Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                                  
В.Брусков. 

                                Подкидыш

   -----------------------------------------------------------------------
   Журнал "Икар", 1992, N 2.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 29 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   Калашников   определенно   злоупотреблял   дезинфекцией.   Все    сроки
стандартного цикла уже прошли, а  он,  похоже,  и  не  собирался  покидать
камеру. Колли занимался своими делами, и периодически  подходил  к  пульту
контроля, дожидаясь, когда Сергею надоест нюхать эту гадость.
   - Серж! - наконец не выдержал Колли. - Ты стал токсикоманом?
   Калашников  помалкивал,  словно  наслаждаясь  мерзостью,  которой  была
насквозь пропитана камера. Колли пожалел о том, что в  камере  отсутствует
видеоаппаратура. Он слышал только пыхтение и невнятное бормотание.
   - Серж, - заволновался он. - Ты в порядке?
   - Уже нет, - буркнул Калашников. - И  ты  скоро  свихнешься.  Вместе  с
остальными. - Он опять забубнил что-то сюсюкающее.
   - Это уже интересно, - сказал Колли. - Серж,  прости  за  назойливость,
но, может, тебе требуется врач?
   - Требуется, - проворчал Калашников. - Педиатр.
   - У тебя что, началась вторая молодость? Или детство?
   - Да, - серьезно сказал Калашников. - Грудное.
   Колли почесал затылок, не  понимая.  Весельчак  Серж  вел  себя  как-то
странно. Чувство юмора ему похоже изменило.
   - Серж. - Колли все же пытался прояснить обстановку. - Ты там  случайно
кровожорку на лету не глотал?
   - Я - нет, - проворчал Калашников. -  Но  кто-то  здесь  точно  объелся
белены.
   Колли пожал плечами. Тьма неясности так и не рассеялась.
   - Открывай! - скомандовал Калашников. - Только не падай в обморок.
   - Ото! - воскликнул Колли. - Даже так?
   - И не только, - загадочно произнес Сергей.
   Дверь камеры  отъехала  в  сторону  и  на  ее  пороге  возник  огромный
Калашников в покрытом зелеными потеками защитном  костюме;  почему-то  без
респиратора и с небольшим свертком, который он бережно  прижимал  к  своей
необъятной груди. В облике Сергея было нечто такое,  что  заставило  Колли
испугаться и восхититься одновременно.
   - Во! - наконец сказал он, поднимая вверх большой палец. -  Смотришься!
Мадонна с младенцем!
   - Я так и думал, - на полном серьезе пробасил Калашников,  не  принимая
вызова, и затопал своими грязными сапожищами  к  топчану.  Нагнувшись,  он
принялся что-то делать, бурча себе под нос. Колли подошел ближе,  стремясь
удовлетворить распалившееся любопытство.
   Неожиданно Сергей резко выпрямился и сделал шаг назад, чуть не затоптав
любопытного химика. И тут Колли увидел такое, от чего забыл о  вспыхнувшем
в нем яростном желании отчитать за неосторожность этого двуногого мамонта.
   На топчане, замотанный в обрывок защитной прорезиненной материи,  лежал
младенец. Живой. Крохотный... Колли давно не видел таких малышей, а  этому
было  не  больше  одного-двух  дней.  Его   сморщенное   личико   отражало
безмятежность сна, в котором кроха еще не мог ничего видеть.
   Колли подошел к топчану и машинально потрогал розовый лобик. Лобик  был
влажный и горячий, хотя на планете стояла зима.
   - Вот... - Произнес за спиной Калашников.
   - Что, вот? - не понял Колли. - Ты его что, родил?.. Сам?.. От кого?
   - От святого духа! Что делать будем?
   Колли резко повернулся. Калашников держал в руках респиратор,  который,
очевидно, только что снял с ребенка.
   - Что делать? - Колли обернулся к малышу, совсем недавно  пришедшему  в
этот мир, но спавшему с выражением старого скептика, уже знавшего, что  он
ни на что не годен. - Что делать? Для  начала  хотя  бы  объясни,  где  ты
выкопал это чадо?
   -  Вот  именно,  выкопал,  -   сказал   Калашников,   освобождаясь   от
спецкостюма. - В сугробе. Прямо под дверью.
   - Подкидыш, - догадался Колли.
   -  Ага!  -  громыхнул  Калашников,  отбрасывая  липкое  снаряжение.   -
Трехголовая мимикрода приволокла в хитиновом подоле незаконнорожденного!
   Колли,  поедая  младенца  глазами,  согласно  кивал.  Все  происходящее
казалось ему нереальным, инсценированным.
   - И все-таки, откуда он? До ближайшей беременной женщины не менее шести
парсеков, а мимикрода вряд ли сможет произвести на  свет  гуманоида.  Даже
если кто-то из нас и согрешит с ней.
   - Тьфу на тебя! - сплюнул Калашников. - Что за гадости  ты  мелешь?!  И
какая, собственно, разница, откуда взялся ребенок?! Он здесь, и теперь  мы
просто обязаны о нем заботиться! Разбираться будем потом!
   Колли почесал затылок.
   - Надо собирать народ.
   Младенец  проснулся  и  поднял  крик  в  самый  разгар   темпераментной
дискуссии, когда Хаусман уже почти готов был признать свое отцовство.
   - Тихо! - рявкнул Калашников. - Разорались тут! Разбудили дитя.  Сейчас
он нам устроит! Кто знает, чем кормят младенцев?
   - Грудью, - это сказал Колли. - Специалисты есть?
   Все молчали. Никто не имел такого опыта.
   - Я  могу  имплантировать  под  кожу  затравку,  инициирующую  развитие
молочных желез, - сказал Дюпон. - Лактацию гарантирую. Добровольцы  -  шаг
вперед!
   Калашников глянул на свою косматую грудь, рвущуюся из тесной майки.
   - Нет, только не тебе! - запротестовал Дюпон.  -  У  тебя  он  умрет  с
голоду раньше, чем раскопает в этих дебрях то, что ему нужно.
   А младенец  продолжал  орать  так,  как  может  орать  лишь  обладатель
совершенно пустого желудка, в котором гуляет эхо.
   - Концентрированное молоко у нас найдется, - задумчиво сказал  Хаусман.
- Соску мы сделаем из резиновой перчатки.  Но  это  ведь  только  половина
дела... Грудные младенцы умеют портить пеленки, которые потом надо стирать
и гладить. А иногда они болеют.
   Дюпон поднял вверх руки.
   - Ребята, на меня надежд мало! Я травматолог, а тут нужен детский врач.
   - Не прибедняйся! - проревел Калашников. -  Что  у  него  внутри  -  ты
знаешь, а это уже большое дело. Установим круглосуточное дежурство до  тех
пор, пока не прилетит вахтовый корабль. Пацан к  тому  времени  будет  уже
ползать и делать пи-пи в кастрюлю.
   - Какой пацан?.. - оживился Колли.
   -  Наш,  наш...  -  сказал  Калашников.  -  Которого  мы  теперь  будем
коллективно вскармливать.
   Колли удивленно глянул  на  грязно-зеленый  сверток,  кричащий  посреди
топчана.
   - А с чего ты взял, что это пацан?
   - В сугробе он лежал голым.
   Калашников осторожно приоткрыл дверь в медицинский отсек и на  цыпочках
вошел внутрь. Дюпон, которому выпало счастье дежурить первым,  бессовестно
дрых за рабочим столом, положив голову на сцепленное  руки.  Юный  и  пока
безымянный приемный сын пяти отцов спал на операционном столе, запеленутый
в больничную простыню, криво изрезанную скальпелем. Рядом с Дюпоном стояла
целая батарея пустых, початых и полных бутылочек с  молоком.  Слабый  свет
ночника делал их похожими на бризантные снаряды.
   Калашников  любовно  поправил  на  малыше  импровизированный   конверт.
Младенец во сне замотал головкой и зачмокал сложенными в трубочку  пухлыми
губками.
   "Брюнет, - подумал Сергей. - С голубыми глазами... Весь в меня".
   Дверь за спиной скрипнула. Он обернулся.
   В отсек почти по-пластунски вползал Хаусман. Калашников приложил  палец
к губам. Вилли энергично закивал и крадучись подошел к ребенку.  Почему-то
он был босой.
   - Чего не спишь? - прошептал Калашников.
   - А ты?
   - Я его первый отец. Я его нашел.
   - А я второй. Я ему делал соски.
   - Только тихо.
   - Само собой. - Хаусман нагнулся над спящим дитем,  и  поправил  и  без
того безукоризненно лежащее на нем одеяльце.
   - Спит, мерзавец. И в ус не дует...
   Дверь опять скрипнула.
   - Колди, - попытался угадать Хаусман.
   - Нет, Родригес, - с трудом прошептал  Калашников,  которому  привычнее
было орать. - Колли никогда не любил детей.
   ...Они шли один за другим и были страшно удивлены, обнаружив  в  отсеке
остальных.
   - Какого  черта?  -  прошипел  Колли,  разглаживая  приготовленные  для
ребенка подгузники.
   - Вот именно, - сказал Родригес, прикрывая салфеткой ночник, который  и
так не светил на личико малышу.
   - Ну вот... -  вздохнул  Хаусман.  -  Вся  семейка  в  сборе.  В  какой
последовательности будем нянчиться, папаши? Серж вне  конкурса,  остальным
придется тянуть жребий... Жак уже получил свое, нам до утра  тоже  кое-что
перепадет. Никому не будет обидно.
   Дюпон проснулся оттого, что отлежал руки. Он поднял голову. На топчанах
вповалку спали  все  няньки.  Гигантский  Калашников  свешивался  со  всех
сторон; тощий Хаусман напоминал сложенный складной метр; пухлый  Родригес,
мерзший почему-то даже летом, был  закутан  в  принесенное  из  его  каюты
одеяло. Колли спал сидя, его очередь была последней, и он заснул на боевом
посту. В его руке мертвой хваткой  была  зажата  пустая  бутылочка  из-под
молока.
   За окном уже было светло и Дюпон выключил ночник. Размяв онемевшие руки
и шею, он подошел к малышу.
   Ребенок не спал. Он лежал, играя пальчиками выпростанных из ненадежного
конверта ручек и, глядя на Жака огромными, необыкновенно живыми  и  умными
для его возраста глазами, улыбался беззубым ртом. Дюпону  показалось,  что
младенец сильно вырос за ночь.
   - Отцы! - громко сказал он. - Что же вы  проспали  своего  дитятю?  Ему
скучно!
   Калашников шумно свалился на пол с мелкого для него топчана. Хаусман  с
кряхтением стал распрямляться, а Колли выронил бутылочку. Только Родригеса
не проняло. Тогда с него содрали одеяло и этого оказалось достаточно.
   Хаусман подошел к куче грязного белья в углу и, брезгливо поморщившись,
кончиками пальцев приподнял одну из пеленок.
   - И где только он берет эту гадость? В молоке ничего такого не было.
   - Это он специально для тебя, - едко сказал Колли. - Он  знал,  что  их
стирать будешь ты.
   Они впятером сгрудились вокруг стола и принялись  услаждать  ребенка  и
себя самих всевозможными "козами", гримасами и  сюсюканьем.  Младенец  был
счастлив вместе с ними!
   И  вдруг  он  перестал  улыбаться.  В  его  глазах  появилось  странное
выражение. Он округлил свой крохотный ротик.
   - Здравствуйте, - услышал Калашников.
   - Хау ду ю ду, - услышал Колли.
   - Гутен таг, - услышал Хаусман.
   - Бонжур, - услышал Дюпон.
   - Буэнос диас, - услышал Родригес.
   - ...вы прошли вступительный экзамен в  начальный  класс  Галактической
гимназии. Я ваш первый учитель. Меня зовут...

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 26.07.2001 16:41


Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг