самая северная точка известна - Северный полюс. Исследованию воздушных
течений Арктики вплоть до полюса придается особое значение, так как с этим
связан ряд важнейших арктических проблем, дальнейшее освоение Великого
Северного морского пути, трансарктическая воздушная связь с Северной
Америкой и прочее и прочее. Задача нелегкая. Нам придется долететь до
полюса и без посадки, найдя обратное течение, вернуться на юг. Я уж слыхал,
что товарищ Ханмурадов энтузиаст безмоторного летания. Но боюсь, что на
Северном полюсе без винтовой тяги нам не обойтись. Ведь так мы можем
попасть в такой "ветроворот", что нас либо об лед разобьет, либо снесет
куда-нибудь в Исландию или к каким-нибудь островам Патрика... Я уж старухе
своей не говорил об этом. Назвался груздем - полезай в кузов...
- Товарищи! А где радиорубка? - послышался женский голос из коридора.
Сузи открыл дверь и столкнулся с молодой девушкой.
- Ты мне чуть лампы не разбил! - сказала девушка. - Где же радиорубка,
Сузи?
- В конце коридора, рядом с капитанской рубкой, номер два, - ответил
Сузи и, обратившись к выглядывавшему из каюты Власова Ханмурадову, сказал:
- Ну вот, теперь ты знаешь всех участников полета. Это наша радистка -
товарищ Женя Лаврова. - Девушка на ходу кивнула Ханмурадову головой и
поспешила к радиорубке.
- Всего пять человек. Почему так мало? - спросил Ханмурадов.
- Мы отправляемся в длительное путешествие. Неделями мы будем лететь
без спуска. Нам надо иметь большой запас продовольствия, воды. Поэтому
экипаж ограничен до минимума, - ответил Власов.
В каюту, запыхавшись, вбежал Шкляр.
- Ну, у нас все готово, Буся, - сказал Власов. - Хоть сейчас лететь.
- У меня тоже готово, - ответил он. - Последний шов сварен. Ночью
продувка, а завтра утром можно подвести и гондолу, прикрепить - и кончено.
- Всякий конец есть вместе с тем и начало! - сказал Власов.
* * *
...Утро пришло из-за афганских гор. Солнце поднялось над горными
хребтами и заглянуло в долину.
Но любопытные люди опередили солнце. Они уже стояли плотной толпой
возле огромного дирижабля. Стальная волнистая оболочка "Альфы", покрытая
слоем алюминия, ослепительно вспыхнула в лучах восходящего солнца.
Пограничный поселок Кушка обезлюдел. Мужчины и женщины, старики и
дети, а вслед за детьми и собаки пришли посмотреть на невиданное зрелище.
Весть разнеслась и по соседним кишлакам. Сновали автомобили. Вытянув
длинные шеи, ревели верблюды. Изумленные ослы садились на задние ноги,
поднимали уши вверх и неистово ревели. Дирижабль стоял прямо на земле. Его
гондола удерживалась якорями, но и в них не было надобности: утро тихое,
безветренное.
Стоящие в первых рядах заглядывают в толстые стекла иллюминаторов. Их
семнадцать.
Семнадцать иллюминаторов - семнадцать кабин. Но экипаж состоит всего
из пяти человек: капитана Сузи, его помощника Ханмурадова,
инженера-механика Шкляра, аэролога Власова и радистки Лавровой.
Приготовления окончены. Сузи открывает иллюминатор капитанской рубки,
машет белой фуражкой и кричит в толпу:
- "Альфа" идет в первый рейс безмоторного плаванья: Кушка - Северный
полюс - Ташкент!
Крики, рукоплескания, звуки оркестра. Иллюминатор закрывается.
- Снимаемся! - говорит Сузи в микрофон.
- Снимаемся! - вторят репродукторы во всех кабинах.
Борис Михайлович Шкляр - Буся, как его зовут, - самый малорослый и
легковесный из всего экипажа: вес - 45 килограммов, рост - 145 сантиметров
- разогревает газ, поворачивает рычаг. Электролебедка поднимает якоря.
"Альфа" плавно взлетает вверх почти по отвесу.
Радистка Лаврова передает в эфир:
- Говорит "Альфа". Взлет в пять часов девять минут. Ветер - ноль. Небо
безоблачно...
- Счастливого пути! - отвечает ташкентская радиостанция.
Ленинград, Москва, Харьков шлют приветствия "Альфе".
Ханмурадов стоит рядом с Сузи, поглядывает то на альтиметр, то в
иллюминатор, на уходящую вниз землю.
В отлете всегда есть что-то волнующее. "Нет, это не страх за свою
судьбу, - думает Ханмурадов. - Скорее это похоже на то чувство, которое
охватывает зрителя, когда поднимается занавес в театре. Сейчас начнется
пьеса. Какова она будет?.."
Ханмурадов наклоняется к окну. Толпа еще видна. Тысячи завистливых
глаз смотрят на "Альфу". Ханмурадов смеется и говорит:
- Если бы они могли быть на нашем месте!
- А ты еще колебался, лететь ли тебе! - отвечает Сузи, не отрываясь от
альтиметра.
- С какой скоростью поднимаемся? Какова подъемная сила газа? -
тоненьким голоском через дверь спрашивает Буся.
- Высота - три тысячи пятьсот метров, - отвечает Сузи, - наполнение...
- и не договорил: яркие лучи солнца ударяют в глаза. Сузи щурится и отдает в
микрофон новый приказ: - Надеть очки!
До стратосферы далеко. Но в солнечном спектре становится все больше
ультрафиолетовых лучей, вредных для глаз. Все надевают дымчатые очки.
Словно туча покрыла солнце. Небо кажется пепельно-серым.
Наружная температура понижается, но в гондоле тепло. Сузи определяет
направление. "Альфу" относит на юг, к Афганистану. Надо искать "воздушную
реку", которая бы текла на север. Солнце нагрело газ. Оболочка округлилась,
но не до предела. Надо сильнее подогреть газ. Сузи отдает приказ. Буся
включает мотор и пускает струю горячего газа в трубы, проходящие внутри
оболочки. Оболочка предельно раздувается. Ребристые складки расходятся.
"Альфа" быстро идет вверх. Альтиметр показывает 7 тысяч метров. Южное
направление сменяется юго-восточным. Это уже лучше. Высота - 7.500.
Направление полета - восточное. Ханмурадов смотрит в подзорную трубу. Внизу
вьется серебристая ниточка реки Мургаба. Ее пересекает волосок
железнодорожного пути Мерв - Кушка.
- Высота - восемь тысяч метров, - сообщает Сузи. - По-видимому, мы
достигли потолка... Нет, еще повышается... восемь тысяч двести... Восемь
тысяч пятьсот... Дальше не тянет! А попутного ветра все нет. Идем на
восток. Придется опуститься ниже. Буся, охлади газ!
- Есть! - отвечает Шкляр и пускает в ход холодильники. Через
иллюминатор видно, как худеют бока "Альфы". "Альфа" быстро идет на
снижение.
- Подождите снижаться! - слышится из телефонного рупора сердитый голос
Власова. - Я наблюдаю космические лучи! Ну вот, все пропало! Ах, чтоб вас!
Через минуту Власов показывается на пороге капитанской рубки.
- Интереснейшее явление из-за вас упустил. Не успеете на Северный
полюс по расписанию прилететь? На пять минут опоздаете?
- Я думаю, в космических лучах недостатка не будет, - отвечает Сузи.
Власов безнадежно машет рукой и усаживается в привинченное к полу
кресло. Помолчав, вздохнул.
- Часа четыре, как мы землю оставили. Пора бы и завтракать.
- Стоп! - крикнул Сузи в микрофон.
Капитан отдал распоряжение Бусе, чтобы тот прекратил охлаждение газа в
оболочке.
- Мы нашли северо-восточное направление, - сказал Сузи, - на этот курс
можно лечь. Вот удобство свободного полета. Никаких рулей закреплять не
надо... "Плыви, мой челн, по воле волн!" - Сузи посмотрел на анемометр. -
Скорость ветра десять метров в секунду. По шкале Бофорта - сильный ветер. А
мы совершенно не замечаем этого. Ленты на внешней оболочке дирижабля возле
иллюминатора висят неподвижно...
- Так оно и должно быть! - заметил Власов и подмигнул глазом. - На
идущем пароходе нелегко определить быстроту движения воды и парохода. А
определить скорость воздушного течения, находясь в свободно летящем
воздушном корабле, еще труднее. Тут обычно анемометры не помогают.
И аэролог, забыв о том, что ему помешали наблюдать космические лучи,
что он голоден, с увлечением начал говорить о своем движущемся анемометре.
Власов придумал такой аппарат. На верхней продольной полосе дирижабля
длиною в 90 метров была сооружена горизонтальная однорельсовая дорожка, на
которой установлена тележка с анемометром. При измерении силы ветра тележка
двигалась с заданной скоростью в направлении, противоположном движению
дирижабля, а следовательно, и ветра. Чем сильнее был ветер, тем большее
давление оказывал он на движущийся аппарат. Быстрота ветра определялась
несложным расчетом. Быстрота движения "Альфы" в отношении земли сверялась
акселерометром и измерением углов на земной поверхности.
- Теперь можно и пообедать! - сказал Сузи. - Механические сторожа
предупредят нас, если случится что-нибудь неожиданное. - Наклонившись к
микрофону, капитан сказал радистке: - Женя! Передай земле: "Идем норд-ост,
скорость - тридцать шесть километров в час", - и отправляйся в
кают-компанию.
Через несколько минут все уже собрались в кают-компании. Она была
слишком велика для экипажа в пять человек. Ее площадь равнялась двадцати
метрам, за длинным столом стояло семнадцать стульев. "Альфа" была
рассчитана на подъем такого числа людей.
Ханмурадов быстро вскрывал консервные банки. Буся притащил из кухни
кипящий электрический чайник. Лаврова расставляла приборы, резала белый
хлеб.
- Ну, товарищи, - сказал Ханмурадов, - наедайтесь в последний раз
"земным" свежим хлебом. Завтра перейдем на галеты, сухари, печенье.
Первый обед прошел оживленно. Ханмурадов, Сузи и Власов спорили о
режиме полета. Власов настаивал на том, что необходимо искать северное
направление на предельной потолочной высоте. Сузи возражал.
- Не хотите ли вы взобраться поближе к космическим лучам? - с улыбкой
спросил Сузи. - За несколько часов полета мы уже убедились, насколько
теоретические предположения расходятся с практикой. Юго-западное течение
ветра, северо-восточное направление полета оказались в гораздо более низких
слоях, чем предполагалось, а на потолке "Альфу" несло к югу вопреки научным
предсказаниям. Правда, на высоте километров шестидесяти легкие облачные
нити растянулись с юга на север. Возможно, что там дует хороший южный
ветер. Но взобраться на такую высоту сможет разве только стратоплан. А ему
ветры - одна помеха.
Власов возражал. Разве ученые оговаривались, не вносили в
теоретические расчеты поправки на неоднородность земной поверхности, трение
слоев воздуха и прочее? Нельзя делать выводов из опыта нескольких часов
полета. Наша задача не в том, чтобы непременно лететь на север, а в том,
чтобы найти постоянные воздушные течения с юга на север и обратно.
Постоянство же растет с высотой.
- Мне не нравится в нашем режиме другое, - сказал Ханмурадов. -
Тридцать шесть километров в час - черепашья скорость. Я уверен, что в воздушном океане имеются течения нужного нам направления гораздо большей скорости. Здесь есть, наверное, реки с ураганной быстротой течения. Сто -
Сто пятьдесят километров в час - вот это скорость! Я предлагаю еще поискать
По вертикали то, что нам нужно.
- Течение, которое сейчас несет нас на северо-восток, по всей
вероятности, совсем не постоянная воздушная река, а местное или временное
передвижение воздуха. Быть может, к ночи эта река потечет вспять. Только на
большой высоте можно ручаться за то, что мы имеем дело с постоянным потоком
воздуха от экватора к полюсам, - продолжал настаивать Власов.
- Потечет или не потечет вспять река, которая сейчас несет нас на
своих воздушных волнах, в этом мы также должны убедиться на опыте, -
возражал Сузи. - Пока фактом остается то, что мы нашли воздушное течение,
которое направлено от Кушки на Новосибирск. Это чрезвычайно важная
воздушная трасса. Если нам удастся установить, что мы имеем на достигнутой
высоте устойчивое воздушное течение, своего рода воздушный Турксиб, местные
пассаты, то это может иметь огромное экономическое значение для
безмоторного воздушного транспорта. И нелепо было бы бросать эту найденную
трассу неисследованной... - Сузи помолчал. - В конце концов научным
начальником экспедиции являетесь вы, товарищ Власов. Я только "шофер". Куда
прикажете, туда и поведу!
- Я помирю вас, - сказал Буся. - Будем держаться настоящего курса до
ночи. Если после заката солнца направление не изменится, идем этим курсом и
дальше. Если "река потечет вспять", начнем поиски другой реки!
- Называется, поймал на слове! - рассмеялся Власов. - Ладно. Пусть
будет по-вашему. Ждем ночи.
После обеда Сузи отправился в капитанскую рубку. Остальные разбрелись
по каютам.
Площадь пола в каютах - около двух метров, высота - три метра.
Просторная постель была подвешена над головой. Внизу оставалось достаточно
места для небольшого стола и двух кресел. На столе - электрическая лампа
под шелковым абажуром. Иллюминатор мог закрываться плотной занавеской.
Около двери - умывальник с холодной и горячей водой. Для свободного
движения оставалось не слишком много места. Но при желании люди могли
ходить для моциона по застекленной веранде, которая шла вдоль всей гондолы,
и по площадке, которая шла вдоль поверхности оболочки дирижабля рядом с
рельсовым путем движущегося анемометра. При небольших высотах подъема на
эту площадку можно было выходить и без теплого костюма и кислородной маски.
Все управление было настолько автоматизировано, что люди вполне могли
положиться на "механических слуг". Оставалось лишь следить за
регистрирующими аппаратами. Самопишущие приборы неустанно писали "историю
полета", отмечая время, высоту, скорость, состав воздуха, электрические
свойства атмосферы - все, что может интересовать аэролога, аэронавигатора,
физика.
Электрифицированные кухни, ванна, прачечная упрощали хозяйственное и
гигиеническое обслуживание.
Чтобы не брать слишком много кислородных баллонов для дыхания на
больших высотах, был устроен особый аппарат. При помощи вентилятора внешний
воздух втягивался в камеру, кислород отделялся от азота и других газов и в
сгущенном виде поступал в баллоны, азот выбрасывался обратно в атмосферу
вместе с аргоном, гелием, водородом, геокоронием. Водяные пары
конденсировались. За их счет пополнялся самый дефицитный продукт - вода.
Энергию для динамо-машины давали аккумуляторы.
Ханмурадов вынимал из портфеля и раскладывал на столе книги, бумаги.
- Ханмурадов, иди ко мне! - послышался голос Сузи. - Подежурь, мне надо
передать несколько радиограмм! - сказал Сузи, когда Ханмурадов вошел в
капитанскую рубку.
Ханмурадов утвердительно кивнул головой. Сузи ушел. Ханмурадов остался
стоять посреди каюты. Рассеянно посмотрел в большой иллюминатор в передней
стене и вскрикнул - "вва!" - до того необычна была картина, которую он
увидел.
"Альфа" шла в полосе перистых облаков. Заходящее солнце окрасило
облака в розовый цвет. Облака сверху, облака с боков, облака снизу... Закон
перспективы создавал из этих случайно разбросанных облаков подобие
гигантского туннеля, в центре которого двигался дирижабль, бросая тень на
правую верхнюю часть облачной стенки. Никогда еще Ханмурадов не ощущал
пространства с такой почти физической осязаемостью.
Все стояли молча, неподвижно, почти подавленные. Воздушно-облачный
туннель словно был создан из огненно-светящегося газа. Огненные языки,
клубки, нити неуловимо, неустанно меняли формы. Низ туннеля начал гаснуть.
Огненно-палевый цвет незаметно переходил в розовый, сиреневый, синий...
- Цветовая симфония! - тихо сказал Власов, словно боясь спугнуть своим
голосом химерических птиц. Моторы не работали. Тишина была изумительная.
Слова Власова прозвучали глухо, как из-за стены. Тишина словно поглотила
звуки человеческого голоса. И снова пауза...
- На земле солнце уже зашло, - тоненьким голоском проговорил Буся. И
снова молчание.
Солнце коснулось горизонта и начало медленно погружаться. Последний
луч - зеленый луч! - редкое атмосферическое явление, и нет больше солнца.
Перистые облака высоко над "Альфой" еще пламенели несколько минут и
погасли...
- Финита ля комедиа! - сказал уже обычным своим голосом Власов.
Лампа ярко освещала каюту. Власов ходил три шага вперед, три назад,
морщился, тер грудь и говорил:
- Ну, кто был прав? А? Я сейчас проверял записи. И что же? "Альфа" шла
все медленнее.
Власов зевнул.
- Пойду приму лекарства да прилягу, пока астма не разыгралась...
Э-хе-хе! - Он ушел покряхтывая.
- И в самом деле, лучше бы он сидел в своем Павловске, - сказал
Ханмурадов. - Расхворается - возись с ним!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг