куда научные экспедиции не имели доступа, куда, как встарь, можно было
только дойти, осилив кручи, и, как в былые времена, искать неведомое, кто
знает, существующее ли.
- Хитрые вы какие! - вдруг вырвалось у мальчика.
- Хитрые? - Старику показалось, что он ослышался. - Хитрые?..
- Ну да. Тайна интересна настоящая. А когда ее для чего-то придумали...
- Но ее же никто не придумывал! - Старик подался вперед, словно то, о
чем говорил мальчик, имело особенное значение. - Она же есть! Может быть,
мнимая, но есть! Там, среди горячих источников, льда и диких зарослей,
кое-кто слышал внезапную, ниоткуда музыку - как это понимать? Будто бы
светящиеся в ночи "орлиные камни" - только ли обман чувств? Почему здесь,
нигде больше? Что тут фантазия, тень легенды о стране вечно юных, а что
явь? Тайна, последняя тайна Земли!
- Которую вы запросто могли разгадать...
Да. Но передний край нужен всем. Тайна, доступная каждому, необходима!
- И многие идут?
Старик опустил голову. Да, они об этом думали. Боялись нашествия
миллионов. Успокаивали себя тем, что какая-нибудь загадка шаровой молнии
так и не далась человечеству, пока не вмешалась наука, но и она свыше века
была бессильна; так что ничего не затопчут, не сотрут тайну в порошок за
два-три сезона.
Не затоптали, не стерли... Но что случилось с мальчишкой, с мальчишками
всего мира, которых, бывало, хлебом не корми, а подай им НЛО, подай им
Несси? И чем таинственней тайна, тем пуще разгораются их глаза...
- Понимаю... - задумчиво проговорил он. - Научная самодеятельность.
Что-то вроде домашнего вязания по соседству с заводом-автоматом, да? Но и
рукоделие существует, значит, необходимо! А в заповеднике все без дураков.
И трудности подлинные, и разгадка, добудь ее кто, войдет, что называется,
в анналы.
Мальчик пробормотал что-то.
- Что? - переспросил старик.
- Так, припомнилось, - ответил тот нехотя. - Бабушка говорила: на тебе,
боже, что нам негоже.
Старик крякнул и, чтобы скрыть замешательство, потянулся поправить
костер. В лицо ему пахнуло дымом, он закашлялся, с досадой протер
заслезившиеся глаза.
- Послушай, ты, ученик искинта... - сказал он чуть охрипшим голосом. -
Если ты думаешь, что это правда...
- Дед, я не хотел...
- Помолчи! Ты сказал правду. Но всю ли? Вот я на старости лет приплелся
к своему, так сказать, детищу. Зачем? Не знаю. То есть... Стоп! Заповедник
надо было создать, мы его создали, и нам было ясно, ради чего. А вышло
что-то иное, и сами мы, похоже, руководствовались чем-то иным. Чем? Теперь
и вовсе глупый вопрос, а покоя нет. Все до конца познать невозможно, а
хочется, чтобы все стало ясным сразу и до конца, так уж мы с тобой,
человеки, нелепо устроены. Сами себя загоняем в ловушку!
- Слушай! - Глаза мальчика заблестели. - А что, если...
- Ну, ну?
- Может быть, вы просто пошу...
Он недоговорил, замер с открытым ртом. Над ними точно вздохнуло небо,
тишину прорезал дальний нечеловеческий вопль. Оба вздрогнули. Звук
раскатился тревожным эхом, мертвенно отразился от скал. Так мог бы
вскричать терзаемый муками камень. Вопль и донесся откуда-то с вершин. И
не успело замереть эхо, как над одним из горных зубцов свечой восстало
дрожащее белесо-фиолетовое во тьме сияние.
Мальчик привскочил. Даже в алом отблеске притухшего костра его лицо
выделилось бледным пятном.
- Орлиные... Это "орлиные камни"?!
- Ну и ну! - Старик шумно перевел дыхание и, словно смахивая что-то,
быстро провел по лицу ладонью. - Вот глупость-то, аж пот прошиб... Все уже
погасло. - Он проворно подкинул в костер пару-другую сучьев. - Нет, это не
"орлиные камни", это кричал и светился обычный лед. Разрядка каких-то там
внутренних напряжений, электризация, искинт все знает лучше меня... Однако
нам повезло: такое наблюдается редко.
- Черт-те что и сбоку бантик... - Мальчик смотрел туда, где только что
колыхалось фиолетовое зарево, и дрожь голоса перечеркнула иронию.
- Что, повеяло таинственным? - усмехнулся старик.
Мальчик перевел взгляд на костер. Некоторое время оба молча смотрели,
как огонь лижет сучья, как в вышину, буравя мрак, устремляются искры,
спешат, обгоняя друг друга, к единому для всех черному финишу. Ритм их
бега завораживал взгляд. Костер разгорелся, от него веяло успокоительным
теплом.
- Ты что-то хотел сказать, - напомнил старик.
- Я? Ах, да... - Не отводя немигающего взгляда, мальчик улыбнулся
каким-то своим мыслям. - Тайна - она вроде зверя...
- Зверя?
- Ага! Тигров и львов только и делали, что убивали, а как остались
немногие, так им заповедник. И с тайнами вроде этого. Вы пожалели
последнюю, ну и правильно.
Сказав это, мальчик не взглянул на старика, может быть впервые не ища
его одобрения. Тот молчал, ссутулившись.
Пожалели... Почему бы и нет? Никто об этом тогда не сказал ни слова,
ничего такого вроде и в мыслях не было. И все-таки было. Не в мыслях -
глубже. Тайны Земли - они же спутники детства науки, всего человечества.
- Да, - сказал он наконец. - Отчасти ты прав. Все мы вышли из страны
детства, а вот обратно войти... Пора и соснуть, однако.
Мальчик согласно кивнул. Его томила усталость дня, такая
переполненность мыслей и чувств, что на самого себя, вчерашнего, он
смотрел будто свысока, как на маленького и уже далекого. Но сейчас это
чувство взрослости мешало думать и говорить, клонило в сон.
Они дождались, пока прогорел костер. Угли рдели долго и жарко. Мальчик
заснул, как канул. Старик же бессонно глядел в далекое небо, пока земля
привычно и мягко не поплыла под ним куда-то в звездную вышину.
Да, сказал он себе, вот этого, верно, больше не будет. Земля укачивает
меня, должно быть, в последний раз, а я так и не понял, в чем
притягательность звездной бездны, отчего при долгом взгляде туда тело
становится невесомым и плывет, плывет под баюкающее колыхание планеты...
И первый человек, возможно, испытывал то же самое, а я так и не узнаю
почему. Все древние, кроме этой, тайны уже раскрыты. Все позади: циклопы,
атланты, песьеголовцы, моря мертвых зыбей, неведомые полюса, Атлантиды и
Несси, мифические небыли и загадочные были планеты. Ничто на Земле уже не
манит воображение даже мальчишек - и в детях кончилось детство.
Что-то другое начинается. Что?
Мальчик не слышит, спит. Да он и не знает ответа. Звездной дорогой над
ним светит Млечный Путь...
Уж не в этом ли последняя тайна Земли? Не та, простенькая, что мы
сохранили, совсем другая... Может быть, при долгом взгляде на звезды Земля
оттого начинает баюкать человека, что она воистину колыбель? И это ее
забота - укачать того, кто слишком настойчиво и рано потянулся к дальним
огням... Но когда в этой колыбели детям уже не грезятся сны о дивных
землях и загадочных существах - значит, пора!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг