катиться?- спросила Маша. Все дружно рассмеялись.
- Да, мечтаю! Сплю и вижу! И всю свою жизнь посвящу, что-
бы добиться этой чести! Я это задумала со школьной скамьи,
для этого училась, тренировалась, и вот увидите, я заслужу в
конце концов право попасть в космический рейс!
Белов покачал головой.
- А я вот боюсь и думать об этом. Помоему, лететь в кос-
мос - неимоверно страшно... Вы знаете греческий миф о Фаэто-
не?
- Об Икаре?- поправил кто-то из юнцов.
- Нет, не о шкодливом мальчишке Икаре, зря погубившем ве-
ликолепные крылья, которые подарил ему отец, а о сыне Солн-
ца, герое Фаэтоне, дерзнувшем пересечь небо! Слушайте:
Ясная радость царит во дворце лучезарного бога:
Сын Фаэтон, от Климены, от женщины смертной,
рожденный,
Юноша, столь же прекрасный, насколько могучий и
храбрый,
Прибыл с Земли и сегодня предстал пред отцовские очи.
Нежно обняв его, Гелиос бросил крылатое слово:
- Сын мой любимый, проси, чего хочешь! Клянусь
перед Зевсом
Водами Стикса священными - клятвой богов
величайшей, -
Все, что попросишь, исполню, чего бы ни стоило это!
- Дай мне промчаться по Небу в твоей золотой
колеснице! -
Юноша гордый отца попросил, преклоняя колени.
В ужас пришел лучезарный: - Но ею не в силах
управить
Даже сам Зевс! Не рискуй, откажись от безумной затеи!
- Нет, лучезарный, ты должен сдержать свою
страшную клятву.
Слово богов нерушимо. Его изменить ты не в силах.
Я же, в стремленье узреть красоту необъятного неба,
Лучше погибну, но не откажусь от заветных мечтаний!
Горько заплакал бог Солнце, услышав слова роковые...
Вот впряжены в колесницу златую крылатые кони,
Створки небесных ворот розоперстая Эос открыла,
Смело герой Фаэтон поднимается на колесницу.
Взвились крылатые кони и ринулись в звездное небо.
Мчатся они без дороги среди исполинских чудовищ:
Вот Человек задыхается в кольцах огромного Змея,
Вот ядовитая Гидра оскалом зубов угрожает
Единорогу; здесь псы Ориона готовы вцепиться
В горло Тельцу, там два Льва притаились вблизи от
Жирафа,
Между Медведиц - крылатый Дракон завивается
в петли...
Вниз посмотрел Фаэтон и отпрянул: земная поверхность
Еле виднелась в провалах меж туч, устилающих небо!
Вдруг над конями навис Скорпион безобразной громадой.
Мерзостный яд, испуская зловонье, стекал с его тела,
Кверху высоко поднял он свое смертоносное жало,
Бедному, юноше в грудь беспощадный удар направляя.
Вскрикнул от страха несчастный и выпустил верные
вожжи!
Бурей помчались, почуяв свободу, крылатые кони;
То выше звезд они вьются, то стелются рядом с
Землею.
Плавятся горы, кчпят, испаряясь, моря и озера,
Гибнут селенья людские, и самый Олимп под угрозой...
В ужасе мечутся жалкие люди, не видя спасенья,
Даже бессмертные боги объяты тяжелой тревогой.
Грозно нахмурил кустистые брови владыка Вселенной
Зевс-громовержец. Спасая от верной погибели Землю,
Кинул он жаркую молнию вверх - и разбил колесницу,
Гордых крылатых коней разметав по бескрайнему небу.
А Фаэтон рухнул вниз. Полыхавшими ярко кудрями
В воздухе огненный путь прочертил он, подобно
упавшей
С неба звезде. И, закончив паденьем полет небывалый,
Скрылся навеки в волнах бесконечной реки Эридана.
Игорь Никитич кончил. Все молчали, очарованные чудесной
сказкой.
- Вот вы и подумайте хорошенько, чего добиваетесь!- про-
должил он разговор, обращаясь к Гале.- Я не мастак в ваших
делах и то понимаю, что путешественники в космосе встретят
таких Львов и Гидр, какие и присниться не могли Фаэтону. Во-
образите себе, что ваш корабль попал в метеорный поток. Ло-
катор вам доносит, что мимо вас со всех сторон мчатся милли-
оны железных или каменных пуль. Да что там пуль! Пуля по
сравнению с метеором - все равно что жук по сравнению с пу-
лей. И вот вы сидите и ждете, что сейчас влетит этакий каму-
шек, взорвется и погубит корабль. Или вдруг вы ошибетесь в
расчетах и, израсходовав энергию, увидите, что корабль сбил-
ся с намеченного пути. Вы будете знать, что впереди медлен-
ная, тоскливая смерть. Нет надежды на помощь, на спасение.
Никто и никогда не узнает ни о ваших страданиях, ни о вашей
доблести. Никто не оценит вашего подвига!
Иной раз ночью, в походе, лежишь на открытом месте и
смотришь в неизмеримую бездну, которую мы называем небом. И
кажется, что вот упадешь туда и будешь лететь миллиарды лет
остекленевшим трупом. На Земле будут возникать и рушиться
культуры, звезды стронутся со своих мест и соединятся в но-
вых сочетаниях, погаснет Солнце, а твое тело все еще будет
падать и падать в ничто... Бррр! При одной мысли об этом мо-
роз дерет по коже! А вы хотите добровольно испытать этот
ужас. Разве можно предусмотреть все случайности, подстерега-
ющие небесного путника? Удачный полет вокруг Луны- еще ниче-
го не доказывает. Луна - это часть Земли. Она рядом, рукой
подать. Весь путь до нее можно проделать за несколько часов.
А на ту же Венеру придется лететь долгие месяцы, не говоря
уже о дальних планетах, куда надо добираться многие годы.
Можно наверняка сказать, что первые космонавты заплатят
жизнью за свою смелость, как заплатил несчастный Фаэтон!..
- Вовсе не несчастный! - воскликнула Галя звенящим голо-
сом.- Прекрасный юноша погиб, но он первым промчался по
звездному пути. Его никогда не забудут. В такой смерти и
есть настоящий жизненный смысл. Я славлю тех, кто облетел
Луну, но трижды тех, кто полетит на другие планеты. С какой
радостью я отдала бы за это жизнь, если бы смогла! - закон-
чила она, подозрительно быстро отворачиваясь от костра.
- Ха, ха, ха!- не выдержала Маша. - Если все захотят ле-
теть на тот свет, так кто же на Земле останется?
Кто-то засмеялся. Ему ответили новой шуткой. Молодой па-
рень, который предлагал переименовать Большую Медведицу в
Великий Ковш, острил что-то насчет подвесной канатной дороги
Земля - Венера. Галя сидела отвернувшись. Она ничего не слы-
шала. Непрошеные быстрые девичьи слезы готовы были окутать
глаза, мешали дышать.
Белов что-то шепнул Ивану Тимофеевичу, затем подошел к
костру и вынул из него две ярко пылающие смолистые ветки.
- Читайте! - властно сказал он и стал четко семафорить.
Все хором повторяли грозные огненные буквы, которые на
мгновение вспыхивали на фоне ночного неба:
- МЕНЕ!
-ТЕКЕЛ!
- ФАРЕС! - глухо упали зловещие слова.
- Что это значит?- тихо спросила оробевшая Галя.
- Это значит,- торжественно произнес Белов, высоко подни-
мая горящие ветки,- что ваши способности исчислены, ваше же-
лание взвешено и ваша дальнейшая судьба разделена с будущими
космонавтами!- и Белов энергично швырнул ветки в костер.
Последовал новый взрыв хохота. Смеялись, глядя на Галю, у
которой на лице была написана полная растерянность.
- Ну и шутник же вы, Игорь Никитич! - наконец выдохнула
девушка.- Говорите так, точно сами собирались в полет на Ве-
неру!
- Кто знает! - ответил Белов, пытаясь сохранить серьез-
ность, но не выдержал и рассмеялся вместе со всеми.
Глава 2
"УРАН"
Мы взлетели,
но еще - не слишком,
Если надо
к Марсам
дуги выгнуть -
сделай милость,
дай
отдать
мою жизнишку.
Хочешь,
вниз,
с трех тысяч метров
прыгну?!
В. Маяковский
Тонкий веселый солнечный лучик пробился из-под спущенной
шторы, соскочил с подоконника на пол и медленно пополз к из-
головью кровати.
Галя открыла глаза, зажмурилась, потянулась и взглянула
на будильник. Стрелки показывали без четверти семь. "Пожа-
луй, вставать рановато", - подумала она. Потягиваясь и не-
жась на теплой, прогревшейся за ночь постели, Галя вдруг по-
чувствовала беспокойство. Ей вспомнились четыре слова на те-
леграфном бланке, которые позавчера прервали ее удивительный
отпуск и заставили вернуться домой на неделю раньше, чем
нужно: "Немедленно приезжайте работу == Иванов".
"Что бы там ни было, через два часа все будет ясно!"- ре-
шила она, пытаясь задремать. Но сон улетел.
Галя соскочила с постели, сделала несколько гимнастичес-
ких упражнений и пошла умываться. Одевшись, она достала из
холодильника приготовленный еще с вечера завтрак.
Сидя за столом, Галя как ни старалась, не могла отделать-
ся от мысли: зачем она так срочно понадобилась в институте?
Тревожные предчувствия, подогреваемые воображением, слива-
лись в ощущение чего-то большого и важного, надвигающегося
на нее. Галя заторопилась.
Через десять минут медлительный, равнодушный к нетерпению
пассажиров эскалатор спустил ее в метро вместе с толпой спе-
шащих людей. Поезд грохотал на поворотах, ныряя в черные из-
гибы тоннеля. Из прохладного вестибюля Галя вышла на залитую
солнечным светом давно знакомую площадь.
Она приехала в институт рано, и ей волейневолей пришлось
бесцельно бродить по его коридорам, наблюдая приход знакомых
и незнакомых коллег на работу. Без трех минут девять в инс-
титуте появился профессор Иванов. Увидев Галю, он кивнул ей
и поманил за собой в кабинет.
- Ну вот, слава богу, вы на месте. А я уж начал беспоко-
иться.
- Да что случилось, Константин Степанович?
- Не знаю, не знаю! - Профессор рассеянно погладил свою
клиновидную бородку. - Вас вызывают к товарищу...
Константин Степанович назвал одну из самых уважаемых фа-
милий.
- Зачем?
- Мне ровно ничего не известно. Сейчас идите работать, а
в половине второго отправляйтесь. В два вы должны быть на
месте. Можете взять мою машину, я предупрежу секретаря.
Галя сидела за столом и машинально просматривала в филь-
москопе пленку, но работа не шла ей на ум. Она в тысячный
раз задавала себе все тот же вопрос.
В пятьдесят минут второго Галя уже шла по широкой асфаль-
тированной дорожке Кремля, несколько оробевшая и вместе с
тем радостная от мысли, что находится здесь не на экскурсии,
а по делу, что она, Галина Ковалева, зачем-то понадобилась
правительству родной страны.
Подходя к приемной, она на мгновение остановилась, попра-
вила на себе платье и решительно открыла дверь.
За столом сидел пожилой мужчина, секретарь. Галя протяну-
ла ему удостоверение, Секретарь взглянул на часы и попросил
подождать.
Вскоре дверь кабинета открылась, и из нее вышел пожилой,
высокий, несколько сутулый мужчина. Он рассеянно кивнул си-
дящему за столом и пошел к выходу.
- Товарищ Синицын, вы забыли отметить командировку! -
крикнул ему вдогонку секретарь.
Мужчина медленно повернулся и уставился на него недоуме-
вающим взглядом. Затем, осознав, что ему говорят, буркнул
что-то, видимо в знак благодарности, и вернулся к столу. Га-
ля успела рассмотреть его узкое лицо с высоким лысым лбом и
серыми умными глазами, сверкавшими из-под пышных бровей.
Секретарь приложил к командировке печать, подписал ее и,
возвращая Синицыну, сказал:
- Одну минуточку.
Затем повернулся к посетительнице:
- Прошу вас!.. - И Галя очутилась в кабинете. Впоследс-
твии она пыталась вспомнить его обстановку. Но сколько она
ни пробовала восстановить в памяти подробности, все расплы-
валось как в каком-то тумане, на фоне которого ярко и отчет-
ливо вырисовывались только плотная, коренастая фигура и вы-
разительное моложавое лицо одного из руководителей государс-
тва.
- Здравствуйте, товарищ Ковалева. Садитесь. Я хочу пого-
ворить с вами об одном очень важном деле. Академия наук ор-
ганизует экспедицию совершенно исключительного значения,
сроком года на четыре. Опасности, связанные с маршрутом этой
экспедиции, очень велики. В связи с ответственностью задачи
я хочу поговорить с намечаемыми людьми и поэтому вызвал вас
для предварительных переговоров. Если вы в принципе соглас-
ны, то мы продолжим разговор. Помните: вас никто не принуж-
дает.
По мере того как он говорил, Галя успокаивалась. Вскоре
робость ее исчезла настолько, что она рискнула спросить:
- Простите, мне хотелось бы задать вам два вопроса...
- Пожалуйста.
- Во-первых, почему именно мне предоставляется такая
большая честь? Во-вторых, куда и с какими целями направляет-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг