превратился в круглое окно, за которым было пустое пространство,
наполненное легким туманом.
Перед пораженным Келетцу-Ашинацаком предстала, как ему показалось,
тень его отца.
Тень подняла руку по направлению к Келетцу, и в комнате ясно
прозвучал голос:
- Келетцу-Ашинацак! Трон Атлантиды ждет тебя...
Все погрузилось во тьму.
Келетцу вскрикнул и потерял сознание.
Жрецы вынесли его в первую комнату и привели в чувство.
- Трижды великий царь Атлантиды! - торжественно обратился к нему
Кунтинашар.
- Я еще не царь Атлантиды... - слабо произнес Келетцу с блуждающим
взором.
- Для нас ты уже царь. Тень отца твоего возвела тебя на престол!..
- Да, но тень отца сказала: "Трон ждет тебя..." Может быть, по смерти
брата?..
Кунтинашар бросил раздосадованный взгляд на Эльзаира.
- Ответ твоего отца совершенно ясен: "Трон ждет тебя". Значит, нельзя
медлить, - сказал Эльзаир.
- Да, да... Хорошо. Я подумаю... Я слишком устал. Я дам ответ..,
да... Шитца, проводи меня...
И Келетцу-Ашинацак, опираясь на руку жреца, удалился.
- Не мог ты заставить эту тень говорить иначе! "Трон ждет тебя".
Сказал бы: "Келетцу! Я приказываю тебе силой отнять трон у Гуана. Ты
законный наследник престола", или что-нибудь в этом роде, - сердился
Кунтинашар. - Удивительная у вас, магов, привычка говорить туманно,
загадками. Вот и перетуманил!
- Кто ж его знал!.. - смущенно проговорил Эльзаир. - Ему все
разжевать и в рот положить надо...
- А царек ничего.., подходящий был бы царек, - сказал Зануцирам. -
Очень удобный!..
- Удобный, когда будет царем. А посадить-то его как?
- Надо начать с другого конца, - сказал Анугуан. - Мне известно, да
теперь и вам известно, что готовится восстание рабов. Во главе стоит
Акса-Гуам-Итца, сын Шишена-Итца - верного царского пса! То-то молодость!
Увлекся, говорят, какой-то рабыней и теперь всю Атлантиду перевернуть
хочет! Вот этого-то Акса-Гуама мы и используем. Если восстание направить
умелой рукой, они могут убить Гуама-Атагуерагана. Нам это и нужно. С
рабами же скоро расправимся и на престол возведем эту атцорскую овечку -
Келетцу. И мы будем неограниченными правителями Атлантиды. А сорвется
восстание и уцелеет голова Гуана-Атагуерагана - слетит голова Акса-Гуама,
да и его отцу несдобровать. Мы же останемся в стороне.
- Вот истинный дипломат Атлантиды! Хранитель законов, поддерживающий
восстание рабов! - со смехом сказал Кунтинашар.
Легкий волнообразный подземный толчок отбросил всех влево. Где-то
зашуршала обвалившаяся штукатурка.
- Эти подземные толчки начинают беспокоить меня!
- Пустяки! - беспечно сказал Кунтинашар.
- Но не всегда дело кончается пустяками, - возразил Анугуан. - Наши
таблицы повествуют о нескольких ужасных землетрясениях и извержениях
вулканов. Вот эта самая пирамида, которая крепче скалы, дала три тысячи
семьсот лет тому назад громадную трещину, и ее пришлось перекладывать. Что
же было тогда с дворцами и храмами?..
- Ты собираешься жить три тысячи лет, Анугуан? Я думаю, на наш век
хватит! А там... Пусть хоть все пирамиды лопаются, как скорлупа печеных
яиц!
Сладко зевнув, он прибавил:
- Однако пора и на покой!
Глава 9
ЗМЕЕНЫШ
- Кончено!
Адиширна-Гуанч положил бронзовое зубило и молоток, отошел от статуи и
окинул ее взглядом.
Перед ним, как живая, стояла Сель в короткой легкой тунике, с копьем
в правой руке, приготовленным для метанья. Вся фигура дышала порывом.
Правая нога выдвинута вперед и согнута в колене. Левой рукой, на ремешке,
она сдерживала пару остромордых, поджарых собак с напряженными для прыжка
мускулами. Волосы Сель были плотно обтянуты лентой, сколотой впереди
булавкой в виде полумесяца. Этот полумесяц символически изображал ее имя
"Сель на языке атлантов означает "луна". - Ларисон".
Адиширна залюбовался своим произведением. Такой он увидел Сель в
первый раз на охоте, в лесу.
Большая луна уже поднялась над океаном. Лунный луч скользил по
мраморному лицу статуи, и Адиширне показалось, что Сель улыбнулась ему.
В порыве любви он подошел к статуе и поцеловал ее в холодные
мраморные губы.
- Кхе, кхе, кхе.., боги святые, он с ума сошел..
Адиширна в смущении отпрянул от статуи и обернулся. Перед ним стояла
нянька царевны Сель - бабушка Гу-Шир-Ца.
- Что случилось? Говори скорее!
Ца стала рыться непослушными, старческими руками в складках своей
одежды, причитая и охая; наконец извлекла свернутый кусок материи и подала
Адиширне.
- На вот.., читай...
Адиширна вырвал из рук Ца кусок материи, раскрыл и в волнении начал
читать при свете луны. Потом он вскрикнул, засунул послание за пазуху и
быстро убежал.
Адиширна-Гуанч мчался по широким улицам к Священному Холму. Жители
Атлантиды наслаждались прохладой ночи. Из темной зелени садов неслись
звуки песен, флейт и воркование китцар "Китцара - музыкальный инструмент,
напоминающий греческую кифару. - Ларисон". Дома были освещены. Отдернутые
занавеси меж колонн открывали для глаза внутренние помещения. Атланты
возлежали у столов, увитых розами и уставленных блюдами и чашами. Рабы
наливали вино в чаши тонкой рубиновой струей, высоко поднимая узкие,
длинные амфоры. Слышались шутки и смех.
- ...Ты мало пьешь, оттого и боишься землетрясений, - услышал Адиширна
отрывок фразы. - Пей больше, и ты привыкнешь к колебаниям почвы. Земля
пьяна и шатается. Будем пить и мы. Раб, вина!..
Адиширна продолжал быстро идти. В густой тени лавровой рощи зазвучала
веселая песня. Чей-то женский голос пел:
Атлантида тихо дремлет
В голубых лучах луны...
Как луна целует землю,
Поцелуй меня и ты!
Мужской голос отвечал:
Пусть зажгутся страстью очи!
Поцелуями, любовью,
Виноградной, сладкой кровью
Мы наполним чашу ночи!
Оба голоса слились в дуэт:
Будь что будет!
Не печалься!
Ярко светит нам луна...
Песни пой и обнимайся,
Чашу ночи пей до дна!
Раздался смех и звук поцелуя. Адиширна взошел на подъемный мост у
Священного Холма.
- Кто идет? - окликнул воин.
- Адиширна, раб. Меня вызвали во дворец Шишен-Итца починить трубы в
ванной комнате.
Адиширна-Гуанч, гениальный скульптор и ювелир, которые родятся один
раз в тысячелетие, принужден был исполнять по требованию жрецов и царя
самые различные работы, вплоть до починки водопроводов и дверных замков.
Адиширну знали на Священном Холме, и он беспрепятственно переступил
запретную черту.
На Холме не было такого оживления, как в самом городе. Дворцы стояли
особняком, окруженные высокими стенами.
Адиширна свернул на боковую дорогу, густо обсаженную кипарисами.
Кипарисы стояли сплошной стеной, и здесь было почти темно. Пахло смолистой
хвоей. Впереди послышался треск песка под чьими-то сандалиями. Адиширна
спрятался меж кипарисов.
Медленной походкой, напевая под нос песню, прошел один из сторожей.
Когда его шаги замолкли вдали, Адиширна отправился дальше. В конце аллеи
светились огни дворца.
Адиширна пробрался через чащу кипарисов и стал в обход приближаться
ко дворцу. Занавесы между колоннами были закрыты. За ними слышались
голоса. На площадке перед дворцом, у одной из колонн, укрывшись за кустом
олеандра, стоял раб Куацром, слуга в доме жреца Шишен-Итца, и подслушивал.
Адиширна подошел к нему и тихо спросил:
- Где Акса-Гуам?
Куацром махнул на него, приложил ладонь к своему рту в знак молчания
и показал на занавес.
Адиширна прислушался к голосам. Говорили жрец Шишен-Итца и его жена.
- Позор! Позор! Проклятие на твою голову! Ты родила и вскормила своей
грудью змееныша! Акса, мой сын, - изменник и предатель!.. Он замышляет
цареубийство. Он проводит время с рабами и подготовляет восстание... Он
опозорил мое великое в истории Атлантиды имя... Я должен сейчас же донести
на него царю!..
- Но, может быть, можно все исправить... Не допустить восстания.
Расстроить их планы. Не спеши, молю тебя!..
Адиширна быстро отвел Куацрома в сторону:
- Донос?
- Донос.
- Слушай, Куацром... Надо во что бы то ни стало помешать Шишену-Итца.., задержи его, придумай что-нибудь.., мне сейчас некогда об этом думать..,
царь не должен знать о заговоре, понимаешь? По крайней мере, чем позже он
узнает о нем, тем лучше. Где Акса-Гуам?
- Он в старых шахтах, на тайной сходке рабов.
- Ладно. Так помни же, Куацром!..
Адиширна быстро зашагал по кипарисовой аллее.
Глава 10
В СТАРЫХ ШАХТАХ
Адиширна вмешался в толпу рабов.
Акса-Гуам кончал речь.
Он говорил о тяжких страданиях рабов, об их жизни, похожей на вечную
каторгу, и призывал их восстать, сбросить цепи, убить царя, захватить
власть в свои руки и стать свободными, какими они и были когда-то.
Яркие лучи луны обливали людской муравейник. Полуголые рабы заполняли
громадную котловину заброшенных старых шахт. Рабы облепили своими телами
кучи щебня, сидели на утесах, деревьях, камнях...
Адиширна внимательно оглядел толпу и сразу почувствовал: в ней нет
единства.
Одни из рабов жадно слушали Акса-Гуама, полуоткрыв рот и кивая
утвердительно головами, другие стояли неподвижно и смотрели на него
недоверчиво и враждебно.
- Смерть или свобода!.. - крикнул Акса-Гуам и сошел с утеса. Его
место занял раб, по прозванию Злой. Он имел светлую окраску кожи. Серые
глаза его смотрели насмешливо. Злая улыбка кривила рот.
- Акса-Гуам, жреческий сынок, говорил нам о наших страданиях. Спасибо
ему, что он просветил нас, без него мы и не знали бы об этом!
В толпе послышался смех.
- Но откуда у него вдруг появилась такая любовь к рабам? Не вместе ли
с любовью к одной из наших девушек? - и он покосился на Ату, стоявшую
рядом с Акса-Гуамом. - А что, - обратился он прямо к Акса-Гуаму, - если
твоя любовь пройдет или Ата бросит тебя? Тогда ты воспылаешь к рабам такой
же ненавистью? Вы, рабы, - продолжал он, обращаясь к толпе, - хотите стать
свободными. С чего вы начинаете? С того, что выбираете себе нового царька
Акса-Гуаму. А что, если он подведет нас под плети, а потом сбежит на свой
Священный Холм?.. Только сами рабы могут освободить себя от рабства!
Восстание - не дело влюбленных в расшитых золотом одеждах. Вот мое мнение!
- И он сошел со скалы.
Толпа пришла в сильное возбуждение. Теперь толпа казалась
единодушной. Но это единодушие явно было не в пользу Акса-Гуама. На него
устремились тысячи враждебных глаз. Над толпой поднимались кулаки.
- Не верьте ему!..
- Он подослан жрецами! - послышались возгласы. - Гнать его вон!
На скале появился Кривой. Надсмотрщик выбил ему глаз, и с тех пор за
ним утвердилось это прозвище. Кривой хитро прищурил свой единственный глаз
и поводил головой из стороны в сторону, потом приложил указательный палец
к кончику носа и сказал:
- Так вот...
Толпа заинтересовалась этим комическим началом и затихла.
- Злой прав. Но только он смотрит одним глазом, которым я не вижу...
- Хо-хо, - засмеялись в толпе.
- А теперь я посмотрю другим глазом, которым я вижу... Скажите мне,
положа руку на сердце, верите ли вы сами в успех восстания, в то, что вы
будете свободны, что вы победите легионы атлантов? Нет, не верите. И
все-таки восстание будет. Почему? Потому, что нет сил больше терпеть.
Потому, что нам хуже не будет: убитым - мир, живым - та же каторга. В это
время приходит к нам Акса-Гуам и говорит: "Я с вами. Я помогу вам". А хоть
бы и так? Лучше с нами, чем против! Что побудило его прийти - не все ли
равно? Наша девушка? Верно! Но ведь девушек-то наших у них полные гаремы.
Выбирай любую. А он к нам. Может, и восчувствовал горе наше? Что же
выходит? Верить - не верьте ему, а гнать тоже незачем... Авось пригодится.
Верно я говорю?
И, ткнув опять пальцем в кончик носа, он сошел со скалы.
Акса-Гуам вытер со лба пот. Он совершенно не ожидал такого поворота
дела. Он привык смотреть на рабов как на безгласное стадо, забитое и
покорное. Довольно сказать им ласковое слово, погладить по шерсти, и они
пойдут за ним. Он снизошел до них. Он так долго умилялся своей ролью
благодетеля и спасителя - и вдруг вся эта сходка превратилась в какой-то
суд над ним. Эти резкие свободные речи о нем, о его личной жизни, этот
язвительный или насмешливый тон... Он чувствовал, как против его воли в
нем поднимается вековая ненависть и презрение его касты к рабам...
Суровый и гордый, поднялся он на скалу.
- Я пришел помочь вам, а вы судите меня. Я не собираюсь делаться
вашим царьком. Пусть Злой станет во главе восстания... Я...
Толпа вдруг заволновалась, расступилась. Через толпу, расталкивая
рабов, быстро шел Куацром. В руках он нес какой-то мешок.
- Расступись! Расступись! Важное известие!.. - Куацром подошел к скале,
поднял мешок и вытряс из него на землю какой-то круглый шар.
- Что это?.. - с недоумением спросил Акса-Гуам и вдруг сильно
побледнел и в ужасе отшатнулся.
Освещенная лунным светом, на него смотрела остекленелыми глазами
голова его отца, жреца Шишена-Итца...
Акса-Гуам схватился за скалу, чувствуя, что теряет сознание.
Ата истерически вскрикнула.
- Шишен-Итца узнал о восстании и шел к царю, чтобы донести на тебя и
предупредить его о восстании, - заявил Куацром. - Адиширна сказал мне:
"Задержи во что бы то ни стало Шишена-Итца, чтобы он не донес о заговоре
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг