- Ушел? Давно?
Сразу я почувствовал всю бестактность моего восклицания, смутился и
смолк.
Булай помедлила, словно собираясь с духом, и сказала:
- Простите, как вас зовут?
Я назвал себя.
- Так что же, Григорий Александрович, привело вас сюда? Ведь Думчева
все забыли.
- Совсем случайно я услышал один рассказ, который приблизил меня к
судьбе Думчева. Но, прошу, пока не спрашивайте ни о чем.
- Хорошо, я вам верю. Когда-то очень давно меня прозвали невестой
Сергея Сергеевича. Ах, разве вы теперь можете себе представить,
вообразить, как когда-то в глухой провинции забавлялись скучающие люди!
Однако дело не в этом. Я сейчас думаю о том, как лучше рассказать вам о
Думчеве. Не знаю, с чего начать: с того ли, в какой необычной обстановке
увидела его в первый раз, или просто о встречах и разговорах с ним.
- Если можно, расскажите все по порядку.
- Но отложите же свое вечное перо! Нельзя же спокойно рассказывать,
вспоминать, когда каждое слово записывают.
Я послушно спрятал авторучку и блокнот в карман, уселся поудобнее в
кресло и приготовился слушать.
- Итак, это было давно... - начала Полина Александровна.
За дверями послышался шум.
- Не обращайте внимания, это Гибралтар передвигает мебель и снова
подметает чистый пол у моих дверей.
- Но почему Гибралтар?
- Так я окрестила соседку Авдотью Васильевну за то, что мимо ее глаз,
как кораблю мимо Гибралтара, незаметно не пройти. Всякий будет досконально
изучен. Она всегда всего боится.
- Итак, это было давно... - повторил я.
ИКАР НА ЯРМАРКЕ
- Да, давно, - повторила Полина Александровна. - Мне было тогда
семнадцать лет. Я помню тот день, тот час и даже ту минуту, когда я
впервые увидела Сергея Сергеевича Думчева. Это было на заре
воздухоплавания. Нет, правильнее сказать так: перед самой зарей
воздухоплавания... День был воскресный, девятое июня. Была ярмарка.
Старая, седая женщина говорила, а я забыл, что она стара. Уже не
видел, что она седа. И уже не верил, что все это было так давно. Точно
огонь ее несбывшихся мечтаний сжег эти десятилетия. Прошлое вернулось. Я
его увидел, услышал...
Вот ярмарка. Южная ярмарка под полуденным солнцем. Шумная, пестрая,
звонкая и нарядная.
Проснешься, откроешь ставни, распахнешь окно - и гудит-звонит ярмарка
вовсю, шумит людской толпой, пестрит, мелькает яркими платками и юбками
баб, гудом гудит и оглушает криком, ржанием, блеянием и мычанием.
А в лавках и ларьках, наспех сколоченных из свежевыстроганных досок,
разметались на солнце, блестят и пышут буйными красками ленты, ситцы,
платки, бусы, сливаясь и переливаясь в яркие полосы.
Тесно, не пробраться!
Со скрипом вертится-крутится карусель под стон шарманки, под визг
девиц, сидящих в размалеванных колясочках, под свист восседающих на
деревянных резвых конях парней - веселых, насмешливых парней в картузах,
залихватски заломленных набекрень.
Тесно!
Едва-едва пробираясь под возами продавцов и между ног покупателей,
нюхая землю и поджав хвост, ищет своего хозяина дворовая собачонка. Но где
там! Сидит он где-нибудь в кабаке. Парень-гармонист ткнул ее ногой.
Собачка взвизгнула, сжалась, подобрала хвост, кинулась под воз и снова
пошла пробираться дальше.
Тянут слепые певцы песню. Песню однотонную и протяжную. Когда она
началась? Когда кончится? Неизвестно. Их ведет, расталкивая толпу,
мальчуган, протягивая рваную шапку, белобрысый, остроносый, с хитрыми
глазенками. А они идут за ним, положив друг другу руки на плечи, высоко
подняв к небу бесстрастные лица.
И вслед за ними легко и вольно идет цыганка с накинутым на одно плечо
пестрым с бахромой платком, увешанная бусами, бренча монистами, сверкая
огромными полукруглыми серьгами, слегка поводя плечами, идет меж возов и
лавок, хватая за руки то одного, то другого, и скороговоркой заверяет:
"Позолоти ручку, погадаю - судьбу расскажу!"
А солнце все выше и выше, все жарче и жарче. Все шумнее и люднее
южная ярмарка.
И вдруг откуда-то издалека долгий, протяжный крик: "Летит! На небо
летит человек!"
Крик потонул в шуме и грохоте базара.
Никто не обернулся и не отозвался. Базар продолжал гудеть.
Какой-то человек в чуйке и в картузе с блестящим козырьком вскочил на
воз и замахал руками.
"Братцы! - кричал он, стоя на возу. - Братцы, глядите! Глядите, что
делается на вышке!"
"Где, где?"
"Вон на вышке! С вышки человек полетит!"
"На небо полетит человек!"
И толпа, нестройная, любопытная, жадная до зрелищ, кинулась к
видневшейся на холме вышке.
На широком помосте вышки лежал снаряд, похожий на огромную стрекозу.
Рядом с этим снарядом стоял молодой человек и поправлял какие-то длинные
ремни на снаряде.
Он был в косоворотке и в черном плаще-крылатке. Бледное лицо, длинные
нервные пальцы, губы сжаты, а когда он выпрямился, то глаза его
сосредоточенно устремились куда-то далеко через головы обступивших помост
людей.
Странен, непонятен и очень одинок был этот человек на крикливой,
нарядной южной ярмарке. Он, видно, был так занят своим снарядом, что не
замечал всего, что делалось вокруг.
Хозяин-предприниматель, построивший на холме вышку, получал по
пятачку с каждого входящего за изгородь.
Огороженное место вокруг вышки густо заполнялось народом.
Хозяин поднялся на несколько ступенек вышки и возгласил:
- Почтеннейшие дамы и господа! Сейчас человек на небо полетит. Сами
своими собственными глазами увидите. Так не угодно ли за свою плату
вопросики задавать этому человеку? Как-никак, от нас в небо человек
отбудет и обратно к нам прибудет!
Предприниматель вытер блестящую лысину красным клетчатым платком.
Из толпы послышались голоса - обращались к человеку на вышке:
"Назовись: кто ты такой?"
"Личность какая?"
"Промысловое свидетельство? Веры какой?"
"Раз на небо летит - так веры какой?"
"Я Сергей Сергеевич Думчев! Русский", - отвечал молодой человек.
"Ну, лети!" - сказали в толпе.
Человек, назвавшийся Думчевым, снял крылатку и продолжал возиться у
снаряда.
"Уважаемая публика! - обратился хозяин к толпе. - Терпение! Лишь пять
- десять минуточек - и полетит!.."
- Я стояла недалеко от вышки, - продолжала свой рассказ Полина
Александровна, - и видела, как дрожали руки Думчева. Беспокойство,
волнение, испуг охватили меня. Ведь вышка высокая! Неужели они все здесь
не понимают, что он, этот смельчак, сейчас разобьется?
"Отговори, отговори его от полета!" - упрашивала я брата-студента.
Учился он в политехническом. Знаете, такие красивые эполеты на синей
тужурке. Он очень хорошо разбирался в технических делах. Всюду брат
сопровождал меня. Как давно это было! Я тогда носила широкую соломенную
шляпу. У меня была длинная русая коса.
"Коллега! - крикнул брат изобретателю. - Не помочь ли вам?"
И он стал взбираться на вышку.
Но изобретатель отрицательно покачал головой. Он продолжал возиться у
снаряда.
Кругом говорили:
"Никогда не полетит!"
"А почему птица летит? Вся сила у птицы в перьях, - объяснял
степенный купец. - А в его снаряде крылья-то без перьев".
"А летучая мышь летает или не летает? - обернулся брат и добавил: -
Выходит, что дело не в перьях!"
"Ну, так что ж он не летит? Дотянет до ночи, да так и не полетит!"
"Время! Времечко!"
"Скорей! Начинай! Пора!" - кричала нетерпеливая толпа.
Думчев расправил широкие крылья снаряда и подтянул весь снаряд к краю
вышки.
Толпа затихла.
Он продел ноги в ремни и приладил снаряд к поясу. Затем стал
просовывать руки под крылья. Крылья были легки, из ивовых прутьев,
обтянуты материей и очень подвижны, по-видимому на шарнирах.
"Вот-вот полетит!" - раздались голоса.
"Стой! Стой! - вдруг закричал хозяин. - Стой!"
Все время хозяин не стоял на одном месте: то взбирался на вышку, то
убегал к калитке проверять выручку.
"Стой!" - крикнул он, расталкивая толпу, и подвел к самой вышке
какого-то чиновника с женой.
Чиновник крикнул Думчеву:
"Слушайте! Супруга моя желает задать вопрос, а вы, сударь,
потрудитесь ответить!"
Жена чиновника вскинула лорнет:
"Молодой человек, я любопытствую, какая материя на крыльях этих?
Снизу мне кажется, что это муслин. Скажите, где вы брали такой прелестный
цвет? Много ли за аршин платили?"
Думчев обстоятельно ответил на этот вопрос.
"Теперь лети!" - крикнул хозяин.
Брат тихо сказал:
"Поля! Помнишь эти стихи:
Любители пошлого сыты,
Их доля светла и легка,
А руки Икара разбиты
За дерзость обнять облака".
В толпе говорили:
"Примеривается к ветру!"
Внезапно Думчев кинулся с площадки. Полетел!
Все замерли, затаили дыхание. И вдруг побежали вслед. Бежали,
перепрыгивая, перелезая через изгороди. Бежали молча, запрокинув голову.
Снаряд неожиданно накренился. Люди шарахнулись в стороны.
Быстрым рывком ног, продетых в стремена, что были прикреплены к
веерообразному хвосту, Думчев восстановил равновесие.
Стрекоза выпрямилась.
"Ура-а-а!!!" - загудело кругом.
Но это продолжалось едва ли больше одной-двух минут.
От порыва налетевшего ветра всколыхнулись платки у баб. Схватились за
шапки и картузы бежавшие за снарядом люди. Ветер подул сильнее.
Брат, бежавший рядом со мной, крикнул:
"Беда! Ветер мешает ему! На схватку с ветром пошел наш русский Икар!"
Я видела: крылья снаряда-стрекозы перекосились. Снаряд сильно
наклонялся то в одну сторону, то в другую. Вот-вот упадет!
Брат кричал:
"Смотрите! Ветер валит аппарат влево - Думчев выносит ноги вправо!
Ветер вправо - Думчев влево! И снаряд выравнивается!"
Но ветер точно понял уловки человека и налетел сверху. Аппарат
"клюнул" носом.
И тогда Думчев стал руками опускать и поднимать крылья. Аппарат опять
на время выпрямился. Рядом со мной раздавалось:
"У него силы кончаются! За воздух не уцепишься!"
Аппарат падал. Напрасны были взмахи крыльев. Снаряд гнало ветром к
морю.
Толпа ахнула:
"Утопнет! Утопнет!"
Заголосили женщины, кто-то начал креститься. У самой воды снаряд
ткнулся в песок.
"Убился! Убился!" - кричала толпа и бежала к морю.
Я опередила всех. Соломенная шляпа сбилась набок и едва держалась на
ленте. Я первая подбежала к Думчеву. За мной - брат.
"Вы живы?" - крикнула я.
Думчев пошевелился. Расстегнув ремни, мы помогли ему выбраться из-под
снаряда, застрявшего в сыпучем песке.
Подбежали люди. Подходили осторожно и молча, точно боялись
потревожить Думчева. Даже мальчишки, босоногие, вихрастые, перебегая от
толпы к снаряду и от снаряда к толпе, говорили между собой шепотом.
Брат попросил всех разойтись.
Принесли кувшин воды, и я смочила Думчеву лоб. Брат побежал за
извозчиком.
Думчев пришел в себя. Но он не замечал никого. Время шло. Люди стали
расходиться. Вдруг он сделал усилие, чтобы подняться.
Я помогла ему. Он встал, обернулся и увидел свой разбитый аппарат.
"Я еще полечу! Полечу!" - сказал он тихо и упрямо.
Низко над нами легко пронеслась чайка.
"Как эта птица?" - Я указала ему на чайку.
"Птица?" - переспросил он.
"Как эта чайка?" - повторила я.
Он долго молчал, точно справляясь с какими-то своими мыслями.
"Нет! Нет! - вдруг резко крикнул он. - Лучше птицы! Как муха! Не
только летать, но и стоять в небе! Стоять в воздухе так же твердо, как
человек на земле!"
Я испугалась: не помешался ли он? И спросила:
"Какая муха? Что вы! Разве муха стоит в воздухе?"
Он ничего не ответил. Потом тихо прибавил:
"Я научусь всему этому не здесь! А там... только там!"
"Где?"
Но он ничего не ответил.
Мне стало страшно. Брата с извозчиком все еще не было.
Медленно, опираясь на мою руку, Думчев пошел в город.
У моря остался разбитый аппарат. Уже темнело. Я помогала идти этому
странному человеку...
Рядом с ним я по-иному, по-новому теперь услышала шум моря, по-новому
увидела, какие косые лучи бывают у заходящего солнца.
А он шел рядом со мной, опустив голову. На меня он ни разу не
посмотрел. И все шептал:
"Выхода нет! Выхода нет! Только у них! У них учиться".
Я слышала эти слова, но ничего не понимала и ни о чем не спрашивала.
А солнце уходило в море.
ПИСЬМО АНДРЕЯ БУЛАЙ
Где-то далеко в коридоре то стучал, то шуршал веничек соседки.
С самого начала рассказа Полины Александровны я думал: "Скорей бы
проверить, доктор ли Думчев писал микрозаписки. Его ли рука? Сверить
почерк! Это главное".
Но длился рассказ, и постепенно душа моя стала полна иными мыслями,
чувствами. Я ощутил резкое дуновение воздуха, почувствовал острый порыв
ветра, взметнувшегося под крыльями первых самолетов. Как светла и
дерзновенна была мечта тех людей, что впервые отважились подчинить себе
воздушное пространство!
Странное состояние: сидеть в зубоврачебном кресле, смотреть на старую
ножную бормашину и на блестящие металлические инструменты, но ничего этого
не видеть, а принимать сердцем тепло и свет той мечты, что владела
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг