укладывается у меня в голове. Почему именно в нашей стране?
А церковь как же пошла с ними? Ведь насколько я понимаю, в
первую очередь церковь призвана бороться с темными силами...
Концы с концами не сходятся.
- Сходятся, - медленно проговорил Ганшин, уставившись
на свое колено, - если предположить, что Православие давно
шло к этому предательству, постепенно меняясь внутренне, не-
заметно для посторонних глаз. Очень давно, еще с тех времен,
когда Москва приняла традиции Византии и провозгласила себя
Вторым Римом.
- Ну, я не силен во всей этой религиозной головоломке,
- махнул рукой Светозар. - Меня больше интересует, что же
теперь прикажете делать? Молитвы распевать? Изгонять бесов
святым крестом?
- А я знаю? - Ганшин сгорбился еще больше и упорно не
хотел глядеть на Светозара. - Впрочем, я думаю, молитвы тут
не помогут. Если они вообще помогают, то ведь молящиеся
должны искренне верить. А кто у нас может этим похвастаться?
Может быть, ты?
- Причем здесь я? - огрызнулся Светозар, но вышло это у
него устало и вяло. - Я здесь с боку припека. Но есть же
церковники, которым положено верить по долгу службы... При-
хожане в конце концов.
- О каких церковниках ты ведешь речь? - тихо и монотон-
но проговорил Ганшин. - Служители церкви ныне справляют в
Храмах черную мессу и молятся совсем другому богу. А отдель-
ные несогласные были уничтожены еще в самом начале. Кроме
того, интересует меня такой вопрос: а зачем ты вообще хочешь
бороться с Ним? Чем Он тебе не угодил?.. Нет, погоди! - Ган-
шин резко вскинул руку, прерывая возможные возражения. - Дай
уж, я договорю. Всю жизнь тебе было плевать на религию и Бо-
га. Ты никогда не интересовался ничем подобным. С чего вдруг
ты сделался таким ярым защитником Божьим? А?
- Да ты что? - закричал Светозар. - Что ты несешь? Ты
что, не видишь, что творится вокруг? Людей же убивают и му-
чают! Да ты вспомни про Зину!..
- И коммунисты убивали, - все так же монотонно продол-
жал Ганшин. - И сажали тоже. Вспомни Вальку Домбровского.
Два года оттрубил за какие-то там вшивые анекдоты. Кто из
нас встал на суде и сказал хоть что-то в его защиту. Нет, мы
все мямлили, ходили вокруг да около... А ведь мы с тобой
считались его друзьями. Что-то я не припомню, Зарка, чтобы в
те годы ты призывал всех на борьбу с коммунистами. Нынешние
власти, кстати, не убивают. Они... ну, скажем, перевоспиты-
вают. А сказать тебе правду, почему ты теперь так духаришь-
ся?
- Ну? - злобно глядя на Ганшина, процедил Светозар. Он
уже понял, что Ганшин очень изменился. Не было друга Лешки -
перед ним сидел совершенно другой человек. Неважно, лучше
или хуже - возможно, все-таки лучше, мудрее, что ли, - но он
был чужим. От этого Светозар чувствовал растерянность и
злился на Ганшина за эту перемену, и злился на себя, и пони-
мал одновременно справедливость слов Ганшина, хотя они боль-
но били его.
- А потому, дружок, что вокруг идет новый раздел пиро-
га, от которого тебе забыли отрезать кусок. Или не посчитали
нужным, что дела не меняет. Коммунисты разделили пирог за-
долго до твоего рождения и ты никак не мог считать себя об-
деленным ими. А вот нынешние... Я же говорю, Он допускает
слишком много ошибок. Ему бы взять и осыпать таких, как ты,
недовольных всеми благами, тогда бы вообще никто не рыпался.
- Ну, это ты врешь, - сквозь зубы прошипел Светозар. -
Нужны мне больно твои задрипанные блага! Меня больше волну-
ет...
- Благо и счастье народа, - иронично перебил его Ган-
шин. - Так все говорят. А на деле, предложи тебе хороший ку-
сок, и возьмешь, возьмешь, как миленький, и спасибо еще бу-
дешь говорить.
- Чистоплюйчика из себя строишь! - проревел Светозар. -
А сам-то ты...
- А я из тех, кто как раз взял, - спокойно ответил Ган-
шин. - Взял и пользуюсь, и работаю на них. Вот только до сих
пор стараюсь не продаться. Понимаешь, я пришел к выводу, что
этого врага просто так не победить. Сначала нужно его уз-
нать. А от кого лучше всего узнать, как не от него самого?
- Раз ты такой знающий, - немного успокоившись, сказал
Светозар, - вот и объяснил бы мне, невежде, что там происхо-
дит у них в Храме.
- А что это тебя Храм так интересует? - Ганшин впервые
за весь разговор вскинул голову и, прищурившись, поглядел
Светозару прямо в глаза. - В гости, что ли, туда собрался?
Ну, сходи, если хочется. Только учти, что можешь оттуда и не
выйти.
- Ты же только что говорил, что они никого не убивают.
- Ну, это еще как сказать... Да, в тебя никто там не
будет стрелять или рубить голову. Просто выйти оттуда может
уже не Светозар Тетерин, а еще один член Черного Воинства.
- Что-то я тебя не пойму, - задумчиво сказал Светозар.
- То ты отговариваешь меня от борьбы со всей этой гадостью,
а то вдруг советуешь полезть к ним в святая святых...
- Ни от чего я тебя не отговариваю. - На губах Ганшина
мелькнул и пропала слабая улыбка. - Я только призываю тебя
разобраться сначала в самом себе и в окружающем, а потом уж
лезть в эту кашу. Ни одна революция, милый ты мой, не дела-
ется без идеи. Свержение угнетателей - это уже не пролезет.
Потому что постепенно угнетенные перестанут чувствовать себя
таковыми. И кто тебе поверит тогда?
Светозар угрюмо молчал, чувствуя в словах этого нового,
незнакомого Ганшина жесткую правду.
- Как ты считаешь, что самое страшное в том, что тво-
рится вокруг? Не объявление ведь комендантского часа и не
очереди за хлебом. Это все временно и через годик-другой бу-
дет отменено. А самое страшное, на мой взгляд, в том, что
нынешние власти, в отличие от коммунистов и любой диктатуры,
действительно могут п е р е в о с п и т ы в а т ь. Любого.
Тебя, меня, кого угодно. Дана им такая власть. Вот это и
есть самое страшное. Раньше человека могли убить, но он все
равно оставался человеком. Конечно, и раньше людей ломали и
переделывали, но ведь не всех же. А эти могут всех. К тому
же, раньше всегда рождались новые любящие свободу. Теперь
будут рождаться лишь те, кто им угоден. Вот с этим надо бо-
роться. Не с властями, не с монахами вшивыми. Это лишь пеш-
ки, которые сами по себе не могут ничего. Надо бороться с
Ним. А для этого нужно очень много знать. Интуиция правильно
подсказала тебе, что все исходит из Храмов. Я не знаю точно,
что там происходит. Я могу лишь предполагать, что во время
черной мессы там действительно появляется Он.
- Ну, опять полез в мистику, - вздохнул Светозар. -
Спасибо за предупреждение, но только ничего конкретного я от
тебя не услышал. А в Храме я все равно побываю.
При этих словах Светозар почувствовал, как изнутри его
обдало холодом, и понял, что боится даже думать о том, что
может ждать его там. А думать было нужно. Глупо очертя голо-
ву соваться невесть куда. И тут у него мелькнула одна мысль,
которую он решил придержать при себе.
- Вот ты все называешь его Он, - сказал Светозар, со-
вершенно уже успокоившись и даже дружелюбно глядя на Ганши-
на, который снова сгорбился и уткнул локти в колени. - Можно
называть его Сатаной или кем угодно. Но можешь ли ты мне
объяснить, раз утверждаешь, что чего-то там изучаешь, кто
все-таки он такой по сути? Ты же все время намекаешь, что он
не простой человек? А кто тогда?
- Трудный вопрос, - не поднимая головы, тихо ответил
Ганшин. - Я сам еще многого не знаю и, возможно, не узнаю
никогда. Обо всем этом у меня есть только рабочая гипотеза.
Если хочешь, могу рассказать. Но не требуй всему этому дока-
зательств - у меня их нет.
- Давай, - решительно сказал Светозар. - Послушаю твою
гипотезу, но принимать ее или нет, буду решать сам.
- Конечно, - пожал плечами Ганшин. - Я ни на чем не
настаиваю. Так вот, как любитель фантастики, ты должен слы-
шать о гипотезе множественности измерений. В фантастике это
обычно описывается, как иные миры со своими звездами и пла-
нетами, словом, продолжение нашей Вселенной. Просто на одной
Земле жизнь у людей чуть похуже, а на другой, напротив, по-
лучше...
- Читал я все это, - вздохнул Светозар. - Ты ближе к
сути давай.
- Не знаю, слышал ли ты предположение, - не обращая
внимание на его реплику, продолжал Ганшин, - что во Вселен-
ной существует изначально Добро и Зло, как некие универсаль-
ные силы. Являясь крайними противоположностями, они ведут
меж собой бесконечную борьбу. Применительно к гипотезе о
бесконечной множественности измерений, можно себе легко
представить, что существуют измерения, в которых Добро окон-
чательно победило Зло. А также наоборот. В нашем измерении,
судя по всему, это борьба еще идет и исход ее пока не ясен.
Так же, судя по нашей Земле, мы можем предположить, что на
каждой планете Добро и Зло, эти универсальные, выходящие за
рамки нашего понимания силы, принимают свои конкретные формы
и обличия.
- Ну-ну, - пробормотал Светозар. - Это уже интересно...
- А вот теперь представь себе, что существует какой-то
контакт - проход, лазейка, Врата, называй как хочешь - между
нашей Землей и тем измерением, где окончательно победило
Зло. Измерение это, надо сказать, совсем не обязано походить
на Землю. Это иное пространство со своими, неизвестными нам,
законами. Его обитателей мы можем лишь чисто условно назы-
вать существами. И вот когда-то, давным-давно, они научились
пользоваться этой лазейкой и проникать к нам. Причем, скорее
всего, эти Врата не действуют постоянно, а открываются время
от времени, может быть, раз в несколько столетий. К счастью
для нас, за века своего существования человечество сумело
выработать способы защиты от Зла. Может, не само оно, может,
нам просто подсказали. Мне не совсем еще ясна история с
Христом, но именно он дал нам в руки это оружие. По имеющим-
ся у меня сведениям, в Средневековье Врата между измерениями
были раскрыты необычайно долго. К счастью, именно тогда Цер-
ковь была сильна и сумела дать отпор нашествию Зла. Жестоки-
ми методами, но они оказались эффективными. Потом Врата зах-
лопнулись надолго, скорее всего, вплоть до нашего века. К
сожалению, Церкви не удалось довести дело до конца. На Земле
остались лазутчики, представители тамошнего Зла, которые на-
чали готовиться к новому открытию этих Врат. Наша страна,
как обширное, достаточно могущественное и самое тогда моло-
дое христианское государство, была выбрана ими в качестве
будущего плацдарма. Работа по его подготовке исподволь тяну-
лась столетиями и была завершена лишь во второй половине на-
шего века. А вот сейчас Врата открылись вновь, и то, что мы
видим, это занятие плацдарма войсками Сил Тьмы. За последние
же века относительного спокойствия Церковь весьма потеряла
силу. И это понятно. Ни одна армия не может долго сохранять
боеготовность, не имея перед собой врага. Так что теперь я
весьма не уверен в исходе близящейся битвы. Я не исключаю
возможность, что наша Земля, а постепенно и все наше измере-
ние, которое мы привыкли называть Вселенной, будет захвачено
Злом. Понятия не имею, что будет тогда, только это будем уже
не мы, а совершенно другое человечество. Мы даже не погиб-
нем, мы изменимся. И вопрос стоит в том, хотим ли мы таких
перемен?
Ганшин замолчал и печально поглядел на Светозара. Тот
хотел что-то сказать, но не успел. В дверь кабинета постуча-
ли и вошла черненькая Нора, уже переодевшаяся в короткое
платье, которое выглядело даже соблазнительнее халатика.
- Извини, Алексей, - сказала она Ганшину. - Девушка уже
пришла в себя и хочет увидеть Светозара. Наверное, вас? -
Она с улыбкой повернулась к Светозару, который все еще
был ошеломлен услышанным от Ганшина. Не то, чтобы он поверил
во все это. Поверить было невозможно, настолько все было да-
леко от того, что он знал и исповедовал всю жизнь. Но скла-
дывалась весьма логичная картина, которую он не мог разру-
шить вот так, сходу.
- Да, конечно, - сказал Светозар, поднимаясь с кресла.
- Я иду.
- Мы там накрыли на стол, - с улыбкой сказала Нора. -
Будем все вместе пить кофе.
6
- Прекрасно, прекрасно, - бормотал старик, не отрываясь
от окуляра телескопа. - Новый эффект, который я еще не наб-
людал. Эх, знать бы только, что это значит!
Он включил лампу на маленьком столике и написал в раск-
рытой толстой тетради каллиграфическим почерком:
"22.27 час. Звезда, изменив свой цвет на багрово-крас-
ный, вдруг начала мигать. Амплитуда миганий составляет ок. 5
секунд. Понятия не имею, что это значит. Выглядит так, слов-
но она исчезает на указанные секунды - или тухнет, - а потом
появляется вновь".
Положив ручку и выключив лампу, он поплотнее запахнул
громадный извознический тулуп - на чердаке было холодно - и
вновь прильнул к холодному окуляру. Наблюдения продолжались.
7
Они стояли в темной подворотне, прижавшись спиной к
шершавым доскам. Впереди, через улицу, мягко светилась в
лунном свете белая каменная стена. Она не изменила своего
цвета, когда церковь стала Храмом, и казалась сейчас мирной
и неоскверненной. Кривая улочка была пуста и тиха. Еще не
было девяти, но комендантский час вступал в силу с восьми
вечера, так что все сейчас сидели по домам. Не слышалось да-
же лая собак - их почти не осталось в городе.
- Ну, и чего же мы ждем? - прогудел басистым шепотом
отец Паисий.
Вздохнув, Светозар повернулся к нему. Вид у священника
был потрясающе нелепым - неизменную черную рясу отец Паисий
заправил в зауряднейшие потертые джинсы. Громадные кирзовые
сапожища размера сорок шестого и лыжная шапочка, из под ко-
торой выбивались буйные черные кудри, довершали картину.
Отец Паисий утратил всю свою кротость и благообразие, пора-
зившие Светозара в этом великане при первой встрече. Сейчас
рядом стоял двухметровый громила, которому самое место с
кистенем на большой дороге. Дорога, правда, тут была не
большая - маленькая захудалая улочка с частными домишками на
задворках бывшей церкви, - но все остальное сходилось.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг