Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
цепи,  прогрызла за ночь  заднюю деревянную  стенку и через  дырку - прыг! -
ускакала.
     А  это  было  как  раз  в  ночь  под четырнадцатое июля -  национальный
французский  праздник, взятие  Бастилии. В этот день весь Париж на улице.  И
вдруг такое  происшествие! Блоха в рост человека тоже как  бы разрушила свою
Бастилию,  разорвала цепи и прыг на улицу! А на улице народ  с  раннего утра
уже толпится.
     "Зверинец" Вагнера помещался на улице Кювье, рядом с зоопарком. Блоха в
несколько  прыжков пересекла весь Париж. Она перескочила одним прыжком через
винные  склады, которые занимают целый квартал, вторым  прыжком  перемахнула
через  Собор  Парижской  богоматери на другую сторону  Сены, потом двинулась
обратно,  в  два-три  прыжка долетела  до Дома инвалидов,  перепрыгнула его,
следующим гигантским прыжком  перелетела через Эйфелеву башню. Триста метров
высоты не составляли  для  блохи никакого затруднения. Она  перелетела башню
еще на двести  метров  выше, причем в воздухе едва не столкнулась со стайкой
парадирующих  аэропланов.  Площадь  Иены и  площадь  Этуаль были  следующими
этапами. Усевшись на Триумфальной арке, она решила отдохнуть.
     Публика вначале с восторгом приветствовала появление крылатого "зверя".
Все  были  уверены,  что  это  один  из  замечательнейших  номеров  уличного
карнавала.   Может  быть,  какой-нибудь  изобретатель  решил   в  этот  день
преподнести  нации сюрприз - новый летательный  аппарат типа  геликоптера  с
вертикальным подъемом и спуском. Для большего же эффекта изобретатель придал
своему аппарату такой чудовищный вид.  Правда,  об опытах Вагнера знал  весь
Париж. Но никто не предполагал, что блоха выглядит так чудовищно.
     Скоро,  однако,  восторг  толпы  сменился  ужасом. Блоха,  отдохнув  на
Триумфальной  арке, неожиданно спрыгнула  на улицу  в  гущу  толпы и  вдруг,
схватив какого-то веселящегося гражданина своими  щупиками,  вонзила  острый
хоботок  в  левое плечо. Парижанин  отчаянно закричал.  Толпу охватил  такой
ужас,  что  все стояли  несколько  минут как окаменелые,  а потом  бросились
бежать, словно их подхватила  волна отлива.  Блоха спокойно высосала граммов
семьсот крови и, выгнув хоботок, прыгнула на арку. Француз, побледневший  от
потери крови и испуга, упал. К счастью, блоха не высосала всей крови, а ее в
жилах  француза было  5740 граммов. Потеря  двух тысяч  граммов угрожала  бы
смертью. Но блоха удовлетворилась  меньшим. Может быть,  так  ей легче  было
прыгать. И она предпочитала пить крови поменьше, но чаще.
     Через несколько минут  она опять слетела  с  арки, напала  на  какую-то
старушку  и  всадила  ей в  спину хоботок. Отведав старушечьей крови,  блоха
вынула  жало  и обратила свой взор на молоденькую модистку.  Блоха сделалась
настоящей кровопийцей.
     На   место  происшествия  уже  спешил  отряд  полиции.  Но   не  успели
полицейские дать залп, как блоха вскочила на арку,  хотя уже и не так легко,
как прежде.
     Перепрыгнув через  отряд  полицейских,  блоха поскакала  по  Елисейским
полям, перелетела через  площадь  Согласия и опустилась на  лужайку  в  саду
Тюильри.
     Профессор   Вагнер   уже  знал   о  происшествии.  Он  поспешил  отдать
распоряжение  поскорее убить  вторую гигантскую блоху-самца.  Если б и самец
вырвался на волю, то было бы плохо. Что, если бы эти блохи расплодились?..
     Весть  о  страшном хищнике быстро облетела  Париж. Улицы  как  вымерли.
Жители баррикадировали окна, опасаясь, чтобы блоха не впрыгнула к ним в дом,
разбив стекла. Вооруженные отряды гонялись за блохой, но  она  одним прыжком
скрывалась от них. Аэропланы  тоже ничего  не могли поделать.  Не бросать же
бомбы над городом!
     А  блоха очень  хорошо чувствовала себя в городе. Человеческая кровь ей
понравилась гораздо больше, чем коровья, которой кормили ее  в заключении. И
она продолжала свои налеты.
     Париж  был   напуган.  Блоха  превратилась   в  какого-то   чудовищного
Минотавра,  требующего  человеческих жертв. Но не было героя Тезея,  который
освободил  бы город от  страшилища. Кандидаты в Тезеи  являлись.  Но  им  не
удавалось убить блоху.
     Многие  начали  поговаривать, что во всем  виноват  Вагнер,  что, может
быть, он даже со злым умыслом вырастил и пустил на Париж такую  блоху. Вот и
немцы начали нос задирать. Это не простая блоха...
     А Вагнер не спал - ведь он никогда не спит - и думал обеими половинками
мозга,  как бы  поправить свою  ошибку. Очень все вышло неприятно, и Воронов
смеется.
     Мэр города Парижа вызвал Вагнера к себе и говорит ему:
     - Наше терпение истощилось. Даю вам  двадцать четыре часа на  удавление
блохи. Мы и так стали ужасно малокровные от блохи.
     - Давить блох, -  отвечает Вагнер, - это  не  моя специальность,  а как
поймать блоху, я  могу дать  совет.  Блоху  поймает только  человек, который
сможет сам прыгать, как блоха. Я придумал  такие инструменты,  чтобы человек
мог прыгать по-блошиному. Поедем на Марсово поле, я вам покажу.
     Поехали. Профессор  Вагнер привез с собой чемодан,  а в чемодане  лежат
какие-то пружины и красный костюм, похожий на клопа.
     - Вот эти пружины, - говорит Вагнер, - надо привинтить к рукам и ногам,
а   костюм  из   резины,  пневматический,  надевается   на  тело,  чтобы  не
расшибиться,  если без привычки  упадешь  на  бок или на  спину.  Кто  хочет
попробовать?
     - Я!.. И я!.. Я!..
     Вагнер  выбрал  одного.  Надел  на него резиновый костюм, к  подошвам и
ладоням пристроил ремешками дощечки  с большими спиральными пружинками вроде
матрацных,  поставил  человека  на  четвереньки и  надул  красную  резиновую
оболочку. Получился прямо гигантский клоп, напившийся крови.
     - Прыгайте! - говорит Вагнер.
     Молодой  человек  поднял передние лапы, скакнул,  опрокинулся на спину,
раза два подскочил и лежит на спине, как жук, лапами машет.
     - Не могу, - говорит, - с земли подняться. Лучше с высоты.
     Перевернули "клопа",  принесли три стола,  поставили  друг на дружку, а
наверх посадили "клопа".
     - Прыгай!
     Прыгнул "клоп", взвился  вверх и опять на спину.  Раз,  другой,  третий
подпрыгнул - лежит.
     - Ничего, научится, - успокаивает  Вагнер. И опять  отнесли "клопа"  на
стол.  И что  же, наловчился-таки "клоп". Прыгнул, ударился  на  все  четыре
лапки и взвился вверх, что твоя блоха, выше дома. Опять ударился пружинами о
землю и еще выше подпрыгнул.
     - Браво! - кричат.
     А он, когда в третий раз на землю спустился, вдруг сам кричит:
     - Как же я теперь остановлюсь?  - и  упрыгнул. И  правда.  Вот  задача!
Прыгать-то он может, а остановиться не умеет.
     - Держите меня! - кричит.
     Побежали за ним, да где там! В три прыжка все Марсово поле пролетел.
     - Пропал мальчишка! Теперь так и будет прыгать вокруг земного шара...
     Однако, на  свое счастье,  он в реку Сену угодил. До дна нырнул,  потом
резиновый пузырь на спине вынес его, а люди выловили.
     Как ни плохо  пришлось смельчаку, от  блохи  еще  хуже  приходилось.  И
молодой человек,  а  за  ним  и другие  молодые люди  начали учиться прыгать
по-блошиному  и  скоро  большого  искусства  достигли. Даже  в  строю  могли
прыгать. Очень это военному министру понравилось.
     - Новый род войск, - говорит, - прыгуны! Через окопы очень легко  могут
перепрыгивать.
     Стали прыгуны за блохой охотиться. Извели ее вконец. Из Парижа выгнали.
Пить-есть не  давали, все  гнали.  Подохла блоха  в  Аржантейле.  И двадцать
молодых "Тезеев" несли в Париж шкуру "Минотавра".
     На радостях  президент  наградил профессора Вагнера  орденом  Почетного
легиона.
     - Только, - говорит, - улетайте из Парижа с первым же аэропланом!..
     (Рассказ  записан  со слов  двух  лиц  -  тт. Н. А. П.  и К. Е.  Н. Они
рассказывали  почти  одновременно,  перебивая и дополняя друг  друга: отсюда
некоторая невыдержанность стиля.)

        x x x

     Замечание профессора Вагнера:
     "Опять  выдумки!  Со  мной этого не было.  Но  нечто подобное  я  читал
несколько  десятков лет назад в каком-то журнальчике. Мне, кажется, начинают
приписывать легендарные подвиги.
     Предположение, что,  если бы блоха была ростом с человека, она могла бы
прыгать через высочайшие дома,  совершенно неверно: упускается  из виду, что
притяжение  Земли  увеличивается   прямо   пропорционально  массе  тела  или
пропорционально кубу линейного увеличения.  Несмотря  на  всю  анатомическую
приспособленность блохи к прыжкам, увеличенная  до человеческого роста блоха
прыгала бы почти так же, как человек, или чуть-чуть выше.
     У меня есть один проект относительно прыгания, но совсем в другом роде.
Я думал о прыгании через пропасти и реки автомобилей и даже поездов, которым
сообщался  бы известный разгон путем переустройства профиля пути.  Мостов не
нужно  будет  делать. Принцип американских гор.  Почему бы не устроить такой
прыжок  вагонов  через  Ла-Манш?  Может  быть,  это было  бы  выгоднее,  чем
постройка тоннеля под  Ла-Маншем.  Я уж  присмотрел и  местечко: самое узкое
место канала - всего  тридцать три километра. Берега крутые, скалистые.  Мне
только некогда заняться подсчетами. Собираюсь лететь на  Новую  Землю.  Если
будут спрашивать - зачем, говорите: разводить страусов.
     Ваш Вагнер".
     Разводить  страусов! Это, конечно, шутка. Быть  может, из  таких  шуток
профессора,  принятых  всерьез  и   дополненных   воображением,  и  возникли
апокрифические рассказы о его изобретениях...

        IV

     ЧЕЛОВЕК-ТЕРМО

     Рубцов - это я. Илья Ильич. Двадцать четыре года от роду. Румян, весел,
подвижен. Товарищи называют меня Чижиком.
     Товарищи - это Пронин Иван и Дашкевич Казимир, он же Казя. Пронин похож
на меня, он так же молод, весел и  подвижен.  А Дашкевич даже на самого себя
не  всегда  бывает  похож. Он  как  весенняя погода: то дождь,  то снег,  то
солнышко, то тучи, то тепло, то холодно - всего понемножку.  Казя - высокий,
худощавый,  угловатый. Он  здоров,  но  мнителен  и  часто  находит  в  себе
несуществующие болезни.
     Судьба забросила нас очень далеко - на острова Новой Земли. Мы работали
радистами  на метеорологической  станции. Для меня  Новая Земля  была  самой
новой.  Для Дашкевича новость Новой Земли значительно устарела. Казе надоели
однообразные "киносеансы" северного сияния, надоели морозы, зимы без солнца.
     - Довольно,  три года отдежурил, - говорил он, -  и баста! С  первым же
пароходом я уезжаю отсюда. А если какой-нибудь гидроплан  случайно  навестит
нас, непременно улечу. Я болен. Я совершенно разбит. Меня лихорадит. У  меня
ломит все тело, как будто...
     - Как  будто  тебя  "дружески  обнимал  белый   медведь".  Слыхали.  Не
повторяйся, Казя! -  сказал  Пронин. -  Ты уже третий день  киснешь. Пойди к
профессору Вагнеру, он, наверно, вылечит тебя.
     - Вагнер не медик, - ответил Казя.
     - Профессор Вагнер - энциклопедист, всеобъемлющий  ум. Пойди к нему,  и
он очень быстро излечит твою болезнь. Вот Чижик проводит тебя.
     Дашкевич нерешительно посмотрел на меня, вздохнул и сказал:
     - Нянек  мне не  нужно. Дойду и сам... А  ну  как Вагнер меня прогонит!
Скажет: я вам не доктор.
     Пронин  схватил  шапку  Дашкевича и  нахлобучил ему на  голову. В то же
время я  накинул Казе на  плечи доху, Пронин  раскрыл дверь, и мы вытолкнули
нашего  товарища на  сорокаградусный мороз. Покончив  с этим человеколюбивым деянием, мы уселись за аппараты  и углубились в работу. Я принимал, а Пронин отправлял метеорологические бюллетени.
     Прошел  час, а  Дашкевич  все еще не возвращался. Профессор Вагнер  жил
недалеко от нас, всего в десяти минутах ходьбы. Пора бы Дашкевичу вернуться.
Я уже начал беспокоиться. Волновался и Пронин.
     - Трудный  случай,  - сказал он. -  Сам Вагнер,  очевидно, затрудняется
поставить диагноз. Видно, всерьез заболел наш Казя...
     В  это время замерзшая дверь ужасно затрещала, заскрипела и  открылась.
Клубы  пара на мгновение наполнили всю комнату, и, когда они рассеялись,  мы
увидели  нашего  друга, вышедшего из морозного облака, как Венера из морской
пены. Мы внимательно смотрели друг на друга: Дашкевич на нас - с  загадочной  насмешливостью, мы на него - вопросительно.
     Наконец Пронин не выдержал и спросил:
     - Был?
     Дашкевич с той же загадочной улыбкой молча кивнул головой.
     - Вылечил?
     Дашкевич  не отвечал. Лицо его было  очень красно,  и он быстро и часто
дышал. Очевидно, его лихорадка усилилась. Мне даже  показалось, что от  него
пышет жаром, как от нашей железной печки, когда она накалена.
     -  Перелечил меня  профессор  Вагнер! - со  смехом  ответил  Дашкевич и
быстро прошел в свою комнату.
     -  Скверно! - тихо сказал Пронин. - Если Вагнер не помог, то  Дашкевичу
не выжить...
     Мы углубились в работу. Вдруг  дверь из  комнаты Дашкевича открылась, и
из нее вышел он сам, но... в  каком  виде! Он был в  спортивном бескостюмье.
Весь красный, словно  только что парился в  бане до седьмого пота,  Дашкевич
быстро  прошел  через комнату, не обращая  на нас никакого внимания,  открыл
дверь... и вышел на сорокаградусный мороз.
     Это  было   нелепо,   неожиданно  и  страшно.  Поступок  Дашкевича  был
равносилен  самоубийству. В несколько минут он отморозит себе руки и ноги  и
смертельно застудит  легкие.  Бедный  Казя, он  мог совершить это  только  в
бреду! Однако  что  же мы сидим? Надо бежать на помощь,  пока  не  поздно! Я
быстро поднялся и начал надевать свою доху. От волнения никак не мог попасть
рукою в рукав. Пронин уже оделся и помог мне.
     - Скорей, скорей!
     Мы  выбежали за дверь. Стояла  светлая лунная ночь. От  дома дорога шла
вниз, к небольшому озеру, из которого  мы брали себе воду. На этой дороге мы увидели необычайный феномен.
     По  дороге медленно катился  огромный шар из клубов пара. На морозе пар
превращался  в иней, который  составлял как  бы внешнюю  подвижную  оболочку
шара.  Лунный  свет отражался на сверкающих кристаллах инея и давал радужные
ореолы. Позади шара тянулся  хвост из снежных хлопьев. Можно было  подумать,
что по дороге катится  маленькая  планетка,  упавшая с  неба вместе со своим
атмосферным  одеянием.  Но  мы  сразу поняли, что это за  планетка: странный
феномен  оставлял  на  снегу   ясные  и  довольно   глубокие  оттиски  босых
человеческих ног. Это шел наш Казя, окутанный облаком пара, который валил от
его разгоряченного лихорадкой тела.
     "Быть может, это пар, - думал я, - несколько охраняет тело Дашкевича от
жгучего действия холода, совершенно так же, как  атмосфера охраняет Землю от
действия  абсолютного холода межзвездных  глубин. Но  надолго ли Казе  может
хватить его внутреннего тепла?  Оно улетучится из его тела прежде,  чем Казя
дойдет до озера".
     - Казя! Казя! Остановись! -  кричали мы, преследуя облако, катящееся по
дороге.
     Самого Казю мы не могли рассмотреть в этом облаке пара.
     Дашкевич  ничего  нам не  ответил, но ускорил шаги.  Маленькие  снежные
вихри закружились за  ним. Он уже подбежал  к  берегу озера, ступил на  лед,
остановился и вдруг отчаянно закричал.  Над местом, где он стоял, поднимался
целый столб пара. Мы побежали на  крик, вошли в  молочный пар  и  осторожно,
ощупью пробрались к тому месту, откуда слышался  голос Дашкевича. Голос этот
доносился снизу.
     - Черт возьми, лед растаял под ногами! - кричал  Казя. - Я провалился и
теперь  не  могу  выбраться. Когда  я хватаюсь  за  край  льда,  лед  тает и
превращается в воду...
     Я разглядел смутное пятно Казиной головы и схватил наугад руку. Да, это
была рука,  если только  я  не  схватился за горящую головню: жар  этой руки
ощущался  даже сквозь мою  меховую рукавицу. "Однако какова же  должна  быть
температура его тела?" - с удивлением подумал я.
     Мы вытащили нашего друга на берег.  Из ледяной ванны на сорокаградусный
мороз! Но несчастный  Казя в бреду и огне  лихорадки  не чувствовал холода и
опасности.  Он встряхнулся, как медведь, вылезший  из воды, и побежал от нас
вдоль  озера. Ему  легко  было  бежать.  Он бежал по  утоптанной  дороге  со
скоростью  собаки,  мы в наших меховых костюмах не могли догнать его.  Скоро
блестящий шар нашего "парового" друга сверкнул на бугре и скрылся.
     Что  делать?  Бежать следом  за  Дашкевичем?  Но  мы не  могли  надолго
оставить радиостанцию. В  нашей работе  и так произошел перерыв. Мы  решили,
что один из  нас  должен  отправиться работать, а другой  займется  поисками
сбежавшего  больного.  Но так  как  Дашкевич  был сильнее  каждого из нас  в
отдельности, то мы  решили  пригласить на помощь профессора Вагнера.  Пронин
поспешил на радиостанцию, а я помчался к Вагнеру.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг