Карглака. И не забудь послать в каменоломню надежных людей. Пусть они раскопают
пещеру, а заодно и установят там посты. Не хватало еще, чтобы прислужники
максаров проникли сюда этим путем.
- Такие распоряжения я отдал еще накануне... Подожди, не пей. Давай
закончим этот разговор. Первая часть нашего плана, можно считать, завершена. Ты
заполучил в свои руки сокрушительное оружие, а я сумел более или менее
умиротворить страну. Скоро закончится формирование объединенной армии.
Мастерские опять работают на полную мощность. Чего-чего, а алебард и
многозарядок на первое время хватит. Все, кто запятнал себя сотрудничеством с
максарами, а особенно их соглядатаи либо казнены, либо отправлены на каторгу.
Правда, не все так гладко, как хотелось бы.
У жестянщиков кипит кровь и продолжают чесаться руки. Не мешало бы
направить их агрессивность в соответствующее русло. Зачем ждать нападения
максаров? Не лучше ли упредить их?
- Прямо сейчас? - Окш был явно озадачен. - Но одно имя максаров внушает
страх жестянщикам. Решатся ли они перейти рубеж Чернодолья? Даже мне будет
трудно внушить эту идею целой армии.
- Достаточно, если ты внушишь ее трем-четырем сотням командиров. А я
публично казню столько же трусов и дезертиров. Ну а после первой победы нужные
идеи появятся сами собой.
- Ты почти уговорил меня... Значит, в поход на максаров?
- И не иначе!
- Разве это не повод, чтобы выпить?
- Тут мне возразить нечего. Наливай!
- За победу!
- За победу!
Их кружки встретились и лязгнули так, как лязгают доспехи столкнувшихся в
сражении воинов.
Однако, прежде чем выпить, Окш спросил, глядя прямо в глаза Хавру:
- Помнишь, ты когда-то говорил, что есть возможность из будущего вернуться
в прошлое?
- Говорил, - нахмурился Хавр.
- Ну так попробуй... Вернись... Спаси Рагну.А потом можешь требовать с
меня все, что угодно.
- Увы, это выше моих сил, - покачал головой Хавр. - На такое способны
очень немногие, а из ныне живущих, наверное, только твой отец... А я всего лишь
жалкий дилетант. Могу замутить вокруг себя стихию времени, но не больше...
Плыть же против ее течения мне не под силу.
- Выходит, чудес на этом свете не бывает...
- Добрых не бывает. А дурных - сколько угодно.
* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *
Окш, уже давно не смыкавший глаз, уловил приближение рассвета даже раньше,
чем самые зоркие из наблюдателей, специально карауливших этот момент.
Смутная, еле-еле брезжущая полоса - серое перо на черной шляпе ночи -
пролегла через весь небосвод, померцала немного, словно набираясь сил, и вдруг
развернулась, как хвост волшебной птицы, свившей гнездо где-то за еще
неразличимым горизонтом.
На земле было все так же темно, а небеса уже вовсю переливались бликами
серебристого, малинового и золотого света.
- Впечатляет, - сказал бесшумно подошедший сзади Хавр. - Такого мне видеть
еще не приходилось.
- Будем считать, это доброе предзнаменование, - произнес Окш, совершенно
равнодушный к световым изыскам долгожданного рассвета. - Поднимайте людей.
Скажи всем, что небеса обещают нам удачу. Передовые отряды пусть выступают
немедленно. Границу мы должны пересечь еще до наступления дня.
Со стороны лагеря пока не доносилось ни звука, однако мертвенная стихия
сна, еще недавно царившая там, уже давала трещины, словно подмываемая паводком
плотина. Просыпались люди, не ожидавшие от наступающего дня ничего хорошего, и
вместе с ними просыпались их чувства, основными из которых были страх,тоска и
тревога.
- Жалкие твари, - пробормотал Окш, ощущавший настроение своей армии так же
явственно, как до этого ощущал предшествующее рассвету дуновение свежего
ветерка. - Ну ничего, я еще научу вас воинской доблести.
Перед началом похода он удостоил личным вниманием каждого командира,
имевшего под началом не меньше сотни бойцов, что в королевской армии
соответствовало чину зауряд-офицера, а в Вольном Братстве - младшего брата
первой категории. Откровенных трусов, которых нельзя было назначить даже в
обоз, отводили налево, где в бочках с рассолом мокли розги, а предателей, тайно
служивших максарам, - направо, где им предстояло самим себе копать могилу. Всем
остальным Окш постарался внушить если не беззаветную отвагу, то хотя бы
пренебрежение к смерти.
Беспорядочные сполохи покинули небо, и все оно светилось сейчас холодным
серебром. Стало быстро светать, но густой туман не позволял обозреть
окрестности.
Назначенные в авангард отряды жестянщиков, наспех перекусив, уже выступили
в поход. Хотя покидать лагерь приказано было без лишнего шума, как всегда, не
обошлось без досадных оплошностей - кто-то сдуру дунул в рожок, кто-то случайно
пальнул из многозаряд-ки, кто-то истошно заорал, угодив спросонья под колеса
самохода.
Знамен на этот раз не поднимали - старая символика, принадлежавшая
Королевству и Вольному Братству, была уже упразднена, а учредить новую еще не
удосужились.
Как ни торопил Окш командиров, а те, соответственно, своих воинов, однако
в пределы Страны максаров армия жестянщиков вступила уже в самый разгар дня,
когда небо приняло равномерный лиловый оттенок, с одинаковой долей вероятности
обещавший и долгую светлую пору, и скорый приход новой ночи, которая могла
изменить все предварительные планы наступающих. Не следовало забывать, что
максары, в отличие от людей, в темноте видели, как кошки.
На вершинах черных каменных увалов торчали одинокие фигуры мрызлов. Пули
до них не доставали, а зря переводить на такую погань заряды картечниц было
жалко.
Прорехи в защищающей Чернодолье стене были заранее обозначены специальными
вешками, что стоило жизни нескольким разведчикам, навсегда канувшим в чужие
миры.
- Что подсказывает сейчас твое знаменитое чувство опасности? -
поинтересовался Хавр, шагавший пешком на манер простого воина.
- Ничего особенного, - неохотно ответил Окш. - По крайней мере этот день я
переживу.
- Считаешь, боя не будет?
- Не знаю, но врага я не вижу и не ощущаю, - Такое развитие событий весьма
раздражало уже настроившегося на битву Окша.
Вскоре он приказал основным силам армии остановиться. Вперед продолжал
двигаться только авангард, заранее обреченный на гибель. В небо запустили
воздушный шар с наблюдателем, однако он бесследно пропал, не успев передать
никаких сведений, - наверное, угодил в низко нависающий над землей свод
защитной стены.
Шайки бродячих мрызлов продолжали маячить на горизонте, но никакой
серьезной силы, способной остановить вторжение, пока не наблюдалось. Ни один из
посланных на разведку конных разъездов не вернулся. Дальнее расстояние и
многочисленные складки местности не позволяли Окшу проследить их судьбу.
Вскоре удалось захватить пленника, не успевшего, вовремя укрыться в одной
из бесчисленных подземных нор. Это был не мрызл, а натуральный жестянщик, еще
в юности нанявшийся на службу к максарам. Чужака в нем выдавала только
одежда непривычного покроя да выжженное на лице тавро. Бедняга никак не мог
поверить в приключившуюся с ним беду и старался не думать о грядущей расправе.
Допрашивал пленника Хавр, однако правдивые ответы получал Окш, наблюдавший
за всем происходящим со стороны.
- Кому ты служишь? - спросил Хавр первым делом.
- Никому. Мой хозяин умер. Сейчас я сам по себе, - такой ответ более или
менее соответствовал действительности.
- Когда ты в последний раз видел максаров?
- Уже и не помню. Они редко посещают эти края, - соврал пленник, совсем
недавно получивший от одного из максаров задание внимательно наблюдать за
обстановкой в приграничье.
- Ты хорошо знаешь местность?
- Не очень, - опять соврал пленник, в свое время успевший исколесить почти
все Чернодолье.
- Поблизости отсюда есть какие-нибудь обитаемые замки?
- Насколько мне известно, до ближайшего из них не меньше трех полных
переходов, - хотя это и была правда, но она предваряла ложь, потому что на
вопрос, в какой именно стороне находится сей замок, пленник указал совсем в
другую сторону.
- Ну хватит, - подал голос Окш. - Зачем ты посылаешь нас туда, где лошади
сломают ноги в трещинах, а самоходы завязнут в осыпях? Кто научил тебя этому
вранью?
Самому Окшу и так все давно было ясно, но он хотел, чтобы в лукавстве
пленника убедились его соотечественники.
- Какой-то максар, обещавший мне за верную службу свое покровительство! -
признался пленник, сразу потерявший склонность ко лжи (каждое неискреннее слово
теперь жгло его язык, как раскаленное железо). - Имени его я не знаю, а гербов
на своей одежде он не имел.
- Каким способом вы собирались общаться в дальнейшем?
- Зачем максару общаться со мной? Он и так может видеть все то же самое,
что вижу я, - потупился пленник.
- И даже сейчас? - Окш изобразил удивление.
- Почему бы и нет...
- Тогда смотри прямо на меня. Я хочу передать ему привет. - Окш помахал
рукой, затянутой в тонкую кольчужную перчатку. - Пусть ждет гостей, режет для
праздничного стола лучший скот и откупоривает бочки с вином. Иначе по примеру
воинственных предков нам придется выпить его собственную кровь и закусить
жареной печенкой скупого хозяина... Кстати, а каким именно из твоих глаз он
видит? Левым или правым?
- Не знаю... - От этого вопроса пленник, и без того бледный, стал похож на
обсыпанную мелом мумию.
- Тогда придется вырвать оба, - опечалился Окш и пальцем поманил к себе
чиновника, прежде выполнявшего при королевской особе обязанности верховного
экзекутора. - Исполни приговор, но сначала отведи этого несчастного подальше.
- Только ослепить? - переспросил Окша слегка озадаченный экзекутор. - Но
мы ведь предварительно договорились, что все предатели, перешедшие на сторону
максаров, заслуживают смертной казни.
- А кого он предал? Свой народ? Однако жестянщикам он обязан только местом
рождения. Другое дело, если бы он нарушил клятву, но ведь этого поставить ему в
вину нельзя. Любой человек вправе выбирать, где ему жить, чей хлеб есть и на
чьей стороне сражаться.
Происхождение само по себе еще не является причиной для обвинения в
измене. Иначе в предатели можно записать и меня. Ведь я веду вас войной на
собственных братьев-максаров.
Экзекутор, в течение этой недолгой речи успевший несколько раз подряд
попрощаться с жизнью, лишь подобострастно кивал и расшаркивался, чем еще больше
усугубил недовольство Окша, разжаловавшего его в рядовые палачи, которым, как
известно, наличие языка только вредит. Когда обоих осужденных увели, Хавр
спросил:
- Ты разобрался, как выглядел максар, околдовавший этого типа?
- Как будто бы истинный максар позволит, чтобы его образ запечатлелся в
памяти простого смертного! Ничего определенного... Пятно тьмы, мрачная скала,
ужас, который невозможно описать... Зато он сам успел хорошо рассмотреть нас с
тобой.
- Из всех известных мне максаров один лишь Кар-глак не любит щеголять в
своих гербах, - задумчиво произнес Хавр. - Если это он, представляю, какое вино
готовится для нас сейчас...
В этот момент с воинами, составлявшими авангард армии жестянщиков и
продолжавшими углубляться в территорию Чернодолья, что-то произошло.
Краем своего сознания Окш ни на мгновение не переставал контролировать
состояние духа этого отряда, по сути дела, выполнявшего роль яркой тряпки или
свистка, каким охотник выманивает из засады дикого зверя. И вот сейчас сознание
всех этих людишек, отобранных по тому же принципу, по которому рачительные
пастухи выбраковывают скот, разом замутилось. Смутный страх, до этого
определявший все их поведение, минуя стадию неосознанного ужаса, перешел в
тупую, безоговорочную покорность, уже не оставлявшую места ни для прежних
привязанностей, ни для прежнего хозяина.
Сражаться за власть над душами этого быдла Окш даже не собирался.
Приберегая свое второе зрение для более серьезного случая, он осведомился у
адъютантов:
- Что там происходит впереди?
Немедленно был запущен второй воздушный шар, и наблюдатель, снабженный
самой совершенной зрительной трубой, сообщил в рупор:
- Авангард остановился! Похоже, там начались беспорядки! Командиры убиты!
Они разворачивают картечницы в нашу сторону!
- Мерзавцы! - Окш отреагировал на это сообщение чрезвычайно спокойно. -
Вот это уже есть измена в чистом виде. За такое нужно беспощадно наказывать.
- Так ты договоришься до того, что следует наказывать и игральные кости,
повинующиеся каждому, кто берет их в руки, - негромко сказал Хавр. - Ведь от
этих бедолаг ровным счетом ничего не зависит. В этой войне победит не доблесть
армий, а воля их предводителей.
- Одной волей максаров не одолеть. Не забывай, что у нас есть против них и
другие доводы. - Окш похлопал рукой по тщательно упрятанному в кожаный чехол
"дыроколу".
- Враги! Я вижу врагов! - благим матом заорал наблюдатель. - Авангард без
боя сдается им! Картечницы готовы к залпу. Сейчас...
Голос наблюдателя прервался на середине фразы, и с неба, складываясь
петлями, вернулась привязная веревка. Даже здесь, на приличном расстоянии от
границы, защитный купол располагался намного ниже, чем это считалось раньше.
- А ведь максары неплохо устроились. - Окш с любопытством глянул вверх. -
И дождик их не мочит, и птички на них не гадят.
В той стороне, где должен был находиться перешедший на сторону врага
авангард, загрохотали взрывы, совсем не похожие на залпы картечниц.
- Что они там, сами себя гробят? - поинтересовался Хавр, не посвященный во
все детали операции.
- Вроде того, - кивнул Окш. - Вот что бывает, если заранее не проверить
качество зарядов. Будем надеяться, что разорвало не только нерадивых канониров,
но и максаров, сбивших их с праведного пути. Трубите атаку! - Это относилось
уже к офицерам свиты. - Тремя колоннами вперед! Самоходы в первую линию!
Толпа мрызлов, смешавшихся с одурманенными чужой волей жестянщиками, еще
не успела прийти в себя после серии взрывов, превративших самоходы вместе с
установленными на них картечницами в град. губительных осколков, а с фронта и с
флангов на них уже навалились основные силы армии Окша.
Свинцовые картечины, снабженные острым стальным сердечником, легко
дырявили дубленые шкуры мрызлов, а при случае могли нанести урон даже
макса-рам. Тех, кто бросился наутек, настигали прицельные выстрелы
многозарядок. Дабы врагу неповадно было наводить порчу на наступающих
жестянщиков, их скопление забросали специальными гранатами с горючей смесью,
дававшей много густого и чрезвычайно едкого дыма.
Вся эта заваруха, безусловно, привела в замешательство максаров, на чьей
воле зиждились боевые качества местного воинства, о чем свидетельствовал хотя
бы тот факт, что некоторое время никто не препятствовал жестянщикам вести
прицельную стрельбу.
Однако уже после пятого или шестого залпа Окш почувствовал, как щупальца
чужого сознания пытаются проникнуть в души его канониров. Заранее готовый к
этому, Окш сумел защититься, чему способствовало не только его более выгодное
положение (сам-то он при желании мог прикоснуться к каждому из своих воинов, а
до максаров, задыхающихся в дыму, отсюда было не меньше двухсот шагов), но и
странная робость противника.
Был момент, когда воля Окша буквально столкнулась с волей тех, кто
противостоял ему. Раньше при этом он ощущал только бешеный напор врага, его
коварную силу, калечащую души и гасящую сознание, однако на этот раз ощутил и
нечто совсем иное - горькое недоумение, осознание своей обреченности и даже
страх, якобы совершенно не свойственный максарам.
Похоже, ему достались второсортные противники, которым еще далеко было до
таких корифеев зла, как Карглак или Генобра.
Едва лишь жестянщики замкнули кольцо окружения, как Окш велел прекратить
стрельбу. Вскоре ядовитый дым, от которого даже на таком расстоянии слезились
глаза и першило в горле, рассеялся. Появилась возможность обозреть место
побоища, своим видом напоминавшее кострище, где огородники жгли
жуков-вредителей. Закопченные, изувеченные тела лежали вповалку, и уже нельзя
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг