- Здесь с ним ничего не случится, - не оборачиваясь, ответила Таня.
Ее слова прозвучали очень странно в безмолвии ночного леса, однако Олег
почему-то поверил девушке. Он до сих пор не понимал, зачем Таня увезла его
из города, лишь предполагал, что этой ночью между ними произойдет что-то
такое, что сблизит их еще сильнее. Будь на месте Тани другая девушка, он
бы ничуть не сомневался, что именно случится с ними на природе, вдали от
шума городского...
Но это была Таня, и предположить, что она вдруг решила изменить своим
прежним принципам и приняла решение стать женщиной Олега, можно было
только обладая очень изощренной фантазией. С фантазией у Олега было
бедновато, поэтому, если отбросить в сторону предположение, что она хочет
заняться любовью под соснами и елями, в сухом остатке не останется ничего.
Даже самого сухого остатка... Так что Олег пребывал в невнятном
состоянии легкого возбуждения, соединенного с недоумением, он не мог точно
сформулировать, что творится в его душе, так как никогда не занимался
анализом своих чувств и ощущений, считая самокопание уделом психов или
неудачников. Но тем не менее он чувствовал, что должно что-то измениться в
нем самом, после чего он уже не сможет оставаться прежним. И, чтобы эти
изменения прошли благоприятно, нужно отрешиться от всего суетного и
наносного, настроить душу на ожидание и ждать...
Так что, услышав странные слова Тани: "Здесь с ним ничего не случится",
- он вдруг неожиданно для себя понял странную вещь: ЗДЕСЬ действительно
ничего не случится с ее железным конем. И постижение этой ИСТИНЫ было
сродни внезапному откровению, и Олег с легким сердцем пошел за девушкой,
машинально прихватив с собой мотоциклетный шлем.
За поляной начинался сосновый лес. Но это был совсем ДРУГОЙ лес, Олег
никогда не видел ничего подобного. Высокие деревья были, казалось,
высажены потомками древних атлантов, чтобы их стволы помогали держать им
на плечах небесный свод. Стволы деревьев были ровные и гладкие, так что -
Олег улыбнулся странной мысли - можно было и не пытаться забраться по ним
верх. Короны сосен терялись в черноте ночного неба. До слуха Олега
доносился легкий шорох - наверное, ветерок запутался в гигантских ветвях и
никак не мог выбраться на свободу.
- Я здесь ни разу не был! - восхищенно проговорил Олег.
- Корабельная роща, - ответила Таня, бросая на Олега короткий взгляд
из-за плеча. Олег заметил, что ее лицо сияло, а зрачки горели маленькими
небесными звездочками. - Мое любимое место в этом Мире...
Именно так, с большой буквы, она произнесла слово "Мир". Олег вдруг
ощутил небывалое волнение: вот сейчас он поймет нечто очень важное для
себя...
Однако ничего не произошло - ни вокруг Олега, ни в его душе, готовой,
как никогда раньше, к постижению чуда.
Таня сняла с головы шлем, положила на траву и направилась к соснам.
Деревья зашуршали скрытыми в небе зелеными вершинами, приветствуя
девушку.
Олег двинулся следом за девушкой, ощущая необыкновенную легкость во
всем теле.
Проходя мимо брошенного в заросли трав шлема, Олег хотел было забрать
его с собой, чтобы тот не потерялся в густой травяной сельве, но,
вспомнив, что так же легко девушка оставила мотоцикл, понял, что лучше
пройти мимо.
Откуда-то снова пришло неведомое ЗНАНИЕ, что со шлемом, как и с
мотоциклом, ЗДЕСЬ ничего не случится. Они не затеряются среди высоких
густых трав, пахнущих душистой свежестью. Когда придет время, Таня легко
найдет все, что ей нужно...
- Кстати, - девушка остановилась у одной из высоченный сосен и
прислонилась спиной к ее стволу. Ствол был таким объемным, что обхватить
его могли только человек пять. - Без меня ты никогда не попал бы в этот
Мир.
- Почему? - удивился Олег. - Всего полчаса езды от города, можно
запомнить дорогу...
- Ты не понял меня, - тихим, ровным голосом сказала Таня. - Ты никогда
не нашел бы дорогу сюда...
Это было сказано таким значительным голосом, что Олег почувствовал, как
по спине побежали холодные мурашки. Словно он сидел один в темной комнате
с занавешенными окнами и смотрел по видео жутковатый триллер Стивена
Кинга...
- Почему? - шепотом спросил он.
- Потому что это мой мир, - совершенно серьезно ответила девушка, гладя
ладонью мшистый ствол сосны-великана. - Это мой Мир...
Дунул слабый ледяной ветерок, облизнув шершавым язычком разгоряченное
лицо Олега. Высокие метелки травы низко склонились к земле и зашептали на
разные голоса, словно подтверждая слова девушки.
Олег хотел о чем-то спросить у нее, но Таня, легко оттолкнувшись от
ствола дерева, углубилась в лес. Олег бросился следом за девушкой, чтобы
не потерять ее из виду. Он понял, что будет лучше, если все вопросы он
оставит на потом. Он чувствовал, что происходит что-то не совсем обычное,
почти волшебное, и боялся, что его неумелый вопрос спугнет сказочное
ощущение, которое сейчас овладело им.
Он шел следом за Таней по узкой тропинке, проложенной кем-то сквозь
пушистые заросли высокой травы. В этом Мире трава явно спешила вслед за
гигантскими соснами, и Олег, глядя на деревья, подумал, что роща эта
никогда не слышала ни веселых перестуков звонких топоров, ни визгливого
голоса бензопилы. Поэтому сосны и выросли почти до самого неба и подпирают
его своими кронами.
Воздух стремительно темнел, влажнея и густея, на рощу опускалась теплая
летняя ночь, и окружающие предметы утрачивали присущие им четкость и объем
и делались как бы плоскими, как на картине, наскоро набросанной углем или
карандашом.
А воздух был так чист, густ и свеж, что хотелось наслаждаться им, пить
его, как сладкое вино. Только сейчас, вдыхая пьянящие лесные ароматы, Олег
понял, каким грязным и пыльным был город, оставшийся где-то далеко позади
- быть может, действительно, совсем в другом мире...
Если смолистый воздух корабельной рощи можно было сравнить с
благородным вином, то в городе он напоминал, скорее всего, гнилой самогон.
- Я бы остался здесь, - проговорил Олег, вдыхая полной грудью пьянящий
воздух, - остался... Вместе с тобой. - Эти слова сорвались с его губ
неожиданно, и Олег смутился.
Таня ничего не ответила. Она быстрым шагом шла вперед, к какой-то своей
цели, ведомой ей одной, и, скорее всего, не слышала слов Олега. А если и
слышала, то не подала виду.
Неожиданно Олег понял, что Таня и раньше приезжала сюда, в открытый ею
волшебный мир. Приезжала, когда ей было так худо, что не хотелось жить,
когда безжалостные кошки острыми коготками царапали в кровь душу... Олег
вдруг ощутил, насколько Таня была одинока в нашем суетном мире: ее отец
занялся бизнесом (Олег знал, что это такое), а мать... Он так и не понял,
была ли у Тани мать. Спрашивать он не хотел, опасаясь причинить девушке
боль своим любопытством. Захочет - сама расскажет, решил он. Однако Олегу
почему-то казалось, что Таня тоже была наполовину сирота - может быть,
именно по этой причине они нашли друг друга. Конечно, их встреча произошла
случайно, но ведь и жизнь дается человеку случайно, и уже от него самого
зависит, как распорядиться неожиданным даром небес... "Странно, - подумал
Олег, - почему сегодня меня тянет вспоминать детство и философствовать?
Никогда прежде не замечал за собой такой привычки..."
Таня оступилась, споткнувшись о выступивший из травы корень, и Олег
бросился к ней - поддержать, чтобы девушка не упала, не ушиблась.
- Спасибо, - сказала Таня, задержав ненадолго его руку в своей ладони.
И добавила тихо, почти неслышно:
- Это мой Мир. Он не сделает мне ничего плохого...
И Олег снова понял, что она права. Таня СОТВОРИЛА свой Мир, потому что
была одинока. Отец-бизнесмен день и ночь зарабатывал деньги, ему некогда
было заниматься дочерью, особенно когда она выросла. Со сверстниками
девушка тоже не могла найти общего языка. Оставались только книги -
фантастика и фэнтези, которые уводили ее из реального мира серой обыденной
жизни в миры волшебных сказок и сладких грез. А еще у нее был любимый
мотоцикл, который, скорее всего, ей на день рождения подарил отец.
Ярко-красный, как лесной пожар, "байк". И когда ей становилось
настолько плохо, что никого и ничего не хотелось видеть, она седлала
своего стального коня и мчалась подальше от города - в лес, чтобы вдали от
любопытных, но равнодушных глаз побродить среди сосен и елей, подышать
чистым воздухом. Или даже поплакать, поведав траве и небу свои печали. А
потом, зарядившись энергией от корабельных сосен, она возвращалась домой,
в свое привычное одиночество.
Все это в один миг пронеслось перед мысленным взором Олега, и его
сердце пронзила острая, щемящая жалось к девушке.
Впервые в жизни ему было жалко другого человека. Впервые в жизни он
подумал не о себе...
Ибо каким нежно быть одиноким в этой жизни, чтобы суметь придумать себе
Мир.
И не только придумать, но и вдохнуть в него жизнь.
Олегу показалось, что теперь он лучше стал понимать Таню.
Понял он и то, зачем она привезла его сюда...
Раньше она никого не посвящала в тайну своего Мира, потому что
опасалась, что над ней станут смеяться. Рядом с ней не было человека,
которому она могла доверять. Доверять безоглядно - больше, чем самой себе.
Теперь же...
Теперь она нашла того человека, которому могла доверить свою душу.
И Олег был искренне благодарен девушке, что этим человеком оказался он
- прожженный циник, который не верил в сказки и считал душевные порывы
проявлением презренной слабости.
Но Таня сумела разглядеть в душе Олега что-то светлое и доброе, раз
решила довериться ему...
Сосновая роща кончилась как-то внезапно, и Таня с Олегом вышли на
очередную поляну. Впрочем, это была не совсем поляна - скорее, небольшая
луговина на лесной опушке, заросшая, как и все в этом Мире, душистой
травой в половину роста взрослого человека. "Здесь, наверное, обитают
великаны", - с легкой улыбкой подумал Олег, и эта мысль почему-то не
показалась ему ни странной, ни глупой. Великаны так великаны. Даже в
сказках, которые Олегу читали в детстве, они не всегда были злыми
чудовищами. Иногда добрые великаны помогали - Олег снова усмехнулся -
хорошим парням в борьбе с плохими парнями... Да, все-таки что-то странное
сегодня со мной творится, - подумал Олег. Взрослый человек, преуспевающий
бизнесмен, прожженный циник, который привык относиться к женщине лишь как
к бессловесному существу, данному мужчине для удовлетворения его
сексуального влечения, а потому считал романтические порывы - любовь там и
все такое прочее, ахи-вздохи при луне - уделом неудачников, и вот на тебе:
готов, как в детстве, поверить в сказку. Смешно... Нет никаких сказок,
и не существует никаких параллельных миров, их придумывают
писатели-фантасты, которых Олег не читал, потому что у него не было
лишнего времени забивать голову разной ерундистикой... отец сказал бы
грубее, то есть точнее... Хотя все-таки жаль. Жаль, что не существует
сказочных миров, в которых можно укрыться, как медведь в берлоге, когда
жизнь становится настолько невыносимой, когда она так заедает, что хочется
сбежать на край света от неразрешимых проблем, в наивной надежде, что за
время твоего отсутствия они разрешатся самостоятельно...
"Спасибо тебе, Таня, - думал Олег, следуя за девушкой, - спасибо, что
ты поверила мне и помогла мне увидеть твой Мир. Спасибо тебе, Таня..."
Олегу вдруг захотелось встать на голову и кувыркнуться раз-другой в
зеленой траве. Он почувствовал себя так, словно снова стал десятилетним
ребенком, и ему казалось сейчас, что все те проблемы, которые волновали
его днем, на самом деле являются такими мелкими и ничтожными по сравнению
с вечностью, что вообще не стоит думать о них. "Мелкие и ничтожные, -
усмехнулся Олег. - Ну да. Контракт на сто тысяч долларов - это такая
мелочь..."
За луговиной виднелось матовое зеркало реки, озаренной желтым сиянием
луны.
А за рекой, насколько хватало глаз, можно было угадать бескрайние луга
и поля, заботливо укутанные серой дымкой легкого тумана.
- Удивительное место, - сказал Олег, подходя к Тане и обнимая ее. -
Рядом с городом, а кажется, что здесь не ступала нога человека...
- Здесь не ступала нога человека, - тихо повторила Таня, словно
соглашаясь со словами Олега. - Этот Мир - мой! Это моя сказка...
Олег кивнул, соглашаясь. Здесь и не должна ступать ничья нога, кроме
стройной ножки Тани. И он, Олег, сделает все, чтобы об этом Мире не узнал
никто. Иначе сюда навалятся предприимчивые москвичи, и годика через два
среди сосен вырастут стройные ряды кирпичных коттеджей. А число самих
сосен изрядно поубавится...
Обнявшись, они стояли над отвесным берегом Реки - именно так, с большой
буквы, хотелось Олегу называть эту неширокую речушку.
Таня высвободилась из объятий и пошла вдоль отвесной кручи по тропинке,
едва заметной среди высокой травы.
Тропинка вывела девушку к более пологому склону, и она вприпрыжку
сбежала вниз, к песчаному пляжу.
Олег бросился следом за ней, раскинув руки в стороны, словно крылья. Он
действительно хотел взлететь в небеса и породниться с ветром, летящим ему
навстречу. Но подняться в небо не получилось, а озорник-ветер лишь вздыбил
рубашку, остудив разгоряченное тело.
Таня ждала Олега внизу. Даже в темноте было видно, что на ее губах
сияет радостная улыбка, а глаза весело блестят. Олег кинулся к ней, чтобы
заключить девушку в объятия, закружить, расцеловать - но она выпорхнула
из-под его раскинутых в разные стороны рук и, звонко смеясь, побежала к
ветвистому кустарнику, растущему под отвесным обрывом, чтобы спрятаться в
густой листве. Олег бросил на песок шлем, который, сам не зная почему, все
это время нес в руке, и хотел было погнаться за Таней - но вдруг передумал.
Он подошел к воде. Легкая волна беззвучно выплеснулась на песок. Олег
не успел отскочить, и вода намочила его кроссовки.
Сев на теплый песок, Олег разулся. Он совсем не злился на Реку,
понимая, что та так поприветствовала его.
Он наклонился, зачерпнул сложенными в виде лодочки ладонями воду.
Вода была очень теплой - как парное молоко...
Речная гладь разошлась икристыми кругами под ладонями Олега. Из стороны
в сторону заметались потревоженные отражения звезд. Луна недовольно
нахмурила свой морщинистый лик.
- Искупаемся? - услышал Олег.
Он оглянулся на голос. Таня стояла на бугристом валуне, вросшем в
желтый песок. Девушка была в одном купальнике. "Интересно, - мелькнула у
Олега ленивая мысль, - когда она успела переодеться?" Они только что
спустились к Реке, Олег только успел снять мокрые кроссовки и намочить
ладони рук, а Таня... Олег вдруг вспомнил, что, когда они ехали на
мотоцикле и он держался за девушку, под футболкой у нее не было ничего,
что хотя бы отдаленно было похоже на лифчик или купальник. Под футболкой у
нее вообще ничего не было, кроме ее собственного тела - близкого и
недоступного одновременно... И в руках она не держала сумочку, в которую
можно было положить эти предметы женского туалета. Или они лежали у нее в
кармане джинсов?
Олег вдруг понял: он думает совсем не о том! Он же впервые видит Таню
без одежды! То есть почти без одежды... Сердце ударило в ребра пожарным
набатом, голова закружилась, и Олегу показалось, что он теряет сознание.
Странно, у него было столько женщин, а он чувствует себя так, словно
никогда прежде не видел обнаженных женщин. Тем не менее Олегу казалось,
что он был застигнут врасплох, когда рассматривал откровенные картинки в
журнале "Плейбой" - как когда-то, лет в четырнадцать, когда его за этим
неблаговидным занятием застукал отец. Он ничего не сказал сыну, не стал
ругать его - но все равно стыд жег щеки Олега, и он два дня не мог
смотреть отцу в глаза...
Олег поспешно отвел взгляд от полуобнаженной Тани, стал смотреть на
темную речную волну, по которой серебрилась лунная дорожка. Однако
наваждение никуда не исчезло - он по-прежнему видел невысокие холмики
Таниной груди, спрятанные за матерчатые полушария купальника. Они были
совсем рядом - протяни руку, и исполнится твоя заветная мечта...
- Искупаемся, - глухо выдавил из себя Олег. - А что потом?
- Потом? - донесся до него голос девушки. Олег не видел ее лица, но
откуда-то знал, что Таня насупилась, нахмурив черные брови и поджав тонкие
губы. - Извини, я еще не готова...
Она замолчала. Спрыгнула с камня... И тут до Олега дошло, что Таня
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг