спустя некоторое время на пороге штаба вырос покачивающийся силуэт офицера в
круглых темных очках; в руке он держал початую бутылку шампанского. Следом за
ним двигался Больт, придерживающий щуплого парня в летном комбинезоне с
нашивками обер-фельдфебеля на рукаве. Правая нога пилота была натуго стянута
фиксирующей повязкой, но Больт держал его вовсе не из-за травмы:
обер-фельдфебель был героически пьян.
Скорбно вздыхая, гауптман устроил его на заднем диване автомобиля и
повернулся к итальянцу, вновь разразившемуся длинной тирадой. Больт что-то
ответил, изъял у союзника бутылку, хлопнул его по плечу и поспешно запрыгнул в
машину.
- Поехали отсюда, Йохан! - сказал он водителю. - Иначе мы застрянем в этой
богадельне до утра. Майор Кавалькатти пьян со вчерашнего вечера, он сам мне
похвастался...
- Ты его знаешь? - удивился Винкельхок.
Больт махнул рукой и повернулся к насупленному фельдфебелю:
- Шпенглер! Я понял, почему ты норовишь каждый раз выпрыгнуть именно над
этим славным оазисом!.. Признайся честно, ведь ты мог дотянуть хотя бы до
Триполи? Но радушие Кавалькатти и его гостеприимных коллег оставило в твоем
сердце неизгладимый след, а?..
- Никак нет, герр гауптман! - что было мочи заорал пилот. - У меня был
пробит маслорадиатор, и я еле дотянул до этой территории. Клянусь вам, вы
можете сами проверить!..
- Он даже не способен осознать весь идиотизм своих слов, - горько покачал
головой Больт, разворачиваясь к Винкельхоку. - Охо-хо... это все от жары.
Хочешь вина?
- Хочу, - в тон ему ответил Дирк, протягивая руку за бутылкой, и оба они
заржали, вызвав недоуменные взгляды сидевших спереди солдат.
- Ты не представляешь, - сказал Больт, отсмеявшись, - сколько времени я
потратил на поиски этой части в первый раз. Сегодня, когда Тори показал мне,
куда ехать, я с трудом сдержался, чтобы не захохотать прямо у него в палатке.
Это какой-то резервный пехотный полк, здесь не осталось ни одного кадрового
офицера - сплошные судейские стряпчие да архитекторы пополам с лавочниками.
Пьют они - это надо видеть!.. Иногда мне даже становится жаль, что наступавшие
англичане так и не добрались до этих парней.
- Позволь, а как же этот славный Кавалькатти? Он что же, получил майорский
чин в запасе?
- А, Кавалькатти - это отдельная история. Он наслушался речей любимого
дуче и пошел в армию добровольно, еще в тридцать восьмом. Пехотные части всегда
испытывают нехватку таких дегенератов, и он сделал замечательную карьеру: в
прошлой жизни он, кажется, торговал готовой пиццей...
Дирк вытер губы и передал бутылку своему ведущему.
- Вино, в общем-то, ничего, хотя, конечно, Франция меня в этом отношении
избаловала.
- Завидую, - понимающе кивнул Больт. - Наверное, для тебя это назначение -
небольшая трагедия?
- Как тебе сказать. Если Медведь считает, что я нужнее здесь, чем там, -
пусть так и будет. Я не могу назвать себя человеком, страдающим из-за
чрезмерных служебных неудобств. Тем более на войне.
- Счастливчик. Я иногда завидую вам, настоящей военной косточке: для вас
все просто - приказ получен и, следовательно, должен быть выполнен. А я вот
страдаю излишней мнительностью. И слишком часто вздыхаю.
- А кто тебе сказал, что это плохо?
Больт поперхнулся воздухом и несколько секунд смотрел на Дирка с искренним
недоумением. Винкельхок ободряюще улыбнулся и хлопнул гауптмана по плечу:
- Если все люди вдруг станут одинаковыми - неважно, одинаково хорошими или
одинаково плохими, - представь себе, в какую скуку превратится весь этот мир?..
Больт задумчиво хмыкнул и поджал губы. Дирк понял - гауптман не желает
начинать в присутствии солдат долгую дискуссию. Язык у него, конечно же,
чесался, но болтать на философские темы ему сейчас не хотелось.
Винкельхок поглядел на уснувшего Шпенглера и решил последовать его
примеру. Тряска ему не мешала. ..."Хорьх" вернулся в полк незадолго до заката.
Больт сдал слегка протрезвевшего фельдфебеля в санчасть и лично отправился на
доклад к командиру. Дирк тем временем неторопливо умылся у колонки, несколькими
раздраженными хлопками отряхнул с себя бесконечную пыль и двинулся в свою
палатку. До ужина оставалось меньше часа.
Он успел лишь сменить насквозь пропыленную рубашку на чистую и растянуться
в койке, как брезентовый полог отогнулся и в палатку неслышно проник Больт.
- Ужинать не пойдем, - сообщил он, подмигивая, - мой денщик принесет харчи
прямо ко мне. Ты не забыл о своем обещании?
Винкельхок рассмеялся и нырнул под парусиновую койку за своим чемоданом.
- А если утром придется лететь? - спросил он, уродуясь с непослушным
замком.
- У меня похмелья не бывает, - гордо ответил Больт. - К тому же я не
собираюсь допиваться до потери человеческого облика.
Дирк одобрительно хихикнул и выпрямился, протягивая гауптману пузатую
бутылку.
- Ого, - восхитился тот, - сто лет не пробовал такого счастья. Когда-то, в
студенческие времена, у меня был приятель, член нашей корпорации *, у которого,
в свою очередь, был дядюшка во Франции. Иногда старик присылал ему поистине
удивительные вещи. Студенты-гуманитарии, знаешь ли, всегда были редкими
пьяницами.
* Имеется в виду студенческая корпорация, в германских университетах того
времени явление почти обязательное.
- Угу, - кивнул Винкельхок. - Больше вас, пожалуй, пили только богословы.
Сталкивался я с этой публикой.
- Идем, - прошипел Больт с видом опытного заговорщика.
Дирк поймал его за шиворот на самом выходе.
- А коллеги не обидятся, что мы с тобой пьем без них?
- Спятил? - искренне удивился гауптман. - Да если Тори узнает...
- Ничего не будет, - уверенно махнул рукой Дирк, пряча бутылку под
рубашкой. - Это я тебе говорю точно. Медведь сам крепко грешит. Он ведь начинал
службу в кавалерии, а там... понятно, в общем, да?
Чуть высунув от нетерпения язык, Больт провел Дирка между палатками и
гостеприимно откинул брезент на входе в свое жилище:
- Прошу.
На желтом ящике с итальянскими надписями, который служил командиру
эскадрильи столом, уже ждали хозяев алюминиевые судки с ужином. Больт приподнял
одну из крышек, понюхал.
- Опять рыба с макаронами, а!.. Ты посмотри на этих сволочей... Что-то мне
слабо верится, что им на самом деле нечем нас кормить. У вас во Франции,
наверное, было не в пример лучше?
- Н-да, шоколад, по крайней мере, доходил до нас почти всегда. Иногда даже
фрукты бывали. Вообще, я слышал, что крепко кормят одних только подводников -
сюда я плыл с одним парнем из Дориана*, так он рассказывал интересные вещи.
Папаша Дениц для своих ничего не жалеет.
* Лориан - город на атлантическом побережье Франции, в начале сороковых
годов - крупнейшая база германских подводных лодок.
- Значит, им можно позавидовать. Нам скудость меню объясняют трудностями в
снабжении, да еще и добавляют при этом - радуйтесь, парни, что хоть горючее вам
доставляем.
Порывшись в истрепанном сундучке, Больт извлек на свет божий пару
старинных бокалов, озабоченно подул в каждый из них и выпрямился - в глазах
светилось нетерпение пьяницы:
- Ну, начинаем!
Дирк негромко рассмеялся. Поспешность при питии французского коньяка
представлялась ему святотатством. Он удобно устроился в складном парусиновом
креслице, понюхал содержимое своего судка и принялся распечатывать вожделенную
бутылку - не спеша с чувством и достоинством. Больт, беспокойно облизываясь, не
сводил глаз с его пальцев.
Открыв емкость, Винкельхок неторопливо налил в бокалы на пару пальцев и
вопросительно посмотрел на собутыльника.
- За знакомство! - быстро произнес Больт, одним махом отправляя коньяк в
горло.
- Мне кажется, - заметил Дирк, - что нам стоит сперва съесть наш ужин, а
потом уже, под кофе, насладиться коньяком. Мне отчего-то не хочется портить его
вкус этой, э-ээ, балтийской селедкой.
Больт преданно кивнул, и новую порцию Дирк разлил по бокалам только тогда,
когда липкие макароны и пересоленная рыба уютно улеглись в офицерских желудках.
Кофе на этот раз оказался настоящим и на удивление неплохого качества. Сделав
пару глотков, Дирк решил, что решение было верным, эта бурда коньяк не
испортит.
- За победу, - предложил он.
- За победу... - задумчиво повторил Больт, проглотив напиток. - Какая она
будет, эта победа? Какая - и для кого, скажите мне на милость?
Винкельхок незаметно поморщился. Тема могла оказаться опасной. Желая
отвлечь Больта от неожиданно возникшей тоски, он извлек из кармана пару
привезенных из Франции сигар и протянул одну ему.
- Угощайся, Гюнтер. Это - настоящая "гавана".
- Я смотрю, вы совсем неплохо жили у себя в Нормандии! - восхитился
гауптман.
Дирк не стал ударяться в подробности и объяснять наивному парню, что
неплохо жили отнюдь не все, а скорее лично он, обер-лейтенант Дирк Винкельхок,
наделенный талантом находить общий язык с любым ресторатором в любой точке
галактики. Эту науку ему случилось постичь еще в те светлые времена, когда сам
он носил совершенно другое имя, а меланхоличный философ Больт ходил пешком под
стол и нещадно мочил пеленки. Жизнь профессионального воителя приучила его
обходиться минимумом комфорта, но от возможного максимума он не отказывался
никогда. По сути своей он был человеком, весьма далеким от сознательного
аскетизма.
Больт скрипнул колесиком солдатской самодельной зажигалки, поднес огонь
приятелю и с видимым наслаждением затянулся, выпустив дым через ноздри к
потолку.
- Умники говорят, что сигары следует курить не затягиваясь, - заметил он;
- Я так не считаю. Если курить не затягиваясь, то какого дьявола вообще ее
зажигать? Это вроде как лечь с женщиной, не сняв подштанники. Как ты считаешь,
Дирк?
- Любопытное сравнение, - хохотнул Винкельхок. - Вот что такое
университетское образование!
- Иронизируй, негодяй, иронизируй...
- Отнюдь, - Дирк усмехнулся и взял в руку бутылку, намереваясь вновь
налить, - юмор у меня такой, что ж теперь делать? При случае я охотно могу
посмеяться и над самим собой.
- Ценное качество. Особенно в наше мрачное время. Послушай, Дирк... я все
время хотел спросить у тебя одну вешь... ответь мне, пока мы еще трезвые...
- Да? - Рука Винкельхока замерла на полпути к бокалам.
- Ты - человек?
От неожиданности Дирк крякнул и чуть не пролил пару капель на стол. Такой
постановки вопроса он никак не ожидал. Куда чаще у него спрашивали про факиров
или, что веселее, ведьм и колдунов в роду - причем почти всегда в шутку. Больт
же был серьезен. Винкельхок налил ему и себе, извлек из заменявшей пепельницу
консервной банки свою сигару и подумал, что, впрочем, с магистром философии он
общается впервые. И может быть, не стоило бы вот так, с ходу, демонстрировать
сообразительному парню свои способности.
- Интересно, Гюнтер, а кем ты меня представляешь?
- Не знаю, поэтому и спрашиваю.
- Гюнтер, дружище, разве ты учился на богословском факультете?
Больт криво ухмыльнулся и протянул руку к бокалу.
- Я не считаю тебя демоном - если ты это хотел сказать. Я вообще не
религиозен, хотя как историк знаю, что чудес - истинных, никак не объяснимых,
но, тем не менее подтвержденных свидетельствами достаточно хладнокровных
авторитетов - на свете было немало. - Он залпом выпил коньяк, сделал глоток
кофе и стиснул сигару зубами. - Но, посуди сам: ты очень странный тип. Ты
видишь в темноте, ты видишь гораздо дальше любого нормального человека, более
того - твое поле зрения гораздо шире, чем у самого глазастого горца... но самое
любопытное то, что ты действительно просчитываешь все возможные траектории
оборонительного огня противника - я понял это во время нашей атаки
"Веллингтона". Интересно, как? Признаться, я был шокирован. Пойми меня
правильно, Дирк, - мне приходилось встречать людей с возможностями, выходящими
далеко за рамки обычных человеческих. Но ты - это что-то совсем другое. Что же,
Дирк?
- Гюнтер, меня уже таскали в гестапо, - с улыбкой ответил Винкельхок. -
Да, зрение у меня не совсем обычное - ну так что же? На свете встречаются самые
разные уроды: с хвостами, с острыми ушами... и всякое такое.
Больт упрямо сжал губы.
- О, господи!.. Давай не будем валять дурака! Я мог бы поверить в зрение,
Дирк... если бы дело было только в нем. Я думаю, то, что я успел увидеть, -
одна десятая, если не одна сотая твоих истинных возможностей. Впрочем, я не
требую ответа... и обещаю тебе молчать. Я прекрасно понимаю, что все остальные,
даже Медведь с его громадным опытом, - слишком тупы и ограниченны, чтобы
разглядеть в тебе все это. Я не стану болтать.
На минуту в палатке повисла тишина. Дирку показалось, что ее можно
потрогать руками: он знал, что за ней последует, и судорожно искал наиболее
простой выход. Он только не знал, где искать. Секунды шевелились в его мозгу,
как иголки, стремящиеся погрузиться все глубже.
- Тебе все равно никто не поверит, - выдохнул он, свирепо массируя вдруг
заколовшие виски. - Все вокруг знают, что твои нервы находятся не в лучшем
состоянии, да и к тому же - твое, без шуток, блестящее образование работает на
определенную подозрительность со стороны обычных, ничем не примечательных
солдафонов. Плюнь на меня, Гюнтер, - я хочу сказать, плюнь на меня как на
проблему - я не стою твоих потраченных нервов. И вообще...- Он помедлил и
неожиданно для самого себя нахлюпал почти по полбокала. - Ответ этот тебе и не
нужен. Тебе достаточно знать одно: я-на твоей стороне, ты можешь рассчитывать
на меня. И при этом не морочить себе голову.
Ему показалось, что Больт слегка побледнел; впрочем, в тусклом свете
подвешенного под потолок фонарика судить об этом было трудно.
- Хорошо, - твердо произнес гауптман. - Забыли, Дирк.
- В таком случае, продолжаем. - Винкельхок поднял свой бокал и тихонько
дзинькнул им по бокалу гауптмана. - Мне кажется, у нас немало тем для
разговора.
- Верно,- кивнул Больт с какой-то совершенно мальчишеской бесшабашностью в
голосе.
Глава 3
- С северо-востока - бомбардировщики противника, два эшелона по
шестьдесят-семьдесят машин в каждом. Число истребителей прикрытия определить
трудно.
- Вас понял. Канарейка, вас понял...
Дирк перещелкнул тумблер.
- Гюнтер, уходи. У нас слишко мало горючего.
-А ты?
-Я хочу слегка порезвиться.
- Мне хватит бензина на пару атак.
- Не сходи с ума!.. Итальянцы поднимутся минут через пять и успеют
перехватить эту ораву над заливом.
Больт обиженно засопел и лег на правое крыло, намереваясь набрать высоту.
Он явно не желал оставлять друга в одиночестве.
Дирк усмехнулся и прибавил обороты. Еще холодный двигатель, работавший до
того в режиме малой нагрузки, неожиданно резво подхватил легкую машину, вынося
ее вверх, под самую кромку редких перистых облаков. Винкельхок не стремился,
как почти все его коллеги, атаковать "от солнца" - ему было вообще безразлично,
видит его противник или нет. Когда понадобится, все равно увидит.
На бортах его "мессера" змеился странный узор из трех сплетенных
ярко-синих колец: один из механиков оказался толковым художником и точно
воспроизвел его эскиз. Синие кольца уже видели в небе над Британией, а когда-то
они сверкали переливчатым перламутром на лаково-алой броне совсем другой
машины, и в красном зеркале бортов отражались звезды!.. Задрав голову,
Винкельхок разглядел висящий под самым солнечным диском самолет Больта и
подумал о том, что гауптман ведет себя так, как, в общем-то, и должен был -
заняв неуязвимо-выгодную позицию, "пасет" своего друга, в любую секунду готовый
сорваться в стремительное пике, чтобы отсечь от него излишне ретивого
противника.
В кольцах дальномера появились узкие длиннокрылые фигурки старомодных
британских "Уитли". Двухмоторные гиганты, едва ли не самые крупные самолеты
РАФ, шли ровным, хорошо слетанным строем чуть ниже роя "Харрикейнов"
сопровождения. Несомненно, его успели заметить: две пары истребителей,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг