его русло отвели к обводно--му каналу космопорта, и теперь трухлявый мост висел
над огромной зловонной свалкой. Власти Эболо бесчисленное количество раз
убирали ее с глаз долой, но свалка упрямо возвращалась на свое место. Потом на
нее просто махнули рукой.
Водителю лимузина пришлось немало потрудиться, чтобы проехать по разбитой
грунтовой колее, там и сям усеянной глубокими грязными лужами. В конце концов
лимузин встал, упершись передним мостом в непреодолимый для него холмик. Хикки
раздраженно выругался: до скопления полицейских коптеров оставалось не менее
сотни метров по этой зловонной тропе. В лужах радужно переливалась какая-то
химия. Проклиная все на свете, Хикки кое-как дошлепал до металлических завалов,
рядом с которыми уместились машины полиции и катер Лоссберга. Ирэн, обутая в
изящные туфельки на высоком каблуке, вымазалась по колено и также не блистала
оптимизмом.
Хикки оставил ее на относительно чистом месте, а сам побрел к катеру,
возле которого размахивал руками взбудораженный Этерлен.
За катером стоял небольшой оранжевый фургон с логотипом какой-то фирмочки,
доставлявшей клиентам заказанные в ресторанах обеды. В кабине машины оживленно
ковырялись эксперты с аппаратурой.
- Всем привет, - вздохнул Хикки, подходя. - Ну, что у вас тут?
- Ты как? - блеснул глазами Этерлен.
- Я тебе потом расскажу. Кажется, нам крупно повезло, но это к делу не
относится. Что тебя тут так возбудило? Я, черт его дери, еле пробрался к этому
дерьмовнику. Пару раз чуть не застряли... Что вы тут нашли?
- У нас появились новые улики, - ответила за него Леа Малич, такая же
взбудораженная, как и все остальные. - Видите ли, с Беатрис мне прислали
стажера. Парень проходит доподготовку на новый чин и оказался невероятно
въедливым. Мы думали, что никаких свидетелей у нас нет, а он таковых
обнаружил... Нашел какого-то деда, который не спал в то утро, когда убили
Дюваля. Дед довольно богатый, живет в том же квартале, что и наш покойник. Так
вот, он видел, как вскоре после убийства - ну, это мы по времени прикинули - по
улице проехал оранжевый фургон фирмы "Маккифуд". Так и сказал: "Маккифуд",
точно видел. А запомнился он ему потому, что за рулем фургона сидел какой-то
мальчишка, явно слишком молодой для того, чтобы работать развозчиком жареной
картошки. Дед подумал, что это опять нарки на сходку стекаются...
- Мальчишка? - нахмурился Хикки. - Ну? Его голова все еще была занята
событиями, происшедшими в кабинете Циммермана, и до него не сразу дошло, о чем
идет речь.
- Да, мальчишка... мой стажер не мог проверить деятельность этого
"Маккифуда", потому что у него нет местного допуска, а со мной он советоваться
не хотел, боялся, что я подниму его на смех. В общем, он почему-то стал искать
фургон. Как он это теперь объясняет, у них на Беатрис убийцы часто загоняют
"отработанный" транспорт на свалки вроде этой.
- На Беатрис такие свалки, что там можно линкор спрятать, - вставил
Этерлен. - Так что понятно...
- Ну и вот, он нашел этот фургон.
- Я ничего не понимаю, - помотал головой Хикки. - Ну, фургон. А дальше-то
что?
- В фургоне нашли вот это, - Леа протянула ему ладонь, на которой что-то
блеснуло.
Хикки присмотрелся, потом осторожно взял в руки маленькую золотую фигурку
дракончика с парой миниатюрных бластеров в передних лапах.
- Хм... - поднял он брови. - Скорее всего это десантный талисман. Но
какого легиона, я сказать не могу. Тут нужен специалист. Я знаю, что такими
штуками балуются гренадеры. Он, наверное, был на цепочке, да?
- Да, - кивнула Леа, - порванную цепочку мы тоже нашли. А генерал Этерлен
утверждает, что таких дракончиков носят в гвардии легиона "Пауэртандер". Но
это, конечно, еще не все. Я проверила владельца этой самой фирмы "Маккифуд".
Некто А. Кеннет Мьюз, вполне добропорядочный гражданин, никаких проблем с
законом, абсолютно легальный бизнес... есть только одна интересная странность:
он заявил машину в угон через двенадцать часов после совершения убийства, то
есть уже вечером. Не мог же он не заметить ее отсутствия в течение дня?
- У него нет детей, племянников?
- Детей нет, он в разводе. А вот племянников... - Леа озадаченно потерла
переносицу. - Я как-то и не подумала. Нужно проверить.
- Ну так проверяйте, что тут чикаться? Пол сказал мне, что вы вышли
непосредственно на след, и все такое. Что-то я пока следов не вижу.
Хикки прислонился к черному боку катера и закурил, то и дело раздраженно
сплевывая в грязь под ногами.
- Я так понял, что в резидентуру звонил Дед, - сказал он Этерлену, когда
Леа скрылась в кабине своего коптера. - Он следит за тем, что у нас тут
происходит. Когда вся эта возня вокруг моего дела перестала ему нравиться, он
дал команду намылить шею Циммерману. Команду выполнили, Циммерман в шоке.
Теперь надо ждать, что не сегодня-завтра Дед начнет мылить шеи нам с тобой.
Сколько мы уже возимся с этими убийцами, а? Да за это время можно было
завершить все наши переговоры и иметь на руках конкретные соглашения. Все, что
от меня требовалось - это примирить враждующих между собой "королей" и уломать
их работать на нас. А я? Миротворец хренов...
Этерлен смотрел себе под ноги. Хикки видел, что он еле сдерживается, чтобы
не заорать в ответ. В последнее . время состояние Пола ухудшалось буквально с
каждым часом: смерть Йони очень сильно ударила по его нервам, и без того
изуродованным за годы службы в Конторе.
Леа выскочила из коптера и почти бегом приблизилась к ним. Ее лицо
светилось охотничьим азартом.
- Господи, почему же я не додумалась до этого раньше! Мьюз, оказывается,
имеет родственника по материнской линии - некоего Всеслава Батицкого, кадета
Академии СБ. Ему четырнадцать лет, но мало того: прадед Всеслава служил в вашем
заведении, и за семьей числится целая коллекция старинного оружия, в том числе
- "нокк РЕ"!
- Вот мы и приехали, - произнес Хикки, глядя на Этерлена. - Вот тебе и
пацан с прогоревшим разрядником...
- Это вы о чем? - удивилась Леа.
- Так, о своем... о прогоревших разрядниках, которые покупаются в
магазинах. А еще - о чьей-то маниакальной глупости и таком же маниакальном
упрямстве. Я не понимаю, - Хикки начал заводиться, постепенно зеленея от
злости, - почему у меня до сих пор голова на месте? Вот ведь везет так везет! А
вы? Мэм Леа, что вы стоите, как толстушка на танцах? Немедленно, бегом, наряды
по всем возможным местам пребывания Батицкого и Мьюза! Мы полетим к Батицкому
домой... Адрес?
Комиссар Малич засуетилась. Хикки уже не обращал внимания на ее
распоряжения, на скорострельное бормотание Этерлена, который согласовывал с ней
совместные действия, - он чувствовал себя слишком усталым для всего этого.
- Езжай в офис, - сказал он Ирэн. - Когда закончим, я свяжусь с тобой.
Жена подняла на него тревожные глаза:
- Постарайся не влипнуть... Хоть теперь, ладно? Хикки устало кивнул и
поцеловал ее в шею. Глядя, как она уходит, неловко прыгая по кочкам на своих
дурацких каблуках, Хикки машинально проверил оружие и вздохнул. Ему снова
хотелось домой.
Семейство Батицких обитало в респектабельном южном пригороде. По
согласованию с Леа, туда должен был выдвинуться ближайший патруль крипо и ждать
прибытия "господ из Конторы". Лоссберг опустил катер в двух кварталах от
нужного места. Полеты на высоте в несколько сантиметров по-прежнему забавляли
его. Катер понесся вдоль зеленой улочки, застроенной старыми,
одинаково-массивными особняками, прятавшимися в глубине садов. Хикки
усмехнулся, заметив, какими глазами смотрел на них водитель встречной машины:
бедняге еще не приходилось видеть, чтобы боевые катера В КС шлялись по
городским предместьям.
Они остановились в нескольких метрах позади патрульного кара. Этерлен
поспешно выскочил из люка, подбежал к машине и сунулся в раскрытое окно,
демонстрируя свои документы. Двое копов поспешно покинули кар и принялись
оправлять на себе снаряжение.
- Я посижу, - зевнул Лоссберг. - Все равно я не совсем "ваш".
Хикки согласно кивнул и выбрался на проезжую часть.
- Значит, договоримся так: вы идете с полковником Махтхольфом в лоб, а я с
сержантом страхую тылы, чтобы никто не убежал. Защита у вас есть, в порядке?
Оба полицейских согласно кивнули. На Этерлена они глядели, как на бога:
живые генералы Конторы нечасто опускаются до дел простых смертных.
- А что, там могут стрелять? - поинтересовался старший наряда, немолодой
уже унтер-офицер с могучими седыми бакенбардами.
- Все может быть. По нашим сведениям, дом набит оружием, так что
старайтесь поменьше высовываться. Случись что - сразу бегите к машине, а мы вас
прикроем. Все ясно?
- Мне не ясно, - пожал плечами Хикки. - Где у нас санкция на обыск?
Этерлен поморщился. Здесь был явный прокол. Батицкие, судя по виду их
жилища, не нарки из Эболо, к ним просто так не ворвешься. Откроют огонь из
всего, что под руку попадется, - и будут совершенно правы...
- Сунешь в рыло удостоверение, и вся недолга, - решил Этерлен. - Будет
мало одного тебя, свистнешь мне. Я им объясню.
- Ты уже наобъяснял, - поморщился Хикки. - Лучше не лезь. Сейчас сюда
подъедет еще несколько машин: если дело будет совсем плохо, мы их блокируем, а
Леа тем временем свяжется с прокуратурой. Для такого случая ордер ей выпишут по
первому же требованию.
На Хикки был бронекомбинезон, и он чувствовал себя довольно уверенно, а
вот молоденького паренька-сержанта следовало поберечь: Хикки прекрасно знал,
что полицейские "броники" очень слабы и защищают в основном лишь от
гражданского оружия. Если по ним вжарят из настоящего боевого излучателя, от
сержанта и мокрого места не останется. А в доме, судя по словам комиссарши,
было немало всякого старья... Хикки видел, как стреляет это "старье". Многие
модели столетней давности были даже мощнее, чем новейшие разработки.
Громоздкие, тяжелые - для стрельбы из многоствольного старого "нокка" или
"пройлера" требовалась немалая физическая сила, они тем не менее легко
разносили в клочья даже легкую бронетехнику, не говоря уже о людях.
Этерлен с унтером перемахнули через кованый забор и исчезли в дебрях
густого сада, принадлежащего соседям Батицких. Хикки внимательно посмотрел на
темный фасад старинного трехэтажного особняка, почти скрытый деревьями. Он уже
знал, что в доме может быть или мать Всеслава, или кто-то из слуг: повар либо
горничная. Отец находился в командировке за пределами Авроры. Дождавшись
условного свиста, Хикки кивнул сержанту и решительно двинулся вперед.
Тяжелая калитка оказалась незаперта. Хикки прошел по узкой - только чтоб
проехал автомобиль - аллейке и остановился перед дверями особняка. Каждую
секунду он ожидал выстрела в спину или, лучше того, в голову, но все было тихо.
Позади нервно задышал сержант.
- Успокойся, - сказал ему Хикки. - И убери руку с оружия. Когда оно
понадобится, я все равно успею раньше.
Он придавил скрытую в стене клавишу звонка и прислушался. В доме было все
так же тихо. Спустя полминуты он услышал шаркающие шаги; клацнул дверной замок.
На пороге стояла некрасивая худая девушка в темном платье.
- Служба Безопасности, - Хикки сунул свое удостоверение прямо ей в лицо и
профессионально, плечом, отеснил девушку в холл. - Хозяева дома? Всеслав? Где
Всеслав?
Горничная явно опешила.
- Но... - залепетала она, - в доме никого нет, я одна. А Всеслав уехал, он
уже очень давно уехал.
Хикки махнул рукой мявшемуся под боком сержанту:
- Зови наших и осматривайте дом. Живо! Когда уехал Всеслав? - повернулся
он к горничной.
- По-моему, неделю назад, - пробормотала девушка, бледнея, - а может быть,
и больше. Я не могу сказать вам точно, я просто не помню...
Идиотка, понял Хикки. Тупое животное, неспособное на какую-либо другую
работу. Папаша, наверное, был пират, моторист по профессии, а вдобавок еще и
нарк со стажем. Он уже видел подобное. Вздохнув, Хикки повторил вопрос как
можно более внятно:
- Пожалуйста, постарайся вспомнить: когда уехал мастер Всеслав?
Горничная нахмурила лоб.
- Ну... ну, точно больше чем неделя, мастер. С ним еще была девушка,
высокая такая, кажется, она была старше мастера Всеслава, и все такое. Они жили
у нас совсем недолго, а потом уехали, и все...
"Вот ведь черт, - подумал Хикки. - Такую не то что допрашивать, ее и к
присяге не приведешь, это же "Дрова". Ни один судья не зачтет ее показания".
За неполные четверть часа Этерлен с копами перевернули весь дом, но
горничная, кажется, не соврала. В особняке не было никого, кроме нее. Страшно
матерясь, Этерлен вызвал Малич и доложил, что у Батицких никого нет. Оставив
горничную сидеть в холле (бедняга от переживаний впала в состояние ступора),
они вернулись на улицу.
- Вы будете дежурить здесь, - приказал Этерлен полицейским. - Свяжитесь с
дивизионным комиссаром Малич, она передаст вам необходимые указания. Учтите:
если появится мальчишка Батицкий, даже и не пытайтесь брать его самостоятельно,
он передушит вас голыми руками.
- Как это? - не понял унтер. - Как передушит?
- Как ему будет удобнее. Парень - кадет-старшекурсник Академии СБ. Ясно
вам? Если он появится - сразу общая тревога и вызывайте комиссара. Это дело
ведет она.
- Ну что, куда теперь? - спросил Хикки, вновь устраиваясь в кресле
наблюдателя.
- Туда, где Леа: в офис этого Мьюза. Сейчас я свяжусь с ней...
От слов Леа у Этерлена зашевелились волосы. Он подключил свою радиостанцию
к внутренней сети, и все услышали ее задыхающийся голос:
- ...да, он позвонил в офис, и чертова секретарша выпалила, что здесь
копы. В общем, сейчас мы в порту. Эта сволочь прорвалась на борт готовящейся к
старту
"Газели" и взяла заложников...
- Чей это корабль? - взревел Этерлен, делая знаки Лоссбергу, который и без
него уже понял, что надо разворачиваться к космопорту.
- Субрейдер принадлежит -крупному промышленнику с Пангеи. На борту экипаж
и семья хозяина - жена и трое дочерей. Экипаж он вроде запер где-то внизу, а
женщина и девочки у него в центральной ходовой рубке. Он угрожает открыть огонь
по портовым строениям. Сейчас тут проводят эвакуацию.
- А он сможет? - вмешался Хикки.
- Да, вы выяснили, он служил в армии?
- Нет, он цивильный. Мы тоже думаем, что насчет огня это блеф. Но у него
старый "хенклир" и корварский "дарт", а еще какая-то сумка: он говорит, что там
взрывчатка.
- Чего он хочет, этот гад?
- Требует, чтобы его выпустили, иначе он начнет расстреливать заложников.
Ох черт, вздохнул Хикки. Вот это сейчас начнется! В Портленде уже лет
сорок не было ни одного настоящего теракта. Вся префектура, наверное, стоит на
ушах от ужаса. Начнет расстреливать заложников! Боже!.. Хикки представил себе
несчастную, полностью деморализованную женщину, которой обещают убить ее
дочерей, и содрогнулся. Империя никогда не соглашалась на условия
террористов...
- Наша группа "Антитеррор" уже здесь, но они совершенно растеряны и не
знают, что делать. Может быть, вы что-то подскажете?
- Этот "Антитеррор" никогда в жизни не был на деле, - вполголоса бросил
Хикки. - Пол, это кошмар. Вот теперь мы влипли.
Через несколько минут Лоссберг посадил катер в одном из коммерческих
закоулков порта. На черной пятке стартовой мишени застыло узкое стометровое
тело субрейдера типа "Газель". Такие корабли очень редко попадали в частные
руки, и стоили они бешеных денег. Благодаря своей огромной скорости
стратегический разведчик мог ходить без всяких конвоев: ни один пиратский
корабль не был способен его достать, особенно если опытный пилот гнал "Газель"
своеобразным противоракетным зигзагом.
Из находившейся рядом с кораблем башни управления полиция спешно удаляла
всех людей. Посмотрев на это сверху, Хикки недовольно поджал губы: делать
дурням нечего. Из ходовой можно бить только носовой батареей, а нос "Газели", к
счастью, смотрел в сторону океана. Как он развернет корабль, стоящий на пятке?
Для этого его нужно поднять! Хикки хорошо знал, что такое атмосферный маневр, и
понимал, что человек, не обладающий высочайшей пилотской квалификацией,
субрейдер не то что не повернет, а даже и не поднимет на месте.
- Лосси, ты мог бы ее развернуть? - спросил он. Лоссберг фыркнул и
покрутил пальцем у виска.
- Мы же с тобой профессионалы, Хик. Для того чтобы треснуть носом по
башне, мне понадобился бы радиус в триста-триста двадцать километров. Это что,
катер?
К опустившемуся возле башни "ТР-145" подбежала Леа Малич. Сейчас женщина
выглядела почти на свои, лицо ее выражало отчаяние.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг