серебристо-лунным циферблатом. Привычное чувство опасности запульсировало
у Эрика в висках...
что-то произошло. Неслышно переступая босыми ногами, он попятился назад
и вытащил из кармана лежавшего на полу комбинезона пистолет (со все еще
навернутым на дуло глушителем). Из плохо закрученного душа упала капля и
со звоном разбилась об эмалевое покрытие ванны. Выполнивший свою задачу и
автоматически выключившийся вентилятор по инерции вращал лопастями в
вентиляционном отверстии.
В обойме оставалось восемь патронов - Эрик снял пистолет с
предохранителя и взвел затвор. Из ванной был виден длинный коридор,
ведущий к входной двери, и квадрат света на полу от кухонной люстры. На
стене коридора висел ряд фосфоресцирующих техно-миниатюр художника
Ротунова, изображавших поэтапное преображение мира силами Добра -
последний писк моды, доступный лишь большим начальникам и кассиршам ГУМа.
Эрик прокрался вдоль стены до полуоткрытой двери на кухню и остановился,
не решаясь войти... мокрые следы его медленно сохли на лакированном полу.
Сладко-голубые глазки и алые губки Добра бессмысленно ухмылялись с
ближайшей миниатюры. Держа наготове пистолет, Эрик оторвал спину от
прохладной стены коридора и шагнул в проем кухонной двери.
Первой ему бросилась в глаза опрокинутая табуретка (поднятые вверх
ножки напоминали рога африканской антилопы бейзы, виденной им в зоопарке).
Потом оказалось, что табуретка лежит в луже крови. И, наконец, Эрик
обнаружил, что место, где были прикованы Аннета и атлет, пустует... Не
веря своим глазам, он шагнул вперед и застыл на месте: в узком
пространстве между холодильником и стеной был втиснут окровавленный труп
девушки... кто убил ее?... И куда делся милиционер?... Эрик затаил дыхание
и наклонился над бесформенной фигурой в оранжевом комбинезоне - аннетина
голова была запрокинута назад, на шее синели кровоподтеки, черные глаза
невыразительно смотрели в потолок. Он взялся за ее комбинезон и осторожно
потащил тело на середину кухни - позади остался широкий кровавый след...
Эрик проследил глазами, откуда тот начинался, и похолодел - в углу за
холодильником лежала оторванная кисть руки... Волосы на его затылке
зашевелились, горло свела судорога отвращения... держа пистолет перед
собой, он разогнулся и медленно попятился назад, потом повернулся, чтобы
выйти из кухни, и вдруг увидал перед собой окровавленную фигуру в
оранжево-блестящем комбинезоне - атлет!...
Вжик!...
Эрик успел отпрянуть, и это спасло его: удар ножа, нацеленный по
запястью, пришелся по пистолетному дулу... Милиционер наклонился за
упавшим на пол макаровым... скорее!... нужно что-то сделать!... Эрик пнул
пистолет, больно ушибив босые пальцы ноги - тот ускользил по паркету в
дверь спальни. Атлет дернулся вслед, Эрик шагнул за ним... тогда
милиционер остановился, повернулся и выставил вперед нож - кухонный тесак
с широким длинным лезвием. (Комбинезон атлета потемнел от крови -
особенно, на животе, где отдельные пятна слились в огромную ржавую кляксу.
На запястье правой руки болтались изъязвленные багровыми разводами
наручники. Лицо застыло в ничего не выражавшей гримасе.) Вжик!...
Вжик!... Эрик успел уклониться от обоих ударов, но при этом оказался
загнанным в угол рядом со входной дверью. Вжик!... Атлет вытянулся в
глубоком колющем выпаде... на какое-то мгновение Эрику показалось, что
длинное широкое лезвие вонзится сейчас ему в живот (его поразила
обыденность и простота неминуемой смерти), но его тело, не дожидаясь
команды мозга, плавно, как в замедленной киносъемке, отодвинулось в
сторону. Атлет попытался ударить Эрика ногой, но тот опять отскочил - и
удар пришелся в стену... Бум-м!... Дзинь!... Изображавшие подвиги Добра
миниатюры градом посыпались на пол, покрывавшие их стекла брызнули
осколками. Трах-х!... От следующего удара тяжелого крысозащитного сапога
дверь спальни слетела с петель и рухнула на кровать, оборвав балдахин.
Отколовшаяся от дверной рамы длинная острая щепка торчала, как рог
единорога. Вжик!... На этот раз Эрик уклониться не успевал... он каким-то
чудом отбил нож в сторону, но потерял при этом равновесие и отлетел назад,
ударившись затылком о стену. Руки его разлетелись по сторонам, ноги уехали
далеко вперед... Вжик!... И опять эриково тело среагировало само: колени
подогнулись, как подрубленные, спина съехала по стене вниз - так, что
нацеленный в горло удар тесака просвистел над головой. Бах!... Ударившийся
о стену нож вывернулся из пальцев атлета и отлетел в сторону. Эрик остался
сидящим на полу - ни пространства для маневра, ни возможности
защититься... На долю секунды милиционер замешкался... видно, не мог
решить - то ли добивать врага ногами, то ли подбирать тесак. (И снова
Эрика удивила обыденность - пожалуй, даже нестрашность - подошедшей
вплотную смерти.)
Но тут он по какому-то наитию подсек атлету ноги, и тот рухнул
навзничь, со всего маху грохнувшись затылком о батарею.
Бом-м!... - загудела та равнодушным басом.
Эрика колотила дрожь, пальцы ходили ходуном. Переведя дыхание, он
поднялся на ноги. Из-под запрокинутой головы милиционера выползла тонкая
струйка крови и, слепо тыкаясь по сторонам, зазмеилась по гладкому
лакированному паркету.
Секунд пять Эрик стоял неподвижно - думал. Однородно-неразборчивое
бормотание кухонного радио с трудом пробивалось сквозь громовые раскаты
сердца.
Он оттащил все еще бессознательного атлета в ванную, достал из своего
комбинезона ключи от наручников, разомкнул замок и приковал милиционера к
батарее. К концу процедуры атлет зашевелился и застонал... не обращая
внимания, Эрик подобрал с пола носки и свитер, прошел по коридору в
спальню и еще раз осмотрел платяной шкаф... где может лежать обувь?...
Внизу, под плечиками с рубашками, стояли три пары ботинок. Одна из пар
казалась ненадеванной - он натянул носки, потом ботинки и убедился, что
последние подходят ему по размеру.
(Что ж, он потерял дом, работу, друзей и его жизни угрожали
многоразличные опасности, но зато во всем остальном ему отчаянно везло.)
Судорожные удары его сердца постепенно замедлялись, дыхание успокаивалось.
Эрик опустился на четвереньки, выудил из-под кровати пистолет, поставил
его на предохранитель и вышел в коридор. Во встроенном стенном шкафу рядом
с входной дверью висело пять женских пальто, говядинская шинель и в самом
углу - мужская дубленка. На крючках, расположенных на дверце шкафа, висело
несколько респираторов, в небольшом ящичке хранились запасные фильтры.
Эрик свинтил с пистолета глушитель, сунул и то, и другое во внутренний
карман дубленки, затем нашел свой (выданный в Лефортове) респиратор,
заменил в нем фильтр и положил оставшиеся фильтры в карман джинсов. Что
еще?... Он переложил из шинели в дубленку говядинский бумажник и подобрал
себе шапку - дорогую лисью ушанку.
Преодолевая неуместное чувство стыда, пошарил по карманам аннетиных
пальто и забрал все найденные там талоны. Еще что?... Он вспомнил об
оставшемся в комбинезоне диске с "Бегущей по волнам" и подошел к двери
ванной. Атлет сидел на полу, уставившись перед собой широко раскрытыми
непонимающими глазами. Эрик боком обошел его, достал из внутреннего
кармана комбинезона диск, уложил в нагрудный карман рубашки и вышел из
ванной.
Он подошел к висевшему на стене телефону и набрал телефон справочной.
Гудок... Гудок... Гудок... "Сто вторая слушает". - "Девушка, скажите,
пожалуйста, код Громыкска". - "Секундочку... Громыкск... Московской
области...
077". - "Спасибо и с наступающим вас!" - "Вас также!" Эрик повесил
трубку, поднял опять, потом повесил снова... может, все-таки, не стоит? Он
несколько секунд стоял в нерешительности, потом резким движением снял
трубку и стал торопливо набирать - 0... 7... 7... 3... 1... 4... 6... 4...
1...
Гудок... Гудок... Гудок...
"Але!" - "Позовите, пожалуйста, Тамару". - "Минуточку". Эрик, не
отрываясь, следил, как секундная стрелка висевших над телефоном часов
неуклонно перепрыгивает с деления на деление. "Але". Телефон искажал голос
девушки, делая почти неузнаваемым. "Это Тамара?" - "Да". - "Это Эрик... то
есть Джохар... - он в замешательстве замолчал, прислушиваясь к шороху на
том конце линии, - ...я звоню, чтобы извиниться". Сначала было тихо, потом
раздались всхлипывания.
"Извините меня, пожалуйста! - Эрик внезапно охрип. - В обычной ситуации
я бы ни за что лгать не стал!... - он замолчал, а потом по наитию добавил:
- Особенно такой красивой девушке!" Всхлипы стали реже. "А что ты
натворил?... - вдруг спросила Тамара. - Ты со мной, как подлец, поступил,
конечно, но все же не похож ты на бандита... может, ошибка?" - "Боюсь, что
нет", - не стал обнадеживать ее Эрик. На мгновение наступило молчание.
"Ты, в общем... - неуверенно и несколько смущенно начала девушка. - В
общем, отсидишь когда... и если настроение будет...
ты, в общем, позвони..." - "Обязательно! - пообещал Эрик, с трудом
сдерживая смех. - Целую!" - и прежде, чем Тамара успела ответить, он
повесил трубку.
Сколько понадобилось секунд, чтобы проследить, откуда он звонил?
Сколько понадобится минут, чтобы направить сюда ближайшую патрульную
машину?
Эрик схватил из стенного шкафа дубленку и шапку, нацепил респиратор и,
одеваясь на ходу, выскочил на лестничную площадку. Он пронесся галопом по
лестнице и не спеша - как подобает хорошо одетому, солидному джентельмену
- сошел по ступенькам крыльца. Чахлые деревца во дворе тряслись на
холодном ветру мелкой дрожью. Три разновозрастных ребенка в одинаковых
коричневых шубках копошились в сугробе величиной с отель Риц. Эрик пересек
Комсомольский проспект по подземному переходу и направился к Фрунзенской.
Когда он подходил к зданию метро, позади раздался звук сирены, и
милицейская волга, скрежеща тормозами, свернула с Комсомольского проспекта
во двор аннетиного дома.
Эрик поправил на голове шапку и неторопливо вошел в метро.
Он доехал до Спортивной, поднялся на поверхность из переднего вагона,
прошагал метров сто в направлении стадиона Лужники и зашел в приземистое
уродливое здание справа от дороги - пивной бар. Рабочий день еще не
кончился - места были. Раздеваться в гардеробе Эрик не стал, а сразу
прошел в зал и сел за столик у окна. Среагировав на дубленку, возле него
немедленно материализовался официант - толстомясый парень в засаленной
белой тужурке с блокнотом в руке. "У вас какая-нибудь еда есть?" - спросил
Эрик. "Смотря для кого", - как бы в шутку отвечал толстомясый. У окошка,
ведущего на кухню, стояли в расслабленных позах три официанта и лениво
наблюдали за происходившим. Необыкновенно старая уборщица медленно возила
по грязному полу рваной половой тряпкой на кривой швабре, время от времени
макая ее в погнутое жестяное ведро. "Я работаю в милиции", - высокомерно
бросил Эрик. Вышедший из туалета высокий молодцеватый грузин посмотрелся в
стенное зеркало, приосанился, пригладил волосы и неторопливо застегнул
ширинку. "В милиции?" - недоверчиво переспросил официант, пытливо
всматриваясь Эрику в лицо. "В милиции! - с угрожающим нажимом повторил тот
и помахал в воздухе говядинским удостоверением. - В отделе борьбы с
хищениями коммунистической собственности". Тон толстомясого немедленно
стал подобострастным: "Чего изволите?" При виде красной милицейской книжки
подпиравшие стену официанты приняли, как по команде, деловой вид и
разбежались по залу. Ветхая уборщица ускорила темп протирки пола как
минимум в шесть с половиной раз. "Какие у вас есть горячие блюда?" - "Уха
из форели, харчо, франкфуртские сосиски, улитки в чесночном соусе, гуляш
по-македонски..." Эрик аккуратно повесил дубленку на спинку своего стула -
так, чтобы та не касалась заплеванного пола. "Харчо, улитки, полпорции
головунов и три... нет, четыре...
кружки Брюссельского Особого". - "Сию минуту, лечу!" - залебезил
толстомясый и бросился к двери в кухню. Старуха-уборщица подхватила ведро
и, расплескивая мутную воду, скрылась в мужском туалете. Эрик опустился на
стул и вытянул гудевшие от усталости ноги. Часы на стене показывали без
пяти пять - бар на глазах заполнялся публикой.
Через три минуты официант принес головунов и пиво, еще через пять -
харчо, а когда Эрик доел последнюю ложку горячего острого супа, то перед
ним, как по мановению волшебной палочки, возникло блюдо с улитками. Почти
все столики были уже заняты, бар утопал в табачном дыму и громких
разговорах. Висевшие под потолком телевизоры показывали новости, но никто
не обращал ни малейшего внимания. Раскрасневшиеся от пива мужики яростно
спорили о хоккее и бабах, потные официанты таскали из кухни уставленные
кружками подносы. Эрик откинулся на стуле, медленно прихлебывая холодное
пиво... сколько раз за оставшуюся ему жизнь он попьет свежего
Брюссельского? Сколько раз за оставшуюся ему жизнь он поест улиток в
чесночном соусе? Испытания последних дней кружились перед его глазами,
загоняя в безысходную тоску; необходимость выбирать решение в
безвыигрышной ситуации доводила до исступления... Почему окружавшие его
мужики, какими бы бесполезными идиотами они ни были, не должны прятаться
от КПГ?... Эрик подавил острый позыв выхватить из кармана пистолет и
пальнуть для шухера в потолок... Вместо этого он махнул рукой пробегавшему
мимо официанту: "Водка есть?" - "Есть". - "Триста грамм и полпорции
франкфуртеров!"
"Сейчас я выпью водки, - подумал Эрик с ощущением бросающегося в
пропасть самоубийцы, - и все станет хорошо!"
Он вышел из пивного бара без четверти семь, выпив больше, чем
собирался, и намного больше, чем следовало пить человеку в его положении.
Впрочем - с психологической точки зрения - алкоголь оказал положительный
эффект: ужасы первой половины дня отступили на второй план, и Эрик пришел
в более или менее благодушное настроение. Смесь пива и водки подкрасила
горизонты голубой краской; несмотря на беспросветные трудности, ситуация
уже не казалась безнадежной...
Сумел же он, в конце концов, выжить трое суток со дня ареста?!
Он проехал на метро до Проспекта Маркса, спустился по эскалатору в
центре станции, отодвинул барьер и пошел навстречу потоку пассажиров,
шедших с Площади Свердлова. Время было без пяти семь, час пик уже
закончился - Эрик без помех двигался против течения, слегка покачиваясь от
выпитого. Он достиг конца перехода, остановился у лестницы, ведущей на
Площадь Свердлова, и стал ждать.
Минуты текли.
В 7:25 он повернулся и пошел обратно на Проспект Маркса. Что делать и
где ночевать, Эрик не знал, однако вопросы эти, почему-то, казались менее
существенными, чем проблема отыскания туалета (выпитое пиво давало о себе
знать). Он поднялся на поверхность, зашел в ГУМ и долго бродил по первому
этажу в поисках уборной - но не нашел. Пришлось спрашивать у продавщицы из
отдела женского белья, а потом - в знак благодарности - покупать ей цветы.
(Эрик внезапно почувствовал себя галантным и утонченным человеком - из
чего с неумолимостью вытекало, что сначала следует дарить цветы, а уж
потом идти в туалет...) Но когда он вернулся с купленным в киоске через
дорогу букетом роз, его благодетельница куда-то подевалась, а никто из
остальных продавщиц белья букета брать не желал. Ситуация складывалсь
глупая, да и в туалет хотелось нестерпимо, так что он решил справить-таки
естественную нужду, а дальше - по обстоятельствам. Эрик дал густой толпе
покупателей донести себя до туалета, зашел внутрь и с наслаждением
помочился, однако при застегивании ширинки выронил букет на залитый мочой
пол. Некоторое время он размышлял: подобает ли воспитанному человеку
поднять цветы и помыть их под краном - или же следует купить новый букет?
Помыть - или купить новый... вот в чем вопрос! Он стоял, прислонившись к
стене, и грустно созерцал лежавшие возле писсуара розы... как вдруг
какой-то наглый мужик подхватил букет и проворно вышел из туалета. "Ну и
хуй с ним!" - с поразившим самого себя добродушием подумал Эрик и
направился к выходу. Он лучше пойдет сейчас в какое-нибудь кафе и выпьет
шампанского!
В кафе Эрик попал только с третьего захода - в "Московском" и "Космосе"
не оказалось мест, так что ему пришлось тащиться пешком почти до самой
Пушкинской - в кафе "Север". Он сел за столик на втором этаже, подозвал
пожилую официантку с острыми бегающими глазками, заказал шампанского и
мороженного.
Играла музыка, на небольшом пятачке посреди зала толкались парочки.
Кругом порхали девушки - на высоких каблуках, в красивых праздничных
платьях, с вычурными прическами... Эрику стало обидно - почему с ним нет
девушки?... Чем он хуже остальных?!... Отказавшись от самоубийственной
идеи позвонить Светке, он стал смотреть по сторонам, но, как назло, все
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг