зорко следил за ними - ситуация, что ни говори,
оставалась опасной. Не стрелять же в них всерьез, в самом-то деле? Хорошо
еще, не рыпались, поверив, что столкнулись с кем-то серьезным...
- Слышь, борзой, - не поворачивая головы, сказал Вовик. - Может,
обзовешься? Кто за тебя слово скажет?
Родион, озадаченно помолчав, нашелся:
- Сиди, тварь, не зли меня... - внезапно распорядился: - Давай
помедленней. Видишь черного? - Левой рукой достал газовик, нажал кнопочку,
крутнул пальцем барабан, высыпая патроны на пол машины. Рукояткой вперед
протянул его второму, так и оставшемуся для него безымянным. - Вовик,
сейчас тормознешь, а ты выскакиваешь и в темпе освобождаешь залетного от
всего ценного...
На обочине одиноко маялся субъект в длинном кожаном плаще, еще издали
идентифицированный Родионом как сын Кавказа. Неподалеку светилась окнами
гостиница "Шантарск" - должно быть, оттуда и вышел, на свое несчастье
рискнув прогуляться по ночному городу...
Он, ничего не подозревая, поднял руку, останавливая их машину. Безымянный
выскочил, издали размахивая револьвером, завопил сердито, должно быть,
срывая злость на безвинной дичи:
- Стоять! Руки вверх!
Вокруг не было ни души. Безымянный справился быстро, запрыгнул в машину, и
Вовик, не мешкая, рванул с места. Родион в зеркальце заднего вида заметил,
что ограбленный бестолково топчется, не соображая, кричать ему или бежать
куда-то.
- Ведь номер запомнит, козел... - печально протянул безымянный.
- Ни черта он не запомнит, - с надеждой сказал Вовик.
- Отопретесь, дело привычное, - хмыкнул Родион - Давай все сюда.
- Эй, а в долю?
- Перебьетесь, - сказал Родион, распихивая по карманам пухлый бумажник,
часы на браслете и огромный золотой перстень. - Вы и так мои должники оба,
так что не чирикайте...
...Велел им остановиться на параллельной улице, он выскочил и, в три
прыжка преодолев освещенное пространство, юркнул в проходной двор, услышав
за спиной шум уносившейся машины. Содрал капюшон, сунул его в карман и
преспокойно направился к дому, словно бы летя над землей. Настроение было
распрекраснейшее, хотелось петь - все происходящее в последние дни
настолько отличалось от прежнего унылого бытия, переполненного
унизительными тревогами, что Родион чувствовал себя заново родившимся.
Тихо войдя в квартиру и обнаружив свет на кухне, он двинулся туда и узрел
Лику, устало жевавшую бутерброд.
- Явился, гулена? - спросила она тусклым голосом. - Накатался?
- Ага, - сказал он. - Наработался - спина трещит... - вновь ощутив
неудержимый прилив желания, примостился с ней рядом на стуле, властно
обхватил одной рукой, положив ладонь на высоко обнаженную ногу. -
Дожевывай, и пошли ко мне в комнату.
- Родик, да что с тобой такое? - спросила она то ли удивленно, то ли с
подначкой, но высвобождаться не стала.
- Настроение прекрасное, - сказал он, запуская руку под халатик. - Пошли,
потолкуем за импотенцию...
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Дебютант на прогулке
Вчерашняя вечерняя прогулка обогатила его на пару миллионов рублей и
семьсот долларов. Правда, новенькие доллары показались ему подозрительными
- сразу вспомнил все, что читал и слышал о мастерстве "джигитов" в
подделке заокеанских бумажек.
И утром, едва Лика уехала на работу, а дочка ушла в школу, поехал в
обменный пункт на Барковского. Сочетание этих двух понятий - имечко на
табличке с названием улицы и обменный пункт, где белкой в колесе вращались
иностранные денежки, было для того, кто помнил историю Шантарска, весьма
пикантным. Героический красный комиссар Барковский как раз трудолюбиво
устанавливал в Шантарске Советскую власть, на пару с верной сподвижницей
Адой Лебеденко пачками расстреливая купцов и банкиров, пока не попался в
руки казакам атамана Терещенко во время знаменитого восстания летом
восемнадцатого года. Большевичку Аду казаки хозяйственно использовали в
охальных целях, а комиссара, не питая гомосексуальных тенденций, попросту
изрубили в капусту. Официальная историография обстоятельства кончины Ады
старательно обходила молчанием, однако с падением Советской власти, на сей
раз окончательным, писатель-краевед Дмухало опубликовал пикантные
воспоминания чудом уцелевшего порученца Терещенко, записанные потаенно на
пленку еще в семидесятом году... В общем, красный комиссар сейчас
непременно перевернулся бы в гробу под шикарным монументом, увидев
торжество буржуазии...
Чтобы не нарваться на неприятность, он попросил сначала просто проверить
подлинность заокеанских сотенных - однако они оказались настоящими, и
Родиону их честно обменяли, заставив, правда, предъявить паспорт. Так что
на улицу он рышел с пухлым карманом.
Нет, эта жизнь начинала решительно нравиться...
- Эй, парень, не ты кошелек потерял? Он оглянулся - и убедился, что
обращались именно к нему. Его семимильными шагами догонял сытый молодчик,
держа в поднятой руке туго набитый коричневый кошелек.
Машинально тронув карман, Родион мотнул головой:
- Да нет, мой при мне...
- А мне показалось, у тебя выпал... - парень остановился рядом, расстегнул
кошелек. - Мама родная, да тут битком... Где ж теперь хозяина искать,
улица пустая... - Вид у него вдруг стал осененный, словно у Ньютона после
исторического удара яблоком по темечку. - Слушай, давай поделим? Нас тут
двое было, ты вроде как бы тоже и нашел... Вон туда зайдем, чтоб народ не
смущать... - кивнул он в сторону высокой арки, прорезавшей насквозь
высокую шестиэтажку сталинской постройки.
И тут до Родиона дошло. Об этом фокусе он уже слышал - Вадика как-то
пытались облапошить именно таким макаром в прошлом году, он, как человек
опытный, отбился и потом делился впечатлениями. Сейчас появится "хозяин" с
дружками, начнется хай вселенский, обвинят в краже, и в результате уйдешь
с вывернутыми карманами, хорошо еще, если не битый...
Он дернулся было, собираясь побыстрее увеличить расстояние меж собой и
парнем, но спохватился. Новому человеку бежать было как-то стыдно...
Потому что кобура висела на поясе, под свитером.
- Пошли, посмотрим... - кивнул он, чувствуя уже ставший привычным прилив
азарта.
Они зашли под арку. Молодчик радостно сопел, вытаскивая из кошелька пачку
сложенных пополам купюр:
- Надо же, повезло, щас посчитаем...
Родион поверх его плеча смотрел в сторону улицы. Второго акта долго ждать
не пришлось - буквально через несколько секунд под арку влетели двое таких
же, сыто-кожаных, заорали издали:
- Эй, орлы, не вы кошелек подняли? Ну точно, потрошат уже, ты посмотри,
Серега! Ох, шустрые...
- Ребята, да вы что? - довольно натуральным тоном откликнулся заманивший
сюда Родиона. - Вот мужик мне предложил поделиться, с него и
спрашивайте... - и неуловимо быстрым движением успел затолкать кошелек в
карман Родионовей куртки.
- Та-ак, - зловеще протянул "хозяин кошелька". - Ну-ка, выворачивай
карманы...
В следующий миг все трое отпрянули к стене. Родион, отступив на шаг,
нехорошо осклабясь, держал их под прицелом. Не сводя с них глаз, отступил
еще на пару шагов, чтобы не достали в броске, вытащил обойму и
продемонстрировал им так, чтобы увидели боевой патрон:
- Какие проблемы, земляки? - и сам удивился, как уверенно и небрежно
прозвучала реплика.
- Нет, ты кошелек-то... - по инерции начал один и тут же опасливо замолк,
получив от второго локтем в бок.
- Ты не дергайся, - сказал Родион, вставляя обойму. - У меня патрончик-то
в стволе есть, иначе и вынимать обойму не стал бы... Что, молодежь,
подрабатываем помаленьку?
Они угрюмо сгрудились у стены. Случайных свидетелей ожидать не следовало -
двор был глухой, на него выходили зады какого-то склада, потому, вероятно,
был и выбран для постановки нехитрой пьесы под названием "Как раздевают
лохов"...
Будь это вечером, Родион велел бы им вывернуть карманы и со спокойной
совестью прихватил все ценное - но стоял белый день, на улице (одной из
центральных) постоянно прогуливались милицейские патрули, так что
затягивать игру не стоило, все равно их кошелек лежал у него в кармане.
- Всего хорошего, ребятки, - сказал он, медленно пятясь под арку. - В
следующий раз поумнее выбирайте дурачков...
Спрятав пистолет, быстро вышел на улицу - и тут же что есть мочи рванул
прочь, завернул за угол, они могли опомниться и кинуться вслед... Пробежал
проходным двором, снова свернул. Вскоре убедился, что погони нет - и что
он стал богаче еще на четыреста с чем-то тысяч. Что ж, сами себя обвели
вокруг пальца, он их не просил пихать кошелек ему в карман...
Хорошо еще, машина осталась довольно далеко и они не смогли заметить
номер. Здесь, в центре, была масса улочек с односторонним движением, и
проще было пройти до обменного пешком, чем выискивать место для парковки...
Остановился вдруг, присмотрелся. Нет, никаких галлюцинаций - на лотке у
двух симпатичных парней, примостившихся возле газетного киоска, лежали
аккуратными рядками большие и маленькие черные пистолеты - "Вальтеры",
какие-то стволы помельче...
Он подошел, всмотрелся. "Вальтеры" оказались безобидными духовыми
"Кроссманами", зато маленькие - настоящие газовики, Лика раньше носила
такой, пока не перешла на более престижную в их кругах модель. Газовики
прямо на улице, с лотка - даже для Шантарска малость крутовато.
- Покупай, земляк, - по-свойски обратился к нему, оживившийся коробейник.
- Теща поперек что скажет - шмальнешь промеж глаз, чтоб плакала до утра...
- У меня получше... - рассеянно отозвался он. И тут вдруг наконец-то
сообразил, какое оружие выбрать для вендетты. - Слушай, а дробовых
патрончиков у тебя не найдется?
- К чему?
- Да так, для дела...
- Нет, я спрашиваю, к какому стволу? - ничуть не удивившись просьбе,
уточнил симпатичный парнишка.
- МЕ-38, только не пистолет, а револьвер.
- "Лонг" подойдет, я пробовал, - сообщил напарнику его второй парень. -
Нормально лонговские входят...
- А точно! - он, оглядевшись, извлек из внутреннего кармана прозрачную
пластиковую коробочку. - Девяносто. Или тебе две надо?
- Одной хватит! - поразмыслив, сказал Родион. - Дичь не особенно и
крупная...
- Ну, это твое дело, насчет дичи... - торопливо уточнил продавец.
- Это точно... - рассеянно повторил Родион, расплачиваясь. Сунул коробочку
в задний карман и не спеша отошел. В самом деле, не бомбу же подкладывать
(где купить бомбу непосвященному человеку?!), да и боевое оружие
использовать не стоит - орлы мух не ловят...
Он совершенно не представлял, чем сейчас заняться. Сиеста выдалась
насквозь неожиданная. На заводе в ближайшую пару месяцев делать нечего,
стоит завод. Соне звонить, как ни подмывало, не стоило - придется
мужественно ждать ее звонка, пусть убедится, что он стоит выше мелочной
суеты... Интересно, найдется у нее что-то стоящее?
Вместо того, чтобы перейти улицу и сесть в машину, он прошел дальше и
свернул во дворик, где определенно происходило что-то интересное: там на
глазах разбухала толпа, слышались крики и перебранка, в эпицентре, судя по
движениям стоявших вокруг, уже хватали друг друга за грудки. Идиотское
выражение, подумал онлениво, вразвалочку направляясь туда: "друг друга..."
Когда это друг друга хватал за грудки?
Над головами мелькнула милицейская фуражка, но крики и толкотня не стихли
ничуть, наоборот разгорелись с новой силой.
Приблизившись и достав сигарету, он рассмотрел, что весь сыр-бор кипит
вокруг новенького строительного вагончика и могучего КамАЗа, груженного
отборным кирпичом - небольшие штабельки в плотной полиэтиленовой пленке.
Грузовик возвышался над скандалившими людьми, словно мамонт среди молодых
сосенок.
- Сожгу к херам!
- Я тебе так сожгу, своих не узнаешь!
- Что, стрелять будешь? Ну, доставай, что у тебя там! Кирпичом кину,
прицелиться не успеешь!
- Нужен ты больно, стрелять в тебя! По судам затаскаю, зараза!
- Что, уже и суд купил?
- А ты видел, что я его покупал? Плюс сто тридцать первая - клевета...
- И членовредительство не забудь, щас оно будет...
- Граждане! Граждане! Ну что вы, как вооруженная оппозиция, успокоились
живенько... Документы попрошу...
- Слышь, лейтенант, а тебя тоже купили?
- Ты иди похмеляйся, горюшко, ты ж здесь и не живешь вовсе...
Понемногу Родион разобрался в декорациях и персонажах: возле БМВ цвета
мокрого асфальта, лет семи-восьми от роду, но ухоженного и производившего
кое-какое впечатление на фоне приткнувшихся тут же к тротуару двух
"Запорожцев" и синего "Москвича", прижавшись спиной к дверце, стоял мужик
лет пятидесяти, в синем тренировочном костюме и кожаной куртке. На него-то
и наскакивали все прочие, что делало его чрезвычайно похожим на персонажа
бессмертной басни И.А. Крылова "Волк на псарне". Судя по
решительно-озверевшему лицу мужичка, так просто сдаваться он не собирался.
Толпа заорала вовсе уж неразборчиво. Оглядевшись, Родион спросил высокого
старичка, державшего на поводке рыжего кудрявенького пуделя:
- Из-за чего народное возмущение?
- Из-за гаражей, молодой человек...
- Так нет здесь никаких гаражей...
- В том-то и камень преткновения... Видите вон того субъекта с физиономией
хозяина жизни? Ршил выстроить тут несколько гаражей, прямо посреди двора,
а народонаселение решительно воспротивилось. Вот и заваривается каша...
Вообще-то свинство, конечно, единственный пятачок был, где можно и собаку
выгулять, и детям поиграть... Видите, уже и кирпич подвез, и вагончик
стоит...
- Слушайте, но ведь есть же закон какой-то...
- Увы, - сказал старичок с грустной покорностью судьбе. - Есть закон, есть
и обходные пути... Вся эта компания имеет честь обитать в нашем же доме. У
одного отец - инвалид войны, у другого - жертва сталинских репрессий, у
третьего бабушка-ветеран первой обороны Белого Дома... Так что комар носа
не подточит - оформлено все на заслуженных родителей, которые к этим
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг