не менее редкого, чем сами шебауты.
- Вот где мой главный промах! До сих пор не могу понять, зачем я забрал
у вас этот сосуд. Ведь ясно же было, что вы подсовываете мне его
специально... Впрочем, как раз этот момент я припоминаю очень смутно. Не
обошлось ли тут без козней вашего друга?
- Да, шебаут был для вас надежной защитой. Но перед Гарпагом он не
устоял. Дело в том, что этот камень хорошо знаком Гарпагу. Когда-то он
принадлежал его сыну, а еще раньше - ему самому. Постарайтесь вспомнить,
каким путем шебаут попал к рам.
- По-видимому, до этого он прошел через многие руки. А того, кто продал
его мне, я не помню. Много воды утекло с тех пор. Да и в голове сейчас
полный сумбур. Что это так обеспокоило вашего друга? Разве он понимает, о
чем мы говорим?
- Слов не понимает, но общий смысл улавливает.
- А почему он носит цепь с пустой оправой?
- Для бхайлава это знак высшего достоинства. Он так преуспел в своем
искусстве, что уже не нуждается в помощи шебаута.
- А по виду не скажешь. Обыкновенная горилла. Только с бритой грудью.
- Кроме того, цепь без шебаута - это еще и гарантия его доброй воли. В
любом деле, в том числе и в магии, существует предел совершенства. Свой
потолок, которого в числе немногих достиг и Гарпаг. Но случается, что
обуреваемый непомерной гордыней бхайлав начинает добиваться власти над
совершенно иными силами, находящимися за пределами добра. Путь этот опасен
и страшен, однако тот, кто сумеет пройти его до конца, становится
"сардаканом" - существом, не принадлежащим миру смертных, олицетворением
вселенского зла, живым воплощением демона Ингулы. Такая метаморфоза
невозможна без участия шебаута, поэтому старейшие из бхайлавов
демонстративно не носят его. Между прочим, император Драке, о котором я
вам уже говорил, по-видимому, тоже был сардаканом. Многие годы никто не
мог одолеть его ни колдовством, ни оружием. Убила его только мертвая вода.
Что-то заставило Сергея обернуться, и его взгляд на мгновение
встретился с взглядом Гарпага. Старик обеими руками оглаживал свои густые,
ниспадающие до плеч бакенбарды, и при этом пальцы его левой руки то резко
сжимались в кулак, то так же резко распрямлялись. Это был сигнал крайней
опасности, хорошо известный всем обитателям саванны.
- Давайте перейдем к официальной части, - сказал Сергей, вместе с
креслом передвигаясь чуть-чуть ближе к столу. - Согласно имеющимся у меня
полномочиям я принимаю контроль над базой геологоразведывательного отряда
"Оникс-2". Прошу передать мне служебную документацию, ключи от помещений и
табельное оружие.
- Все в свое время, - Карстенс налил себе стакан воды и, сморщившись,
выпил. - Итак, все карты раскрыты. Я получил хороший урок. За это спасибо.
Вы правы почти во всем. Камни действительно стали для меня наркотиком.
Благодаря им я открыл в себе массу пороков. И совсем этого не стесняюсь.
Оказывается, именно в пороках и заключается вся прелесть жизни. Сколько
лет было потеряно зря. С детских лет мне вдалбливали рабскую мораль -
делай так, а не иначе! Уважай старших, заботься о младших, мой руки перед
едой, не забывай говорить "спасибо". А я ненавидел чванство старших,
презирал сопли младших, вместо спасибо мне хотелось заорать: "Да
подавитесь вы всем этим!". Меня считали трудным ребенком. Лечили
психотерапией, гипнозом, электросном. Навязывали друзей, заставляли играть
в командные игры. И постепенно я стал таким, как все. А может, просто
научился притворяться. Не знаю. Формально я был свободен, но душа моя
угасала в клетке условностей - Эй, что это вы там переглядываетесь?
- Вам показалось, - сказал Сергей, чувствуя, что его голосу недостает
убедительности. За секунду до этого он принял новый сигнал Гарпага,
означавший, что схватка неизбежна. Медленно, по сантиметру, по два, он
перемещался к тому краю стола, на котором лежал отбойник.
- Настоящую свободу я получил только здесь! Благодаря камням! -
продолжал Карстенс. Речь его постепенно приобрела прежний повелительный
тон, на скулах вновь появились малиновые пятна румянца. - Камни дали мне
уверенность и силу. Это сейчас! А в будущем они обещали бессмертие и
власть над миром. Вы только что рассказали здесь про императора-сардакана,
которого никто не мог победить. А что мешает землянину также стать высшим
существом? Называйте меня как хотите - сардаканом или дьяволом, но я
сейчас именно тот, кем хотел быть всегда. Да будет вам известно, что в
моих жилах течет кровь древних завоевателей, великих воинов, для которых
существовал только один закон - собственная воля, которые родились на свет
для того, чтобы править толпами глупой черни! Камни прекрасно поняли это и
подчинились мне. Это я повелеваю ими, а не они мной. В шебаутах я открыл
новые, никому не известные свойства! Все ваши бхайлавы, вместе взятые, не
знают и десятой доли того, что знаю я! Кого вы захотели обмануть, глупцы!
Я с трудом сдерживал смех, когда вы явились ко мне со своей дурацкой
бутылкой. Я нарочно Притворился побежденным, сломленным, и вы попались на
это. Я же просто водил вас за нос! Мне пытались навязать чужую волю, а
вышло так, что я навязал вам свою! И даже за язык никого тянуть не
пришлось! Сами все рассказали! А ведь всерьез собирались уничтожить мои
шебауты. Куда уж вам! Смотрите! - Карстенс рывком распахнул сейф. - Они
целехоньки! И сосуд с живой водой закупорен как положено. Не вам тягаться
со мной! На этой планете еще не было колдуна, равного мне! Но пока это
тайна! И все, причастные к ней, должны умереть...
Сергей изо всех сил оттолкнулся от подлокотников кресла и бросился
вперед. От стола его отделяло всего метра три, не больше, но прыжок
почему-то получился долгим, очень долгим... Утратив власть над своим
телом, он медленно плыл куда-то, словно гонимая ветром пушинка. Заваленная
всяким хламом поверхность стола, тускло поблескивающий ствол отбойника,
угловатая громада сейфа скоро растворились, канули в туман, и перед
Сергеем остались только холодные и пустые, как космический мрак,
беспощадные глаза Карстенса.
- Это я убил капитана Уолкера. Он мешал мне. Постоянно одергивал,
запрещал носить камни. Потом я устроил аварию космического корабля, на
котором должен был прилететь инспектор. Дал неверные ориентиры для
посадки. Я в то время уже ничего не боялся. Камни стали моими надежными
союзниками.
- Ваши преступления тяжелы, - с трудом ворочая языком, пробормотал
Сергей, которому казалось, что полет в черной бездне все еще продолжается,
хотя на самом деле он стоял в двух шагах от стола, уронив голову и
раскинув в стороны руки, словно распятый на невидимом кресте. - Но я
думаю, что Космический трибунал учтет, что совершая их, вы не могли
отвечать за свои действия.
- Трибунал учтет?! - захохотал Карстенс. - Трибунал ничего не учтет.
Живыми вы отсюда не уйдете. Что ж, спектакль окончен! Второй раз Сергей
Коробкин от меня не спасется! А уж по косматым я никогда не промахивался.
Напрасно стараешься, рыжая обезьяна! - это относилось уже к Гарпагу. -
Можешь пялиться на меня, как удав, до конца своей жизни, то есть еще минут
пять. Это тебе уже не поможет.
- Я думал... вы просто больной человек... - какая-то сила сдавливала
грудь Сергея, и не позволяла ни пошевелиться, ни даже глубоко вздохнуть. -
Тронувшийся с ума от одиночества... одурманенный шебаутами... Я хотел вам
помочь... Спасти... Я ошибся. Вы даже не человек... Вы выродок,
чудовище... Никому, никогда не желал смерти, но вас задушил бы
собственными руками...
- Жаль, - Карстенс облизал сухие губы и взял со стола отбойник. - Я
хотел еще поболтать с вами. Гости у меня бывают не часто. Но если вы
спешите - так и быть, начнем!
Ствол отбойника дернулся в сторону Сергея, но, стремительно метнувшись
через всю комнату, Гарпаг успел принять концентрированный гравитационный
удар на себя. Огромное тело бхайлава словно переломилось и, как тряпичная
кукла, отлетело к стене. Отбойник щелкнул, снова встав на боевой взвод.
- Получил чужое, косматый, сейчас получишь и свое, - прорычал Карстенс,
обходя стол. - Как же, я прекрасно помню твоего сына. Он был первым, кого
я заставил искать камни и первым, кто подох здесь...
Старик застонал и приподнял голову. И столько ненависти было в его
взгляде, что Карстенс подавился словами. В наступившей тишине негромко, но
отчетливо, прозвучало короткое страшное заклинание, то самое, что некогда
погубило императора Дракса, и хотя тогда его одновременно произнесли все
хейджи, все кайтаки, все воруму, все горные шамарро и лесные аджуны -
несколько миллионов отчаявшихся мужчин, безутешных вдов, голодных детей -
а теперь только один изувеченный, умирающий старик, это нисколько не
убавило его силы.
В следующий момент в сейфе что-то оглушительно треснуло. Со звоном
отлетела дверца. Стенки сейфа перекашивались и оплывали, как будто были
сделаны из воска, а не из прочнейшего в Галактике композиционного
материала. Карстенс выронил отбойник и захрипел - мучительно и страшно,
словно глотнул концентрированной серной кислоты и теперь пытался ее
отхаркнуть. Схватившись за грудь, на которой расплывалось влажное голубое
пятно, он, сшибая кресла, попятился в угол. Одежда на нем разваливалась
клочьями, сквозь пальцы сочилось уже не голубое, а ярко-алое. От сейфа
осталась только куча праха, из которого торчали осколки каменного сосуда.
Сергей вышел, наконец, из оцепенения и бросился к телу Гарпага. Старик
шептал что-то, но слов его нельзя было уже разобрать. На могучем торсе не
было заметно никаких повреждений, но Сергей знал, что гравитационный удар
оставляет следы только внутри - эмболия сосудов, разрывы легких, обширные
кровоизлияния.
- Потерпи, - взмолился Сергей. - Сейчас я помогу тебе. Должна же где-то
здесь остаться хоть капля живой воды.
- Ничего не трогай, - неожиданно ясным голосом произнес Гарпаг. Его
пронзительные зеленоватые глаза быстро тускнели, превращаясь и мутное
стекло. - Уходи отсюда... Быстрее... Здесь нет больше живой воды... Вся
она стала мертвой...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 08.11.2001 12:42
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг