Капитан блеснул великолепными зубами:
- А и есть я, княгинюшка светлая, менестрель Майкл Джексон прозвищем, а
и бреду-то я из Больших Дерунов, в волости Ганделоповой. Не доводилось
бывать в тех краях, милостивица?
- Эти местности мне неизвестны, - сказала Ирина. - Но они должны быть
весьма привлекательны, если рождают столь даровитых и красноречивых
менестрелей. Хочешь поступить ко мне на службу? Могу тебя заверить, меня
не зря называют ценителем и покровителем искусств...
- Обмозгуем, светлая княгинюшка, - поклонился Капитан. - В искусствах
мы обучены. Бывало, какой малый ребятенок у нас в деревне произрастет, из
люльки едва выскочит, сразу канючит - мамка, отдай искусствам обучаться...
Капитан был человек осторожный, и то, что он сейчас балагурил столь
рискованно, могло означать одно - он успел уже наслушаться от своей
компании сплетен о княжне Тюма. Не перегнул бы палку, встревожилась
Анастасия. На счастье, Ирина, похоже, куда-то спешила. Она благосклонно
улыбнулась Капитану:
- Когда надумаешь, приходи в мой горком. Башни его видны отовсюду,
дорогу всякий покажет.
И тронула коня. Кавалькада потянулась мимо ворот - девушки по примеру
хозяйки одаривали Капитана ослепительными улыбками, мужчины поглядывали
дружелюбно, как на своего. Только усач нахохлился. Проводив их взглядом,
Капитан ударил по струнам:
За окошком свету мало,
белый снег кругом валит,
а мне мама, а мне мама
целоваться не велит...
- Ольга! - крикнула Анастасия, перегнувшись через перила. - А ну-ка
быстренько сюда, оба!
Капитан с Ольгой неохотно поплелись к крыльцу. Толпа проводила их
разочарованным гулом и сгрудилась вокруг кувшинов с пивом.
Анастасия молча прошла впереди них в свою комнату, обернулась резко:
- Дорогие мои, вы не забыли, что нам здесь засиживаться не след?
Капитан, не ты ли жаждал побыстрее отсюда убраться? А вы оба будто нарочно
внимание привлекаете...
Они посерьезнели.
- Знаешь, развеяться захотелось, - сказал Капитан. - Дорожка, что б
ей... А в горкоме я ни разу под гитару не пел, жутко интересно было бы
попробовать...
- Я понимаю, - сказала Анастасия. - Самой развеяться хочется. Но...
Серый Кардинал здесь, между прочим, та еще баба. И хозяйка в княжестве,
строго говоря, она, а не эта кошка белобрысая. А парочка соглядатаев на
любом постоялом дворе всегда болтается. Пока что за нас еще не брались,
однако - как знать? Не стоит рисковать. Поэтому, Олька, отправляйтесь-ка
вы на базар, и немедленно. Что покупать, сама знаешь.
Когда за ними захлопнулась дверь, Анастасия присела у стола и показала
язык своему отражению в зеркале. Она ничуть не кривила душой, говоря о
возможных неприятностях. Тюм в самом деле следовало покинуть как можно
быстрее, и все же, положа руку на сердце... Кошка белобрысая, пялится, как
на купленное!
Точить меч Анастасии входило в обязанности Ольги, но Анастасия тем не
менее сама спустилась в оружейную (имевшуюся при каждом постоялом дворе) и
принялась за дело сама - чтобы занять чем-то руки, не сидеть наедине с
мыслями. Возившиеся с оружием и доспехами своих хозяев оруженосцы косились
на нее удивленно, но спрашивать, почему она сама точит меч, понятно, не
посмели - этикет не позволяет. Мало ли какие обеты налагают на себя
рыцари...
Ольга и Капитан вернулись, нагруженные всем необходимым, принялись
увязывать вьюки. Анастасия отправилась к себе, ждала, когда они управятся
с делом и придут. За окном помаленьку смеркалось, огромная багровая Луна
выползала из-за крыш. Анастасия пожалела, что бинокль упрятан далеко -
можно было бы досыта налюбоваться Луной. Почему Капитан иногда как-то
странно поглядывает на Луну? Словно бы со смутной тревогой что-то
вспомнить пытается?
Дверь распахнулась. Ольга выкрикнула с порога:
- Капитан пропал!
Анастасия встрепенулась:
- Что?!
- Пошел напиться в трапезную. Сказал, что тут же вернется. И не
вернулся. Нет его нигде...
- Может, по нужде пошел?
- Да нет его нигде! Анастасия, мне это не нравится!
Анастасии это тоже не нравилось. И даже более того, встревожило не на
шутку. Капитан ни за что не отправился бы один в город - просто так, на
ночь глядя, не предупредив.
- А если они начали брать нас по одному? - спросила Ольга тревожно.
- Случается вообще-то, - сказала Анастасия. - Но что-то я плохо верю.
Катерина явно не ставила в известность местных... Нас могли взять сразу и
всех. Людей знатнее нас хватали открыто, средь бела дня, тем более мы
здесь чужие, а Серый Кардинал тут не из пугливых...
Они переглянулись.
- Кошка белобрысая... - зло сказала Анастасия сквозь зубы.
- Думаешь? Даже от нее трудно ожидать...
- Пошли. - Анастасия решительно поднялась. - Все-таки мы в городе, не в
лесу, всегда найдется кто-то, что-то видевший...
Они вышли в полутемный двор, где никого уже не было. Ольга показала на
боковое крыльцо в трапезную:
- Он вошел туда. Оттуда он мог выйти в жилое крыло или вернуться той же
дорогой. Но в комнаты он не проходил, я спрашивала. Его бы заметили,
сейчас только о нем и говорят. Выходит, он вернулся во двор. К тому
времени двор был пуст, а я зашла в конюшню и не могла оттуда видеть
двора...
Анастасию почтительно тронули за рукав. Она обернулась так порывисто,
что рослая девица-конюх испуганно отскочила, но тут же придвинулась ближе,
оглянулась:
- Да простит мне мою дерзость светлая княжна... Но не ищет ли она какой
пропажи?
- Ищу, - сказала Анастасия, пытаясь рассмотреть в полумраке ее широкое
лицо. - Своего псаря.
- Того, что так складно и красиво пел?
- Того самого.
- Боюсь, светлая княжна, ему вдруг предложили лучшее место...
- Говори!
- Тс-с! - Девица с широкой и конопатой плутовской рожей приложила палец
к губам. - Вы уедете, светла княжна, а мне тут жить...
Анастасия рванула из кармана джинсов кожаный тяжелый мешочек, дернула
завязку. Не раздумывая, высыпала все золото в ладонь и сунула конопатой:
- Говори!
Конопатая попробовала одну монету на зуб, удовлетворенно хмыкнула и
почти беззвучно ссыпала золото в карман. Увлекла их в густую тень к
створке ворот:
- Я стояла вон там, светлая княжна. Там темно, от ворот меня не было
видно. Твой псарь вышел из трапезной, и тут появляется этот усатый. Из
тех, здоровенных, как бабы, которые в свите состоят у... Поняла?
- Дальше!
- Попросил твоего псаря отойти к воротам. Что-то по секрету обещал
сказать. Он и пошел. Ну, тут подскакивают сзади еще двое и шух! - на него
мешок. Узкий такой. Раз - и сразу до пят запаковали. В таком мешке не
побрыкаешься, человек как связанный...
- Знаю, - сказала Анастасия. - Так снимают часовых. Дальше!
- И все. Мешок поперек седла - и только подковы замелькали.
- Все?
- Все, клянусь улыбкой Великого Бре!
Анастасия молча выхватила у Ольги кошелек и, не развязывая, запихала в
карман конопатой. Та колебалась:
- Страшно... Ну ладно уж... В горком к ней его бы не повезли, она
опасается чересчур уж выдрючиваться. Кардинал рядом. А есть у нее
охотничий домик - на седьмой версте свернуть в лес, влево, и тропа
приведет прямиком... Бывало такое...
- Ему что-нибудь грозит?
Конопатая прыснула:
- Жизни его, точно, ничего не грозит. А вот добродетели... Тут ручаться
никак нельзя. - Даже в темноте можно было разглядеть ее широкую ухмылку.
Анастасия в ярости махнула рукой:
- Прочь!
Девица шмыгнула в темноту, к дверям конюшни.
- Седлай коней! - Анастасия схватила Ольгу за рукав.
- А может, подождем до утра? Смотришь, сам объявится...
- Седлай коней! И нечего зубы скалить!
- Слушаю, госпожа моя, - сказала Ольга с непонятной интонацией,
повернулась на каблуках и побежала к конюшне.
Вскоре они выехали из ворот и понеслись вскачь по мощеным и немощеным
улочкам, по косым полосам падавшего из окон бледного света масляных ламп.
Люди шарахались, вслед летели проклятья, а два раза - и пустые горшки,
звонко разлетевшиеся позади. Хорошо еще, конные стражники не попались.
Однако у городских ворот везение кончилось. Ворота были заперты на
огромный засов-брус, вытесанный из цельного ствола высокого дерева, на
концах его - кованные ушки, и в них продеты запертые замки, наглухо
соединившие брус с оковкой ворот. Да еще цепь, протянутая чуть пониже
бруса, продетая в четыре ушка на створках ворот и схваченная на концах
замками. Конечно, этого следовало ожидать, во всех городах Счастливой
Империи было так. Анастасия сгоряча об этом совершенно забыла - долгое
путешествие тому виной. Окошко прилепившейся к стене караульной избы было
темным. Анастасия подъехала и постучала в него рукоятью меча. Стучала
долго. Наконец в темноте за мутным стеклом забелело лицо:
- Кого там Хру носит?
- Рыцари, - сказала Анастасия. - Нам нужно...
- Приказ, - сказали за окном, отчаянно зевая. - Если нет горкомовского
пропуска - нельзя. Ворота заперты до первых петухов.
Анастасия позвенела в ладони золотом, потом попробовала помочь делу
бессвязными угрозами, но за окном, зевая, посулили затрубить тревогу и
поднять шум на весь город, отчего сюда, как два пальца, сбежится весь
гарнизон и особенно Красные Дьяволята, чья казарма ближе других.
Спорить более Анастасия не пыталась. Повесив голову, отъехала прочь. На
постоялый двор возвращались шагом. Анастасия цыкнула на Ольгу, собравшуюся
было лезть с увещеваниями, сухо приказала держать коней в стойлах, не
расседлывая, и ушла к себе.
Сначала она металась по комнате, как пойманный для княжеского зверинца
лесной ящер мечется в клетке на потеху дворне. Потом немного угомонилась,
села, поставив меч меж колен. На душе скребли кошки. Она злилась из-за
случившегося, злилась самой этой злости, то взвинчивая себя, то впадая в
тупое безразличие. Все-таки распутала на совесть зашнурованный вьюк,
расшвыряла по комнате лежавшие сверху вещи, достала бинокль, яростно
дунула на светильник и с ногами устроилась на широком подоконнике.
Смотрела на Луну долго-долго, стараясь волшебным зрелищем заглушить
печаль, и вдруг Луна стала туманной, расплылась перед глазами. Анастасия
недоумевающе осмотрела бинокль. С ним все в порядке. И небо ясное, ни
облачка.
Оказалось, что это глаза у нее мокрые - событие небывалое для рыцаря.
Слеза ползла по щеке, Анастасия слизнула ее, и внезапно произошло вовсе уж
невообразимо позорное - Анастасия упала на постель и заревела в подушку,
изо всех сил прижимаясь к ней лицом, чтобы кто-то, страдавший бессонницей,
не услышал эти звуки, способные навсегда опозорить ее в глазах рыцарства,
если разойдется молва. И плакала долго.
К ее несказанному удивлению, обнаружилось, что после этого стало легче.
Определенно легче. Даже стыда за малодушие поубавилось - словно сбросила с
плеч тяжелый груз.
...Небо уже посерело, звезды были едва различимы, когда они подъезжали
к воротам. Снова застучали в дребезжащее стекло рукоятями мечей. Снова
после долгого молчания за стеклом забелела заспанная физиономия и стала
бубнить, что до первых петухов еще далеко, а до казарм гораздо ближе. Тут,
на посрамление стражника и к радости Анастасии, на ближнем подворье заорал
петух - самоуверенно, звонко. Довод был неопровержимый, а золото его
подкрепило. Стражник, зевая, выбралась на крыльцо и поплелась отмыкать
цепь. Анастасия взбежала по шатким ступенькам в караульню и с размаху
швырнула внутрь горсть монет, что было лучшей побудкой, и в подметки не
годившейся военному рогу. Вскоре уже восемь отчаянно зевавших и
потягивавшихся стражников выталкивали брус из огромных скоб. Упираясь
обеими руками, налегли на правую створку ворот, и она с тягучим скрипом
распахнулась наружу.
Анастасия пустила Росинанта галопом. Она была без кольчуги и шлема,
волосы разметались, рассветный холодок выстудил рубашку, заползал в рукава
и в распахнутый ворот. Меч колотил по бедру. Кони, разозленные проведенной
под седлом ночью, в понуканиях не нуждались - они едва не проскочили
нужный поворот.
Двухэтажный охотничий домик из толстых бревен стоял посреди большой
поляны. Все окна закрыты ставнями, и в щелях не видно света. В конюшне,
чуя чужих коней, забеспокоились лошади. Забрехала собака, из конюшни
выскочила заспанная сторож, но Анастасия так прикрикнула на нее, что та ни
жива ни мертва просунулась внутрь и захлопнула дверь - быть может, она
решила, что это очередной набег из кровной мести. Анастасия привстала на
стременах и что есть силы затрубила в рог. Хриплый тревожный рев далеко
разнесся по лесу. Анастасия трубила и трубила, пока не скрипнула дверь. На
галерею вышел тот рослый усач. Держась за перила, моргая, стал
разглядывать Анастасию так, словно она была происходящим от неумеренного
пития видением.
- Подойди сюда! - сказала Анастасия. - Живо!
Он лениво подошел, скребя в затылке. Тут же Анастасия, перевесившись с
седла, одной рукой схватила его за волосы, а другой приложила к подбородку
кинжал, лезвием плашмя. Медленно, внятно, чеканя слова, сказала:
- Я - княжна Анастасия. Не слышал? Если ко мне сейчас же не выйдет мой
псарь... Вас тут много, но вы все - барахло, лоботрясы свиты, потешники. Я
войду в дом, и вы будете в окна прыгать, вынося на себе рамы и ставни...
- Ну понял, понял, - пробурчал усач. - Я-то при чем? Так и передам.
- Ты уж постарайся, - грозно-ласково попросила Анастасия и не сразу
убрала кинжал.
Он удалился внутрь, оглядываясь и хмыкая. Какое-то время внутри было
тихо, потом в щелях заблистал колышущийся свет, забубнили мужские и
женские голоса, кто-то капризно возмущался, кто-то уныло уговаривал,
гомона и света становилось все больше. Анастасия вновь затрубила. Наконец
из дверей появился Капитан. К тому времени уже рассвело, и видно было, что
он являет собой примечательную и забавную смесь смущения, облегчения и
попыток сохранить невозмутимость. За спиной Анастасии фыркнула Ольга.
- Влезай на коня, - хмуро бросила ему Анастасия, подъезжая вплотную к
крыльцу.
Он одним прыжком оказался на крупе Росинанта за ее спиной, и Анастасия,
не дожидаясь, пока он устроится поудобнее, поехала прочь. Капитан
пошатнулся, схватил ее за талию. От него крепко припахивало вином и
ненавистными духами.
- Руки, - сухо сказала Анастасия.
- А за что же тогда... Ага, вот. - Он ухватился за высокое седло. -
Слушай, ну чистенько они меня упаковали...
- Вояка, - хмыкнула Анастасия.
- Кто ж думал, что прямо в городе? Ну компания, я тебе скажу...
- Подробности меня не интересуют, - сказала Анастасия, чуя щекой его
горячее дыхание, и тут ее прорвало: - Нет, я не понимаю! Ну ладно, сунули
в мешок, спутали, но потом-то, потом?! Здоровенный, умелый, может голыми
руками толпу разбросать, жерди он рукой рубит, топор усатый... Мог их по
стенам размазать и уйти, так нет, приглянулась компания... И кто?! Кошка
белобрысая...
Капитан смущенно покряхтывал за ее спиной, подпрыгивая не в такт
размашистой рыси "Росинанта. Анастасия уже чувствовала себя победителем, а
его стертым в порошок и сгоревшим со стыда, когда он наклонился и шепнул
ей на ухо:
- Настенька, а у вас пословица про собаку на сене в ходу?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг