На опыте, на факте ему доказал: зажгли фонарик, и действительно поползли,
закишели, забегали - все к свету. Подарил-таки!
Уж не помню, успел ли я ему и спасибо сказать. Прямо так ночью и
помчался обратно в Коунрад, ребят своих разбудил, а те к Окизову. Его с
кровати подняли. И ничего я с ними не мог поделать.
"Ребята, - говорю, - да ведь ни к чему ночью-то! Для моего фотоэлемента
свет нужен, элемент-то еще не заряжен".
Окизов сердит на то, что его среди ночи разбудили. Услышал он мой
разговор с ребятами да и говорит мне:
"Так, значит, сейчас ты не можешь лампочку зажечь? Надо солнца ждать?
А на что мне твоя лампочка при солнце, когда и так светло? Плохое твое
изобретение, заочный инженер! Не дам меди!" - И снова на кровать завалился.
Ну уж тут и я из себя вышел. Трясу его за плечи: "Подожди, Окизов,
засыпать! Дай хоть объясню тебе!"
А он то ли взаправду, то ли нарочно - захрапел на всю комнату, и
ничего с ним не поделаешь.
Утром я его встречаю и говорю:
"Выспался, Окизов?"
"Выспался".
"И сил сном набрался?"
"И сил набрался".
"Так пойми же ты, что и мой фотоэлемент вот так же действует. Только
он днем, при солнце, сил набирается, а ночью работает. Солнце мои лампочки
днем силой заряжать будет, а ночью они гореть будут".
Ну как ему иначе объяснишь? Главное понял, однако.
Среди моих товарищей - молодых туркмен - уже многие электротехнику
знали и физику, а этому не пришлось еще в советской школе учиться. Ну да
ничего, думаю, мы его тоже скоро подкуем насчет электрификации.
Зарядил я в тот день светом свои фотоэлементы, а вечером Окизов хлопал
в ладоши от удовольствия, глядя на маленькую горящую лампочку, и, несмотря
на то, что уже поздновато было, сам побежал к директору. А мы остались
дожидать.
Вернулся Окизов совсем в другом настроении. Видно было, что директор
хорошим ушатом воды его окатил.
"А ты меня не обманул, заочный инженер?" - спрашивает Окизов.
"Как это обманул? В чем?"
"А в том, что, может быть, ты этот самый... элементик от карманного
фонаря где-нибудь спрятал, от него и ток брал. Такие случаи, говорят, были.
Какой-то изобретатель уверял, что из земли тоже можно электричество
добывать. И добывал, а потом оказалось, что у него в земле элементы
закопаны были".
Вот оно что! Не утерпел я. "Ребята, - говорю, - директор нас в обмане
подозревает! Айда к нему!"
"Бас!" - кричит один туркмен-комсомолец. "Бас" значит "дави". От этого
слова и "басмачи" называются. Ну, и надавили мы на директора. Заставили его
пойти с нами и самому посмотреть.
Он все внимательно осмотрел, видит - никакой фальши нет.
Сел у меня за стол, вот тут, где ты сейчас сидишь, - в этой комнате все
и происходило, - закурил папироску и говорит:
"Вы меня простите, товарищи, давайте поговорим мирно. Каждый себя
бережет. Не подумайте, что я какой-нибудь вредитель и против вашей затеи.
Затея хорошая. Отличная затея. Если удастся, большое дело сделаете. Но
станьте вы на мое место. А если не удастся? Как вы думаете, погладят меня
по головке за медь-то? Да и не в одной меди дело. Ведь вам нужны будут
тонкие медные листы. У нас их не сделать. Надо на заводе заказывать. Как
оформить такой заказ? На чьи средства?"
"Вы нам только медь отпустите, а уж мы все остальное устроим!" -
отвечаю я.
"А с медью так дело обстоит. Сам я, на свой страх, не дам, и не
просите. Но давайте попытаемся получить разрешение треста. Я с своей
стороны обещаю поддержать ваше ходатайство и подтвердить, что в
лабораторных условиях вы добились успеха, хотя... гм... конечно, многое,
что удавалось в лаборатории, не вытанцовывалось на практике... Но об этом
мы сейчас говорить не будем. Так по рукам?"
Молчим мы все.
"Ведь вы, товарищ Окизов, на себя личную ответственность не возьмете?"
Вижу: и Окизов жмется. Ему это простительно. Откуда ему знать, что из
нашей затеи получится?
"Так на этом и покончим, - говорит директор. - Завтра мы пишем в
трест!"
Ушел он, ушел Окизов, а мы сидим кто на столе, кто на табуретке, а кто
и прямо на полу, на корточках. Время за полночь, а никому в голову сон не
идет. Думаем: как быть? И вот один говорит:
"Директор не против нас. Директор не хочет быть только против себя. Он
боится отпустить медь потому, что меди не хватит для фабрик и заводов. А мы
еще, наш рудник, не выполнили промфинплана. Задолжали стране. Что надо
сделать, чтобы директор дал медь? Мы пойдем завтра к нему и скажем: мы все
записываемся в ударники. Мы обязуемся ликвидировать прорыв. Мы перевыполним
план. А медь, которая нам нужна для крыши, мы будем добывать в сверхурочное
время, бесплатно. Если из нашего фотоэлемента ничего не получится, мы
возвращаем руднику всю медь".
И как это нам раньше в голову не пришло!
Наутро мы изложили наш план директору. Расцвел человек. Еще бы! Теперь
не он нам, а мы ему этакий подарок преподнесли.
Промфинплан мы перевыполнили. Медь получили. Остальное все устроилось.
И, как видишь, дом уже покрыт медными листами. Сегодня я начал окрашивать
их окисью меди. Через несколько дней надеюсь окончить.
На другой день мне пришлось уехать на работу - ловить реку.
Случилось так, что на обратном пути мне не удалось заехать к Синицыну,
хотя наши автомобили проезжали поздно вечером совсем недалеко от медного
рудника. Окна стоявшего на пригорке двухэтажного дома были ярко освещены
электричеством. Заочный инженер и его товарищи добились своей цели. Солнце
Туркестана начало светить не только днем, но и ночью.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 06.09.2004 12:13
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг