разговаривали о городе, таком знакомом уже и чужом, пока мы не разгадали
его, не поняли его языка.
Портрет Кристины я поставил на столике у дивана. А рядом посадил
игрушечного белого волчонка, которого взял в подземном гараже дома, из ее
машины.
Мне часто снился один и тот же сон. Может быть, потому что я хотел его
увидеть. Будто я просыпаюсь. Утро. В прихожей слышны легкие шаги. Потом
кто-то входит в комнату, открывает ставни, солнце врывается в окна. Я
открываю глаза - Кристина стоит возле дивана и говорит: "Вставай, проспишь
все на свете".
Но утро всегда было серым, ветреным и безжизненным.
Постепенно планета приближалась к солнцу. Стало теплее. Солнечные лучи
порой уже прорывались сквозь сизые тучи, и тогда на глазах оседали
сугробы, стихала на минуту пурга. И тут же вновь с яростью бросалась на
город, как только тучам удавалось упрятать солнце. Глеб Бауэр притащил
откуда-то ветку с разбухшими почками и уверял меня, что она расцветет до
нашего отъезда.
- Завтра-послезавтра, - сказал он, разлегшись на ковре, - Мозг одолеет
их язык.
- Откуда знаешь?
- Он сам сказал.
- Послезавтра кончается наша вахта.
- Ничего, придут другие. А нам пора приниматься за дело. Мы не
археологи, а моряки. И еще меня смущают Синие башни. Хотел бы я узнать,
что в них спрятано. Это единственные строения на планете, которые нам так
и не удалось открыть.
- Отвечу твоими же словами: придут другие. Ведь мы не археологи, а
моряки. Кстати, а вдруг люди скрывались в них?
- Спрашиваешь, а сам знаешь, что чепуха.
- Ладно, это я так. Чай пить будешь?
- Сейчас поставлю.
Но он не успел этого сделать. Включился динамик, и капитан сказал:
- С экватора идет теплая волна. Часа через два у вас начнется черт
знает что. Такой бури мы еще не видали. Катер надежно укрыт?
- Сейчас проверю, - сказал Глеб, нагибаясь за башмаками. - Наверно, мне
лучше подняться к кораблю.
- А я останусь, - сказал я. - В доме мне ничего не угрожает. Камера у
меня с собой - сниму бурю.
- Отлично, - сказал капитан. - До связи.
- Вот и весна идет, - сказал Бауэр. - Куда же я шлем положил?
Буря поднялась через час. Бауэр еле успел вырваться с планеты. Буря не
утихла и к утру. Скорость ветра достигала восьмидесяти метров. Температура
поднималась на глазах, и по снегу неслись, вгрызаясь в него, бурные ручьи.
Водяная пыль смешивалась со снежной пылью. Под вечер второго дня город
затопило, вода поднялась вровень с окнами, и потоки рушились вниз, к
озерам и морю.
В ту ночь я допоздна засиделся над сводками и списками. Спал я тяжело,
просыпался. Ночью почему-то меня вызвал Бауэр - он восторженно кричал о
том, что Мозг расшифровал наконец их язык, что он теперь все знает, что
тайны никакой нет, но мне очень хотелось спать, и я сравнительно вежливо
попросил его сообщить мне все завтра и не стал его слушать. Отключил
рацию, нарушив тем самым важное правило поведения на неисследованных
планетах. Но я очень хотел спать.
...Было утро. Я лежал, прислушиваясь, как всегда, к шорохам дома. У
двери раздались голоса. Потом кто-то засмеялся. Смеялась Кристина. Я не
открывал глаз, потому что не знал, сон это или Кристина на самом деле
вернулась домой. Я ждал, когда в прихожей раздадутся легкие шаги.
Хлопнула дверь. Кристина замешкалась в коридоре. Конечно же, там висит
мой скафандр. Я хотел сказать, чтобы Кристина не боялась, но вспомнил, что
она не поймет. Так я и лежал, не открывая глаз.
Кристина вошла в комнату и остановилась у двери. Сейчас она увидит
белого волчонка и свой портрет на столике. Кристина не двигалась. Комната
наполнилась жужжанием - она включила шторы. Стало светлее. Даже сквозь
сомкнутые веки солнце било в глаза. Тогда я понял, что это не сон.
Кристина стояла у двери. Я открыл глаза и постарался улыбнуться ей.
Окна были открыты, и сквозь них виднелось синее небо. Ветка на столе
распустилась, и цветы оказались того же цвета, что глаза у Кристины.
- Доброе утро, - сказал я. - Извините, что я напакостил в вашем доме.
- Доброе утро, - сказала Кристина. - Я не обижаюсь.
Только тут я заметил у нее на груди коробочку лингвиста.
Из-за ее спины неожиданно возник Глеб.
- Мы не спали всю ночь, - сказал он. - А ты отключил рацию, и за это
тебе влетит от капитана по первое число.
- Пожалуйста, - сказал я, не отрывая взгляда от Кристины.
...В день отлета я спросил Кристину:
- Ты что сегодня делаешь?
- Работаю, - сказала Кристина. - Ты же знаешь. Первую неделю мы
приводим город в порядок. Все работают.
Лингвист точно переводил смысл слов, но совершенно не умел передать
интонации и оттенки эмоций.
- Если бы ты остался, - сказала Кристина, - я бы научилась говорить
по-русски.
Лингвист опять перевел только формальную суть ее слов.
- Я не могу, - сказал я. - Но прилечу, как только станет возможно.
- Я не верю, - сказала Кристина.
- Можно я возьму на память твой портрет и белого волчонка?
- Зачем?
- Я возьму.
- Как хочешь.
Мы стояли у летнего кафе. Несколько человек помогали машине натягивать
над ним полосатый тент. Пахло свежей краской. Бауэр рискованно обогнал
автобус и затормозил рядом с нами.
- Я знал, где тебя искать, - сказал он. - Доброе утро, Дели.
- Кристина, - поправила она.
- Мы едем в Синюю башню, - сказал Глеб. - Хочешь с нами?
- Зачем? - удивилась Кристина. - Я совсем недавно там была. Я не люблю
их. Тошнит.
- Сегодня придут последние. Те, кто задержались осенью, консервируя
энергостанцию.
- Ты рассказывал мне про "Марию Целесту", - сказала Кристина. - А
может, там случилось то, что у нас?
- Вряд ли. Случайно такие вещи не случаются.
- У нас сначала тоже было случайно. Потом только появилась теория. И
первые машины времени.
- Любое открытие вызывается необходимостью. На Земле это еще не
необходимость.
- У нас необходимость.
- Еще бы, - сказал Бауэр. - Зима отнимала у вас половину жизни. На
шесть месяцев планета вымирала. Можно терпеть мороз, можно изобрести
валенки, но это лишь защита, а не нападение.
- Вот мы и напали на зиму, - сказала Кристина. - Простите, мне пора.
- Мы подвезем тебя, - сказал Бауэр.
- Мне близко, спасибо. Увидимся перед отлетом.
Кристина запахнула накидку и убежала.
Мы успели к Синей башне. Техник провел нас к временным камерам как раз
тогда, когда из них выходили рабочие с энергостанции.
Было странно смотреть, как открываются двери в ничто, во время, в
прошлую осень. И странно сознавать, что через эту башню за последние три
дня прошло население всего города. Сейчас выйдут последние, и башня заснет
до осени. Осенью, когда зарядят дожди, когда первый снег брызнет из сизых
туч и ветры начнут срывать с деревьев бурые листья, вновь загорятся
контрольные приборы, загудят генераторы, создавая временное поле. И, убрав
за собой дома, заперев все двери, смазав станки, загнав в гаражи машины,
выключив свет, захватив с собой домашних зверюшек, жители города соберутся
у Синих башен, взглянут в последний раз на хмурое сизое небо и войдут во
временные камеры. На мгновение замутится сознание, охватит дурнота, потом
вновь вспыхнут лампы под потолком: можно выходить.
В жизни людей пройдет минута. В жизни планеты - шесть месяцев. Люди
постареют на минуту, планета - на полгода. И нет зимы, нет месяцев,
потраченных на борьбу со злой природой, не нужны теплые вещи и топливо...
Несколько дней уходит весной на уборку города, на окраску домов,
обглоданных метелями, - и жизнь продолжается. До осени. А там вновь вся
планета уйдет в машины времени, чтобы вычеркнуть зиму. И вновь на шесть
месяцев на пустой планете воцарится холод и в покинутых людьми городах
будут хозяйничать белые волки и пурга.
Выходивший последним пожилой мужчина в белом комбинезоне с синей
"молнией" на рукаве передал технику квадратную карточку. Тот сверил ее с
другой, такой же.
- Хорошо, - сказал он. - Идите.
Люди, вышедшие из башни, останавливались, поправляли волосы, жмурились,
разминались, как после короткого дневного сна. Один из них присел на
корточки, сорвал тонкую травинку, пробившуюся сквозь холодную еще землю.
- Никак не могу привыкнуть, - сказал он, поднимая голову. - Никак.
Кто-то коротко засмеялся.
Техники суетились у входа.
Короткие команды раздавались из динамика над дверью башни.
Минут через пять все было кончено: тяжелая стальная дверь опустилась
сверху и отрезала от сегодняшнего дня прошлую осень.
...Кристина не пришла нас проводить.
Ничего, я прилечу сюда следующей весной, без спроса войду в ее пустой
дом, улягусь на диване в первой комнате и буду ждать того утра, когда в
прихожей раздадутся легкие шаги, Кристина войдет в комнату и откроет
ставни, чтобы впустить в дом солнечные лучи.
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 21.11.2001 15:25
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг