и, если бы не проклятый закон, он бы просто получил взбучку.
- Тогда несите все сюда, мы сейчас с вами сделаем огонь.
И в самом деле, дети тут же притащили кремни, сухие лианы и ветки. Пашка
сложил горючие материалы на плоском камне и ударил кремнем о кремень. Так
как в пещере было полутемно, то все увидели, как между камнями полетели
искры.
Троглодиты отшатнулись - они были поражены могуществом Седого.
- Повелитель молний! - прошептала Ура.
Крот отполз в угол пещеры и утащил за собой младенца, чтобы тот не видел
страшного волшебного огня.
- Сейчас он вернет нам огонь! - закричала Умница. - Вот увидите!
- Все равно я его тогда выпорю, - сказала Мама, которую, похоже, нельзя
было удивить даже искрами из камня.
Пашку, конечно, обидели такие слова, но он не мог оторваться - ветки
вот-вот вспыхнут.
Искра за искрой пролетали между камнями, руки у Пашки устали, но огонь не
зажигался.
Первобытные люди - как дети. Сначала они были поражены могуществом Пашки и
трепетали перед ним, а после безуспешных попыток зажечь костер тут же
забыли, как только что восхваляли героя. Крот снова выполз из темноты и
первым сказал:
- Ничего не выйдет. Надо Седого убивать. Тогда духи леса и гор нас
пожалеют. Нужна жертва!
- Нужна жертва, - подтвердил Тигр.
И все повторили:
- Нужна жертва!
Пашка отбросил кремни и сказал:
- Не годятся ваши кремни. Нужны другие. Давайте искать.
- Нам надоело искать, - сказал Гром. - Нам надоело тебя слушать. Ты низкий
обманщик!
- А ну, повтори! - возмутился Пашка и вскочил на ноги. - Я вызываю тебя на
поединок.
- Чего? - удивился троглодит.
- Мы будем биться с тобой на дубинках до полной победы! - заявил Пашка.
- Да я тебя одним ударом... как лягушонка!
- А вот попробуй. Сейчас я пойду в лес, сломаю сук покрепче, сделаю дубину
- тогда держись!
И Пашка направился к выходу из пещеры.
Как вы понимаете, он меньше всего думал о дубинах - Пашка хотел убраться
подальше от этой пещеры и троглодитов, отыскать в лесу машину времени и
вернуться домой. Фильм уже есть. А что еще делать человеку в первобытной
эпохе?
Но Тигр оказался проворнее Пашки. Одним прыжком он перекрыл выход из
пещеры и приказал:
- Делай огонь! Нет огня - нет жизни. Смерть.
- Слушай, - сказал Пашка, - мы с тобой так славно охотились. Не надо этих
угроз. Ну какие могут быть ссоры между охотниками? Мы с тобой еще мамонтов
будем стрелять.
- Работай, - сказала Мама.
Пашка присел на корточки.
Пути назад не было.
Будущее окрасилось в черный цвет.
Пашка несильно ударил кремнем о кремень. Даже искры не получилось.
Как же сбежать?
И тут он услышал знакомый голос противной старухи, которая до тех пор
скрывалась в темноте.
- Ах, Седой, Седой! - сказала она, склоняясь над ним. - Разве такие кремни
родят огонь? Тебе дали плохие кремни.
- А ты иди, Туча, иди, не мешай! - выкрикнула Мама.
- Нет, - возразила старуха. - Седой - великий охотник. Он может вернуть
огонь. Смотрите.
Она скрылась в темноте, затем вернулась, протянула Пашке пучок сухой
соломы и приказала, словно была вождихой племени, а не последней, никому
не нужной старухой:
- Бей кремнями! Бей! Пусть будут искры.
Пашка послушался и изо всех сил ударил кремнем о кремень. Посыпались
искры. И тут же в руках у старухи вспыхнул пук соломы.
- Ой! - воскликнули троглодиты. Они убедились в том, что Пашка - настоящий
волшебник.
А Пашка мог бы поклясться, что в тот момент, когда он высек искры, старуха
поднесла к соломе маленькую зажигалку, и именно от нее, а не от кремней
огонь перекинулся на солому.
Старуха умело сунула горящий пук в угли, остальные стали быстро
подкладывать сучки и сухие веточки. Через две минуты посреди пещеры уже
похрустывал ветками костер - огонь ожил и вернулся к людям.
Пашка поднялся на ноги и отступил.
Ему надо было подумать.
Троглодиты хвалили его, хлопали по плечу, а дети норовили поцеловать.
- Будь моим мужем, - сказала Ура.
- Нет, - сказала Ора, - он будет моим мужем.
Девицы вцепились друг дружке в волосы, и тут Пашка услышал, как старуха
прошептала:
- Слушай меня внимательно: уходи из пещеры, как только я дам знак. - И
закричала громче всех: - Эй вы, недостойные люди! Великий охотник Седой
обижен на нас. Он уходит от нас туда, где текут чистые реки, и поднимаются
снежные горы. Духи леса и гор призывают его. Мы не достойны такого героя.
Старуха сделала Пашке знак, и он, не оглядываясь, пошел к выходу.
Он понимал, что старуха права, но ему так хотелось обернуться, пожать всем
руки, пообещать, что он снова к ним приедет, и тогда они славно
поохотятся. Но нельзя...
Сзади неслись стоны и плач.
- Прости нас, Седой! - громче всех кричала Мама. - Мы не верили тебе!
Накажи нас, но не уходи.
Но Пашка, не оборачиваясь, ушел в лес.
Старуха появилась минут через пять.
- Гераскин, - сказала она с упреком, - я с ног сбилась. Ты куда из пещеры
убежал, когда тебе велели огонь сторожить?
- Но я же не знал...
- Ты подвергал риску свою жизнь и всю операцию.
- Извините, - сказал Пашка, - но я такое видел! Я видел, как эвакуировали
неандертальцев! Я разгадал великую историческую тайну!
- Пашка, не выдумывай глупостей, - сказала старуха.
Теперь, в лесу, она выпрямилась и уже совсем не казалась старухой, если бы
не изрезанное морщинами лицо и крючковатый нос.
- Это не глупость, - возразил Пашка. - У меня фильм есть.
- Я не буду с тобой спорить. Некогда. Мне нужно довести тебя до кабины
времени, отправить домой и вернуться в пещеру, пока они не решили, что я
совсем пропала.
- Так вы из Института времени?
- А ты что думал, мы детей отправляем в прошлое без страховки? Как ты мог
убедиться, здесь не шутят. Еще немного - и тебя бы съели!
- А у вас зажигалка?
- Паша, не задавай глупых вопросов, останешься живым в первобытной эпохе.
Они не успели устать, как оказались перед лесом, в котором скрывалась
кабина времени.
- А как вас на самом деле зовут? - спросил Пашка.
- Агент-спасатель Института времени Елена Простакова, - ответила старуха,
которая совсем уже не была похожа на старуху - просто загримированная
девушка, - но, если мы с тобой встретимся в нашем времени, можешь звать
меня Леной, я не гордая.
Они добежали до кабины времени.
- Лен, а Лен! - взмолился Пашка. - Ты будешь отчет писать?
- Если Ричард спросит, напишу, - ответила Лена.
- Ты скажешь, что я практику завалил?
- Ты сам ему покажешь свой фильм. И в школе покажешь. Там и решат.
- Значит, ты про меня ябедничать не будешь?
- Что за слово такое глупое! - возмутилась Елена Простакова. - За нами,
агентами Института времени, такого никогда не водилось.
- А тебе не страшно туда возвращаться? - спросил Пашка.
- Нет, я привыкла. Они неплохие люди. Только скучно бывает и очень плохо
без шампуня.
Это Пашка понимал.
Но вот и кабина времени. Пашка вошел в нее.
- А вообще-то говоря, - сказала Лена Простакова, горбясь и понемногу вновь
превращаясь в первобытную старуху, - ты неплохой парень. И вел себя
нормально. Иногда тебя заносило... Но кого из нас не заносит!
Глава четырнадцатая
ВСТРЕЧА В КРЕМЛЕ
Зачет по практике у Пашки приняли, хоть и сделали ему выговор за
вмешательство в первобытные дела.
Зато его фильм, и особенно та часть, которая касалась неандертальцев,
произвел сенсацию - посмотреть прибегали из всех отделов.
Но что удивительно - те кадры, где был Немо-Ной и его корабль, и кадры,
снятые из корабля, не получились. Все обесцвечено, списано, стерто, смыто.
Так что Ричард и академики, которым Пашка рассказывал об эвакуации
неандертальцев, поверили не до конца. Вернее, совсем не поверили. Это
звучало так:
- Очень интересно, но ты ведь, Гераскин, известный фантазер!
Самое обидное - не поверили друзья: Алиса и Аркашка Сапожков.
- Погодите, - говорил Пашка, - вот прилетит Немо-Ной, он обещал. Тогда вы
по-другому запоете.
Но Пашка и сам в это не верил. Прошло тридцать тысяч лет. Даже такой
долгожитель, как Немо-Ной, вряд ли столько проживет.
Так бы эта история и закончилась, если бы не одно событие. Через девять
дней после возвращения Пашки с практики в школе шел урок литературы.
Ученики пятого класса репетировали трагедию Шекспира, которая называется
"Отелло". Там один мавр задушил свою жену.
Случилось так, что за полчаса до репетиции у Маши Белой начался страшный
насморк - а как известно, это последняя болезнь, с которой не смогли
справиться к концу двадцать первого века. Прилетела "скорая", Машу
отправили в больницу, и репетиция грозила сорваться, потому что никто в
классе, кроме Маши, не знал роли Дездемоны. И тогда учитель литературы
Леопольд Модестович поглядел на Пашку, вздохнул и сказал:
- Я не хочу тебя обидеть, Гераскин, но ты ведь знаешь наизусть все
трагедии Шекспира...
- Точно, - согласился Пашка, - в прошлом году я их выучил на спор с
Джавадом Рахимовым, который проиграл мне на этом восемь порций мороженого.
- Значит, - сказал Леопольд Модестович, - ты должен пожертвовать собой
ради коллектива.
- Только не это! - закричал Пашка. - Вы же обещали, что не будете давать
мне женских ролей. Я не девчонка!
- Пашенька! - взмолился учитель. - Ты же понимаешь, что это только на
репетицию. А к спектаклю Маша выздоровеет.
- Пашка! - хором завопили ученики пятого класса. - Не подводи!
- Пускай Алиса Селезнева по книжке прочитает текст, - предложил Пашка.
- Это очень интересно, - сказала Алиса, которая тоже только что
возвратилась с исторической практики. - Как ты представляешь? Джавад будет
меня душить, а я буду читать текст по книжке?
Когда все отсмеялись, Пашка махнул рукой - на что не пойдешь ради
товарищей! - кое-как влез в белое платье Дездемоны, напялил парик с
жемчужной ниточкой и стал ждать, когда войдет взбешенный муж Отелло.
Муж Отелло, то есть намазанный черной краской Джавад Рахимов, вошел
решительными шагами и стал размахивать платочком, который потеряла
Дездемона. И вот когда Джавад спросил грозным голосом: "Молилась ли ты на
ночь, Дездемона?" - открылась дверь и вошел невысокий плотный человек в
яркой форме комиссара Интергалактической полиции. На голове у него была
фуражка с перекрещенными кометами, из-под которой выбивался непокорный чуб.
- Простите за вторжение. Меня зовут комиссар Милодар, - сказал он. - И еще
простите, что сорвал репетицию бессмертной трагедии Шекспира "Гамлет".
Никто не улыбнулся, потому что все знают, какая сложная жизнь у комиссаров
Галактической полиции - тут можно Шекспира и с Дюма спутать.
- А ты, девочка, лежи, лежи, - обратился он к Пашке. - Я мигом. Задам
вопрос, и вы, молодой человек черного цвета, можете додушить свою невесту.
Все ждали, что будет дальше. Джавад так и замер над Пашкой, легонько сжав
черными руками его горло.
- Разыскивается один человек, - сказал Милодар. - После двух недель
безустанных поисков следы привели меня в вашу школу. Не бойтесь,
признавайтесь сразу, хуже уже не будет. Кто из вас Гераскин Павел?
Павлу стало неприятно. Его впервые разыскивала Галактическая полиция. Но
так как все посмотрели на него, а Джавад посильнее сжал пальцы, то Пашка
прохрипел:
- Это я Гераскин.
- Вы, девочка, - сказал комиссар Милодар, - не волнуйтесь. Ваша песенка
спета. И я сюда пришел не шутки шутить.
Тут Пашка понял, что его вот-вот задушат, с трудом вырвался из лап Джавада
и отпрыгнул в сторону.
- Я и есть Гераскин! - крикнул он. - Это я играю роль Дездемоны.
- Судя по голосу, возможно, - согласился комиссар. - А переодеться ты не
мог бы?
- А чего мне переодеваться? - Пашка стянул через голову белое платье
несчастной женщины и остался в джинсах и майке.
- Вот так-то лучше, - одобрил Милодар. - Тогда поехали в Кремль. Тебя ждут.
- В Кремль?
- Только придется надеть что-нибудь попраздничней, - сказал Милодар и
показал на Аркашу Сапожкова, который стоял рядом в средневековом костюме -
Аркаша играл мерзавца Яго. - Поменяйся одеждой с этим мальчиком.
- Еще чего не хватало! Одно дело, когда надо мной смеются в классе, а
другое дело - в Кремле. И вообще, скажите, пожалуйста, что я такого
сделал, что меня арестовывает Галактическая полиция и везет неизвестно
куда?
- Вас не арестовывают, молодой человек... или девушка, я уж не знаю, как у
вас в школе решили.
- Павел Гераскин почти отличник, - вмешался Леопольд Модестович, видно
желая взять Пашку под защиту, но Милодар только отмахнулся.
- Если не хочешь торжественно одеваться, не надо, - сказал он. - Но хоть
куртка какая-нибудь есть у тебя с собой?
Пашка накинул куртку. Ребята пошли проводить его до выхода из школы, и
хотя Милодар поклялся, что с Пашкой ничего плохого не случится, они все же
беспокоились.
Спецфлаер со спецультразвуковой сиреной как молния промчался над Москвой и
через несколько минут опустился на площади перед Кремлевским Дворцом.
Милодар с Пашкой поднялись на второй этаж. Часовые отдавали им честь.
Они прошли коридорами и залами. Милодар молчал, потому что он привык иметь
дело с секретными поручениями.
Наконец они оказались в Грановитой палате. Там, в небольшом уютном зале,
сидели в креслах, беседуя, несколько человек: сам президент, с которым
Пашка не был знаком, но в последних новостях видел не раз; министр по
делами космических отношений - юный гений с астрономического факультета по
имени Гоша Добродеев; Акулина Ивановна Коган - министр культуры и другие
важные персоны. А напротив них сидели трое.
Одного из них Пашка видел девять дней назад, остальных - чуть раньше.
Первый был древний, как сама Земля, капитан Немо-Ной, которому давно
перевалило за пятьдесят тысяч лет. По обе стороны от него сидели те два
неандертальца, которых Пашка встретил в бассейне перед путешествием в
прошлое.
Пашка держал себя в руках - все-таки он не в школе. Вежливо поздоровался с
президентом, пожал руку Гоше, а министр культуры поцеловала Пашку в щеку.
Пашка подошел к капитану Немо-Ною. Он был рад его видеть.
- Здравствуйте! - воскликнул он. - Вот уж не думал, что вы так скоро
приедете!
- Ты ошибаешься, Паша, - сказал последний берендей. - Прошло больше
тридцати тысяч лет со дня нашей встречи...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг