16".
Вот так открытие! Значит, неподалеку живет Элен... не удержался, дошел
до особняка, принадлежащего господину Крому. Пятиэтажный особняк
значительно отступил от проезжей части, спрятался в тени. Два тусклых
фонаря уныло освещали подъезд, в окнах - ни огонька...
Попалась булочная. Купил свежего белого хлеба, сладких сухарей и пачку
сахару. Можно возвращаться.
На обратном пути разглядывал улицу с удвоенным интересом, старался
обнаружить хоть что-нибудь знакомое. Нет, все неизвестное, чужое, все
видел в первый раз... Опять зашевелилась тревога. Как я очутился в этом
городе?
Что потерял здесь? Что привело меня к господину Карлу?.. Подсознание
убаюкивало: не думай об этом, не надо... Но я не хотел неведения, не хотел
нелепых догадок, я хотел объяснения...
Впереди меня неторопливо шла пожилая женщина. Вдруг она пошатнулась и,
удерживая равновесие, потянулась рукой к стене. Бросился на помощь,
поддержал.
- Что с вами? - участливо спросил я.
- Пройдет, - слабым голосом ответила женщина. - Это от голода...
Я рассчитал: на ужин и завтрак мне хватит двух булочек. А каравай хлеба
можно отдать.
- Возьмите, - я извлек из увесистого свертка душистый, подрумяненный
хлебный круг. - Да, да, это вам. Ешьте на здоровье.
Женщина растерялась. Она смотрела на меня и не знала, что сказать.
- А вам самому? - наконец произнесла она.
- У меня есть.
- Спасибо, сынок, - из глаз женщины покатились дрожащие хрусталики
слез. - Я уж думала, добрые люди перевелись...
Иду дальше. Навстречу девушка, совсем юная, жалобно как-то глядит,
проникновенно.
- Дайте хоть что-нибудь! - с отчаянием просит она.
Достаю деньги - все, что есть. Оставляю одну купюру на всякий случай.
- Берите.
Девушка обомлела.
- Это мне?
- Вам. Купите что-нибудь поесть.
- Куда же вы! Зайдите к нам, хоть на минутку!
Насилу убедил девушку, что у меня срочная работа, я опаздываю. Она
приотстала, провожая долгим благодарным взглядом.
Перед тем как свернуть в темные закоулки, я вложил в шляпу старику
последнюю купюру и уже не останавливался до самого дома.
Только через порог - телефонным звонком встречает Карл.
- Где тебя черт носит? - зло засипел он.
- Покупал хлеб, - спокойно ответил я.
- И раздавал деньги, которые не заработал!
- Люди же голодные, - рассердился я.
- Ладно, потом потолкуем. Советую заняться моим поручением. Завтра
будет некогда.
- Я устал, господин Карл.
- Весь день ничего не делал - и устал! Придется за прогул вычесть.
- Хорошо, постараюсь написать...
- Черт-те что! - возмутился Карл. - Торгуемся, как на базаре! - И
бросил трубку.
Делать нечего. Быстренько съел булочку, запил водой и засел за
выступление.
"Многоуважаемые дамы и господа! - с ходу начал я. - Не так часто
случаются события столь величайшей важности, ради которого мы сегодня
собрались..."
Так и пошло - без сучка и задоринки. На едином дыхании закончил
вступительное слово и перешел к заключительному. "Многоуважаемые дамы и
господа! Не могу не поделиться чувствами, которые меня охватили, когда я
слушал ваши искренние выступления, содержащие высокую оценку моих скромных
трудов..."
Неожиданно возник смысловой затор. Если я в целом ориентировался в
литературном творчестве Карла Великого, то о составе участников обсуждения
не имел ни малейшего представления. Пришлось искать обходные пути и
говорить на отвлеченные темы. Но в общем получилось неплохо - на уровне
опубликованных сочинений Карла.
Зная о том, что Карл за мной наблюдает, я решил немного порезвиться.
Одной рукой подхватил написанный текст, другой - обхватил спинку кресла и
громко, растягивая слова с эмоциональным придыханием, стал читать.
Закончив декламацию, похвалил себя и немедленно разъединил телефон.
Приготовил постель ко сну и выключил свет. Теперь мне никто не помешает.
Сразу уснуть не удалось. Тесно обступили впечатления дня и замелькали
бестолковые, разрозненные мысли. Казалось, из парка доносились тонкие
жалобные звуки - то ли деревья стонали, то ли печалился ветер. Все ниже,
ниже опускались тучи, и вдруг густо посыпались дрожащие капельки. Щедро
растекались темные лужи, и под ними угадывалась немыслимая глубина. Некто
согбенный и худой изо всех сил черпал войлочной шляпой скопившуюся влагу,
но она не убывала.
Среди ночи я проснулся - послышалось змеиное шуршание автомобильных
шин...
Это шелестели деревья - видно, ветер усилился и вовсю трепал их
полуоблетевшие кроны.
Уснуть долго не мог. Вспомнилась та девушка на улице, доведенная
нищетой до отчаяния...
Кое-как, в полудреме, дотянул до утра. Голова гудела, и я вынес Карлу
благодарность - хорошо, что заставил потрудиться вечером. Сейчас не
написал бы и двух слов...
Спешу на службу. Прямиком - в комнату номер четыре. Изучаю на
письменном столе под стеклом внушительный список тех, кого я должен
пригласить на завтрашнее совещание. Ни много ни мало - пятьдесят человек!
Успеть бы.
Потянулся за телефонной трубкой, и тут звонок.
- Слушаю, господин Карл.
- Выступления готовы?
- Разумеется, господин Карл.
- Зайди.
В приемной поздоровался с очаровательной секретаршей Карла и, ничего ей
не объясняя, вошел в кабинет шефа.
Карл молча протянул руку за выступлениями, небрежно взял исписанные
листки, положил перед собой, но глаза не опустил - их выражение не обещало
ничего хорошего.
- Безобразничаешь? - выкрикнул он. - Что за фокусы с телефоном?
- Мне ведь нужно отдыхать.
- Отдыхать? - затрясся от негодования Карл. - Сначала научись работать!
Мы не в бирюльки играем, а несем важную государственную службу! Еще одно
самовольство - и я приму самые строгие меры. Уму непостижимо - беготня по
коридорам, самовольный выход в город, разбазаривание денег...
- И в город нельзя? - искренне удивился я.
- С такими замашками - нельзя! - вскочил Карл. - Ты хочешь всех
накормить? С твоими-то возможностями! - Он взял себя в руки, сел и
нетерпеливо стал внушать: - Пойми, твоя благотворительность ровным счетом
ничего не стоит. На много ли хватит этой мелочи? Завтра два-три
счастливчика, которых ты облагодетельствовал, будут голодными опять и
опять пойдут попрошайничать.
- А нельзя ли обеспечить хлебом всех?
- Всех - нельзя. А тех, кто работает, кормим. Ты же отлично знаешь,
какая у нас справедливая социальная система. Изучал небось, как
расправлялись с непослушными рабами в древнем Риме? У нас же свободное
предпринимательство!
Свободно живи и свободно развивайся, никаких экзекуций... Мы кормим,
даем работу, заботимся о народном благе... А насчет "всем хлеба" - ты
наслушался вредных идей. Не историк ли научил?
- Какой историк?
- Тот самый.
- А, я уже забыл.
- Не хитри, Чек. Много ли он высказывал подобных мыслей?
- Ни слова. Я только одно заметил...
- Что? - насторожился Карл.
- Он испугался, когда увидел мой пропуск.
- Ты показывал пропуск?
- Да, агенту, или как его там, а этот человек сидел рядом.
- Когда вы договорились встретиться?
- С агентом?
- Не дури.
- С историком - не договаривались. Он увидел пропуск и сразу замкнулся.
- Тогда, по логике вещей, он не должен был идти за тобой.
- Почему? Его мучил голод, он только и говорил об этом...
- А что же вы делали, когда я... его выставил?
- Кормил сэндвичами...
- Это на тебя похоже... Он сказал, что придет еще?
- Ничего не сказал. Сразу ушел.
- Просьба, Чек. Если историк появится, позвони.
- Появится - увидите сами, - усмехнулся я.
- И все же, - твердо сказал Карл. - Я люблю убеждаться в лояльности
подчиненных. Теперь, Чек, за дело.
Карл придвинул к себе тексты выступлений и подпрыгнул, как ужаленный.
- Что ты принес? - заорал он.
- То, что вы просили.
- Я просил не в таком виде!
- А в каком?
- Дурачка из себя не строй. Я читаю только с машинки!
Я молча поднял со стола исписанные листки и вышел из кабинета.
Тайпинг-офис находился рядом, в соседнем кабинете. Машинки бешено
стрекотали.
- Доброе утро, - приветствовал я девушек.
- Что у вас? - обернулась одна из них.
- Господин Карл просил срочно напечатать.
- Положите в зеленую папку.
- Когда будет готово?
- Позвоню.
Пока вкладывал в папку тексты карловских выступлений, прочитал рядом с
машинкой два заголовка: "Воздействие удачно подобранных звуковых сочетаний
на эмоциональный настрой индивидуума" и "О практике изучения настроений"...
Неужели на каждой машинке статьи Карла? Когда он успевает писать?
Вернулся в офис-четыре. Звонок.
- Где выступления? - гневно вопрошает Карл.
- На машинке.
- Что за фокусы! Немедленно представить!
Бегу в тайпинг-офис, жду, пока девушки напечатают.
Опять спешу к Карлу. Он встретил меня злым, испепеляющим взглядом. Я
положил перед ним листки. Карл ровным, назидательным голосом укорил:
- Не умеешь работать, Чек. Не умеешь находить контакты. Иди.
Понадобишься - вызову.
В приемной я подошел к Ри, обратился с просьбой:
- Пожалуйста, одолжите сколько-нибудь денег...
Ри фыркнула, побагровела.
- Нашли время для займов. Не мешайте работать.
Я не сдержался и сказал Ри:
- О вас я думал лучше.
Не знаю, как она отреагировала - даже смотреть на нее не стал,
отправился в свой офис-четыре. Сел за стол, поднял телефонную трубку. Пора
заняться оповещением. Все-таки приглашенных немало - пятьдесят человек!
Набираю первый по списку номер. К телефону долго не подходят. Наконец,
захрипел недовольный голос:
- Да, кому я понадобился?
- Это вы, господин Фикс?
- Ну я, а что случилось?
- Я звоню по поручению господина Карла. Завтра в пятнадцать ноль-ноль
важное заседание.
- Опять?.. - возмутился было господин Фикс, но взял себя в руки. -
Хорошо.
Передайте господину Карлу - буду обязательно.
Я пометил на контрольном листке: "г.Фикс - оповещен".
Набираю следующий номер.
- Алло, девушка, нельзя ли пригласить к телефону госпожу Нетке?
- Кого-кого? - переспросил озорной голосок.
- Госпожу Нетке. Я звоню по поручению господина Карла...
Голосок засмеялся и, тонко прокашлявшись, сообщил:
- Госпожа Нетке сейчас подойдет. Только не опускайте трубку!
Минут десять я напряженно вслушивался в неясные дребезжащие звуки. То
смех прорывался, то возбужденная речь, то шаги...
- Вы ждете? - сдерживая смех, спросил голосок.
- Жду. У меня мало времени...
- Вы, наверное, круглый идиот! - невидимым острием пронзил меня
голосок, и частые гудки завершили наш разговор. В контрольном листке рядом
с фамилией Нетке ставлю жирный вопрос.
В длинном ряду фамилий вдруг увидел: Кром! И как я просмотрел! Не
раздумывая, набираю номер.
- Слушаю, - ответил надтреснутый старческий голос.
- Мне бы господина Крома.
- Кто спрашивает?
- Сотрудник господина Карла. Завтра в пятнадцать ноль-ноль совещание.
Передайте, пожалуйста, господину Крому...
- Странное поручение. Передать самому себе? Ну, знаете...
- Извините, господин Кром. Повестка дня важная и интересная. Военные и
финансовые вопросы. А также выдвижение на премию литературных работ
господина Карла...
- Вот как? Выдвижение на премию? Любопытно... Так во сколько, говорите?
- Завтра в пятнадцать ноль-ноль.
Отбойные гудки. С удовлетворением занес в контрольный листок плюс.
Решил не перескакивать через фамилии, звонить всем подряд.
- Господин Брзо?
- Ну, Брзо, - ответил бас. - А ты кто такой?
- Сотрудник господина Карла. Завтра...
- Меня не интересует - что завтра. И я прекрасно знаю и люблю господина
Карла. Я спрашиваю: кто ты такой? Тунеядец? Нищий? Проходимец? Какая
беспрецедентная наглость! Мокрица хочет, чтобы я с ней разговаривал!..
Передай господину Карлу - приду.
Едва закончился неприятный разговор с господином Брзо, вызывает Карл.
- Что ты тут настряпал? - с ходу обрушился он на меня. - Разве это
выступление? Сочинение дебильного младенца! Нет, ты только послушай! -
Карл, скривившись, нарочито громко прочитал: "Многоуважаемые дамы и
господа!" - Откуда, я спрашиваю, эти перлы?
- Из ваших сочинений.
- Когда я говорю, - вскипел Карл, - все молчат! Нет, ты не хочешь быть
внимательным, не хочешь по-настоящему сосредоточиться на простом поручении.
Если бы ты изучил состав приглашенных, не написал бы "многоуважаемые
дамы"!
Задать бы вопрос, уточнить явную нелепицу, но я молчу, сдерживаю себя -
говорить сейчас бесполезно.
- В выступлении сплошные повторы! - возбужденно продолжает Карл. - Уж
если ты написал в одном месте "многоуважаемые", то в другом будь любезен
найти синоним. Есть, например, прекрасное обращение "досточтимые"! Забирай
свои поделки и действуй. Жду новый, по-настоящему умный, полноценный текст.
Опять я в офисе-четыре за столом. Еще раз просмотрел список участников
совещания, но так и не понял карловского протеста против обращения к дамам:
в стройном ряду высоких представителей значились три важные особы...
Новый текст, естественно, начал с поправкой: "Многоуважаемые господа!"
Написал еще две строчки и выдохся... Тут же звонок Карла:
- Где мои выступления?
- Я только начал.
- Ну и головотяпство! - воскликнул Карл, и в трубке часто запиликало.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг