- При полете с одной планеты на другую, - отвлек его
Константин Степанович, - путь по прямой труден и невыгоден.
Я вам расскажу об этом после.
Профессор недоверчиво хмыкнул. Ему хотелось задержаться,
не торопясь поспорить, но Белов все дальше уводил своих слу-
шателей в страну чудес.
- Взгляните на крылья. Они расположены выше гондолы и мо-
гут вращаться, как воздушные винты вертолета. Их приводят в
движение небольшие реактивные двигатели, установленные на
концах. Рабочим веществом в них служит атмосферный воздух.
На правом большом крыле сопло обращено назад, а на левом -
вперед. На задней паре - наоборот, сопло правого крыла обра-
щено вперед, а левого - назад. Таким образом, передняя и
задняя пары вращаются в разные стороны. В таком виде "Уран"
делается вертолетом. Ему не нужны ни взлетные дорожки, ни
посадочные площадки.
Когда корабль взлетит, левое переднее и заднее правое
крылья одновременно переворачиваются, и сопла, расположенные
на их концах, оказываются обращенными в одну и ту же сторо-
ну. Все крылья устанавливаются в поперечном положении, и
"Уран" превращается в самолет. Очертания корпуса позволяют
ему, подобно гидроплану, садиться на воду и взлетать с нее,
даже не превращаясь в вертолет. Для движения при этом служат
те же небольшие воздушные двигатели. Но главное назначение
"Урана"-летать в безвоздушном пространстве, по желанию меняя
направление и скорость полета. Ну вот, я и кончил. Остается
осмотреть корабль внутри. Пойдемте, товарищи!
Чтобы добраться до кабины, пришлось пролезать через нес-
колько круглых, довольно узких люков-дверок в гондоле кораб-
ля. Между дверками был расположен пропускник, служащий во
время пребывания на чужой планете дезинфекционной камерой, а
в условиях космического полета - вакуум-камерой для выхода в
безвоздушное пространство.
Снаружи кабина имела форму граненого шара. Она, точно
драгоценный камень в оправу, была вставлена в переднюю часть
гондолы. Бесчисленные плоские окна из хрустальных плит в
многоугольных переплетах придавали ей сходство с глазом ги-
гантской стрекозы.
Внутри кабина была разделена на три отсека - верхний,
средний и нижний. Легкие лестницы, ажурные переходные мости-
ки из золотистого дюраля; площадки из прозрачной пластмассы,
эбонитовые щиты со сложнейшей аппаратурой чередовались с
предметами домашнего обихода, которые, как и все, что здесь
находилось, имели не совсем обычный вид. Вот постель, кото-
рая в два приема превращалась в стол с креслом, вот этажерка
с зажимом для каждого предмета, вот плита с гнездами для
кастрюль, а вот и сами кастрюли с герметическими крышками и
крошечными манометрами. Гироскопические установки, сервомо-
торы, насосы, оптические приборы, калориферы, выключатели,
ваттметры, реле, спидометры, термопары и какието совсем уж
непонятные приборы в первый момент создавали впечатление
полного хаоса.
Но под пытливым Галиным взглядом постепенно начала прос-
тупать закономерность в расположении этой путаницы. Скоро
она распознала почти все механизмы и приборы. В конечном
счете, все они оказались ее старыми институтскими друзьями,
только очень повзрослевшими и удивительно нарядными. Так,
при выходе из темного помещения на залитую солнцем улицу
вначале ничего не видно из-за ослепительного света. Но вот
проходит секунда-другая, и глаз начинает различать здания,
троллейбусы, автомобили, отдельных людей и, наконец, даже
листья на дереве, растущем на противоположном тротуаре.
Отсеки кабины имели общий каркас. Все внутреннее устройс-
тво кабины могло поворачиваться относительно ее оболочки. В
среднем, центральном, отсеке находились пульты воздушного и
космического управления. Между ними был расположен тройной
космический гирокомпас, необходимый для прокладывания курса
при взлетах, посадках и полете в облаках. Оси трех гироком-
пасов, однажды приведенные в движение, сохраняли свое нап-
равление при любых изменениях напряжения гравитационного по-
ля и при любых маневрах корабля.
Окна занимали почти две трети поверхности кабины, поэтому
видимость изнутри была превосходной. Все окна снаружи имели
металлические шторы, которые плотно закрывались, когда это
было нужно. Двойные стекла хорошо задерживали ультракороткие
лучи: между ними был нагнетен очон. Наружные стекла во время
полета искусственно подогревались, чтобы под воздействием
космического холода озон не осаждался на их поверхности, как
иней, и чтобы они не изменяли своих механических свойств.
Верхний отсек кабины был приспособлен для жилья, а нижний
- для научной работы: здесь же находились аппараты для кон-
диционирования воздуха, очистки воды и приготовления пищи.
Обсерватория находилась наверху, в отдельном помещении,
соединенном с кабиной. Фотолаборатория, склады оборудова-
ния,продуктов питания и запасов кислорода располагались в
боковых придатках кабины, рядом с пропускником. Кабина вмес-
те с обсерваторией, складами и пропускной камерой могла лег-
ка отделяться от основного корпуса корабля на специальных
тросах, но для чего это было нужно, Галя не поняла.
Средняя часть гондолы являлась резервуаром для жидкого
водорода. Точно в центре тяжести корабля находилась гироско-
пическая установка для маневрирования в безвоздушном прост-
ранстве.
Путь к хвостовой части гондолы преграждала массивная
дверь, скрывавшая сердце корабля - урановый двигатель...
Глава 3
ОТЛЕТ
Роями дальних звезд
Мерцало мирозданье
Той ночью, как всегда,
Над тьмой земных широт.
Ракета мчалась ввысь,
И, затаив дыханье,
С Земли смотрел ей вслед
Весь человечий род.
А. Сурков
Шли дни. Экипаж космического корабля деятельно готовился к
полету. На "Уране" с утра до вечера стоял шум: менялись дви-
гатели, пополнялся запас рабочего вещества, испытывались и
регулировались механизмы управления. Белов вместе с воздуш-
ными летчиками целыми днями пропадал в машинном отделении.
Остальные под руководством профессора Иванова принимали и
испытывали прибывающую аппаратуру, измерительные приборы,
оптику - весь богатый и разнохарактерный арсенал исследова-
тельского оборудования, которому позавидовал бы любой инсти-
тут.
Все были поглощены работой. Воздушные летчики, единствен-
ные люди, которые после смены двигателей оказались сравни-
тельно свободными, взяли на себя обязанности поваров и по
очереди состязались в приготовлении лакомых блюд русской и
украинской кухни.
Вечно брюзжащий и всем недовольный Синицын настолько ушел
в составление реактивов, в перелистывание книг, которые он
должен был в последний момент оставить на Земле, что начинал
ворчать только тогда, когда Галя и Маша затевали возню. Слу-
чалось, что в ней принимал участие и Максим Афанасьевич Мед-
ведев. Он озорничал серьезно, с глубокомысленным видом. Со
стороны могло показаться, что он даже смотреть не хочет с
высоты своего майорского величия в сторону девушек. Но стои-
ло им отвернуться, как его взгляд, точно подсолнечник к
солнцу, обращался к Капитанской дочке.
Константин Степанович и Маша часами просиживали с Бело-
вым, считывая расчетные таблицы, вычисляя возможный расход
рабочего вещества, проверяя инвентарь и выполняя тысячу дру-
гих мелких дел, зачастую не имеющих никакого отношения к вы-
сотам науки.
Начальник экспедиции проверял каждую деталь, залезал в
каждую щель корабля, с которого он порой не сходил до глубо-
кой ночи. Но у него, пожилого, серьезного человека, всегда
находилось время, чтобы оценить работу молодых, дать нужный
совет, а то просто весело пошутить.
Среди этих не так давно еще совершенно чужих людей Галя
чувствовала себя, как в родной семве, и даже брюзжание ста-
рого геолога подчас действовало на нее успокоительно, как
стрекотание добродушного сверчка.
Но больше всего Галя подружилась с Сидоренко. И не мудре-
но: оказалось, что полковник был другом ее отца, воевал в
одной с ним части и раз или два видел Галю совсем маленькой
девочкой. Узнав эти подробности, Галя все свободные минуты
теперь проводила с Иваном Тимофеевичем, который быстро и не-
заметно превратился просто в дядю Ваню. Галя упорно и нас-
тойчиво выспрашивала все о своих родителях, особенно об от-
це. Понемногу она узнала его наружность, привычки, характер.
Рассказ о его подвиге и смерти она выслушала только один
раз и больше никогда об этом не заговаривала. Зато каждой
новой мелочи о его жизни радовалась, как ребенок. Сначала
Сидоренко хмурился, отвечал нехотя и явно избегал подобных
разговоров. Но мало-помалу он перестал дичиться. От него Га-
ля узнала, что ее мать погибла под развалинами дома, который
был разбит авиабомбой незадолго до того, как умер отец. Ка-
ким образом спаслась Галя - Иван Тимофеевич не знал.
- Наверное, откопали!- обычно отмахивался он, прекращая
разговор. При одной из этих бесед случайно присутствовал Бе-
лов. Он очень внимательно выслушал до конца Галину грустную
повесть и потом долго расспрашивал полковника о подробнос-
тях, удивляясь, как Галя могла уцелеть. Иван Тимофеевич был
не в духе.
- Ну то вы до менэ прискипалысь, коль я и сам ничого не
розумию! - под конец отрезал он сердито.
Белов поднялся и, понурившись, ушел. Несколько дней под-
ряд он был необычно рассеян и молчалив. Галю глубоко тронуло
его безыскусственное сочувствие.
Прошло больше года с того удивительного сентябрьского
дня, когда Галя впервые увидела космический корабль, и свыше
пяти месяцев с тех нор, как экипаж "Урана" переселился в ка-
бину и жил полностью изолированной или, как говорила Маша,
отрешенный от всего земного. Единственное, что соединяло
членов экспедиции с внешним миром, было радио и телефон.
По установившейся традиции, вечерами после тяжелого тру-
дового дня все собирались в жилом отсеке и отдыхали - чита-
ли, слушали музыку, а то и просто болтали, о чем придется.
В один из таких вечеров, когда усталые члены команды соб-
рались за круглым столом, произошло небольшое событие, пос-
ледствия которого заметно скрасили жизнь обитателей этого
крошечного мирка.
Максим, перелистывавший учебник астрономии, заинтересо-
вался старинной звездной картой, испещренной фигурами стран-
ных людей и чудовищных животных, изображавшими созвездия.
Маша терпеливо объясняла ему, как они называются, но когда
Максим спросил, как возникли эти названия, она замялась. Ей
на выручку пришел Константин Степанович. По своему обычаю
щурясь и улыбаясь, он ответил, что происхождение названий
большинства созвездий тонет в глубинах древности, но что во
всяком случае об одном из них есть совершенно точные сведе-
ния и даже довольно интересные.
- Воображаю! - не преминул проворчать Синицын.
- Все вы, конечно, слышали, - начал Константин Степано-
вич, игнорируя это замечание,- о египетской царице Клеопат-
ре, которая кружила головы самым великим мужам своего време-
ни. Она видала у своих ног и непобедимого Цезаря и Марка Ан-
тония. Говорили, что она растворяла в уксусе бесценные жем-
чуга и пила это сомнительное снадобье, казнила некоторых
своих возлюбленных, одним словом, по представлениям того
времени, была женщиной выдающейся. Так вот, у этой самой
Клеопатры была бабушка по имени Вереника. О ней-то я и хочу
рассказать... Постойте, что же вы морщитесь? Ведь эта бабуш-
ка была когда-то молода и прекрасна, как утренняя заря, а
волосы у нее были несказанной красоты и такие длинные, что
когда она стояла во весь рост, концы ее кос лежали на земле.
Итак, она была дочерью фараона Птоло мея Филадельфа и...
женой своего родною брата Птоломея Эвергета, потому что, по
тогдашним египетским традициям, царские дети могли заключать
браки только между собой Сразу же после свадьбы Эвергету
пришлось покинуть брачное ложе, надеть доспехи и идти на бой
с Селевком Вторым, царем Сирии. Убитая горем Вереника дала
клятву перед алтарем богини Арсинои, что принесет ей в жерт-
ву свои роскошные волосы, если муж вернется невредимым.
Долгие месяцы она молила богиню. Но вот прискакал гонец:
Эвергет возвращался во главе победоносных войск! Счастливая
Вереника обрезала косу, возложила ее на алтарь Арсинои, а
сама поехала навстречу мужу.
В те времена были другие представления о женской красоте,
чем теперь, поэтому Эвергет был озадачен, увидев стриженую
жену. Но, узнав, какие причины побудили ее это сделать, он
был растроган.
Когда по возвращении домой супруги пришли в храм, косы на
алтаре не оказалось. Конечно, ее украл кто-нибудь из жрецов.
Эвергет пришел в дикую ярость. Он поклялся обезглавить всех
служителей храма, если волосы не будут найдены к утру. Это
недвусмысленное обещание царя и победоносного военачальника
заставило жрецов глубоко призадуматься...
Не успели вечером молодые уединиться в своей опочивальне,
как, нарушая этикет, прибежал придворный астроном и астролог
Конон Самосский, наука которого пользовалась при дворе Пто-
ломея большим уважением. Он восторженно кричал, что сверши-
лось чудо: на. небе появилось новое созвездие.
Выйдя во двор, Конон показал Эвергету между созвездиями
Волопаса, Большой Медведицы и Льва небольшой, еле заметный
рой мерцающих звездочек, форма которого отдаленно напоминала
женскую косу. Он клялся, что еще вчера этого роя не было и
что это и есть коса Вереники, перенесенная на небо, подобно
венку Ариадны! Конечно, Эвергет и особенно молодая царица,
уверенная, что она существо совершенно иной породы, нежели
остальные смертные, с наслаждением поверили этой лжи.
Конон изобразил Волосы Вереники на небесном глобусе Алек-
сандрийской обсерватории, и с тех пор они остались навсегда
среди древних созвездий. Поэт Каллимах вдохновился этой те-
мой и написал поэму, которая заключала в себе очень мало
астрономического, если судить по вступлению. - Константин
Степанович сложил молитвенно руки, поднял глаза горе и наро-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг