Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     Доктор,  который спас мне  жизнь и  чьи  разговоры окрылили мою душу,
исчез! Не могу опомниться!


     П я т н и ц а, 3 и ю л я

     Сегодня вечером,  возвращаясь домой,  я  услышал,  как на  улице двое
прохожих винили каких-то московских купцов в гибели доктора.


     С у б б о т а, 4 и ю л я

     В  доме фельдшера вчера мне рассказывали,  будто около пасеки в траве
появились и расползаются невиданные муравьи и пауки и что собираются сжечь
фанерный домик, а траву скосить. Но косари за это дело не берутся.


     В о с к р е с е н ь е, 5 и ю л я

     Вчера хотели облить керосином фанерный домик,  траву и все сжечь.  Но
управляющий  имением,  ссылаясь  на  телеграмму  из  Петербурга,  запретил
разводить огонь на барских угодьях.  Завтра утром фанерный  домик  доктора
снесут. Пойду туда в последний раз.


     П о н е д е л ь н и к, 6 и ю л я

     Домик будет снесен.  Скоро бурьяном зарастет то место,  где он стоял,
где  доктор производил необычайные опыты.  Вчера в  последний раз пришел в
фанерный домик. Вечерело. Я сидел у окна. Мне казалось, еще немного побуду
- и  дождусь Думчева.  Из  окна была видна пасека.  Там,  за плетнем,  как
всегда,  возился старик пасечник.  На меня он всегда косо поглядывал,  и я
чувствовал, что он меня не уважает: "Комедиант!"
     Я собрался уходить, когда он заглянул в окно.
     - Все ждешь доктора? Не жди. Не вернется.
     Старик видел Сергея Сергеевича рано утром 28 июня,  в воскресенье. На
заре  за доктором по аллее гнались трое.  Старик хотел было выбежать из-за
плетня пасеки,  заступиться за доктора,  но увидел  у  одного  на  фуражке
кокарду  и  испугался.  Присел  за  плетнем,  стал смотреть.  Доктор успел
вбежать в фанерный домик.  Заперся.  Все трое стали стучать в дверь. Потом
один  подбежал  к  окну,  а двое сорвали дверь с петель и вбежали в домик.
Старик сквозь плетень видел,  как они сразу же выскочили, стали шептаться,
руками разводить.  Тот, что с кокардой, опять в дом вошел и одежду доктора
вынес.  И все трое по аллее  пошли.  "Порешили,  значит,  с  доктором",  -
подумал старик. Выждал время, а потом, крадучись, заглянул в окошко, чтобы
доктору помощь подать. А в домике-то никого!.. Ни живого, ни мертвого! Как
сквозь  землю  доктор  провалился.  А человек с кокардой пустил слух,  что
доктор в море утонул.  Для этого он куда надо одежду  доктора  представил:
будто у моря нашел.
     Старик почему-то боялся, что будет следствие.
     - Ты меня к этому делу не припутывай, - сказал он. - Пасека рядом, но
мое дело сторона.  Только пчелки у меня, - одна забота... Ничего не видел,
ничего не слышал. С тобой не говорил.
     Когда старик ушел,  уже  стало темнеть.  Я  окинул последним взглядом
стол,  стены,  окошко.  На  столе  остался кувшин,  недопитый стакан воды,
блюдечко  с   каким-то   белым  порошком  и   маленькими  гомеопатическими
крупинками.    На    блюдечке   лежала   серебряная   чайная   ложечка   с
выгравированными буквами:  "СД"  (Сергей Думчев).  Сердце  мое  сжалось от
боли: это все, что осталось от человека, которого я полюбил всей душой.
     Завтра домик будет снесен.  Забудут все о  докторе Думчеве.  И я взял
себе на память ложечку с инициалами "СД".  А порошок и крупинки?  "Это для
каких-то опытов Сергея Сергеевича",  -  подумал я.  У меня не хватило духа
выкинуть их.  И  я  ссыпал  в  обрывок бумаги,  который валялся на  столе,
порошок и две крупинки.


     С у б б о т а, 18 и ю л я

     Вот уже прошло двадцать дней, как исчез Думчев.
     Я  устроился  в  труппу.  Уезжаю  из  Ченска.  Снова  начинается  моя
бродяжническая актерская жизнь.
     Неразрешима и  темна  история исчезновения Думчева.  Но  всегда будут
светлы мои воспоминания о нем. Уезжаю. Укладываю на дно потертого чемодана
заметки о  днях,  проведенных в  Ченске.  А  вместе с ними то,  что взял в
последнее посещение фанерного домика.
     Но почему же теперь,  затягивая ремнями чемодан и неотступно думая об
исчезновении Думчева,  я все вспоминаю "Живой труп" Льва Толстого и почему
я читаю про себя монолог Феди Протасова?


                         СТРАННЫЕ РАСЧЕТЫ И ЦИФРЫ

     На этом кончался юношеский дневник старого актера Орлова-Заокского.
     Я зачитался и не заметил,  что за окном,  за спущенными шторами,  уже
светло,  а  на столе все еще горит электрическая лампа.  Отложив в сторону
дневник,  я  внимательно осмотрел то,  что взял когда-то  актер со стола в
фанерном домике.  Серебряная ложечка с инициалами "СД" потемнела, а в двух
пожелтевших обрывках бумаги,  сложенных в  виде пакетиков,  были порошок и
крупинки.  Странный же человек этот актер -  старый романтик!  Десятки лет
возить с собой порошок, гомеопатические крупинки...
     Когда я читал записки актера, мне временами казалось, что вот-вот - и
в истории исчезновения Думчева что-то прояснится.  Но записки прочитаны, а
история столь же темна, как и раньше. Даже темнее и непонятнее.
     Я  утомился от  бессонной ночи,  от внутренней тревоги,  от напрасных
блужданий вокруг одного и  того  же  вопроса.  Голова моя  разболелась.  В
чемодане была коробочка с порошками - какая-то смесь пирамидона и кофеина.
В  Москве я  так  переутомился,  что начались головные боли.  Лечащий врач
посоветовал принимать два раза до обеда по одному порошку. Теперь я достал
эти  порошки из  чемодана.  Принял порошок и  запил  водой.  Решил уснуть.
Прилег.  Но уснуть не смог: мешал солнечный луч, который пробивался сквозь
шторы.
     Почему  запомнились эти  мелочи,  подробности поступков,  действий  и
всего хода моих мыслей в это утро? А потому, что в одной из этих мелочей и
оказалась скрытой  та  пружина,  которая  затем  неожиданно развернулась и
резко оттолкнула,  отбросила меня на  некоторое время далеко в  сторону от
всего обычного хода жизни.
     Так  вот...  болела голова.  Яркое  солнце пробивалось сквозь штору и
мешало спать.  В  луче солнца плясали пылинки.  Этот луч тянулся к столу и
касался  скомканных стертых листков,  в  которых были  завернуты порошок и
крупинки,  принесенные актером.  Десятки лет  назад  взятые  из  фанерного
домика доктора,  они,  эти листки,  сразу рассыплются в моих руках, едва я
начну развертывать порошок и  крупинки вместе с ложечкой...  Но что же это
такое?  На листке,  в котором был порошок,  -  почерк Думчева!  Я вскочил,
ссыпал из старой скомканной бумаги порошок в  пустой пакетик от пирамидона
и стал жадно читать:
     "Влияние на  скорость  развития,  на рост живого организма ферментов,
разные сочетания изменений температуры и влажности - все это я исследовал,
проверил  на  опытах  и  убедился  в  том,  что могу влиять на рост живого
организма,  менять его структуру, увеличивать или уменьшать. . . . . . . .
.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . формула изменения скорости развития пчелиной моли выражается:

                            lg W = bt + clgt,

где

                            W - вес;
                            t - время;
                            b и c - константы. . . . . . . . . . . . . . .
.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
.  . . . В 70 000 раз!  В 70 000 раз увеличивает свой вес гусеница бабочки
ивовый древоточец.  В тысячных долях грамма выражается вес гусеницы, когда
она выходит из яйца...  Проходит сравнительно короткий срок,  и вес ее уже
можно считать в граммах.
     В 10 000 раз увеличивает свой вес гусеница бабочки сиреневый бражник,
а в 15 000 раз - гусеница тутового шелкопряда.
     Какая титаническая сила!  И я уже близок к тому,  чтобы ею овладеть и
направить по заданному направлению.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
     ...Ферменты! Разве они не ускоряют в миллионы раз химические реакции,
совершающиеся в организме живого существа?.."
     На  этом  обрывалась запись.  Клочок  бумаги  с  непонятными цифрами,
формулами и рассуждениями о каких-то ферментах.  Клочок бумаги! Что мог он
мне рассказать о странной судьбе человека, который жил, страдал, изобретал
и так неожиданно исчез? Ровно ничего.
     Теперь,  когда я пишу эти строчки,  уже случилось,  произошло то, что
могло бы  в  тот день вовсе не  случиться и  совсем не произойти.  Теперь,
когда все это стало для меня воспоминанием,  -  я  с  удивлением спрашиваю
себя:  почему,  прочитав формулы и  записи Думчева на  этом клочке,  я  не
сопоставил их тогда же с  текстом его микрозаписок,  со всем тем,  что мне
рассказала  Булай,   и  с  воспоминаниями  старого  актера?  Столько  было
материала!  Оставалось только сопоставить отдельные слова и факты, и тогда
с  неумолимой логичностью я  в  то же утро пришел бы к выводу...  разгадал
судьбу Сергея Думчева.
     Вот если бы... если бы... Впрочем, расскажу все по порядку.
     В  номере в то утро было жарко..  Уснуть после бессонной ночи не мог.
Болела голова,  и  я решил:  самое лучшее пойти за город к морю,  побывать
там,  где когда-то стоял фанерный домик.  Ведь поезд уходит в десять часов
вечера,  а сейчас еще только девять утра.  Билет в кармане. После прогулки
успею  зайти в  институт -  попрощаюсь.  А  затем отыщу клуб  "Строитель",
передам    художественному   руководителю   коллектива    самодеятельности
Орлову-Заокскому его дневник и все остальное.
     Я  старательно  перевязал  ленточкой  рукопись-дневник  и  стал  было
заворачивать ложечку... Раздался стук в дверь.
     - Разрешите?..  Здравствуйте!  Простите! - скороговоркой выпалила уже
знакомая студентка Лена. - Вот вам письмо от Степана Егоровича. Я была так
занята, так занята вчера, а вас долго не было. Простите. До свиданья...
     Я  стал читать письмо и продолжал машинально завертывать,  засовывать
по  карманам все,  что  хотел  взять  с  собой:  тетрадь актера,  порошки,
ложечку...


          "Многоуважаемый Григорий Александрович!
          Вчера, как  только  освободился,  зашел  по указанному Вами
     адресу в дом с башенкой. Вас там уже не было. Какая-то маленькая
     женщина, открывшая мне дверь, не захотела меня впускать и ничего
     толком не объяснила. Что же Вы там нашли?
          Могу сообщить     интересную     подробность,    касающуюся
     микрописем. Доцент Воронцова обнаружила и наглядно доказала, что
     эти записки вовсе не уменьшались при помощи фото,  а писались от
     руки.  Мы еще поставлены в тупик тем обстоятельством, что бумага
     и   чернила   оказались   совсем   особенными,   не   фабричного
     производства!  Как же мог Думчев,  или человек, скрывающийся под
     этой   фамилией,   писать   записки,  которые  надо  читать  под
     микроскопом?  Так что Воронцова  имела  все  основания,  смеясь,
     заявить:   словно  писал  эти  записки  человек,  которого  надо
     рассматривать...  под микроскопом. Это, конечно, шутка! Надеюсь,
     что перед отъездом Вы заглянете в институт. Обо всем поговорим.

                                          Ваш  С. Т а р а с е в и ч".


                           БУМАЖНЫЙ "ГОРОД" ОС

     Точно слоем пыли покрылись мои  яркие чувства и  переживания,  совсем
так,  как листочки тополей у дороги,  - листочки когда-то свежие, клейкие,
ярко-зеленые.
     Теперь  я  знал,  что  фанерный домик  Думчева стоял  когда-то  около
старой,  запущенной беседки, и мне, конечно, очень хотелось побывать перед
отъездом в этих местах.  Ведь там же в траве были найдены микроскопические
листочки!
     Дорога начала медленно спускаться с горы. Вот перекресток асфальтовой
и проселочной дорог. Остановился. Это та проселочная дорога, которая ведет
через рощу к аллее.
     Я шел по петляющей дороге, и нить моих мыслей - совсем, как дорога, -
вилась,   кружилась  вокруг  все  той  же  истории  Думчева.   Ничего  нет
удивительного в  том,  что я  не справился с  этой задачей.  Я  готов себя
извинить.  Помню,  когда-то я  читал очень старый журнал.  В  нем редакция
сообщала читателям,  что какой-то документ не может быть прочтен,  так как
из одного слова,  состоявшего из девяти букв,  осталось семь букв, то есть
стерлись только две буквы. Слово это: "под.о.ный".
     Редакция  просила  разгадать слово,  то  есть  проставить только  две
буквы.  Что же  касается всего документа или существа его,  то редакция не
считала  возможным  давать  на  этот  счет  какие-либо  пояснения.  И  вот
читатель-моряк прислал в редакцию письмо,  где утверждал,  что это слово -
"подводный";   читатель-врач  утверждал,  что  это  слово  -  "подкожный",
прокурор -  "подложный", архитектор - "подпорный", извозчик - "подножный",
учитель -  "подробный",  крестьянин -  "подворный", бондарь - "поддонный".
Было  множество и  других ответов,  но  каждый ответ  чаще  всего  отражал
профессию,  занятие читателя.  Но  все  же,  сколько разных противоречивых
решений такой простой на первый взгляд задачи!
     Я  прошел мимо полуразрушенной беседки и  стал искать следы фанерного
домика и пасеки, о которых прочел в воспоминаниях актера. Увы! Все заросло
здесь  буйной  травой.   Маленький  ручей,   поблескивая  водой,  медленно
пробирался сквозь траву. Стеной стоял шиповник:

                        Вокруг шиповник алый цвел,
                        Стояла темных лип аллея...

     Я перешагнул ручеек и,  задевая кусты  шиповника,  пошел  по  густой,
высокой  траве.  Вот  какой-то  полусгнивший деревянный брусок,  вросший в
землю.  С жужжанием кружатся, носятся вокруг него осы. Я увидел гнездо ос.
Оно  напоминало  большую грушу из серой бумаги.  Бумажный "город" ос!  Мне
показалось примечательным,  что весь "город" обращен  вверх  дном:  каждая
ячейка смотрит вниз.  Опрокинутый "город"!  Отмахиваясь, я оторвал кусочек
их сооружения, точнее говоря, - кусочек тонкого картона.
     В  нескольких шагах  от  бумажного "города"  ос  лежала  полусгнившая
доска.  Из нее торчали два заржавленных гвоздя. Вот и все, что осталось от
домика,  где  Думчев производил свои  опыты:  деревянный брусок,  врытый в
землю, и полусгнившая доска.
     Кругом было тихо. Только стремительно с жужжанием летали осы.
     Держа в руках кусочек картона,  отломленный мною от стены "города", я
решил посмотреть,  можно ли на нем что-либо изобразить.  Стал доставать из
кармана карандаш и  тут  же  нечаянно уронил его  в  траву.  Нагнулся,  но
карандаша не  нашел.  И  сразу же  появилась около меня уже знакомая рыжая
собака с черной спиной;  виляя хвостом,  тычась мордой в траву, она шарила
носом  по  земле  -  видно,  хотела "помочь" мне  найти  карандаш.  Пройдя
несколько шагов, я уселся на какой-то пень и с любопытством стал смотреть,
как собака, отбиваясь от ос, сердито заворчала и побежала прочь.
     - Гражданин!  Гражданин,  что вам здесь надобно?  -  услышал я резкий
возглас.
     Передо мной стояла заведующая овощной базой Райпищеторга.
     Может быть,  смешно и глупо, а может быть, вполне естественно, но мне
захотелось рассказать чужому человеку, которого никогда больше не увижу, -
рассказать о том,  что когда-то произошло здесь.  Как это сделать?  С чего
начать? Начну с того, почему я пришел сюда.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг