ся экспедиция?
Человек, сидевший перед Галей, улыбнулся, и улыбка, раз-
бежавшись сетью мелких морщинок, осветила его строгое лицо.
Галс сразу стало уютно и легко.
- На первый вопрос я вам отвечу сразу. Когда Родине нужны
люди для выполнения важнейших задач, она выбирает не обяза-
тельно прославленных. Зачастую самым подходящим оказывается
скромный, с первого взгляда незаметный человек. Очевидно, у
комиссии есть кое-какие основания для того, чтобы пригласить
именно вас... Я видел фильм "Тянь-Шань" и знаю, как вы умее-
те работать. Ну, и профессор Иванов написал кое-что о вашей
работе на съемках солнечного затмения 1961 года. Например,
что вы способны петь, перевязывая себе обмороженные руки,
после шестнадцати часов работы на ветру.
Галя потупилась, не зная, что ответить. Лицо ее горело.
- Что же касается второго вопроса, то пока могу сказать
вам только одно: экспедиция чрезвычайно ответственная, соп-
ряженная с огромным риском. Почти наверняка ей придется
столкнуться с нечеловеческими трудностями. Может быть, она
вообще не вернется, если уж говорить до конца.
"Не иначе, как устройство постоянной обсерватории в райо-
не Южного полюса, о которой весной говорил Константин Степа-
нович", - подумала Галя.
- Вы узнаете о целях экспедиции только в том случае, если
согласитесь в ней участвовать, и то лишь, когда прибудете на
место отправления. К сожалению, мы все еще вынуждены ограж-
дать наши важнейшие изыскания от слишком любопытных глаз.
Перехожу к делу. С вашей биографией я достаточно знаком. Я
знаю, что у вас нет родственников. Значит, вы все можете ре-
шить самостоятельно.
- Я уже решила!
- Не передумаете?
- Нет.
- Молодец, дочка! Спасибо!
- Спасибо и вам, - ответила Галя.
Старый народный герой крепко пожал руку девушки. В его
голосе, во взгляде было столько человеческой доброты, ласки
и благодарности, что Галя с трудом сдерживалась, чтобы не
расплакаться.
Слезы душили ее. Оттого, что она вот так просто и быстро
ответила согласием, ей было и радостно и в то же время нем-
ножко страшновато. Боясь выдать себя, Галя резко повернулась
и почти бегом направилась к двери.
Глядя ей вслед, человек думал: "Родина, Родина! Лучших
детей Своих, прекраснейший цвет Свой Ты не кутаешь от холода
и вьюг, не закрываешь от палящего солнца, а посылаешь туда,
где не выдержит незакаленный телом и слабый духом. И идут
Твои дети... и совершают чудеса, прославляя Твое имя!.."
Не видя ничего перед собой, Галя пересекла приемную. Ее
остановил голос секретаря:
- Товарищ Ковалева, вы забыли отметить удостоверение!
Галя опомнилась и, улыбаясь, протянула ему синеватый бу-
мажный квадратик.
- Одну минутку! - Секретарь зашел в кабинет и, выйдя от-
туда, обратился к светловолосой женщине лет сорока, которая
сидела в кресле у окна:
- Товарищ Петрова, прошу вас!
Женщина встала и, не спеша, прошла в кабинет, тщательно
прикрыв за собой дверь. От всей ее фигуры веяло грацией, си-
лой и какой-то неуловимой величавостью. У Гали невольно выр-
валось:
- Кто это такая?
Секретарь секунду помедлил, глядя на дверь, за которой
скрылась русая красавица, затем ответил:
- Это товарищ Петрова, профессор медицинского института.
Один из известнейших наших хирургов.
Делая отметку на командировочном удостоверении, он объяс-
нял:
- Отправляйтесь домой и собирайтесь в дорогу. К профессо-
ру Иванову не ходите, я сообщу ему все, что нужно. Если вас
спросят, куда вы едете, отвечайте, что на Дальний Восток.
Завтра в восемь утра за вами заедет машина и отвезет прямо
на аэродром. Денег и вещей с собой не берите. Все необходи-
мое вы получите на месте, где вас встретят. До свидания, то-
варищ Ковалева. Желаю успеха!
Придя домой, Галя уложила в портфель кое-какую мелочь,
сходила в домоуправление, чтобы предупредить об отъезде, и к
шести часам вечера была совершенно свободна. Никогда еще
время не тянулось так убийственно медленно.
Она попыталась позвонить нескольким институтским товари-
щам, но либо не заставала их дома, либо они были заняты.
Приходилось примириться с мыслью, что последний вечер в
Москве пройдет в одиночестве.
Побродив бесцельно по улицам, Галя села на маленький па-
роходик, который весело побежал по Москве-реке.
Поднимаясь по гранитным ступенькам в Парк культуры, она
заметила впереди себя высокую женщину. Поравнявшись, Галя
узнала профессора Петрову. Они вместе подошли к кассам. Пет-
рова тоже узнала Галю и ласково спросила:
- А вы разве не здешняя?
- Нет, я москвичка, но так уж вышло, что сегодня все мои
друзья заняты, и я прощаюсь с Москвой в одиночен ве.
Петрова пытливо посмотрела на Галю.
- Вы собираетесь уезжать?
Галя смутилась. Подумав немного, она решила, что ответ ни
к чему не обязывает.
- Да.
- Ну что ж, давайте знакомиться. Меня зовут Ольгой Алек-
сандровной.
Галя назвала себя.
Опасения девушки оказались напрасными. Ольга Александров-
на обладала достаточным тактом и ни о чем ее не расспрашива-
ла.
Они медленно прогуливались по боковым аллеям. Солнце се-
ло. Стало заметно темнеть. На набережной перед ними открылся
пылающий закат. Там, где гасло оранжевое пламя и начиналась
холодная синь, сверкала далекая Венера.
Взяли лодку. Ольга Александровна села за весла и стала
медленно грести по направлению к Ленинским горам.
Глядя на прекрасную планету, Галя поймала себя на мысли,
что думает о Белове. Она чувствовала к нему какое-то стран-
ное влечение, совершенно не похожее на влюбленность, но ост-
рое и волнующее.
Чтобы найти какую-то отдушину, Галя стала рассказывать
Ольге Александровне о чудесах Селигера. Описывая поход на
яхте, она с тайным наслаждением назвала заветное имя. Ольга
Александровна- удивленно подняла брови:
- Вы сказали - Игорь Никитич? Уж не Белов ли?
- А вы его знаете?
Ольга Александровна задумалась. Затем. медленно прогово-
рила:
- Да, мне пришлось с ним встретиться во время Отечествен-
ной войны, в конце 1941 года. Я тогда работала сестрой в од-
ном из ленинградских госпиталей. Во время очередного обсгре-
ла к нам с улицы принесли умирающую женщину. Это была его
жена. Он тогда работал на одном из ленинградских машиностро-
ительных заводов. Нам удалось с ним связаться... Словом, я
была невольной свидетельницей трагедии этого большого чело-
века.
- Но сколько же ему лет?
- Тогда было, кажется, двадцать восемь. Горе не приходит
в одиночку. Вскоре мы узнали, что в момент гибели его жена
несла на руках ребенка, от которого не осталось ничего, даже
клочка одежды...
Галя побледнела. Всем своим сердцем она откликнулась на
горе Игоря Никитича, ставшего для нее теперь еще более по-
нятным и близким. Пережив в раннем детстве ленинградскую
блокаду, девушка навеки затаила ужас перед какими-то грозны-
ми событиями, смутно, но настойчиво проступавшими в ее памя-
ти сквозь туман времени, событиями, непонятными и зловещими,
как химеры собора Нотр Дам. Ей ли, сироте, было не знать,
как страшно потерять своих близких!..
- Все свободные часы, - продолжала Ольга Александровна, -
Белов проводил у постели жены. Она умерла через несколько
дней, несмотря на наши старания спасти ее. Белов был на гра-
ни потери рассудка. Я часто навещала его, чтобы хоть как-ни-
будь развеять. Постепенно он взял себя в руки и ушел в рабо-
ту. Видимо, это его и спасло. Вскоре обстоятельства нас раз-
лучили: в январе 1942 года госпиталь был эвакуирован на
Урал. С тех пор я его не встречала, но иногда мы с ним пере-
писываемся, и я в общих чертах знаю его жизненный путь.
Ольга Александровна замолчала. Лодка тихо скользила по
темной воде. Из парка доносилась какая-то бравурная мелодия.
Неожиданно вдоль набережной вспыхнули фонари, и на реке сра-
зу наступила ночь. Пора было возвращаться к пристани.
- Как это в сущности странно! - сказала Ольга Александ-
ровна после долгого молчания. - Мы с вами впервые встрети-
лись сегодня в Кремле, затем здесь. Не успели и часа побыть
вместе, как нашли общих знакомых. Впрочем... - и она замол-
чала, не закончив фразы.
Прощаясь у выхода, Галя не выдержала:
- До свидания, Ольга Александровна. Спасибо за этот ве-
чер. Я почему-то уверена, что мы с вами еще встретимся!
- До свидания, Галина Семеновна. Я совершенно в этом уве-
рена!..
Обе понимающе улыбнулись.
Дома Галя написала Белову коротенькое письмо о том, что
внезапно уезжает в длительную командировку, обещала прислать
весточку, если представится возможность, и просила передать
привет Ивану Тимофеевичу и Маше. Закончив, она тотчас же
легла спать.
Однако сон не приходил. Она долго ворочалась с боку на
бок, стараясь представить, что ждет ее завтра. Затем ее мыс-
ли приняли другое направление. Ей вспомнилось прошлое: детс-
кий дом, школа, напряженная учеба в институте, радость, ког-
да снятые ею кадры впервые вошли в киножурнал... Особенно ей
запомнилась преддипломная практика: она была прикомандирова-
на к высокогорной экспедиции профессора Иванова для съемох
солнечного затмения 1961 года.
Ох, уж эти съемки на морозе, под ледяным неистовым вет-
ром, забиравшимся в рукава и раздувавшим пальто, как пузырь!
Красные вспухшие руки, растрескавшаяся кожа на лице, слезя-
щиеся глаза, по вечерам боль и ломота во всем теле, короткий
сон в обдуваемой со всех сторон палатке - и снова бесконеч-
ное барахтанье в снегу.
Сначала было невыносимо тяжело. Но постепенно Галя вошла
в ритм, руки перестали болеть, и незаметно для себя она
прекрасно обжилась среди этого бездомья. В редкие свободные
часы она ухитрялась производить видовые съемки и постепенно
собрала неплохой материал. В институт она вернулась, имея в
кармане лестную характеристику от профессора Иванова, а в
чемодане - почти готовый киноочерк, который стал ее дипло-
мом...
Промучившись половину ночи, Галя наконец забылась корот-
ким тревожным сном. В семь часов утра она уже стояла у окна,
изнывая от нетерпения... Однако "Чайка" появилась из-за угла
только без трех минут восемь. Галя пулей слетела с лестницы,
чуть не сбив шофера, который уже входил в парадное.
После нескольких минут быстрой езды машина выбралась за
черту города и понеслась по широкому бетонированному шоссе,
обсаженному с обеих сторон молодыми деревцами. Вскоре она
свернула на одну из поперечных магистралей и, пропетляв по
боковым дорогам, остановилась перед большими воротами в бес-
конечном глухом заборе.
- Приехали! - сказал шофер.
- Но где же аэродром?- спросила Галя, выходя из машины.-
Ведь это же завод?
- Да, это завод. Вот ваш пропуск. Желаю всего хорошего! -
И машина исчезла за ближним поворотом.
Галя нерешительно направилась к проходной, но в это время
к воротам подлетела другая "Чайка" и из нее вышла Ольга
Александровна. Машина тотчас же исчезла. Женщины приветливо
поздоровались.
- Очевидно, мы в одинаковом положении, - заметила Галя. -
Пойдемте в проходную, узнаем хоть, в чем дело.
Но не прошли они и трех шагов, как подкатившая третья ма-
шина высадила около них пожилого мужчину, в котором Галя уз-
нала рассеянного посетителя приемной в Кремле.
Одновременно из проходной вышел молодой офицер в летной
форме. Четким шагом он подошел к прибывшим и представился:
- Майор Медведев, Максим Афанасьевич.
Гале сразу понравился этот веселый, энергичный смуглоли-
цый человек. Говорил он с заметным окающим акцентом.
- Прошу вас, товарищи, предъявляйте документы и входите.
Все четверо очутились на широком заводском дворе. Со всех
сторон высились громады корпусов; в воздухе стоял смутный
гул от работающих машин. Иногда в него вплетались мощные
ритмические удары, от которых содрогалась земля.
У ворот стояла старенькая "Волга". Майор сел за руль, и
они помчались по широкой асфальтированной магистрали. Завод
был огромный. Машина пронеслась уже больше двух километров,
а впереди все еще высились корпуса. Наконец она свернула и
круто затормозила перед большим металлическим, сплошь зас-
текленным зданием. Двухскатная крыша здания имела по бокам
какие-то непонятные приспособления, на которые все трое пас-
сажиров невольно обратили внимание.
- Прошу вас! - майор открыл дверцу машины.
Они поднялись на высокое крыльцо, миновали коридор и вош-
ли в светлую просторную комнату, обставленную мягкой ме-
белью.
- Располагайтесь. Эти комнаты,- майор указал на двери в
стене,- будут вашими спальнями. Надеюсь, вам здесь будет
удобно.
Заметив удивленные физиономии гостей, он добавил:
- Вам придется прожить здесь несколько месяцев. Это свое-
го рода карантин.
- Вот как? - заметила Ольга Александровна. - Предусмотри-
тельно, ничего не скажешь, А вы - наш летчик?
- И да, и нет! Я дублер воздушного летчика.
- Позвольте! - пробасил угрюмый Синицын. - Что же, по-ва-
шему, бывают безвоздушные летчики? Что за странная термино-
логия?
- Ничего особенного, сейчас все объяснится. Генерал будет
через две-три минуты.
Петрова забарабанила пальцами по столу.
- Кажется, я начинаю понимать... Ну что ж, так или иначе,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг