- Бабуля, там у нас стрельцы не проходили? Надо сдать задержанного в
тюрьму.
- Чего? - не понял Митька, сидящий на полу и завязывающий лапоть.
- Как скажешь, Никитушка, - подмигнула мне Яга. - Ах ты ж, напасти
какие... Шпионы расползлись, как тараканы поганые! Всенепременно надо в
тюрьму, там ужо с него спросят...
- Да вы что?! Баба Яга! Никита Иванович! Вы что ж, не признали? Это ж я -
Митька!
- Кто? - сощурился я. - Вы, гражданин, здесь горбатого не лепите, у нас с
военными разведчиками разговор короткий - за уши и к стенке!
- А еще честным именем сотрудника милиции прикрывается, - возмущенно
поддержала Яга, - Митька, говорит, я! Да ты нашего Митеньку в глаза-то
видел? Он парень молодой, ни усов, ни бороды не носит, ликом светел и одет
по-русски. А теперь на себя посмотри, нехристь басурманская!
Бедолага встал и торопливо ощупал себя со всех сторон. Потом до него
дошло... Он сорвал с головы пестрый тюрбан, почему-то украшенный турьими
рогами, сбросил с плеч большой мешок из-под муки с прорезями для рук и
головы, снял непонятный платок, обернувший его бедра, как клетчатая
шотландская юбка, стер подолом рубахи слой дегтя с лица и окончательно
отлепил полуоторванную бороду из лисьего меха.
- Вот он я!
Под нашими тяжелыми взглядами Митька неуверенно потоптался и пустился в
торопливые объяснения, не дожидаясь законных вопросов:
- А че я? Че сразу я? Вы ж сами сказали - "не привлекая внимания". Так мою
рожу каждая собака в Лукошкине знает. Козе понятно, что, раз человек из
милиции интересуется, значит, дело уголовное. Рази ж тут кто правду
скажет? Ну вот, переоделся. Сам от купцов заезжих слышал, будто страны
есть, где люди черны, аки бесы! Ну, я и... дегтем лицо и руки... слегка
того... Костюмец подобрал, опять же, чтоб не узнали. Да ежли б энти
узкоглазые меня палкой по затылку не шарахнули, я б их сам всех в один
ковер запихал и узлом завязал на память!
- Митька, - еле выдохнул я, почти умирая от хохота, - а рога бычьи какого
лешего к тюрбану присобачил? Негры, они, конечно, черные, как бесы, но
безрогие, честное слово...
- Правда? - искренне огорчился он. - А я уж думал еще и хвост сзади
привесить... Не рискнул, мальчишки б засмеяли.
- Ладно, - отдышались мы с Ягой. - Судя по всему, внимания к операции ты
не привлек. Теперь покажи, Христа ради, чего ты тут накалякал?
- Где? Дык... писал я тут. Не видно разве? Даже обидно как-то... Вот ведь
нормальными буквами, разборчиво: "ничавонетутиисшоулафкахтоженету".
- Бабуля, это кто ж его, молодца, так грамоте обучил?
- Знамо кто - Филимон, дьяк думского приказу. После дела царского они,
почитай, неделю безвылазно в его домишке сидели. Ты ж сам приказал, чтоб
он премудрость эту книжную, как там... форсировал! Вот он и подошел со
всем старанием...
- Ясненько... Ну что ж, шпион африканский из дружественной Нигерии, марш в
баню! Как отмоешься, иди спать, устный доклад отложим на завтра.
К себе наверх я поднимался с тяжелым сердцем. Можно ругать Митьку за все
грехи, но одно ясно без проверок: если он ничего не нашел, то в городских
лавках черного материала нет! Толкнув дверь, я шагнул в свою комнату, и...
кто-то сзади набросил мне что-то на голову и стал душить. Нападающий явно
превосходил меня силой и весом, так что перебросить его через себя мне не
удалось. Уже тускнеющим сознанием я сообразил прекратить бессмысленную
борьбу с зажавшими мое горло лапами и, опустив левую руку, резко ударил
противника в пах. Я попал туда, куда надо... Нападавший охнул и ослабил
захват. Я вывернулся, кое-как сорвал с головы кусок мокрого шелка и, едва
не падая, повис на двери. В слабом лунном свете была видна массивная
мужская фигура, скрючившаяся в углу. Внезапно человек поднялся, блеснула
узкая полоска стали, но он напрасно решил, что все будет так просто.
Оттолкнувшись левой ногой от порога, я повис на руках, и, используя силу
движения двери, ударил врага пяткой в грудь. Мужчину снесло к окну, через
которое он и вылетел с торжественным звоном!
- Никитушка! Что с тобой, касатик?! - Ко мне бежала перепуганная бабка с
ухватом наперевес.
- Все... нормально... - слова давались с трудом, видимо, негодяй все-таки
сильно пережал мне горло.
Яга все поняла без слов, быстро осмотрела спальню, ткнула ухватом под
кровать и высунулась в окно.
- Убег... - с сожалением доложила она. - Что ж это такое деется? Из-за
каких-то тряпок на самого участкового злоумышленничать надумали... Не дело
это. С утра потребую, чтоб наряд стрелецкий цельные сутки, в две смены,
терем наш от злодеев охранял!
- Терем им не нужен. Им нужен я... почему?
- Нет уж, милок! - строго заявила Яга. - В прошлый раз, чтоб до тебя
добраться, шамаханы дом мой жгли, красного петуха пускали. А в энтот раз
чего удумают? Ну как порохом взорвут?!
- Уф... прямо какие-то арабские террористы... Что это?
- Где?
- Да вот. - Я поднял с пола кусок черной материи. - Шелк. Он набросил мне
это на голову. Между прочим, цвет тот самый, как в ориентировках по поиску
похищенного товара.
- Ну и что с того?
- Не знаю. Пока не знаю. А Митька где?
- В бане, где ему быть, - пожала плечами разгоряченная старушка. - Дак...
и вправду, чей-то долго его нет... Не случилось чего?
Мы поспешили вниз. Баня находилась во дворе, рядом с порубом. Судя по луже
воды и следам сапог, здесь тоже не обошлось без покушения. Боже ты мой,
если они ему хоть что-то сделали! Я рванул дверь баньки. Показалось
густейшее облако пара, и грозный Митькин голос визгливо проорал:
- Не подходи! Живым не дамся! В то же мгновение на нас с Ягой выплеснулся
целый жбан кипятка! Как мы умудрились отпрыгнуть в стороны - ума не
приложу. Мне, человеку молодому и тренированному, это далось с трудом, что
уж говорить о бабкином прыжке с кувырком-переворотом...
- Митька, дубина! Не дури! Это я, слышишь.
- Ба... воевода-батюшка? - недоверчиво спросил он, и из облака пара вышел
красный, как вареный рак, наш вымытый сослуживец. Он прикрывался
деревянной бадейкой и выглядел несколько напуганным.
- Что случилось?
- Так и я о том же спросить хотел. Случилось чего?
- Давай первый рассказывай.
- Че ж тут скажешь? Моюсь, согласно вашим начальственным указаниям. Вроде
кто-то в дверь - шасть! Я смотрю - мужик, весь в черном, глаза злые, а в
руке. ножик. Так, думаю, не колбасу он сюда резать пришел. А зачем? Ну,
спрашивать не стал, просто дал ему, вон, шайкой по зубам - он за двери и
выпал. Я - к котлу с кипятком, полную бадью зачерпнул, жду... тут дверь
опять открывается. Ну и все... я как... а это вы... Предупреждать же надо!
- Вот мы и бежали, чтоб тебя, дурака предупредить, - заворчала Баба Яга,
она уже дважды поднималась из горячей лужи и дважды поскальзывалась вновь.
На третьей попытке она плюхнулась и разразилась полновесной бранью, так и
сидя в грязи: - Что ж ты, охальник, на пожилых людей кипятком-то плещешь?
Мало тебя не пырнули, мало Никиту Иваныча не придушили - так то хоть
враги! А на меня что ж, свои же сотрудники покушения устраивают?!
Мы кинулись спасать рассерженную старушку. Митька, отбросив шайку, шагнул
шире, чем я, и легко поднял Бабу Ягу. Но, узрев перед собой голого
мужчину, моя домохозяйка аж побурела и возопила как резаная:
- Пусти, бесстыдник!!! Хоть бы срам ладошками прикрыл!.. Да я из тебя!..
Договорить бабке не удалось, Митька послушно разжал руки, и Яга вновь
грохнулась в лужу! Грязь так и брызнула взрывом во все стороны. Теперь уже
мы все трое были "чистыми", как чушки.
- Ирод... - тихо и со значением произнесла бабка.
Я деликатно поставил ее на ноги. Митяй не нашел ничего умнее, как
поклониться нам до земли и, сверкая голыми ягодицами, упрыгать назад в
баньку.
- Иди и ты с ним, касатик. Чистое белье я принесу. С тер... как это?
террористами твоими завтра разберемся, есть у меня одна задумка. Утро
вечера мудренее...
До завтрака Яга хранила таинственное молчание. После чая она села напротив
меня и сама начала серьезный разговор:
- Вот что, Никита Иванович, ты у нас начальник, тебе и решать. А только я,
старая, одно предложение имею. Хочу на операцию пойти.
- Что-нибудь серьезное? - встревожился я. - В вашем возрасте ложиться на
стол к хирургу - дело рискованное. Кто оперировать-то будет?
- Оперировать? - не сразу уловила бабка. - Ну, я ж говорю, ты начальник,
ты и оперируй!
- Я?!
Похоже, мы действительно не понимали друг друга. Выдержав долгую паузу и
сложив в уме два и два, я понял... Поэтому постарался сделать серьезное
лицо:
- Итак, каков же план вашей операции?
- Хочу я тех варнаков найти, что на вас с Митькой вчера злоумышленничали.
- Мысль дельная. А как? Кота по следу пустим?
- Нет. Вот смотри, я стеклушки под окном подобрала. Видишь, вот на этом и
этом кровь запеклась. Видать, порезался, вражина... А вот и зуб коренной!
У самой баньки, в грязи валялся. Напарник-то твой хвастал, будто бадейкой
злодею по мордам угодил? Так и есть, вот она, улика-то, зуб выбитый. По
ним и найдем.
- М-м... весьма проблематично... В Лукошкине народу завались, если
стрельцы начнут хватать всех беззубых или с порезом на пальце, то у нас
поруба не хватит. Да и как идентифицировать группу крови на стекле с
группой крови подозреваемого? Здесь нужна профессиональная медицинская
экспертиза.
- Запутал ты меня... - поморщилась Яга. - Замудрил совсем словами, своими
учеными. Об экспертизе (прости ее, Господи) вашей я отродясь не слыхивала,
а вот на крови человечьей завсегда поворожить можно. Прикрой-ка дверь да
Митьке скажи, чтоб не пускал никого, - я колдовать буду.
На самом деле в этом нет ничего особенно интересного, Яга колдует по
старинке. Технических приспособлений - минимум, химикатов никаких, но
разных ингредиентов, типа сушеных ящериц, лягушачьей икры, куриного помета
и прочей дурно пахнущей прелести, - в избытке. Все по баночкам, по
горшочкам, по коробочкам, на специальных полочках, чтоб с кулинарными
специями не перепутать. А то еще всыплешь ненароком в суп вместо перца
толченые мышиные мозги...
- Кровь, кровь! Руда, руда! На три стороны свет, на четвертую ночь. Из
сырой земли точит, точит вода - одолеть ее никому невмочь. Как на крестный
ход не звонит звонарь, не разбить ветрам - камень Алатырь... Во степи
гора, а на ней алтарь, как на алтаре том лежит Псалтирь. От ее страниц
свет по времени, а сама от старости зелена... О хозяине, роду-племени,
говори, руда-то, что велено!
За точность текста я ручаюсь, а вот что конкретно и в каком количестве
Баба Яга сыпала в это время в глиняную миску, чем заливала, сколько раз
плюнула... уже не запомнил. Главное, что после стиха она сунула в это
месиво осколок стекла с размазанной капелькой крови, и над мисочкой
заиграло розоватое сияние.
- Отвечай мне, кровь человеческая, - чьего ты роду-племени.
- Охранники мы, - тонким голоском пискнула склянка. - Служим у немецкого
посла с самого своего рождения, поэтому роду-племени не ведаем.
- А кто твой хозяин, как имя его?
- Посла немецкого? - уточнила кровь.
- Ты мне из себя дуру-то не строй! - прикрикнула Яга. - На фига мне твой
посол сдался?! Ты прямо говори - из чьего тела будешь?
- Так и говорю прямо - охранник Ганс Гогенцоллерн.
- Кто?! - обомлел я, не в силах сдержать удивления. - Это не тот
Гогенцоллерн, что является высококняжеским родом Германии? Автомобильный
магнат, подмявший под себя половину промышленности, блестящий аристократ,
еще со времен саги о Нибелунгах, и постоянный претендент на императорский
престол?..
- Нет, - хорошенько подумав, решила кровь, - я бы знала. Видимо,
однофамилец.
- А зачем же твой хозяин нашего участкового душить удумал?
- Понятия не имею. Я за него не в ответе. Еще вопросы будут?
- Еще че спросить? - просемафорила Яга.
- Какой она группы? - брякнул я первое, что пришло в голову.
В криминалистике очень важно знать правильный состав крови
подозреваемого...
- Какой ты группы? - певуче повторила бабка.
- Да вы че?.. - ошарашенно пропищала капля. - Ну и вопросики, однако... Я
что ж, по-вашему, сама себе медицинский анализ делала?!
- Тогда... претензий не имеем, - переглянулись мы.
- Честь имею откланяться. - Розовое сияние исчезло.
- Записать-то успел?
- Естественно... - Я на минуту оторвался от планшетки: - Зуб тоже будем
допрашивать?
- А то...
Баба Яга взяла другую миску и повторила ту же процедуру, на этот раз
заменяя слова "кровь" и "руда" на "кость" и "зуб". При минимальных
исправлениях ритмика стиха не изменилась и определенная напевность была
сохранена. Как видите, я тоже стал немного разбираться в колдовстве...
С выбитым зубом провели схожую беседу, он отвечал так же охотно, хотя
почему-то шепелявил:
- Хожаин мой охранником шлужил у пошла немецкого, а шовут его Шора Шуков.
- Жора Жуков? - Я опять не поверил своим ушам. - Бабуль, а он не
издевается над нами?!
- Не посмеет... - отмахнулась Яга. - А что такого, имя как имя...
- Да как сказать... Слушай, а у вашего посла, что вся охрана состоит из
таких знаменитостей?
- Не жнаю... Мажепу помню, Бурбонов двое, Романов ешть, Ротшильд, ну и Ху
Ши Мин вроде - вам то жачем?
- А вот это не твово ума дело! - обрезала бабка. - Тут мы вопросы задаем.
Пиши, Никитушка, все фамилии ихние пиши, потом разберемся.
- Э-э... мужик! - заволновался зуб. - Ты там не укаживай... А то шкажут,
будто я опять вшех жал ожил...
- Так, значит, были прецеденты? - сощурился я.
- Ничего не жнаю! Я жа хожаина не ответчик... Когда с допросом было
покончено, мы попытались суммировать полученные сведения.
- Итак, удалось выяснить, что двое охранников из штата германского посла
(а именно Ганс Гогенцоллерн и Георгий Жуков) совершили акт разбойного
нападения на сотрудников уголовного отдела центрального отделения милиции
города Лукошкино. Вопросы... Зачем они это сделали? Знал ли об их
действиях посол и какова его роль в этом деле? Можно ли из-за куска
черного шелка, брошенного преступником, вывести версию о наличии некой
связи данного покушения с делом о краже черной ткани?
- Че тут думать-то? Действовать надо! - решительно хлопнула кулачком по
столу Баба Яга. - Берем стрельцов и айда в немецком посольстве шерудить.
Пусть узнает немчура проклятая, как на нашу милицию рот разевать!
- Не выйдет... - призадумался я. - Посол - лицо неприкосновенное, и двор
посольский обладает дипломатической неприкосновенностью. Без ордера на
территорию суверенного государства вторгаться не будем, отсюда и до
международного конфликта недалеко... Митьку с записочкой к царю отправлю,
пусть там оформят все документы, мы после обеда заедем, заберем. А уж
вечерком, во всеоружии, вежливо заглянем к нашим немецким друзьям.
- Уж больно мудрено, - поморщилась Яга, вставая из-за стола и натягивая
душегрейку. - По мне - так пошли бы прямичком и спросили без всяких там...
Ну да ладно, ты молодой, тебе видней. Сейчас-то куда идем?
- Все по плану. - Я тоже встал, накинул китель и взялся за фуражку. - А по
плану у нас визит на мануфактурный склад гражданина Кирокосьянца А. Д. Ну
так что, пошли?
Митька с запиской дунул к Гороху. Его при царском тереме все знали и на
аудиенции к царю в прихожих не томили. Я встретил у ворот стрелецкого
старшину Еремеева, рассказал о ночном происшествии, наказав поставить у
терема охрану и прислать трех стрельцов за нами на армянское подворье. Мы
с Ягой неторопливо отправились пешком. В Лукошкине нас узнавали и
приветствовали снятием шапок, для простого люда мой мундир был вполне
начальственным, хотя и не таким богатым, как, например, у тех же стрельцов.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг