Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   Ей казалось, что она находится в центре небольшого черно-
го,  расшитого звездами шара;  который то суживается до нес-
кольких ' метров,  то расширяется до километра. Бесчисленные
искринки звездных туч то кажутся до  смешного  близкими,  то
вдруг уносятся вдаль,  чтобы через мгновение снова примчать-
ся. Знакомые узоры созвездий  выглядяг  неправдоподобно  ма-
ленькими.  И только черный, окруженный слабо светящейся дым-
кой зодиакального света диск Земли зияет, как бездонный зло-
вещий провал.
   Чтобы не нарушить торжественного настроения,  Галя выклю-
чила радиотелефон и погрузилась в экстаз созерцания. Природа
раскрывала перед ней свои самые заветные тайны,  и  требова-
лось величайшее напряжение ума,  чтобы их осмыслить.  "Здесь
нет конца,  но вместо него бездна действительной необъятнос-
ти,  в присутствии которой бессильны все способности челове-
ческого понимания",- вспомнилось ей изречение Иммануила Кан-
та.
   Но разве она и ее друзья - ничтожные комочки белка и  во-
ды, одиноко плывущие в безграничном просторе мирового прост-
ранства,  теплые и живые,  несмотря на мертвящий холод,  при
котором  любой  газ превращается в звонкий лед,  а пружинная
сталь делается хрупче, чем стекло,- разве они - не воплощен-
ное утверждение могущества Человека?  Нет, не прав был вели-
кий философ!  Человек способен до конца познать и  подчинить
себе природу!
   Гордость, законная гордость за себя,  за своих спутников,
за гениального ученого Игоря Белова и за страну, их всех по-
родившую,  переполняла Галино сердце. В эти последние минуты
свободного  полета  Галя  не раз поклялась отдать свою жизнь
изучению Вселенной, не страшась ни труда, ни лишений, ни са-
мой смерти!
   Резкий, требовательный гудок заставил ее опомниться. "По-
ра!" - подумала она и нехотя включила телефон.  Из репродук-
тора понеслись голоса, звавшие ее по имени. Галя весело отк-
ликнулась и стала быстро подтягиваться к кораблю.
   Когда она вернулась в кабину, там уже шли приготовления к
спуску. Облаченный в спецовку Иван Тимофеевич, мурлыкая себе
под нос песенку про упрямого куцего вола,  не желающего пас-
тись в стаде, в который раз проверял воздушное управление и,
хотя о этом не было никакой нужды, протирал замшей приборы.
   Капитанская дочка,  закончив  последний  расчет положения
"Урана" в пространстве и проложив его посадочный курс, выве-
ла свое невесомое тело из обсерватории.
   - Ну, Николай Михайлович, - обратилась она к старому гео-
логу,  - телескоп свободен, идите, смотрите в последний раз:
через десять минут мы садимся!
   Синицын кивком головы поблагодарил девушку и,  не мешкая,
скользнул в обсерваторию, плотно задвинув за собой дверь.
   Через несколько  минут  в  рабочий  отсек вернулась Ольга
Александровна,  которая по указанию Белова уничтожала запасы
воды и продуктов,  чтобы облегчить корабль. Наконец появился
и сам Игорь Никитич: он в последний раз проверял запасы дра-
гоценного рабочего вещества.
   У всех было несколько приподнятое, торжественное настрое-
ние, как бывает всегда перед большой и опасной работой, ког-
да все,  что можно сделать,  - сделано,  все, что может быть
подготовлено, - подготовлено, и остается только приступить к
выполнению намеченного.
   - Ну,  друзья,  по местам! Через несколько минут начинаем
спуск!  - весело скомандовал Игорь Никитич,  подтягиваясь  к
капитанскому креслу. Путешественники быстро разместились,
   - А где же Николай Михайлович? - спросил он, оглядываясь.
   - В обсерватории. Звездами любуется! - улыбнулась Маша.
   Игорь Никитич протянул руку к кнопке,  чтобы включить ра-
диотелефон обсерватории, но нажать ее не успел. Полыхнул ос-
лепительный свет.  Тяжелый грохот ворвался в уши  и  погасил
сознание.
   Николаю Михайловичу удалось без помех разложить  на  сос-
тавляющие  свою любимицу - тройную звезду Альмах,  или Гамму
Андромеды,  как она значилась на звездной карте и как упорно
называла ее Маша.
   Синицын любил экзотику старинных названий. Заинтересовав-
шись  какой-нибудь звездой,  он упорно спрашивал о ней Конс-
тантина Степановича,  пока тот из глубины своей изумительной
памяти  не  выкапывал ее забытого имени.  Николай Михайлович
его тщательно записывал и запоминал к  великому  негодованию
Маши,  которая за звездами не признавала никаких имен.  Даже
цярицу летних ночей, общеизвестную Вегу, Rна называла Альфой
Лиры.
   Старый геолог возмущался,  ворчал,  что современная моло-
дежь бесчувственна к красоте, что она готова превратить гор-
дого крылатого Пегаса в заморенного  Пегашку,  говорил,  что
звезда  даже светит теплее,  когда произносишь ее имя.  Маша
только посмеивалась над этими "сантиментами", чем еще больше
огорчала профессора.
   На этот раз Николаю Михайловичу никто не мешал. Он поста-
вил объектив на большое увеличение и, сфокусировав трехликую
красавицу,  прильнул к окуляру, чтобы в последний раз насла-
диться этим оранжево-сапфиро-изумрудным чудом.
   Внезапно сильный  толчок,  сопровождаемый   оглушительным
грохотом,  отбросил профессора в сторону, и он стукнулся го-
ловой о жесткую перегородку.  К счастью,  застегнутые  ремни
смягчили удар.
   Ошеломленный Синицын потер ноющий  висок  и  прислушался.
Полная тишина. Не было слышно ни криков, ни беготни, которые
сопутствуют всякой аварии.  Он включил радиотелефон  кабины.
На  этот раз до него ясно донесся странный звук,  похожий на
вой и шипение ветра в дымоходе.
   Ужасная догадка,  внезапно вспыхнув в мозгу, облила холо-
дом все тело.  Не теряя ни секунды,  Синицын  рванул  пряжки
ремней  и  ринулся к двери.  Сквозь толстое стекло перед ним
возникла фантастическая картина: в стене кабины зияла рваная
дыра  величиной с тарелку.  Около нее клубилось неиссякающее
облачко пара.  Оно стремительно  вылетало  наружу,  вновь  и
вновь неуловимо возникая из воздуха.
   Закрепленные ремнями невесомые тела его друзей  в  позах,
ужасающих своей нелепостью, вяло качались в воздухе. У неко-
торых шла кровь из носа и ушей.  У Белова кровь хлестала  из
рваной раны на шее,  собираясь в воздушные шары и растекаясь
по лицу и одежде.
   Николай Михайлович  понял,  что произошло самое страшное:
корабль столкнулся с метеоритом, который от удара взорвался.
Члены экипажа либо убиты, либо потеряли сознание, воздух ка-
тастрофически быстро вытекает и никакие аппараты не  воспол-
нят его убыли.
   Синицын еще обдумывал,  что надо предпринять,  а руки его
уже вцепились в дверную ручку. Но не так-то легко было отка-
тить прижатую воздухом дверь.  С огромным трудом ему удалось
лишь  чуть-чуть  сдвинуть  ее  с места.  Сразу в эту щель со
свистом понесся поток воздуха,  превращаясь в кабине в клубы
белого пара. Резко похолодало. Через несколько секунд давле-
ние в обсерватории и кабине немного сравнялось,  и дверь от-
катилась в сторону.
   Невероятный холод перехватил дыхание.  В ушах  зазвенело,
барабанные  перепонки  вспучились  и занылиот напора воздуха
икровк. Николай Михайлович уже ничего не слышал, кроме оглу-
шительных ударов собственного пульса. Ток уходившего воздуха
мягко и настойчиво тянул к роковому отверстию,  но профессор
крепко ухватился за еще теплые поручни.
   Что делать?  Чем заткнуть ненасытную пасть?  Под рукой не
было ничего,  а Николай Михайлович понимал,  что в любую се-
кунду может потерять сознание.  Он лихорадочно искал  способ
спасения. Постельные принадложности убраны и затянуты ремня-
ми.  Чтобы их достать,  нужно время и силы,  а сейчас дороги
мгновения.  Мебель  привинчена  к стенам и полу,  да ею и не
заткнешь выпученную внутрь дыру с неровными рваными краями.
   Чтобы спасти корабль,  нужна большая, мягкая и эластичная
пробка,  которая плотно войдет в дыру,  и, застыв от холода,
прекратит  утечку  воздуха.  А тогда автоматы-восстановители
сделают свое дело!
   В голове профессора плыли,  тихо звеня, какие-то навеваю-
щие дремоту мелодии. Сознание меркло. "Где выход?"- билась в
отчаянии мысль.
   И вдруг он понял, что нужно сделать. Николай Михайлович с
силой  оттолкнулся  от  поручней  и,  подхваченный невидимой
струей, быстро понесся к пробоине, навстречу своему бессмер-
тию.

                          Глава 12

                       НА БЕРЕГУ МОРЯ

                 Мне не надо, чтоб меня вы
                                     помнили,
                 Слава мимолетна, как гроза.
                 Хочется мне только,
                                 чтоб вы подняли
                 К звездам посветлевшие глаза.

                                 В. Сикорский



   Крошечные прозрачные волны с тихим хрустальным звоном на-
бегали  на  берег моря.  Море дремало под теплыми солнечными
лучами.
   Между мокрыми  камнями шустро пробирался небольшой черный
краб. Галя быстро накрыла его ладонью и зажала между пальца-
ми.  Краб деловито,  обеими клешнями ущипнул дерзкую руку и,
выставив вперед, точно на палочках, черные бусинки глаз, за-
шипел,  выпуская пену.  Она опустила руку в воду, и освобож-
денный пленник стрелой метнулся в глубину и исчез под камня-
ми.
   Разнеженная Галя повернулась на  спину,  подставляя  тело
ласковому осеннему теплу.  Над ней раскинулось бирюзовое не-
бо.  Природа застыла в безмятежном покое.  Еще утро - галька
не  успела накалиться,  и лежать на ней,  тепловатой,  остро
пахнущей йодом, было особенно приятно.
   За пляжем  в  нескольких  десятках  метров от берега моря
поднималась высокая железнодорожная насыпь.  За  ней  стояла
почти отвесная пятидесятиметровой высоты стена растрескавше-
гося мергеля, кое-где покрытая кустами ежевики и держи-дере-
ва.
   По стене змеилась узкая пешеходная тропинка,  вырубленная
в камне. А на верхушке стены лежала огромная сине-изумрудная
шапка.  Кипарисы,  туи,  олеандры, пальмы росли возле самого
обрыва,  венчая его зеленой короной. Небольшой ручеек, выбе-
гая из расселины горы,  прыгал с уступа на уступ,  рассеивяя
мелкие облачка холодных брызг.
   Несмотря на ранний час,  на пляже много отдыхающих. Среди
их  бронзовых тел незагорелые Галя и ее спутники резко выде-
ляются.
   Галя только теперь поняла, как она устала. Три года, пол-
ных нервного напряжения, проведенных в герметически закрытой
кабине давали себя знать.
   Вот они здесь,  рядом,  ее друзья,  ближе которых  никого
нет. Совсем поседевший, покпыгый бинтами Игорь Никитич. Осу-
нувшийся,  потерявший былую шутливость Константин Степанович
Как всегда,  величавая, црпРычно грустна? Ольга Александров-
на.  У Максима в волосах протянулись серебряные нити,  и  по
локоть багровые беспалые руки местами еще покрыты струпьями.
   Даже на чудесном  личике  Маши  в  уголках  губ  пролегли
скорбные морщинки.
   Один Иван Тимофеевич остался таким же, как и прежде, раз-
ве  чуть-чуть  ссутулился да стал молчаливее.  Гале вспомни-
лось, как он бессменно сидел за штурвалом в те долгие, томи-
тельные часы,  когда лишенный энергии, беспомощный "Уран" то
погружался в атмосферу Земли, то, выбрасываемый за ее преде-
лы,  снова  мчался в безвоздушном пространстве,  возвращаясь
опять и опять и все глубже врезаясь в воздух. Эти минуты ре-
шали судьбу экспедиции. Выдержка и искусство старого летчика
победили. Они теперь спасены... А бедный Николай Михайлович,
милый старый ворчун с душой молодого героя!  Ему не довелось
вернуться на Землю.
   Сотый раз предательская влага заполняет глаза,  и горячие
капли вперегонки бегут по щекам.
   Словно ей надоело лежать на спине,  Галя быстро перевора-
чивается на живот. Она хочет сдержаться, но спазмы неудержи-
мо сжимают горло,  и она начинает всхлипывать. Мягкая ласко-
вая рука опускается ей на голову и нежно перебирает  волосы.
Тихий шепот Ольги Александровны щекочет ухо:
   - Дорогая девчурка,  надо владеть собой, иначе нервы сов-
сем развинтятся.  Мне тоже жаль его от всего сердца, но уме-
реть так,  как умер он,  дано не всякому.  Поверь,  он отдал
жизнь не за наши слезы.  Мы обязаны набраться сил, чтобы как
следует заплатить ему долг. Впереди большая работа...
   Галя слушает и понемногу затихает.  А Ольга Александровна
уже заботливо поддерживает больную руку Игоря Никитича,  по-
могая ему повернуться на другой бок.  Набрав в резиновую ша-
почку воды,  она осторожно поливает ему спину,  стараясь  не
замочить бинтов.  Игорь Никитич ухает и смеется: хорошо быть
капустой!
   Галя знает,  какое горе постигло Ольгу Александровну.  На
второй день после прибытия экспедиции в Москву к ним в  гос-
тиницу явился ее муж и самым трагическим тоном объяснил, что
он,  не веря в возвращение "Урана", совершил ужасную ошибку,
которую готов немедленно исправить, если...
   Ольга Александровна даже не выслушала до конца его  сбив-
чивого  объяснения.  Как  только она поняла,  что произошло,
сейчас же попросила его удалиться и вышла из гостиной,  кра-
сивая и гордая.
   Юрий Модестович остался в комнате один.  Сидя на  краешке
стула,  бессмысленно глядя перед собой,  он терзался мыслями
об утраченном счастье. Какого дурака он свалял, какого дура-
ка!
   Три года назад он решил,  что вернуться на Землю  корабль
не сможет,  и,  оставшись в одиночестве, стал поглядывать по
сторонам.
   Вскоре в  сфере  его наблюдений появилась солистка одного
из самых прославленных оперных театров,  который гастролиро-
вал в городе,  где он проживал.  Правда,  она была далеко не
молода, но зато очень известна.
   Брак свершился  на  пятьдесят  пятый день после их первой
встречи и на исходе четвертого месяца с момента отлета "Ура-
на". Задержка произошла из-за того, что их не хотели регист-
рировать,  так как Юрий Модестович не был разведен.  Но ведь

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг