Мутный поток заметно сбавил течение, стал наползать на пологий холм.
Километров пять будем петлять в предгорьях, пока дорога не приведет к
глубоким холодным норам рудника.
- Бо, - спросил я, чтобы скоротать время. - А как твое настоящее имя?
- Не помню... Господин Карл приказал забыть, вот и выветрилось.
- А что такое Бо?
Филиппу тоже было интересно, и он прислушивался, то и дело выбиваясь из
строя.
- Эту кличку, - горько усмехнулся Бо, - придумал господин Карл. О,
господин Карл - великий выдумщик. Когда он размышлял над тем, как же
назвать меня, вдруг вызвал к себе и сказал: "Я думаю, что ты не бог весть
какая птица. Не правда ли, прекрасное имя? Однако всю фразу произносить
слишком долго.
Называть тебя Не бог - нелепо. А Бог - нельзя, потому что ты и в самом
деле не бог. Самым подходящим я считаю укоротить слово, которое обозначает
всевышнего. Итак, - сказал он, - отныне ты Бо. Имя твое будет напоминать
тебе о моей милости, потому что я мог назвать тебя, к примеру, жабой".
- Хорошенькая история, - вздохнул я, вспомнив, с какой виртуозностью
господин Карл подбирал имя и для меня.
Бо легонько толкнул локтем, и я заметил: за мной прозрачными глазами
наблюдает стражник, вышагивая в ногу с колонной. Тот самый, который топтал
вчера безвинное растение...
Стражник отвел взгляд, убедившись, что нарушений нет, и поотстал,
прочесывая взглядом густые ряды узников. И опять, как вчера, во мне все
заклокотало.
"Ну разве это человек, - думал я. - Это не человек, а робот... - И
продолжал дальше уговаривать себя, находить убедительные доводы. - Если бы
у него была душа, он никогда бы этого не сделал. Но у него нет души. И он
в этом не виноват. Господин Карл напрочь выбил из него все доброе, все
светлое, все настоящее. Робот? Нет, робот добрее, робот, специально
незапрограммированный для убийств и разрушений, существо безобидное. Он
только трудится, только приносит пользу. А этот стражник -
запрограммирован отрицательно, нет у него ничего святого..."
Бо опять легонько толкает в бок. Говорить нельзя - за нами наблюдают.
Все-таки молодец Бо, сумел сохранить в себе человека. Не каждый так
может.
Господин Карл великий специалист выворачивать душу наизнанку, умеет
стерилизовать и мысли, и чувства... Уверен, когда-то этот стражник был
нормальным и очень даже неплохим человеком. Не зарился на чужое, не унижал
своих кровных братьев побоями, не обагрял руки людской кровью... Вчера,
когда пришла Ри, на этого верзилу в человеческом обличии стыдно было
смотреть: гнусное, жадное существо набросилось на девушку и вырвало из рук
сумку с провизией... Хорошо, что вмешался начальник стражи, и часть еды
была возвращена. Два сухарика я сунул в карман, один сжевал; когда Ри
покинула караульное помещение, стражник повторил нападение - отобрал сумку
и все, что в ней было...
Ладно, не буду травить себя тем, что не вернешь и не исправишь. А если
говорить о вчерашнем дне, то он был все-таки не так плох, учитывая
неожиданный приход Ри и то немногое съестное, которое удалось сохранить.
Ри была одета непривычно просто - в старенькое платьице с капюшоном.
Вполне понятно - принималось во внимание не очень-то приличное место, куда
она направлялась. Но и этот неброский наряд не смог скрыть ее
похорошевшее, чертовски симпатичное лицо, пухлые губы и светло-зеленые,
кристальной чистоты глаза. Стражники вперили в нее плотоядные взгляды, и
даже, когда она вышла, чтобы сесть в легковую машину, высыпали на
территорию лагеря.
А здесь, в сторожевом помещении, после того как был укрощен наглый
страж, удалось несколько минут поговорить.
- Господин Карл передал привет, - начала Ри.
- О, значит, вы от господина Карла! - ухмыльнулся я. - Отдайте сумку
этим барбосам.
- Нет-нет, - заволновалась Ри. - Я от самой себя...
- И господин Карл не знает! - ехидно вставил я.
- Знает. Я у него выпросила машину. Иначе как бы добралась.
- Ну что ж, передайте господину Карлу - я всем доволен.
- Зачем вы так... - тихо произнесла Ри. - Я от чистого сердца. Насилу
его уговорила...
- Вот еще новости. Вас никто не просил... Кстати, в сумочке нет
записывающего устройства?
Ри внимательно посмотрела мне в глаза и с укором произнесла:
- В сумочке нет записывающего устройства.
- Слава богу. Ну так я слушаю вас.
- Я... о вас думала. Мне показалось, вы непростой человек...
- Что еще вам показалось?
- Прошу вас, не грубите. Через несколько минут я уйду...
- Вы в самом деле - по собственной инициативе?
- Да.
- Что ж, спасибо.
- Эх, вы, - поднялась Ри. - А я-то думала, поймете. - Она махнула рукой
и порывисто направилась к выходу.
- Откройте, - потребовала она у стражника, кивнув на тяжелую, кованую
дверь.
Стражник виртуозно защелкал замками, когда Ри торопливо выскочила,
усмехнулся:
- Эта мадам тебя знать не хочет. И приношение - не тебе, а как ты
правильно сказал - мне, барбосу! - Он засмеялся, озираясь по сторонам, в
надежде найти поддержку у остальных. Но комната оказалась пустой - все
выскочили вслед за Ри.
Вспоминаю я этот визит Ри, стараюсь осмыслить каждый ее жест, каждое
слово.
Похоже, девушка действительно приехала ко мне по своей инициативе.
Затоптанные ростки прорастают...
Колонна густо забурлила в лощине, на узком спуске - значит, почти
пришли.
Немного влево - и откроются черные провалы шахт с примитивными
приспособлениями для спуска. Здесь всех рудокопов разделят на группы и
поочередно, по десять человек, больше в клеть не помещается, начнут
отправлять в земные недра.
Бо совсем расхандрился. Не хочется ему спускаться в подземелье, таскать
неподъемные тачки с рудой. Никому не хочется, но для Бо этот труд особенно
мучителен - он привык к умственной работе, и мышцы у него вялые, слабые,
остро болят, ночами он стонет.
Филипп бодрится, не показывает виду. Но охота ли ему дышать пылью,
поднимать тяжести, ворочать лопатой?.. И все из-за меня. Не могу себе
простить.
Смиренно ждем своей очереди. Наконец нас громко отсчитывают; колесо,
через которое переброшен канат, завизжало, и наша клеть устремилась вниз.
Там, в преисподней, долго идем, спотыкаясь и наваливаясь друг на друга -
ведь фонарь только у ведущего.
Пришли. На месте выработки что-то уж очень светло и много народу -
почти всех рудокопов согнали. Ко мне проталкивается плотный низенький
человек в кожаном пальто и защитном шлеме и возбужденно говорит:
- Я инженер. Мы спустили в шахту машину, но, к сожалению, некому
доверить. Я знаю - вы сможете.
Молча киваю и направляюсь за инженером. Ага, вот она, врубовая машина.
Во все стороны хищно торчат сильные зубья, как бивни у мамонта. Этот
зубастый барабан, способен, пожалуй, раздробить не только алмазную жилу...
Инженер приглашает меня жестом в кабину. Я оглядываюсь, чувствую
настороженные взгляды; но они почему-то меня не останавливают. Ведь знаю -
не следует соглашаться, Бо предупреждал, и все же завожу мотор и трогаю
рычаги. Пробую управлять, и наконец у меня получается.
Барабан ревет и бешено вертится. Как нож в сливочное масло, ввел его в
твердую бугристую стенку. И пошла работа! С удовольствием потрошу породу;
вгрызаюсь вправо-влево-вверх-вниз, куски отваливаются, летят во все
стороны.
А ну, успевай за мной!
Сколько я так орудовал врубовым барабаном, точно не знаю. Но прошел в
глубь метров пятнадцать. Глянул за собой, а там сплошные завалы - не
успевают за мной грузить на тачки и вывозить. Вдруг сверху посыпалось. Я
выключил мотор, услышал крик и ругань. Выскочил из машины.
- Там он, там! - кричат вокруг и показывают на гору сколышей.
- Лопаты, лопаты! - кричу и сам кинулся разгребать осыпь руками. И
откуда сила взялась! Точно врубовая машина, я швырял тяжелые ошметки
далеко в стороны и увидел, наконец, черное, с кровавыми подтеками лицо
Филиппа. Я даже не узнал его, мне подсказали:
- Филипп, Филипп!
Я выволок его на ровную площадку и убедился, что он живой. Сердце
отзывается слабо, но дышит человек, значит, есть надежда.
- Что же ты делаешь, а? - зловеще прошипел мне Бо. - Я же просил
тебя... Ты хочешь всех угробить?
Подскочил инженер, замахал руками, раскричался:
- Почему не работаем?.. Где машинист?
- Человека нечаянно... - хотел было я объяснить.
- Какого еще человека! - заорал инженер. - Где ты видишь людей? Живо в
кабину!
- Присмотри за Филиппом, - сказал я Бо и полез в машину, незаметно
прихватив кусочек породы. Его будет вполне достаточно. Уронил комок в
сплетение шестерен и включил мотор. Захрустело, замигало, где-то снизу
задымилось - и мотор заглох.
Выбрался наружу и развел руками: что-то случилось. Инженер тут как тут.
Бегает вокруг машины, ругается на чем свет стоит.
- Такой-рассякой! Не можешь техникой управлять, берись за лопату!
Инженер полез в мотор, а я из машиниста превратился в рядового
рудокопа. Это и справедливо - сам наворочал, сам должен и расчистить. Но
прежде чем взять заступ, склоняюсь над Филиппом, вытираю ему лицо. Он
смотрит на меня в упор и бормочет нечто странное:
- Зачем спас меня... Я негодяй, подонок... я... я...
Прозвучал грозный окрик: работать! Вкалывай и ни о чем другом не думай!
Хорошо, Бо смог увернуться. Через час он вынырнул из темноты и сообщил:
Филиппу лучше. Вдвоем мы сможем довести его до лагеря.
Хороший человек Бо. Нет, такой не способен на предательство... Смешно
даже думать.
Я остервенело, во всю мощь (удивительно, откуда берутся силы!) двигал
заступом, ругал себя за непростительную оплошность и думал лишь об одном:
скорее бы кончился этот день, скорее бы к Филиппу, скорей наверх!
Наконец дали отбой, и рудокопы столпились у штольни, по которой
вытаскивали к подножию горы клеть с людьми. Меня и Бо, поддерживающих с
двух сторон Филиппа, пропустили вперед и подняли первыми. Филипп, конечно
же, чувствовал себя отвратительно, постанывал, но деваться было некуда -
не оставаться же здесь на веки вечные!.. Стражники в два счета спишут из
числа живущих. Дай только повод...
Филипп был настолько слаб, что тащить его было настоящим мучением. Он
по сути дела не шел, а лишь для видимости переставлял ноги, наваливаясь то
на меня, то на Бо. Стражники видели наши мучения, подозрительно
поглядывали, но помалкивали. Понимание, надо сказать, редчайшее. Что ж,
спасибо и на этом.
Уже в лагере Филипп обмяк совсем. Мы ввели его в барак, и я устроил
беднягу на своей лежанке. Если мне захочется лечь, приткнусь рядом.
Бо раздобыл где-то воды, принес ее в жестянке, но напоить Филиппа не
удалось: он заметался, вскинул руку и жестянку нечаянно опрокинул. Опять
он бормотал непонятное:
- Я негодяй!.. Я подонок... Отойдите от меня! Отойдите!..
- Ты что-нибудь понимаешь? - спросил я у Бо.
- Ничего, - покачал он головой.
Вечернюю кашу, вернее нескольких осклизлых комочков вареной крупы, мы
отдали Филиппу. Однако кормить его было не менее трудно, чем тащить на
себе весь длинный путь от рудника. Филипп выплевывал зерна, чертыхался,
просил оставить его в покое.
Я вспомнил о двух сухариках, которые успел сунуть в карман во время
божественного прихода Ри. Достал из тайника белоснежные ломтики с
лоснящейся красноватой корочкой и подал Филиппу.
Вдруг Филипп затрясся всем телом и зарыдал. Хорошо, что Бо ушел
добывать воду и не слышал, в чем Филипп признался.
- Вы тут возитесь со мной... А зря! Я слежу за вами... Я гнусный
доносчик!
- Карл? - спросил я.
- Кто же еще, - выдохнул Филипп.
- Знаешь что, - вдруг осенило меня. - Ты поправляйся. Если хочешь,
будем друзьями. А насчет Карла... Делай вид, что все идет по-старому.
Только доноси не все. Договорились? И нашему Бо ничего не скажем.
Филипп бессильно заморгал.
- Меня же убить мало...
Бо принес воды, и Филипп захрустел сухариками, часто припадая к
жестянке.
- А теперь спать, - скомандовал я. Филипп послушно закрыл глаза. Бо,
пожелав спокойной ночи, отправился на свое место.
Признание Филиппа все же взбудоражило меня. Я попытался вспомнить, что
же интересного для Карла я мог выболтать? Роб? Имя это и все, что связано
с Робом, я держу за семью замками. Помнится, я высмеивал нелепости
карловского учреждения - пресловутый бюрократический музей, сочинение
протоколов, оповещение мертвых душ - но Карл хорошо осведомлен о моей
строптивости и для него подобная информация не будет новинкой. Собирался я
рассказать Филиппу и о сочинениях Карла Великого, и уже мысленно
представил, как я хлестко высмею этого лжетворца, но присутствие Бо меня
смутило - ведь он, насколько мне известно, к этим сочинениям причастен...
Уснул я быстро, даже звездами не полюбовался - сказывался прошедший
тяжелый день. Сколько пришлось перебросать породы - уму непостижимо.
Однако держат ноги, двигаются руки, в целом не так-то уж я устал. И даже
сон увидел - все того же господина Карла, вернее - огромное зубастое
чудовище, которое как-то странно меня заглатывало - размякшие крупные зубы
жадно глодали меня, глодали, и я все глубже погружался в смердящую пасть.
Неприятный сон - и, как говорится, в руку: едва раздались утром
пробуждающие вопли охранников, за мной пришла легковая машина господина
Карла. Я отказался ехать - Филипп еще очень слаб, на работу выйти не
может, и если его не защитить, неизвестно, что с ним будет. Я так и сказал
шоферу:
- Передайте господину Карлу мою благодарность. Но я чуть не отправил на
тот свет Филиппа. Бросить его не могу.
Шофер сразу укатил, а я, дойдя до барака, неожиданно для себя вернулся
к воротам и зашел в караульное помещение.
Начальник стражи и тот робот, с пустыми стеклянными глазами, восседали
за столом и доедали содержимое сумки, которую привезла для меня Ри. Робот
чуть не подавился, увидев меня. Он вскочил, заорал, как безумный: "По
какому праву!" - и застрочил изо рта во все стороны крошками.
- Через два часа я уеду, - с достоинством сказал я. - На прощание, в
знак особой симпатии к вашей доблести, я хочу поделиться секретом. Как,
по-вашему, почему я такой сильный?
- Сильный? - поперхнулся робот. - Ты сильный? Да я тебя одним
мизинцем!..
- А ну, - сказал я с вызовом.
Робот размахнулся. Я вовремя нагнул голову, и тяжелая рука просвистела
мимо.
Зато я размахнулся следом и не промазал. Стражник шлепнулся на пол и
замер.
Пришлось приподнять его за воротник над полом и с треском опустить на
скамью. Начальник стражи попятился, потянулся к кобуре, что висела у него
на боку, но пистолет так и не вынул.
- Я же сказал, - спокойно повторил я. - Я пришел поделиться секретом.
Цели мои, как видите, мирные и безобидные. Так знаете, почему я такой
сильный?
Стражник, кажется, пришел в себя и недоуменно замотал головой.
- Та самая травка, - сказал я.
- Какая? - выпучил глаза стражник.
- Та самая, которую ты топтал.
- Дает силу?
- Да, дает живущим силу.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг