- Он с ума сошел? - спросил Андрей.
- Нет, - ответил Без. - Это, наверное, Цибиус развлекается с биополем. Но
можно попытаться избавить Юрку от его влияния.
- Как?
- Пока не знаю. Что-то вертится в голове. Но не проясняется. Я сам-то
еле-еле живой. Не торопи, дай время покумекать.
Кремнев и Без замолчали. Юрка же в это время дико вращал глазами,
таращился на друзей, явно не узнавая их, и нес несусветную околесицу.
- Я пар-ти-зан. Я все зна-ю. Но вам, га-дам, ни-че-го не ска-жу. Луч-ше я
убь-ю вас из ав-то-ма-та...
Лобов пытался поднять руки для "выстрела", но у него ничего не получалось.
Видимо, и тело его тоже было не в полном порядке. Без хмурился, тер лоб,
вздыхал. Было похоже, что светлые мысли никак не хотели посещать его
голову. Вдруг он радостно потер руки.
- Я вспомнил! - повернулся он к Андрею. - В нем нужно пробудить какое-то
очень светлое воспоминание. Если разум его прояснится хоть на миг, считай,
что он спасен.
- А какое воспоминание? - спросил Андрей.
- Теперь думать тебе. Юра - твой друг. И ты должен его знать лучше меня.
Так что напрягись, пожалуйста.
И ребята, оставаясь в прежних позах, поменялись ролями. Теперь Кремнев
хмурился, тер лоб, вздыхал. Но вот он на что-то решился. Андрей подошел к
Юрке, тихонечко примостился рядом с ним, тяжело поднял руку, обнял друга и
начал ласковым голосом ему вещать:
- Жили-были дед да баба. И была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко,
не простое, а золотое...
"Что он несет? - промелькнуло в голове у Беза. - Какие-то дед, баба, Ряба.
Свихнулся тоже, что ли?" Но тут мальчик заметил, как подобие улыбки
промелькнуло на лице Лобова.
- Не останавливайся! - сказал Без Кремневу, - Кажется, есть просвет.
И Андрей продолжил повествование про золотое яйцо. К концу его лицо Юрки
прояснилось совсем. Он осмысленными глазами посмотрел на Кремнева и
неуверенно произнес:
- Андрюха, это ты?
- Я, Юрк, я, не сомневайся!
- Все как в тумане, ничего не соображаю. Что со мной было?
- Да так, немного шарики за ролики заскочили. Ты не переживай. Все мы
здесь немного того... Теперь, Юрк, ложись и спи. И приказываю ради Даны:
перед сном ни о чем не думай, кроме курочки Рябы. Иначе опять... того...
Обычно Лобов терпеть не мог, когда ему приказывали. Поэтому Андрей и
добавил "ради Ланы". Почувствовал Кремнев, что из-за этой девочки
мужественный Юрка пойдет на. все.
Андрей и Без вышли в коридор.
- И что это ты ему плел про какую-то курицу? - сразу же подступился к
Кремневу Без. - Не понимаю, как у Юрки прояснились мозги от подобной
ахинеи?!
- Это не ахинея, - улыбнулся Андрей, - а старая русская сказка. Обычно ее
в детстве ребятишкам рассказывают. Когда я начал соображать, что бы такое
сказать Юрке для прочищения мозгов, то вспомнил про сказки. Вот и решился.
Выбрал самую незатейливую, но теплую. Ведь сказка - это детство, мама,
бабушка.
Андрей застенчиво улыбнулся, а Без помрачнел и выдавал силком из себя:
- А мне мама в детстве песенки пела. Я помню. Ты здорово придумал со
сказкой...
Ночь прошла относительно спокойно. Видимо, предел давления на психику был
биополем исчерпан. К утру ребята ощущали лишь небольшое недомогание в
теле. Завтрак им привезли прямо в комнаты. Он был тоже обильным, но
налегать на пищу друзья не стали, памятуя вчерашнее испытание.
Обслуживала их все та же Яка Косовна. Укатив тележку с ' едой, она
вернулась снова, распорядившись как прежде:
- За мной!
Друзья перечить не стали и гуськом поплелись за мужеподобной теткой. Яка
привела их к какой-то железной двери, открыла ее и немного мягче сказала:
- Проходите.
Когда Андрей, шагнувший за порог неизвестного помещения, поравнялся с ней,
Яка вдруг шепнула ему:
- Держитесь!
Кремнев заглянул ей в лицо и увидел то, чего не замечал раньше:
темно-серые глаза Яки светились состраданием.
Дверь за ребятами тяжело захлопнулась, заскрежетал внутренний замок, и они
остались в комнате одни. Помещение было большое, его можно было назвать
даже громадным. Потолки высокие, а противоположная от двери стена в
полумраке вообще еле-еле просматривалась.
- Ну и чо? - спросил Лобов.
- Поживем - увидим, - сказал Без. - Но готовьтесь к худшему.
Минут пять ничего не происходило. Затем невидимые приборы освещения стали
постепенно гаснуть, и, наконец, в комнату пришла полнейшая тишина и
темнота.
- Я понял, - зашептал Без Андрею и Юре. - Манипуляция номер три - это
поддержание эмоционального биополя страхом. Ведь они решили, что мы -
нормальные, но заболевшие дети нашего измерения. Эта болезнь называется
"недо". То есть мы не добираем эмоций. Таких больных здесь все-таки
стараются вылечить, правда, чудовищными методами.
- А "пере"? - спросил Кремнев, вспомнив определения доктора-попугайчика.
- К такому разряду, к сожалению, отнесли Лану. Она перенасыщена эмоциями и
даже переступила запретную черту. Лана незаконно общалась с вами, читала
ваши книги, не любила питаться страхом. Таких считают уродами,
преступниками и относятся к ним соответственно.
- Значит, нас сейчас запугивать начнут? -спросил Лобов..
- Выходит, так. А пока давят на психику темнотой. Думаю, что на этом они
не остановятся. Цибиус очень любит всяческие ужасы, загнет что-нибудь
сверхъестественное.
- Держись, братва! - спокойно сказал Юрка.
...Без, Андрей и Юра стояли на широкой площади незнакомого старинного
города. На них были надеты холщовые рубахи и штаны из такой же материи. На
руках и ногах звенели тяжелые железные цепи. Ребята находились в толпе
детей, которые тоже были закованы в кандалы. Перед ними возвышался
постамент, на котором стояло богатое, обитое бархатом кресло. В нем
восседал грузный краснолицый мужчина. Минуту он внимательно разглядывал
детей, потом встал и начал говорить:
- Вы - дети еретиков и еретичек. Родители ваши уже давно лижут раскаленные
сковороды в аду и варятся в кипящей смоле. Души их никогда не обретут
покоя. Та же участь ждала бы и вас, не приди наш Священный Совет к
разумному решению. И простой рыбак, и прачка знают, что яблоко от яблони
недалеко падает. И ваши стопы тоже устремились бы на жизненном пути по
греховным тропинкам. Мы решили не допустить этого, так как наши сердца
стремятся к добру. Ваши тела предадутся очистительному огню. Души будут
спасены, и Бог останется с вами!
Лобов услышал, что кто-то рядом с ним громко всхлипнул. Юрка повернул
голову. За его спиной стояла девочка лет двенадцати. Сначала ему
показалось, что это Дана. Девочка тоже была золотокудрая, но глаза у нее
напоминали агат. Очень симпатичная была девочка.
- Ты чего? - спросил ее Юрка.
- Страшно, - ответила та, прикладывая ладони к щекам. - Сожгут ведь.
- Как сожгут?
- Разве ты не слышал, что сказал Главнейший Священного Совета? Наши тела
будут преданы очистительному огню, чтобы потом мы не грешили.
- Бред какой-то!
- Но так и будет, - по щекам девочки покатились крупные, почти что с
лесной орех, слезы.
И только сейчас до Лобова дошла ситуация, в которую они попали. Юра скосил
глаза на друзей. Лицо Андрея покрывали красные пятна. Без стоял, сжав
кулаки, и что-то бормотал. Юрка расслышал что-то похожее на голубей.
"Гуля, Гулька..." - шептал Без. "И при чем тут голуби? - удивился Лобов. -
И вообще они играют с нами в какие-то глупые игры. Ведь это же все
лечение. Никого, конечно же, не сожгут. Постращают немного, только и
всего. Чего это все так разнервничались?"
Но тут мимо них прошмыгнул человек маленького роста с факелом в руке.
Человечек пробежал метров десять и сунул факел в огромную кучу дров и
хвороста, наваленных неподалеку от постамента. Сухое топливо занялось
мгновенно. Сейчас же из толпы зевак, стоявших сзади детей, отделилось
несколько человек. Они подошли к малолетним узникам, стали хватать их и
тащить к костру. Послышались рыдания, крики, стоны. Лобов стал беспомощно
вращать головой, надеясь на чью-то неожиданную помощь. Но никто не
бросился освобождать детей. Ему казалось, что зеваки даже рады подобному
исходу этой ужасной драмы. Сзади Лобова раздался крик. Мальчик обернулся.
Двое дюжих мужиков вцепились в ту самую черноглазую девочку.
- Помоги мне! - крикнула она.
Но что мог сделать скованный цепями мальчик?!
Девочка отбивалась как могла, но ее волокли по земле, били ногами. Она
повернула голову, и Юрка увидел ее глаза, полные страдания. Взгляд их был
обращен к нему, Юре Лобову. Юрка сделал шаг, другой, третий. Четвертого у
него не получилось. Грубые руки оторвали его от земли и поволокли
навстречу бушующей погибели. Страх заполнил каждую клеточку его существа.
И вот он уже почувствовал на коже жгучее дыхание смерти. Короткий полет в
воздухе, и горячие языки пламени начали лизать тело. Больно! Было
нестерпимо больно! Жизнь кончалась...
Юрка открыл глаза. Он находился в раю. Да, ужасная комната для манипуляции
номер три показалась ему раем. Рядом на стульях сидели Андрей и Без,
целехонькие и не обгоревшие. Перед Юркой промелькнули агатовые глаза, и он
закрыл лицо руками, еще горячими от недавнего испытания.
- Страшно! - услышали друзья его шепот.
- Успокойся, - как можно мягче сказал Без. - На сегодняшний день у нас,
пожалуй, все позади.
- Да, позади, - Юрка оторвал руки от лица. - Но успокоиться я не могу.
Потому что совершенно точно знаю: это когда-то было на самом деле. И та
девочка...
- Но жить-то надо, - присоединился к Безу Андрей. - Не трать сейчас силы.
Вспомни, нам нужно спасти Лану, но, может быть, ты хочешь, чтобы она на
всю жизнь осталась в этой ужасной Сфере и ее мучали так же, как мучают
нас? Возьми себя в руки, пожалуйста!
Лобов горько вздохнул и затих. В двери заскрежетал ключ. На пороге
появилась Яка Косовна. Увидев ребят живыми и невредимыми, она чуть заметно
улыбнулась и сказала:
- Я рада видеть ваши лица ожившими. Похоже, что прекрасное лечение Цибиуса
пошло вам на пользу. Сейчас вам подадут хороший ужин. Кушайте, не
стесняйтесь. А завтра вам разрешено гулять по территории нашей клиники.
Это позволил ваш лечащий врач.
Когда ребята остались одни. Без сказал:
- Она намекнула на то, что мы можем вести себя более свободно. Поэтому за
ужином подкрепляйтесь на полную катушку.
ГЛАВА 7,
в которой появляется Лана
Хорошее слово - свобода! Легкое. Особенно тогда, когда она добыта с таким
трудом. Правда, беспрепятственное шляние по территории Сферы еще нельзя
было назвать полной свободой. Но ребят пока устраивало и это. Основательно
позавтракав, они выскочили на улицу. Как там было хорошо! Пригревало
затуманившееся осеннее солнышко, над головами голубело небо, успокаивающе
позванивал золотыми листьями родной лес. Чирикали в нем беззаботные пташки.
Друзья остановились невдалеке от своего корпуса, не зная, куда же им
двинуться дальше.
- Нужно искать корпус "пере", - сказал Без. - Но где?
- Давайте порассуждаем логически, - предложил Кремнев. - Если здесь
считают таких, как Лана, опасными, значит, корпус либо охраняется, либо
огорожен забором. Такой объект можно отличить от других сразу.
- Голова! - похлопал друга по плечу Лобов. - Пошли.
И ребята прогулочным шагом затопали по территории Сферы, зорко
всматриваясь во все строения, попадающиеся им на пути. Вскоре они вышли на
просторную площадь, где возвышалось единственное здание, обнесенное
забором.
- Похоже, что мы у цели, - прошептал Без. - Но как туда пробраться? Даже
перебежать площадь незамеченными мы не сможем. Не стоит и пытаться. Сорвем
все дело. Нужно придумать какой-то хитроумный план.
Без, Андрей и Юра поспешно ретировались к своему корпусу. Там они сели на
скамеечку под липами и задумались. Но ничего путного в головы не приходило.
- Лямбли-дрямбли, - вдруг раздался сзади чей-то ломающийся басок.
Ребята оглянулись. За их спинами стоял молоденький санитар, которого они
мельком видели в корпусе. Санитар щерил рот, выставляя напоказ неровные
желтые зубы. Было похоже, что это заменяло у него улыбку.
- Каня, - ткнул он себя пальцем в грудь.
Каня подошел к скамейке и пихнул Лобова, сидевшего с краю. Юрка понял, что
ему нужно подвинуться, и с неохотой сделал это. Разговаривать о тайных
делах при Кане было нельзя, и все четверо молчали. Юрка от нечего делать
полез в карман, достал перочинный ножик и начал строгать им липовый прутик.
- Дай, дай, дай, дай! - вдруг раздался отчаянный крик Каии.
Ребята посмотрели на санитара. Губы его тряслись, а руки жадно тянулись к
ножу.
- Еще чего! - нахмурился Юрка и отодвинулся от Кани. - Ножик мой ему
нужен! А ключ от квартиры, где деньги лежат, случайно не нужен?
Лобов встал, отошел от скамейки на несколько шагов и положил ножик в
карман.
- Ма-ма-ма-ма! - закричал Каня, закрыл лицо ладонями и побежал к корпусу.
- Жалко Каню, - вздохнул Без. - Здесь его лечили и, видимо, перелечили.
Сделался он от их могучих лекарств почти что дурачком на всю жизнь. Теперь
здесь санитаром работает, так как в другом месте таких не берут. По
крайней мере, так рассказывает народ в городе. Нож, конечно, жалко, но
Каню мне, например, еще больше...
Лобов понял, что напрасно он обидел беззащитного Каню из-за какой-то
безделушки. Ведь в магазинах его города таких ножей можно купить сколько
угодно.
- Да отдам я ему нож, - буркнул он. - Эка невидаль! Пусть не воет.
Андрей посмотрел на Юрку, немного подумал и сказал:
- Но не просто так. На этот нож нужно будет выменять у Кани три санитарных
халата и шапочки. Сечете? Как ты думаешь, - обратился он к Безу, - сможет
ли Каня достать нам халаты, хотя бы бывшие в употреблении?
- Наверное, сможет, - неуверенно ответил тот. - По крайней мере, попробует
точно. А если и попадется, то какой может быть с него спрос?
- Тогда нужно вернуть Каню.
Без отправился в корпус и вскоре вывел оттуда заплаканного санитара. Каня
взял нож из рук Андрея и показал Лобову язык. Но Кремнев перехватил его
руку, отобрал нож и показал Кане пальцем на халат и шапочку. Это
объяснение жестами Кремнев проделал три раза. Вскоре до Кани дошло, что от
.него требуется. Он радостно закивал головой и поманил Беза пальцем,
махнув рукой в сторону корпуса.
Вернулся Без минут через десять без Кани, но и без бывшего лобовского ножа.
- А где халаты? - обиженно спросил Лобов.
- Они у меня в комнате под матрасом, - сказал Без. - Каня открыл для меня
кладовую, а там этого добра завались! Так что после обеда снаряжаем
.экспедицию к Лане.
Три серые фигурки бесшумно двигались по коридору корпуса. И вряд ли кто из
аборигенов узнал бы в них пациентов самого великого Цибиуса, поступивших
сюда лишь днем ранее. В коридоре никого не было, и пока все шло хорошо. Но
у самых дверей ребята столкнулись нос к носу с Якой Косовной. Она
бесцеремонно схватила Кремнева за руку и сдвинула с его лба шапочку.
Андрей умоляюще заглянул ей в лицо, ища в глазах сострадание, однажды
виденное им. И увидел. Яка Косовна ничего не сказала ребятам, только
вздохнула. Она вернула шапочку Кремнева на место и быстрыми шагами
удалилась в свой кабинет. Друзья вышли на улицу.
- С чего это она нам помогает? - спросил Лобов.
- Видимо, есть причина, - сказал Андрей. - Может быть, когда-нибудь мы
узнаем о ней.
На территории Сферы никто не обратил внимания на трех санитаров, деловито
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг