ходило бы на бегство, а хищники всегда преследуют убегающих.
Поэтому Ганшин смело шагнул еще на одну ступеньку и принял
влево, давая дорогу идущим навстречу. Двое, как по команде,
приняли вправо, снова загородив проход. Между ними было еще
две ступеньки, и Ганшин судорожно дернулся вправо, но здоро-
венная ручища ухватила его за пиджак.
- Что за безобразие, - еле слышно пролепетал Ганшин, не
пробуя, однако, вырваться из мощного захвата. - Дайте прой-
ти.
- Не-а, - мотнул головой державший его верзила.
- Это еще почему? - насмелился спросить Ганшин.
Внутри возникло противное сосущее чувство, что сейчас
его будут бить. Может быть, даже больно. Но самое паскудное
в том, что он боялся не боли, а унизительного чувства беспо-
мощности, как в кошмаре, когда надо бежать, а ноги ватные и
прирастают к земле.
- А потому, что проходить вам не надо, Алексей Степано-
вич, - неприятно усмехнулся второй, низенький, с толстыми
небритыми щеками и бегающими глазками. - Машина у нас на
улице, за углом. Славненько так покатим, Алексей Степанович.
С ветерком.
- Ты только не дергайся, - хрипло пробасил верзила, не
разжимая клешни. - Не поднимай лишнего шума.
- Но позвольте... - пробормотал опешивший донельзя Ган-
шин, испытывая одновременно облегчение от того, что мордобой
откладывается.
- Да-да, Алексей Степанович, - зачастил низенький. -
Зачем нам с вами лишний шум? Вы только подумайте, ведь нач-
нется возня, пиджачок вам, глядишь, порвут, синяков наста-
вят, а все равно ехать придется. Так что пожалуйста, давайте
уж тихо-мирно. Будем, так сказать, жить дружно.
При этих словах верзила развернул Ганшина в обратную
сторону, ухватил под левую руку, низенький цепко впился в
правую, и они тихо-мирно пошли со двора.
Машина, оказавшаяся старым разбитым "уазиком", подпры-
гивала на каждой колдобине. Внутри было душно, воняло бензи-
ном и еще чем-то не менее противным. Возможно, здесь недавно
рыгали. Сидя сзади, Ганшин обеими руками держался за край
сидения, но все равно при каждом козлином скачке машины бил-
ся головой о проходящую под натянутым брезентом дюралевую
трубку.
Они уже миновали широкие асфальтированные улицы и пет-
ляли по таким окраинным проулкам, о существовании которых
Ганшин и не подозревал, хотя прожил в этом городе всю жизнь.
- Может, вы все же мне скажете, куда мы едем и что все
это значит? - раздраженно спросил Ганшин в спину низенькому,
развалившемуся на переднем сидении. Верзила сосредоточенно
горбился за рулем и спрашивать его было бесполезно, тем бо-
лее, что он вообще не проявил себя словоохотливым собеседни-
ком.
- Скоро вы все узнаете, Алексей Степанович, - со слад-
кой улыбкой на пухлых губах обернулся к Ганшину низенький. -
Сейчас мы уже приедем, и вам все объяснят. Еще и довольны
останетесь.
Всем бы он был хорош - обычный совковский мелкий чинов-
ник, судя по выражениям, - если бы не подозрительно бегающие
глазки, трехдневная рыжая щетина на щеках и старая сизая гу-
ля на правой скуле.
- Учтите, что у меня с собой денег мало, грабить нече-
го, - на всякий случай предупредил Ганшин.
Первый страх уже прошел, осталось раздражение и досада,
что так вот безропотно дал себя ввязать в неизвестно какую
историю.
- Алексей Степанович, - обиженно протянул низенький. У
него даже оттопырилась нижняя губа. - Неужели мы произвели
на вас такое впечатление?
- Угу, - кратко кивнул вконец осмелевший Ганшин. -
Именно такое.
- Ну так вы ошибаетесь! - радостно воскликнул низень-
кий. Сравнение с грабителями его так развеселило, что он да-
же подтолкнул локтем верзилу. - Слышь, Коля, за кого нас
здесь принимают!
Верзила на секунду обернулся к нему и в это время "уа-
зик" так подскочил на очередной колдобине, что жалобно зад-
ребезжали все его внутренности, а у Ганшина от очередного
удара головой полетели искры из глаз.
- Трам-тарарам. - ответил низенькому верзила Коля.
- Ошибаетесь, Алексей Степанович, ошибаетесь, - как ни
в чем не бывало радостно продолжал низенький. - Вовсе мы не
хотим вас ограбить. Совсем даже наоборот.
Не успел Ганшин спросить, что такое грабить наоборот,
как "уазик", дико завизжав тормозами, подскочил в последний
раз и замер.
- Силь ву пле, Алексей Степанович, - сказал низенький,
выскакивая из машины. - Приехали.
Ганшин неуклюже вывалился из машины спиной вперед, сжи-
мая в потной руке матерчатую ручку надоевшей сумки.
Они стояли перед убогой кривой хибарой, сложенной из
почерневших от времени, никогда не крашенных бревен. Шофер
Коля остался в машине. Сумерки уже сгущались, синий воздух
медленно наливался чернотой. На небе робко мерцали звезды, и
ниже всех, над искривленной трубой хибары, светилась та са-
мая, багровая и зловещая.
- А звезда-то уже зажглась, как вы давеча правильно за-
метили, Алексей Степанович, - тихо и как-то особенно серьез-
но проговорил у локтя Ганшина низенький.
- Что вы хотите этим сказать? - резко повернулся к нему
Ганшин. - И откуда вы знаете...
- Пойдемте, пойдемте, Алексей Степанович, - заторопился
низенький, учтиво поддерживая Ганшина под локоть. - Вас
ждут.
8
Внутри хибара была разделена на две комнатушки, не счи-
тая оборудованной у печки кухоньки, и дверь дальней была
плотно притворена, а у ближайшей двери не было вообще. На
столе посреди ее чадила тусклая керосиновая лампа. По потол-
ку с облупившейся штукатуркой бегали лохматые тени. Висел
тяжелый, тревожный запах. Запах беды.
Низенький подтолкнул Ганшина в спину. Ганшин невольно
шагнул в комнатушку и заморгал, стараясь привыкнуть к желто-
му полумраку.
- Проходите, Алексей Степанович. Садитесь, - раздался
из-за лампы густой, хриплый бас.
Только теперь Ганшин разглядел сидящего по другую сто-
рону стола, у окна, занавешанного черной шторой, человека,
да и то не в подробностях. Осталось впечатление, что человек
очень худ и высок и лицо у него покрыто крупными прыщами.
Ганшин огляделся в поисках места, куда можно сесть. Справа
от стола была неряшливая, незастеленная кровать со скомкан-
ным одеялом. Ганшин плюнул на все приличия и сел на нее,
бросив рядом сумку.
- А ты знаешь, Иван, что Алексей Степанович сказанул,
пока мы ехали... - затараторил от дверей низенький.
- Цыц! - кратко и весомо бросил худой.
И низенький испарился, даже дверь не хлопнула.
Потянулась долгая тишина. Ганшин пытался подробнее
разглядеть худого, но между ними стояла лампа, огонь на ее
фитиле то удлинялся, пуская в потолок струйку копоти, то съ-
еживался и моргал, грозясь потухнуть, так что Ганшин видел
лишь отблески на удлиненном голом черепе и блестящие узкие
глаза. Худой молчал, глядя на Ганшина. И Ганшин не выдержал
первым.
- У вас тут курят? - почему-то полушепотом спросил он,
вытягивая из кармана измятую пачку "Беломора".
Худой двинул к нему по столу консервную банку.
- Курите, Алексей Степанович. Разговор, судя по всему,
будет долгий.
Выжидающее молчание кончилось, и Ганшин почувствовал
себя несколько уютнее. Он сунул в рот папиросу. Протянутая
рука щелкнула зажигалкой. Ганшин успел разглядеть узловатые
пальцы, покрытые редкими черными волосками.
- Может, мы как-нибудь... э-э... - протянул он, затяги-
ваясь. - А то, я вижу, вы меня знаете...
- Прошу прощения, - пробасил худой. - Иванов Иван Ива-
нович, к вашим услугам.
- Очень приятно, - кивнул Ганшин, хотя приятного было
мало. И сидеть неудобно на продавленной кровати, скрипящей
при каждом движении.
Иванов молчал, так что ход предстояло делать Ганшину. В
машине Ганшин был слишком ошеломлен, чтобы о чем-то думать,
но теперь пришел в себя и в голове зароились самые разные
предположения. На милицию не похоже - не тот стиль. Чернодо-
родова бы просто не выпустила его. Тем более, не безопас-
ность... Кто же тогда? И вообще Ганшина сбивало с толку жут-
кое несоответствие между окружающей обстановкой и обращени-
ем. Какие-нибудь вшивые мафиози, со злостью подумал он, зная
уже, что ошибается. Мафиози нынче не ютятся по халупам, не
тот век. Если бы это были мафиози, он бы сидел сейчас в рос-
кошном офисе какой-нибудь "фирмы" или в не менее роскошной
частной квартире. Со всеми мыслимыми и немыслимыми удобства-
ми...
Молчание затянулось до неприличия и надо было что-то
говорить.
- Значит, вы пригласили меня сюда... - стряхивая пепел
в банку, неопределенно начал Ганшин.
- Не я, - пробасил из-за лампы Иванов. - Я всего лишь
референт. Хотя уполномочен начать переговоры.
- Ну, тогда начинайте, - раздраженно сказал Ганшин. -
Мне будет любопытно узнать, о чем пойдут наши с вами перего-
воры.
- Разумеется, о книге. - Ганшин точно не видел, но ему
показалось, что Иванов усмехнулся. - Вы же писатель.
- А вы, значит, издатели? - затягиваясь, спросил Ганшин.
- Издатели. - Лысая голова склонилась, на миг ослепив
Ганшина бликами. - И заказчики.
- Интересно, интересно, - сказал Ганшин, чувствуя на-
растающее возбуждение. - Что же вы сидите в такой... гм... -
Он запнулся, не решаясь обидеть собеседника.
- Пусть вас не смущает обстановка, Алексей Степанович.
Завтра мы переезжаем. Конечно, мы могли бы пригласить вас
завтра в более приличное место, но время... Время не ждет.
- Что, такая уж срочная работа? - подпустил насмешку
Ганшин.
- Очень срочная, - серьезно пробасил Иванов.
- Видите ли, - задумчиво протянул Ганшин, - я никогда
не писал на заказ...
- Знаю, Алексей Степанович, - снова кивнул Иванов. - Мы
многое про вас знаем. Ведь не думаете же вы, что мы стали бы
приглашать кого ни попадя.
Обычная лесть, с усмешкой подумал Ганшин, после чего он
врежет.
- Но это будет не совсем заказ. Собственно, мы собира-
емся заказать лишь тему. А уж что вы там напишите...
- И что я должен написать? - очень вежливо осведомился
Ганшин.
- Правду, Алексей Степанович. Правду, как вы ее видите
и будете видеть. Ничто другое нас не интересует.
Вот и подбираемся к сути, подумал Ганшин. Шутки кончи-
лись. Осталось выяснить, кто это они и какая правда им тре-
буется.
Папироса догорела, и Ганшин с сожалением задавил ее в
банке.
- И кто же все-таки вы? - чуть охрипшим голосом спросил
он. - Вернее, кого вы представляете?
- Совершено уместный вопрос, Алексей Степанович, - кив-
нул, рассыпая по комнате блики, Иванов. - И я отвечу на не-
го. Договор тоже готов, осталось лишь подписать. но сначала
мне бы хотелось сделать маленькое вступление. Ну, рассказать
предысторию нынешнего дела. Скажем так.
Внезапно Ганшину показалось, что из-под кровати потяну-
ло по ногам сыростью. Пронесся мимолетный запах болотной ти-
ны и прокисшей воды. Из соседней комнаты раздались звуки тя-
желой поступи, словно там задумчиво расхаживал кто-то боль-
шой и грузный. Но едва Ганшин стал прислушиваться, все стих-
ло.
- Когда-то давным-давно, - продолжал Иванов, - в исто-
рии человечества случилось одно уникальное Событие. Сведения
о нем дошли до нашего времени. Мало того, они изменили весь
ход мировой истории. И произошло это лишь потому, что даже в
те далекие времена, на заре цивилизации, нашлись пять чело-
век, которые написали о Событии правду, как она им представ-
лялась. Конечно, это не была Абсолютная Правда. Малограмот-
ные, невежественные, полудикие, они многого не поняли из то-
го, что видели и слышали, они многое исказили в свете своих
представлений о происходящем, но даже эта искаженная - я
предпочитаю пользоваться термином "субъективная" - правда
изменила историю и привела мир к тому состоянию, в котором
он пребывает сейчас.
- Постойте! - воскликнул Ганшин, чувствуя бегущий по
спине холодок. - Но ведь вы говорите о... Хотя их было чет-
веро.
- Пятеро, Алексей Степанович. Только в пятом субъектив-
ная правда наиболее приближалась к Абсолютной Истине и позд-
нее была отвергнута набирающей силу Церковью, хотя сочинение
это не утрачено и не забыто окончательно. Существует еще
Евангелие от Фомы.
Направление, в котором пошел разговор, отчего-то пробу-
дило в Ганшине страх. Он злился на этот страх, пытался пода-
вить его, но ничего не мог поделать. Ему стало казаться, что
стены комнатушки пытаются сдвинуться и раздавить сидящих в
ней, и лишь колеблющийся огонек лампы на столе сдерживает их
на время. Но если лампа погаснет...
- Я все же не понимаю, к чему вы ведете, - устало про-
бормотал он, с силой потерев лицо ладонями.
- Слушайте дальше и все поймете.
Стараясь обрести утраченное равновесие, Ганшин закурил
папиросу, а Иванов продолжал:
- А теперь представьте себе, Алексей Степанович, что бы
случилось, если бы не было этих пятерых? Само Событие ничуть
бы не изменилось. Но оказало бы оно такое влияние на двухты-
сячелетнюю историю человечества?
- Существуют еще устные пересказы, - промямлил Ганшин.
- Фольклор...
- Нет, Алексей Степанович, устные предания заглохли бы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг