Снегурочка.
- Ничем.
- Ты удивительно невосприимчив.
- Ну вот ты и развеселилась.
- А я бы полюбила тебя, если бы мы были с тобой одной крови?
- Не знаю. Я сначала полюбил тебя, а потом узнал, что никогда не смогу
быть с тобой вместе.
- Спасибо.
В последний день Снегурочка была возбуждена, и, хотя говорила мне, что
не представляет, как расстанется с нами, со мной, мысли ее метались, не
удерживались на одном, и уже потом, когда я запаковывал в лаборатории
вещи, которые Снегурочка должна была взять с собой, она призналась, что
больше всего боится не долететь до дома. Она была уже там и разрывалась
между мной, который оставался здесь, и всем миром, который ждал ее.
Рядом с нами уже полчаса летел их патрульный корабль, и транслятор на
капитанском мостике непрерывно трещал, с трудом управляясь с переводом.
Бауэр пришел в лабораторию и сказал, что мы спускаемся в космопорт. Он
постарался прочесть записанное название. Снегурочка поправила его, словно
мимоходом, и тут же спросила, хорошо ли он проверил ее скафандр.
- Сейчас проверю, - сказал Глеб. - Чего ты боишься? Тебе же пройти
всего тридцать шагов.
- И я хочу их пройти, - сказала Снегурочка, не поняв, что обидела
Глеба. - Проверь еще раз, - попросила она меня.
- Хорошо, - сказал я.
Глеб пожал плечами и вышел. Через три минуты вернулся и разложил
скафандр на столе. Баллоны глухо стукнулись о пластик, и Снегурочка
поморщилась, словно ее ударили. Потом постучала по дверце передней камеры.
- Передай мне скафандр. Я сама проверю.
Чувство отчуждения, возникшее между нами, физически сдавливало мне
виски: я знал, что мы расстаемся, но мы должны были расстаться не так.
Мы сели мягко. Снегурочка была уже в скафандре. Я думал, что она выйдет
в лабораторию раньше, но она не рискнула этого сделать до тех пор, пока не
услышала по интеркому голос капитана:
- Наземной команде надеть скафандры. Температура за бортом минус
пятьдесят три градуса.
Люк был открыт, и те, кто хотел еще раз попрощаться со Снегурочкой,
стояли там.
Пока Снегурочка говорила с доктором, я обогнал ее и вышел на площадку,
к трапу.
Над этим очень чужим миром ползли низкие облака. Метрах в тридцати
остановилась приземистая желтая машина, и несколько человек стояли возле
нее на каменных плитах. Они были без скафандров, разумеется, они были без
скафандров - кто дома надевает эту требуху? Маленькая группа встречавших
затерялась на бесконечном поле космодрома.
Подъехала еще одна машина, и из нее тоже вылезли люди. Я услышал, что
Снегурочка подошла ко мне. Я обернулся. Остальные отступили назад,
оставили нас вдвоем.
Снегурочка не смотрела на меня. Она старалась угадать, кто встречает
ее. И вдруг узнала.
Она подняла руку и замахала. И от группы встречающих отделилась
женщина, которая побежала по плитам к трапу. И Снегурочка бросилась вниз,
к этой женщине.
А я стоял, потому что я был единственным на корабле, кто не попрощался
со Снегурочкой. Кроме того, в руке у меня был большой сверток со
Снегурочкиным добром. Наконец, я был включен по судовой роли в наземную
команду и должен был работать внизу и сопровождать Бауэра при переговорах
с космодромными властями. Мы не могли здесь долго задерживаться и через
час отлетали. Женщина сказала что-то Снегурочке, та засмеялась и откинула
шлем. Шлем упал и покатился по плитам. Снегурочка провела рукой по
волосам. Женщина прижалась щекой к ее щеке, а я подумал, что обеим тепло.
Я смотрел на них, и они были далеко. А Снегурочка сказала что-то женщине и
вдруг побежала обратно, к кораблю. Она поднималась по трапу, глядя на меня
и срывая перчатки.
- Прости, - сказала она. - Я не простилась с тобой.
Это был не ее голос - говорил транслятор над люком, предусмотрительно
включенный кем-то из наших. Но я слышал и ее голос.
- Сними перчатку, - сказала она. - Здесь только минус пятьдесят.
Я отстегнул перчатку, и никто не остановил меня, хотя и капитан и
доктор слышали и поняли ее слова.
Я не почувствовал холода. Ни сразу, ни потом, когда она взяла мою руку
и на мгновение прижала к своему лицу. Я отдернул ладонь, но было поздно.
На обожженной щеке остался багровый след моей ладони.
- Ничего, - сказала Снегурочка, тряся руками, чтобы было не так больно.
- Это пройдет. А если не пройдет, тем лучше.
- Ты сошла с ума, - сказал я.
- Надень перчатку, обморозишься, - сказала Снегурочка.
Снизу женщина кричала что-то Снегурочке.
Снегурочка смотрела на меня, и ее темно-синие, почти черные глаза были
совсем сухими...
Когда они уже подошли к машине, Снегурочка остановилась и подняла руку,
прощаясь со мной и со всеми нами.
- Зайди потом ко мне, - сказал доктор. - Я тебе руку смажу и перевяжу.
- Мне не больно, - сказал я.
- Потом будет больно, - сказал доктор.
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 22.11.2001 17:03
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг