штанах, который упорно рылся в песке, водорослях и гальке, тогда как
вокруг гремело море. Странная ассоциация: Шорохову он на мгновение
показался озабоченным гномом.
- Эй, - окликнул его Гриднев. - Как старательские успехи?
Чуть вздрогнув, Этапин приподнял голову, натянуто улыбнулся и развел
руками.
- Бедно. Так, мелочь...
Взгляд Гриднева, рассеянно скользивший по мокрому песку, вдруг
задержался и сузился.
- Мелочь, говорите? Ай-ай-ай... Ну, если вы считаете мелочью то, на что
едва не наступили...
- Где? - Этапин обернулся и подскочил. - О-о!..
- Так как? - наивным голосом осведомился Гриднев. - Везет новичкам или
я ошибся?
С тем же успехом, однако, он мог обратиться к морю, потому что для
Этапина теперь, похоже, существовал лишь красновато блеснувший в его
пальцах янтарь. У него даже руки тряслись, когда, счистив песок, он поднял
камешек, чтобы взглянуть на просвет.
От внезапного вскрика шарахнулась ближняя чайка.
- Сюда... Скорее сюда!
Гриднев недоуменно взглянул на Шорохова, тот - на Гриднева, и, опережая
друг друга, оба скатились с откоса. Их ноги тут же лизнул пенный прибой,
но им было уже не до этого. Предынфарктное выражение лица Этапина так
напугало поэта, что он и не посмотрел на находку. Гриднев же выхватил
янтарь, вгляделся и, как безумный, затряс головой. Ничего не понимая,
Шорохов заглянул через плечо.
Часть поверхности красноватого, размером со спичечный коробок янтаря
была матовой, что обычно для скатанных морем камней. Однако потертости не
могли скрыть очертаний просвечивающего изнутри диковинного, с двумя
саблевидными выступами по бокам челюсти, шипастого существа. Изображение
казалось небрежно сотканным из светлых и темных прожилок, и эта
своеобразная игра природы, из ничего создавшая грубоватый, но
выразительный образ, поразила Шорохова. Однако не дала ответа, чем так
потрясены ученые.
- Страгопитус... - рот Гриднева, казалось, свела судорога.
- Он, - свистящим шепотом отозвался Этапин. - Никаких сомнений...
- Но это невероятно!..
- И все же... Видите?
- Да, да...
С усилием приподняв руку, Гриднев подставил янтарь лучам закатного
солнца. Тот налился красным, чудовище в нем, казалось, сверкнуло глазами.
- Какой красавец... - Этапин хотел улыбнуться, но вышла гримаса. -
Поздравляю...
- Да объясните же, наконец! - взмолился Шорохов. - Что случилось?
- Многое, - все с той же, похожей на гримасу улыбкой Этапин обернулся к
поэту. - Помните рассуждения о подводной цивилизации? Смело, безумно и...
Доказательство в руках у Гриднева. Нет, каково? - Пьяно блестя глазами,
Этапин хихикнул, но, пересилив себя, закончил строгим, даже торжественным
голосом: - Короче, в "Нейчур" была фотография недавно открытого
глубоководного существа, портрет которого мы сейчас видим в янтаре. Отсюда
следует, что это изображение скорее всего создано не человеком.
- Не человеком... - рука Гриднева с зажатым в ней янтарем упала. Он
ошалело уставился на море. - Я сплю или... Цивилизация, которую я
придумал, словно сама подкинула мне этот янтарь!
Шорохов отступил на шаг. Этапин зашелся в лающем смехе.
- Я искал, а вы нашли!.. Какая ирония, нет, какая ирония! Теперь это
факт, а я-то, скептик, я-то!..
Его скорчило, он закашлялся и побагровел.
- Хватит! - вскричал Гриднев. - Что за истерика! Вы ученый или кто?
Ничто не доказано, янтарь надо всесторонне исследовать.
- Извините, - будто стирая что-то, Этапин провел по лицу ладонью. -
Нервы... Завидую вам. Мне организовать анализы или вы сами займетесь?
Казалось, Гриднев заколебался. Обдав ноги пеной и брызгами, с шорохом
прокатилась волна. Никто не шевельнулся.
- Никаких "или", - с внезапным ожесточением проговорил Гриднев. -
Во-первых, вы специалист, во-вторых, если бы не ваш поиск... Что же это
такое, я уже сам себе не верю! Так материализоваться фантазия не могла, и
все же это случилось...
- В жизни случается все, - тихо сказал Шорохов. - Тем более вероятное.
- Да, конечно... Берите эту чертовщину. Берите и расколдуйте.
Гриднев протянул янтарь, словно отстраняя его от себя. У Этапина
задергалось веко.
- Так просто... - едва различимо прошептал он.
- Что? - не понял Гриднев. - Берите же, черт возьми!
Пальцы Этапина дрожали, точно готовились принять раскаленный уголь,
взгляд рыскнул в сторону.
- Сейчас, сейчас, сердце...
Его рука все же продолжила движение, пальцы коснулись янтаря. И тут по
ногам всех троих ударила волна, вскипела водоворотом, потащила ставший
зыбким песок. Этапин находился ближе всех к морю, он покачнулся, рука с
зажатым в ней янтарем нелепо вскинулась, и прежде чем кто-то успел
опомниться, он рухнул в воду.
- Янтарь!.. Держите!..
Волна схлынула, но янтаря уже не было ни в подогнувшейся при падении
руке Этапина, ни возле него на песке. Гриднев как был в одежде ринулся в
море, Этапин по-крабьи пополз туда же, и несколько минут оба лихорадочно
шарили по дну, словно потерю еще можно было вернуть.
Наконец, пошатываясь, оба выбрались на берег. Этапин кулем осел на
песок.
- Я, я упустил!.. - повторил он, закрыв руками лицо.
- Что ж, море дало, море взяло, - только и сказал Гриднев.
Ни на кого не глядя, он двинулся прочь от моря. Шорохов долгим взглядом
проводил его ссутулившуюся фигуру, над которой с криком реяли чайки, и
подсел к Этапину.
- А теперь давайте сюда янтарь, - сказал он негромко.
Отпрянув, Этапин тупо уставился на поэта.
- Что?..
- Хватит вам, - устало поморщился Шорохов. - Все было ловко разыграно,
но я видел ваше лицо и слышал ваш голос. Они лгали, об остальном было
нетрудно догадаться. Янтарь должен быть у вас в правом кармане. Сами
дадите или вам помочь?
Рыхлые щеки Этапина обвисли, он, не мигая, смотрел на море. Внезапно
его рука шмыгнула в карман, вскинулась, и над серой водой сверкнул
красноватый камешек. Набежавший вал принял его без следа и всплеска.
- Ничего нет, - без выражения сказал Этапин. - Нет и не было.
Шорохов пожал плечами.
- Вы ошиблись. Я не судья, просто мне хочется понять, что вас толкнуло.
Зависть?
Этапин едва заметно покачал головой. В нем не осталось ничего от
педантичного работника науки, в нем не осталось ничего от азартного
охотника за камнями: на берегу сидел очень одинокий, очень немолодой и
очень усталый человек.
- Сначала я хотел пошутить, да... Гриднев занесся тогда, страшно
занесся! Кинуть несколько ослепительных идей, из ничего сотворить целый
мир ему забава... Ну и ладно бы, ну и пусть. Нет, ты еще будь для него
боксерской грушей, спорь, отражай, а он тебя с ног, с ног! Так всегда с
другими, со мной, публично... Я же не мальчик. Как оглянешься назад - боже
мой, ничего-то своего нет, весь растворился, потратился на дела, о которых
завтра никто не вспомнит. Для этого ли в науку шел? А тут Гриднев... Что
ты на него работаешь, его идеи обслуживаешь, ему дела нет, так и должно
быть, раз судьба тебя обделила. Все ему, все! Вот и сорвался... А уж когда
он заглотнул...
- Достаточно! - Шорохов снял с себя, куртку. - Накиньте, а то
замерзнете... И хватит об этом. Остальное лучше вас своим "Моцартом"
сказал Пушкин. Иная сцена, иные костюмы, а страсти те же... Подделать
"доказательство", дать Гридневу выступить, исподтишка разоблачить,
доконать не ядом - позором. Так? Гриднев "нашел" янтарь, не вы - хитро!
- Нет, - Этапин слабо усмехнулся. - Вы ничего не поняли. Трудно было
сделать такой янтарь, еще труднее было бы доказать, что он подделка. Та
самая проблема неразличимости, о которой говорил Гриднев! Что выдало бы
мою руку? Рисунок сделан электронным лучом. Термография, след нагрева, и
все. Так обработать янтарь мог и не человек... Датировка изображения? Нет
зацепки. Мое свидетельство? Не говорите глупостей...
- Но тогда зачем все?
Ответом был хриплый смех.
- Если Гриднев сфантазировал подводную цивилизацию, то я сделал куда
большее: я ее материализовал! Никто, нигде, никогда не поднимался до
такого...
- Точнее, не опускался, - быстро сказал Шорохов.
- Нет, нет, нет! - Этапин выпрямился. - Достижение со знаком минус все
равно достижение. Тут абсолютная высота! Когда я это понял, когда понял...
Я перестал быть собой.
- Кажется, я начинаю понимать, - медленно проговорил Шорохов. - И
все-таки вас что-то удержало от последнего шага. Вы "потеряли" янтарь...
- Да... - голос Этапина осел. - Не смешно ли? Какой-то плюгавый грек в
каком-то незапамятном веке сжег какой-то ничтожный храм и тем запомнился
навсегда. А я, создатель целой цивилизации, остался бы прежним... Конечно,
можно было приладиться к "открытию" Гриднева... Приладиться! Можно было и
посмеяться...
- Гриднев и так получил сверх меры, - сухо сказал Шорохов.
- Но не так, как я хотел! Еще можно было, промолчав, обдурить все
человечество... Такой соблазн, такие возможности!.. И не смог. За час я
прожил целую жизнь, это как пережог... А, теперь все равно.
- Нет, - мягко возразил Шорохов. - Никому не все равно, что о нем
подумают люди, иначе и вы не сказали бы мне ни слова. Вы смогли отбросить
научную этику и переступили через мораль, но оказались в выжженной
пустоте. Зря вы кинули янтарь в море: он был подлинным произведением
искусства. Вот ваше истинное достижение! Быть может, оно-то в конечном
счете и удержало вас. Ведь подлое искусство так же противоестественно и
невозможно, как голубой янтарь.
Этапин тяжело, с усилием встал. Сгорбившись, он долго смотрел на море,
словно в извечном движении волн был ответ на все вопросы, в том числе и на
вопрос, как жить дальше.
- Возможно, все так и есть, - сказал он с внезапным смешком. - Только
вы плохо разбираетесь в камнях... Голубой янтарь, к вашему сведению,
существует.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 12.04.2004 14:35
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг