Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   - Откуда ты знаешь?
   - Чувствую.
   Она невесомо присела на край кровати.
   - Что, подписал?
   - Подписал, - Франц нажал на кнопку, чтобы приподнять изголовье, но
кровать осталась в горизонтальном положении. - Что за черт!...
   - Электричества нигде нет - можешь не пытаться.
   - А свет в коридорах?
   - Говорю тебе, нет нигде.
   От нее исходил слабый запах духов и осенней свежести.
   - Почему ты не хочешь остаться на Третьем Ярусе? - спросила Таня.
   - А почему ты не хочешь уйти со мной на Четвертый?
   - Я тебе говорила: я боюсь.
   - И я тебе говорил: я не могу жить, не понимая.
   - А я тебе на это отвечала: ты все равно не сможешь понять все и до
конца.
   - А я тебе на это отвечал: я должен хотя бы попытаться.
   Поток серебристого света, струившийся в окно, плавно усиливался -
облачко, закрывавшее луну, сползало, уносимое ветром. Если б не зеленые
глаза, лицо Тани казалось бы сделанным из гипса.
   - Чушь! - с неожиданным озлоблением выдохнула она. - В какой дурацкой
книжке ты это вычитал? Такая чепуха не может быть настоящей причиной,
нормальный человек не поедет черт знает куда из-за выдуманного идиотизма!
Так делают только герои подростковых романов про покорение Антарктики! -
Таня захлебывалась словами. - Да скажи ты мне, наконец, правду, идиот...
мучитель...
   - Я тебе уже сказал. Постарайся понять.
   На несколько секунд стало тихо.
   - Извини. Я была не права, - Таня встала и отошла к окну.
   - Постарайся понять, - повторил Франц, - как бы книжно это ни звучало:
я не могу быть счастлив, не поняв произошедшего. Я должен дойти до конца.
   - Конца чего?
   - Конца Лабиринта.
   - А если у него нет конца? - по голосу Тани было слышно, что она
вот-вот заплачет.
   - Тогда я просто должен идти. В нужном направлении.
   - Нужном кому?
   - Мне. Для моего понимания.
   Раздались всхлипывания - тихие и жалостливые.
   - Перестань, малыш, - скривившись от боли, Франц сел на постели. - Иди
сюда.
   Черный силуэт у окна не шевельнулся.
   - Брось... - Таня вздохнула, сдерживая всхлипы. - Если б ты меня жалел,
то остался бы здесь.
   - А если б ты меня любила, то пошла бы со мной.
   - Я тебя люблю - ты это знаешь.
   Прежде чем ответить, Франц прислушался к своим ощущениям.
   - Знаю.
   Резким движением Таня повернулась к нему.
   - Может, все-таки останешься? Если мне не веришь, так хоть послушай
Фрица: здесь можно быть счастливым. Хочешь заниматься наукой? Занимайся -
физикой, математикой, чем угодно... Не хочешь математикой, разбирайся
вместе с ним в этом идиотском балагане, в котором мы живем. Ну, чего тебя
несет на Четвертый Ярус?
   - Я тебе уже говорил: сидя здесь, я ни в чем разобраться не смогу.
   - А как же Фриц? Он что, этого не понимает? - Таня шагнула вперед. -
Если хочешь знать, ты даже похож на него внешне - только без очков. Даже
имя, и то похоже!
   - Да при чем здесь имя?
   - При том: если он может быть здесь счастлив, значит и ты сможешь!
   - Не значит.
   - Ну, что тебе еще сказать? - было видно, что Таня старается
успокоиться.
   - Подумай еще раз, может...
   - Я уже подписал Постановление - ты знаешь.
   Таня шагнула вперед и опустилась на край кровати.
   - Знаю, - тихо сказала она. - А я подписала бумажку, что остаюсь.
   Стало тихо.
   Первым нарушил молчание Франц:
   - Слушай, если б ты согласилась уйти со мной, то, может, мы смогли бы
уговорить Фрица...
   - Я тебе говорила сто раз - я боюсь.
   - Боишься чего?
   - Всего: боли, голода, пыток, унижений... Боюсь неизвестности.
   - Кто сказал, что на Четвертом Ярусе тебя будут пытать? Да по всем
теориям Фрица...
   - Не знаю я ваших дурацких теорий. И не хочу знать - ни одна теория не
может предсказать то, что будет дальше.
   Франц откинулся на подушку.
   - Сначала ты перетащила нас - против моей воли! - с Первого Яруса на
Второй, - с закипающим раздражением сказал он, - а теперь, руководствуясь
столь же иррациональными аргументами, хочешь оставить здесь.
   Ответом было молчание.
   - Трудно с тобой. Ты не слушаешься голоса разума.
   - А ты? - Таня гневно повернулась к Францу. - Ты слушаешься? Только
законченный идиот попрется отсюда неизвестно куда!
   - Ты можешь разговаривать спокойно? Или хотя бы вежливо?
   Таня опять встала и отошла к окну.
   - Извини, - и после долгого молчания. - Я, наверное, пойду - мы с тобой
не договоримся...
   - Подожди, - Францу стало страшно, что она действительно уйдет. -
Подожди, я согласен - никакие теории не могут предсказать, что будет на
Четвертом Ярусе. Но предчувствия... предчувствиям ведь ты веришь?
   - У меня нет предчувствий насчет Четвертого Яруса, - голос Тани звучал
глухо и бесстрастно.
   - А у меня есть - насчет Третьего. Я чувствую фальшивку.
   - Ты не умеешь чувствовать. Ты умеешь только наблюдать и делать выводы.
   - Называй это, как хочешь, но здесь слишком чисто, слишком тепло...
Этот Фриц - слишком дружелюбен и слишком увлечен своей наукой... А при
этом не понимает и половины того, что происходит вокруг! Здесь есть что-то
от Первого Яруса: медсестры и врачи, разговаривающие на никому не
известном языке, какие-то таблетки...
   Таня резко обернулась и подошла к кровати.
   - Ну, тогда все сходится: раз Третий Ярус похож на Первый, то Четвертый
будет похож на Второй. Это, как раз, во что они здесь верят! - она опять
села на край постели и склонилась над Францем. - Может все-таки останешься?
   - Знаешь, чем наш разговор отличается от партии в шахматы?
   - Чем? - недоуменно переспросила Таня.
   - Тем, что после троекратного повторения позиции шахматные игроки
автоматически соглашаются на ничью.
   Какое-то мгновение Таня молчала, склонившись в темноте над Францем,
потом громко всхлипнула.
   - Ты... ты...
   На его лицо закапали слезы - это была неудачная шутка.
   - Извини меня, малыш, - торопливо сказал Франц, - я не хотел тебя
обидеть, - он притянул ее к себе за шею.
 
 
   4. Таня: Развязка 
 
   Осторожно, чтобы избежать щелчка, Таня закрыла дверь. Теперь: два
пролета по лестнице, двенадцать шагов до машины, двадцать два километра до
Города. А сколько лет до конца жизни? Ей всего тридцать три - остатка
жизни может хватить надолго.
   "Без Малыша - НЕ ХОЧУ ЖИТЬ!
   Тогда иди с ним вместе.
   А идти с ним - НЕ МОГУ! Легко ему говорить, когда он не знает, как эта
гадина мучила меня на Втором Ярусе".
   Она медленно пошла в кромешной темноте коридора, ведя рукой по стене,
чтобы не пропустить вход на лестницу.
   "А что ему до того?... Она ему, вроде, даже понравилась.
   Перестань, ну что ты городишь!
   А чего он оттолкнул ее в сторону, когда те начали стрелять?
   Добрый он, оттого и оттолкнул. А ты - дура! Скажи спасибо, что он не
помнит, что ты тогда в Лифте наговорила!
   Пускай вспоминает - мне до этого дела нет. Все равно он меня бросил!"
   На улице было темно, моросил дождь. Таня тихонько прикрыла дверцу
машины и пристегнулась, потом в последний раз посмотрела на черную глыбу
больничного корпуса и окно францевой палаты. Вот оно, рукой подать - на
стекле блестят дождевые капли. Какое у него было мирное лицо, когда она
уходила... Секунд десять Таня сидела, бессильно уронив руки на руль и
опустив голову. Все, пора.
   Она завела мотор и плавно, на малых оборотах, тронулась с места.
   "Господи, как теперь жить?
   А так - как раньше. До того, как встретила Малыша. И не кривляйся,
пожалуйста: выживешь. Поплачешь, помучаешься - и выживешь. Помнишь, как от
тебя Иван ушел? А до этого - Сашка?
   Да по сравнению с Малышом, Сашка и Иван - просто недоделки! Что ты их
равняешь!
   Не в том дело, что недоделки - дело в тебе! Ты всю жизнь прожила одна -
и выжила. А Сашка и Иван, а теперь Малыш, - даны тебе от щедрот... Много
ли, мало - но это избыток, добавок, подарок... несущественный для
выживания".
   Выхватываемое фарами из темноты, девственно пустое шоссе набегало на
машину монотонной нитью. Воздух со свистом разбивался о ветровое стекло.
Не сводя взгляда с дороги, Таня протянула руку назад и зажгла лампу под
потолком кабины. Затем, вытянув шею, посмотрела на себя в зеркало заднего
обзора: на левой скуле лихорадочный румянец, на правой - красноватый шрам
вылез из под толстого слоя грима, под глазами - черные круги и разводы
туши. Кошмар...
   "Ладно, сначала отплачусь, потом отосплюсь... поскорей бы до дома
добраться".
   Таня выключила свет и нажала посильней на акселератор - машина, урча
мощным мотором, плавно ускорилась до ста двадцати.
   "А зачем же ты своему Малышу изменяла, если так его любишь?"
   "Только б не было дома этого... красавца-мужчины. Дура я, дура... сто,
тысячу раз дура... Зачем дала ему ключи? А вдруг он сейчас заявился и
ждет? - на мгновение ее захлестнула паника. - Нет, он, помнится, собирался
за Город с ночевкой..."
   Таня облегченно вздохнула.
   "А-а, молчишь... нечего сказать? Что, может, Малыш тебе как мужчина не
подходил? Нет, сама говорила: с ним - лучше всех! Может, он тебе внешне не
нравился? Тоже нет: самый красивый, самый лучший. Может, у него характер
вредный? Опять же нет: самый добрый, самый умный, самый веселый! Как ты
могла спутаться с абсолютно чужим тебе человеком? Зачем?!"
   "А и вправду, зачем?" - неожиданно холодно подумала Таня.
 
   Танины воспоминания. Часть 1 
   Сколько она себя помнила - у нее либо никого не было, либо сразу двое.
А то и трое... Впрочем, трое бывало не очень часто - пожалуй, даже реже,
чем никого. Точнее сказать, только четыре раза и бывало... и, кстати,
третий появлялся лишь на короткое время и сразу же исчезал.
   Странно, она никогда не считала себя шлюхой... да и никто, вроде бы, не
считал, кроме сашкиной маменьки. Просто: опытная женщина.
   И ей никогда не приходилось лгать: зачем лгать, когда можно просто не
отвечать на вопросы? Она овладела этим приемом очень быстро. К примеру,
спрашивает он вечером: "Где ты была в два? Я тебе на работу звонил, а тебя
нет".
   А ты ему отвечаешь: "Давай потом поговорим, у меня сейчас голова
болит". Если произнести слово "потом" правильным голосом, то человек сразу
отстает.
   В первый раз она изменила своему возлюбленному, когда ей не было и
восемнадцати. Хотя, строго говоря, можно ли считать это изменой? - она
ведь с возлюбленным этим ни разу не спала и даже не целовалась. Да что там
целоваться... объяснения между ними - и того не произошло! Надо же, какой
дурой была: влюбилась по уши, чуть в обмороки не падала - а не смогла
уложить его в постель! Таня работала тогда в маленькой
архитектурно-реставрационной конторе и одновременно училась на вечернем -
времени не хватало катастрофически. И при всем при том: специально
вскакивала каждое утро на четверть часа раньше, припиралась на работу и
ждала, пока примчится Колька на своем мотоцикле!... Он всегда приезжал
минут за десять до начала рабочего дня: говорил, что движение не такое
сильное, - вот она и старалась... Однако ничего из этих утренних
тет-а-тетов не получалось: буркнут друг другу здрасьте и засядут за
работу, как хомяки за семечки. Колькин стол располагался позади таниного,
и та кожей спины чувствовала присутствие своего возлюбленного. Хуже того:
как только с улицы доносился звук приближавшегося мотоцикла (комната, где
они сидели, находилась на первом этаже), ее сердце поднималось к горлу и
оставалось там, пока не приходили остальные сослуживцы. Потом текучка дня
засасывала Таню, и она на время забывала о своих переживаниях - до тех
пор, пока не кончался рабочий день и Колька, надев кожаную тужурку, не
направлялся к выходу. И тогда ее волной захлестывало отчаяние, ибо он
уходил от нее в Неизвестный Мир Других Девушек - более симпатичных лицом и
с намного большей, чем у нее, грудью! Господи, ну не дура ли?...
   А потом была та командировка, где она познакомилась с Давидом.
   Странно, ее почему-то всегда тянуло к евреям - она даже подсчитала один
раз: из восемнадцати любовников, включая двух мужей, - семь евреев. Больше
одной трети - действительно, избранный народ! А может, это их тянуло к
ней... Один из любовников-неевреев неприязненно объяснял этот феномен ее
похотливостью: евреи - люди восточные, вот их на развратных и тянет. Чушь!
Восточных людей тянет на блондинок, а она - темная шатенка... и вообще, на
кожу смуглая.
   Ну, так или иначе, а первым ее любовником был как раз еврей. Да еще на
двадцать пять лет ее старше. В ту командировку они поехали втроем: Таня,
ее начальник со странной фамилией Желнораго и Давид Фельдман -
представитель Института Реставрации. Как только она увидала его за два дня
до отъезда, так сразу что-то опустилось внизу ее живота - она тогда не
поняла, что это значит. У Тани с детства на все события и эмоции были свои
физиологическии реакции:
   расстроена чем-то - тошнит, скучно - икает, устала - голова болит с
затылка, жалеет кого-нибудь - скулы сводит, будто лимонами объелась.
Однако чувство внизу живота не случалось с ней до этого ни разу. Лишь
испытав его еще раз (через полгода, совсем с другим мужчиной), Таня
поняла, что это знак ей такой: человек этот, если захочет, станет ее
любовником. Кстати сказать, с Колькой, своей первой любовью, она ничего
такого не чувствовала - а вот с Малышом ощутила с самой первой секунды.
   Как все командировки, эта началась с неприятного: путешествия на поезде.
   Встретились они прямо в купе и сразу легли спать: последний день перед
отъездом прошел в изматывающих хлопотах. Утром тоже торопились: поезд
приходил на их станцию в семь утра. Выгрузив багаж и сложив его пирамидой
Хеопса на привокзальной площади, Давид и Желнораго минут сорок спорили об
интригах неведомого Хрипловича: убивали время до открытия исполкома. Потом
Желнораго поплелся к начальству просить машину, а Давид пошел разузнавать
насчет "нулевого", как он выразился, варианта - автобуса. Таню оставили
сторожить вещи.
   Желнораго вернулся ни с чем: машину не дали, и они влились в неопрятно
колыхавшуюся толпу вокруг автобусной станции. Во время штурма автобуса
Таню отнесло в сторону от своих, а через полчаса дороги чуть не стошнило
от духоты на притиравшего ее к стенке отвратительного мужика. Лишь поняв,
чем рискует, тот ослабил напор, и она выжила.
   Автобус пришел на место лишь к полудню, и, навьюченные барахлом, они
потащились в Дом колхозника - места были забронированы заранее. Желнораго
и Давида поселили порознь с какими-то посторонними людьми, а Тане
(нечаянная радость!) достался одиночный люкс. Впрочем, "люксом" номер этот
назывался условно: просто комната с полутораспальной кроватью. Потом они
пошли смотреть церковь, из-за которой приехали, и Давид целый час

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг