- Верно, Роб, такое расскажу - ахнешь. Картотека, например. В ней
подробные сведения о любом и каждом!
- Думаю, ты будешь нам полезен...
- До картотеки вряд ли добраться... А вот информацию кое-какую я
получил. Ты не обидишься, Роб?
- Самое страшное позади, - улыбнулся он. - Сведения обо мне ты сумел
сохранить в тайне. А что еще? Не могу и предположить, на что можно
обидеться...
- Роб, - спросил я. - Ты бы хотел увидеть свою Элен?
- А зачем? - удивился он. - Прошлого не вернуть. Ничто уже не имеет
смысла.
- А мне показалось - имеет...
Я рассказал Робу, как узнал адрес Элен, как встретился с ней в
присутствии ревнивого господина Крома.
- Напрасно, дорогой Человек, - с досадой сказал Роб. - Все напрасно!
Наверное, в самом деле напрасно. Я укорял себя за нечаянную
самодеятельность, за причиненную Робу боль. Оставалось рассказать о
подслушанном с помощью тайной карловской техники.
- Так и сказала? - печально переспросил Роб, внимательно меня выслушав.
- Позвала бы? Если бы знала, где искать?
- Так и сказала.
- Спасибо, дружище. Значит, у Элен сохранилось прежнее чувство... Но
чем я могу ей помочь?
- Давай подумаем.
Роб серьезно посмотрел на меня.
- Боюсь, ничего не выйдет. Крепость господина Крома голыми руками не
возьмешь...
Роб вдруг заторопился.
- Пора!
- Возьми меня с собой, - попросил я.
- Учти, я сплю на соломе, - безразлично ответил Роб.
Видимо, он был уверен, что я не буду настаивать.
- Ну хоть немного места для меня найдется?
- Не понимаю. Столько комнат, все условия...
- А, - махнул я рукой. - Там Карл. Не хочу под надзором. Заодно покажу,
где живет Элен.
Подумав, Роб согласился. Из глубины сада он принес керосиновую лампу,
осторожно опустил ее на стол, и мы в полном молчании покинули флигелек.
Из калитки я вышел первым и осмотрелся. Ничего подозрительного. Позвал
Роба:
- Тут один в шляпе крутился... Исчез.
- Это наш, - сказал Роб. - Только без вопросов. Хорошо?
Я кивнул, хотя с удовольствием бы услышал объяснение.
Ночной парк встретил нас густой тишиной. Деревья, нахохлившись, спали,
наслаждаясь покоем и вздрагивая во сне от предощущения ветров и недалекой
ледяной стужи. Месяц, старый знакомый, неотвязно следовал за нами,
заглядывая в просветы аллей и ловко пробираясь сквозь ветви. Горбатые
скамейки терпеливо дожидались грядущего дня, чтобы помочь тем, кто хочет
отдохнуть или скоротать время на лоне природы.
Роб сказал, что любит бывать в парке. Здесь он, в счастливые времена,
нередко гулял с Элен. А теплыми ночами, в более позднюю, безработную пору,
частенько ночевал на аллее под звездным, одеялом на гостеприимном, но
очень жестком деревянном ложе.
Отец Роба, поведал мне друг, был хорошим сапожником. Но много ли в
провинции заказов? В иные месяцы сапожный молоток залеживается,
покрывается ржавчиной.
Роб говорил, что жизнь родителей иногда ему кажется сгустком ночи в
самой глухой подворотне. Как умудрялись они, удивлялся Роб, в своей
крайней бедности наскребать сыну помощь!
По авеню, почти опустевшей и притемненной, шли быстро и молча. Однажды
мне показалось - Роб кому-то кивнул. Вдруг он говорит мне: "Подожди" - и
направляется к полицейскому. Роб и полицейский о чем-то мирно говорят.
Удивляюсь еще больше, заметив подошедшего к ним офицера. Но момент этот
был недолгий. Роб вернулся, и мы зашагали дальше.
Вот он, пятиэтажный особняк. Мы остановились на противоположной стороне
авеню за низкими деревцами с редкими голыми прутьями, пристально
всматриваясь в размытые очертания узкого высокого здания. С удивлением
заметил: вытянутый каменный четырехугольник чем-то очень похож на своего
хозяина. Ну точно - здание блеклое, лысоватое, как господин Кром. Прячется
в стороне, не желает быть на виду, но с чванливой гордостью озирается
вокруг - знайте меня, не так-то я прост, как может показаться...
Глаза-окна - темные, пустые, ничего в них нет - ни искорки, ни живого
движения...
Неожиданно в центре здания зажглись два окна - будто господин Кром
проснулся и забеспокоился: что за люди стоят неподалеку? Что им нужно? Не
угрожает ли их приход деловому и семейному благополучию?
Глаза погасли. Самоуверенность взяла верх. Ничто не может поколебать
вековые устои. Мало ли кто там шляется по ночным холодным улицам! Стены
крепости прочны и надежны...
Видимо, Роб тоже размышлял об этом. Он грустно повторил, что ничего не
выйдет, и торопливо потянул меня дальше.
Мы пересекли еще несколько больших улиц и юркнули в переулок, заросший
с одной стороны колючим кустарником. Роб предупредил, чтобы я примечал
местность - возвращаться придется одному.
Еще два поворота. Путь преградил деревянный забор, за которым
величественно возвышался многоэтажный дом. Роб отодвинул доску и шутливо
пригласил войти.
Я спросил - не слишком ли громко мы говорим. Роб ответил, что красавец
дом совершенно пустой, в нем никто не живет. Слишком дорогая квартирная
плата.
Но замечание все же верное: лучше помолчать. Предосторожность не
помешает.
Под балконом, на первом этаже, обнаружилась дверца с тяжелым висячим
замком.
- Бутафория, - чуть слышно объяснил Роб и легко отогнул массивную
дужку. Но замок не снял, оставил на одной петле: пусть думают, что дверь
закрыта и за нею никого нет.
Ступеньки круто устремились вниз. Я вспомнил, как спускался за
человеком в шляпе в карловскую преисподнюю. Было жутковато, каменная
лестница долго не кончалась. А здесь меня уверенно вел за руку Роб, и я не
успел оглянуться, услышал радостное: "Пришли!" Человек наконец был дома, -
достиг желанного порога - почему бы не порадоваться, с иронией подумал я.
Глаза понемногу привыкли к темени, и я разглядывал пустое подвальное
помещение, которое можно было назвать комнатой лишь с большой натяжкой.
Слишком уж корявились бетонные стены и бетонный пол...
Роб откуда-то сверху снял камень, и в узкую щель пролился слабый
голубоватый свет.
- Полюбуйся пока природой, - сказал Роб, - а я приготовлю две отличные
лежанки.
Я заглянул в щель и обрадовался: месяц так и не отстал! Он все видел,
все знает, теперь старается подарить свет двум товарищам, чтобы ночь не
показалась им такой уж черной и такой бесприютной.
В пустой ободранной комнате (мне все же хотелось называть комнатой наш
бетонный отсек) появился мешок с соломой. Неизвестно откуда его приволок
Роб и вывалил целую гору теплой матово светящейся соломы на пол. Расстелив
мешковину, он объявил:
- Мистер, ваша постель готова. Извините за отсутствие одеяла. Я уверен,
его прекрасно заменит ваш теплый заморский плащ.
- А как же ты? - удивился я.
- Где тебе знать о согревающих свойствах самой обыкновенной соломы. И
не забывай: у меня тоже есть плащ, не хуже твоего.
Я приготовился серьезно возразить: все поровну, никаких привилегий. Но
Роб резко заявил:
- Не возражать. Ты в гостях.
Я вспомнил о странных встречах Роба на авеню и решился сказать:
- Роб, я за тебя испугался. Там, когда увидел полицейского...
- Это наш человек.
- И офицер... наш?
- И офицер. Сокрушить силу можно только силой.
- И оружие есть? И даже танки? И даже самолеты?
Роб подвел меня к углу, отвернул мешковину.
- Загляни сюда.
Я пытался рассмотреть что-то белеющее в темноте, но как ни напрягал
зрение - ничего разобрать не мог.
- Боеприпасы, - объяснил Роб. - Этим в общем-то и объясняется мое
пребывание здесь. Мы находимся на одном из складов. Не страшно тебе? -
усмехнулся он.
- Нисколько. Просто не могу поверить: ты доверяешь такие тайны...
- Ты мне доверяешь, а я тебе. Многого я о тебе не знаю. Зато мне
известно главное: на предательство ты не способен... А теперь спать.
Никаких вопросов!
Пожелав друг другу спокойной ночи, мы легли. Сон не шел, и опять
завязался разговор. Роба интересовал Карл и его странное учреждение. Я
подробно рассказал о сегодняшнем заседании с участием министра обороны и
высоких представителей делового мира.
- Информация полезная, - сказал Роб. - За это спасибо. А теперь спать.
До подъема всего несколько часов.
Я закрыл глаза и, зашуршав соломой, повернулся на бок. С легким
чувством подумал о том, что Роб не одинок. Его окружают многие люди,
вместе с ним они вершат что-то важное, необходимое для всех. Эту тайную
связь я сегодня почувствовал и поверил в то, что все будет хорошо, добрые
силы еще скажут свое веское слово.
Потом перед взором назойливо возникал то привередливый Карл, то
ревнивый господин Кром...
- Вставай! Вставай! - растолкал меня Роб, едва утренний свет проник в
наше пристанище.
Спросонья я не мог понять, что от меня хотят: наконец пришел в себя и
нехотя поднялся с нагретой мешковины. Нужно идти, ничего не поделаешь.
С величайшей предосторожностью Роб проводил меня до забора, отодвинул
доску и пожелал счастливого пути.
Конечно же, я не выспался и зевал, на душе было пасмурно, как небо над
головой, и с каждым шагом усилилось непонятное раздражение.
Вдруг я остановился. В конце улицы зловонной горой возвышалась свалка.
В вонючем месиве копошились люди всех возрастов. Даже малыш лет пяти одной
ручонкой разгребал отбросы, а другой вытирал лицо, оставляя на нем грязные
жирные полосы.
Подошел ближе, но на меня даже никто не взглянул. Все были поглощены
поиском...
- Скажите, - тронул я за руку старика, - вы... очень хотите есть?
Старик глянул на меня безумными очами и рассвирепел:
- Ты что, с луны свалился? Он спрашивает, - закричал он, - хочу ли я
есть!
Ну давай, накорми меня!
Собравшиеся вокруг кучи на мгновение перестали копошиться и вонзили в
меня острые голодные глаза.
- А вы не смейтесь, - сказал я. - Я действительно хочу вас накормить.
- Убирайся отсюда! - в гневе затрясся старик, и его клюка грозно
запрыгала у меня перед глазами. - Нашел, над кем потешаться!
- Он говорит правду, - сказала седая женщина. - Это тот самый мужчина.
Он подарил мне каравай хлеба... Спасибо, добрый человек!
Глаза старика забегали по моему лицу, он не верил.
- Ну и... где же кормить будешь? Куда идти?..
- Все приходите. В обеденное время. Знаете, где находится городской
парк? С правой стороны там трехэтажный дом с колоннами...
- Знаем!..
- Скажите всем: господин Карл приглашает на обед.
Я зашагал прочь, сопровождаемый назойливым жужжанием зеленых мух.
Прибавил шагу и почти побежал по пустым полусонным улицам. Даже особняк
господина Крома не удостоил вниманием. Единственным желанием было -
убраться подальше из этого несчастного города... Улицы, дома, облезлый
кустарник по переулкам - все вызывало раздражение и протест. В то же время
я недоумевал: при чем здесь улицы, дома, переулки?.. Разве дело в них? Но
до ответа не добирался.
Я разволновался, вернувшись в русло забытых чувств и рассуждений. И в
то же время понимал - главное опять унеслось непойманной жар-птицей, хотя
в руках, кажется, оставалось ослепительное перо.
Меня вдруг осенила догадка: вот почему я становлюсь таким неустойчивым
и непонятным для самого себя! Карлу, наверное, уже удалось загнать в
чернильницу часть моей души. Начинаются метаморфозы... Скоро я буду таким
же покорным и безликим, как Бо-Э-Ни! Предположение было настолько
неприятным, что я сразу же постарался его забыть. Не лучше ли оглядеться
вокруг, устремить взор на небо!
Утро светлело; серое одеяло тучек сияло голубыми прорехами. Скорей бы
показалось солнышко и по-настоящему согрело всех, кто жаждет тепла.
Я замерз. Мелкая дрожь пронизала все тело, зуб не попадал на зуб. Сунул
руки в карманы плаща - не помогло. Большого холода, кажется, не было -
почему же меня так трясло?
Неподалеку с удивлением обнаружил трехэтажное учреждение Карла. А мне
казалось - не знаю, куда забрел... До начала рабочего дня тьма времени, и
я решил: не только согреюсь, но и в мягком кресле вздремну.
По молчаливым коридорам, мимо офиса-двенадцать, проскочил к себе. И вот
уж чего никак не ожидал - телефонного звонка!
- Где ты шляешься! - заорал в трубку Карл. - Немедленно ко мне!
В приемной поразился еще больше, увидев Ри.
- Все из-за вас, - процедила она сквозь зубы. - Будто делать нечего.
Жди его! Ищи его!
Я пожал плечами и вошел к шефу.
- Доброе утро, господин Карл!
- Довольно паясничать! - вскипел Карл. - Где тебя черти носят?
- Разве я не имею права? После работы? - возразил я.
- Не имеешь! - закричал Карл. - Только с моего разрешения! И никаких
контактов с посторонними!
- Слушаюсь, господин Карл.
- Перестань валять дурака. И хватит врать!
- Не понимаю, господин Карл.
- Понимаешь. Сколько лет историку?
- Сорок.
- Ему не сорок, он гораздо моложе.
- А какая разница. Мы довольно мило поболтали.
- Свои впечатления, - ядовито заметил Карл, - придется изложить на
бумаге. О чем говорили, кто он, откуда и все остальное. Будем считать это
вторым делом первостепенной важности. А первое дело - вот оно. - Карл
извлек из ящика стола вчерашний протокол, над которым я и Ри допоздна
трудились, и швырнул передо мной.
- Не годится! - выпалил Карл.
- Как - не годится? - возмутился я.
- Так - не годится. Протокольчик-то куцый, как... у зайца хвост! - Карл
с удовольствием повторил: - Да, как у зайца хвост! Будем обогащать,
дополнять, совершенствовать. Ведь не для того теряли время величайшие
боссы делового мира, чтобы их слова и мысли остались где-то в воздухе!
- Ну и обогащайте, - вырвалось. - При чем здесь я?
- При том, - затрясся Карл, - что протокол вел ты, ты, ты!
- Скажите и за это спасибо, - сказал холодно я. - Больше не прибавлю ни
слова!
Я гордо покинул карловский кабинет и мимо побледневшей Ри прошествовал
в офис-четыре. Сел за стол, подпер подбородок кулаками и закрыл глаза.
Задремал. А может быть, только показалось, что задремал. Услышав шелест
платья и уловив знакомые духи, мгновенно очнулся и увидел Ри, сидящую
напротив меня. Ри очаровательно улыбалась. Она спросила:
- Вы, наверное, очень устали?
- Устал, - кивнул я.
- Я так и подумала. Но грубить все равно нельзя, - мягко продолжала Ри.
- Господин Карл грубостей не заслужил. Вы, наверное, еще не поняли, кто он.
- Наверное, - вздохнул я, горько сожалея о том, что душа девушки
наверняка в чернильнице.
- И наверное, не поняли, что все распоряжения господина Карла
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг