узорчатый.
Всякому, конечно, любопытно. Как к подъему объявили, народ и кинулся
сперва поглядеть. Прибежали, видят - верно, над забоем зеркало наклонилось,
и кругом из породы явственно рама обозначилась, как руками высечена. Зеркало
не доской, а чашей: в середине поглубже, а по краям на-нет сошло. Кто
поближе подойдет, тот и шарахнется сперва, а потом засмеется. Зеркало-то,
вишь-ты, человека вовсе несообразно кажет. Нос с большой бугор, волос на
усах, как дрова разбросали. Даже глядеть страшно, и смешно тоже. Народу тут
и набилось густо. Старики, понятно, оговаривают: не до смеху, дескать, тут,
дело вовсе сурьезное. А молодых разве угомонишь, коли на них смех напал. Шум
подняли, друг над дружкой подшучивают. Таютку кто-то подтащил к самому
зеркалу, да и кричит:
- Это вот тот большой парень зеркало открыл!
Другие отзываются:
- И впрямь так! Не будь Таютки, не смеяться бы тут. Таюткино зеркало и
есть!
А Таютка помалкивает да ручонкой крепче свое маленькое зеркальце
прижимает. Ераско Поспешай, конечно, тоже услышал про этот случай - сразу
выздоровел, спустился в шахту и пошел к Ганиному забою. Вперед шел, так еще
про хворь помнил, а как оглядел место да увидел, что народ не боится, сразу
рысью забегал и закричал своим обычаем:
- Поспешай, ребятушки, к подъему! Не до ночи вас ждать! Руднично дело
мешкоты не любит. Эка невидаль - гладкое место в забое пришлось!
А сам, по собачьему положению, другое смекает:
- Рудничному смотрителю не скажу, а побегу к приказчику. Обскажу ему,
как моим распорядком в забое такую диковину отрыли. Тогда мне, а не
смотрителю награда будет.
Прибежал к приказчику, а смотритель уж там сидит да еще над Ераском
насмехается:
- Вон что! Выздоровел, Ерастушко! А я думал, тебе и не поглядеть, какую
штуку без тебя на руднике откопали.
Ераско завертелся: дескать, за этим и бежал, чтоб тебе сказать. А
смотритель, знай, подзуживает:
- Худые, гляжу, у тебя ноги стали. За всяким делом самому глядеть
доводится.
Ераску с горя не лук же тереть. Он думал-думал и придумал:
"Напишу-ко я грамотку заграничной барыне. Тогда еще поглядим, куда дело
повернется".
Ну, и написал. Так, мол, и так, стараньем надзирателя такого-то отрыли
в руднике диковинное зеркало. Не иначе самой Хозяйки горы. Не желаете ли
поглядеть?
Ераско это с хитростью подвел. Он так понял. Приказчик непременно
барину о таком случае доведет, только это ни к чему будет. Барин на ту пору
из таких случился, что ни до чего ему дела не было, одно требовал - давай
денег больше! А жена у этого барина из заграничных земель была. У бар,
известно, заведено было по всяким заграницам таскаться. Сысертский барин это
же придумал:
"Чем, дескать, я хуже других заводчиков. Поеду - людей посмотрю, себя
покажу".
Ну, поездил у теплых морей, поразбросал рублей и домой его потянуло.
Только дорога-то шла через немецки земли, а там, вишь-ты, на это дело, чтоб
к чужим деньгам подобраться, нашлись больно смекалистые.
Видят - барин ума малого, а деньгами ворочает большими, они и давай его
обхаживать. Вызнали, что он холостой, и пристроились на живца ловить.
Подставили, значит, ему немку посытее да повиднее, - из таких все ж таки,
коих свои немецкие женихи браковали, и вперебой стали ту немку нахваливать:
- Вот невеста, так невеста! По всем землям объезди, такой не сыщешь.
Домой привезешь, у соседей в глазах зарябит.
Барин всю эту подлость за правду принял, взял да и женился на той
немке. И то ему лестно показалось, что невеста перед свадьбой только о том и
говорила, как будет ей хорошо на новом месте жить. Ну, а как обзаконились да
подписал барин бумажки, какие ему подсунули, так и поворот этому
разговору. Молодая жена сразу объявила:
- Неохота мне что-то, мил любезный друг, на край света забираться. Тут
привычнее, да и тебе для здоровья полезно.
Барин, понятно, закипятился:
- Как так? Почему до свадьбы другое говорила? Где твоя совесть?
А немка, знай, посмеивается.
- По нашим, - говорит, - обычаям невесте совести не полагается. С
совестью-то век в девках просидишь, а это невесело.
Барин горячится, корит жену всякими словами, а ей хоть бы что. Свое
твердит:
- Надо было перед свадьбой уговор подписать, а теперь и разговаривать
не к чему. Коли тебе надобно, поезжай в свои места один. Сколь хочешь там
живи, хоть и вовсе сюда не ворочайся, скучать не стану. Мне бы только деньги
посылал вовремя. А не будешь посылать - судом взыщу, потому - законом
обязан ты жену содержать, да и подпись твоя на это у меня имеется.
Что делать? Одному домой ехать барин поопасался: насмех, дескать,
поднимут, - он и остался в немецкой земле. Долгонько там жил, всю заводскую
выручку немцам просаживал. Потом, видно, начетисто показалось али другая
какая причина вышла, привез-таки свою немку в Сысерть и говорит:
- Сиди тут.
Ну, ей тоскливо, она и вытворяла, что только удумает. На Азов-горе вон
теперь дом с вышкой стоит, а до него там, сказывают, и не разберешь что
было нагорожено: не то монастырь, не то мельница. И называлась эта строянка
Раззор. Этот Раззор при той заграничной барыне и поставлен был. Приедет
будто туда с целой оравой, да и гарцуют недели две. Народу от этой барской
гулянки не сладко приходилось. То овечек да телят затравят, то кострами
палы по лесу пустят. Им забава, а народу маята. За счастье считали, коли в
какое лето барыня в наши края не приедет.
Ераску, понятно, до этого дела нет, ему бы свою выгоду не упустить, он
и послал грамотку с нарочным. И не ошибся, подлая душа. На другой же день на
семи ли, восьми тройках приехала барыня со своей оравой и первым делом
потребовала к себе Ераска.
- Показывай, какое зеркало нашел!
Приказчик, смотритель и другое начальство прибежали. Узнали дело,
отговаривают: никак невозможно женщине в шахту. Только сговорить не могут.
Заладила свое:
- Пойду и пойду!
Тут еще баринок из заграничных бодрится. При ней был. За брата или там
за какую родню выдавала и завсегда с собой возила. Этот с грехом пополам
балакает:
- Мы, дескать, с ней в заграничной шахте бывали, а это что! - Делать
нечего, стали их спускать. Начальство все в беспокойстве, один Ераско
радуется, рысит перед барыней, в две блендочки ей светит. Довел-таки до
места. Оглядела барыня зеркало. Тоже посмеялась с заграничным баринком,
какими оно людей показывает, потом барыня и говорит Ераску:
- Ты мне это зеркало целиком вырежь да в Раззор доставь!
Ераско давай ей втолковывать, что сделать это никак нельзя, а барыня
свое:
- Хочу, чтоб это зеркало у меня стояло, потому как я хозяйка этой горы!
Только проговорила, вдруг из зеркала рудой плюнуло. Барыня завизжала и
без памяти повалилась.
Суматоха поднялась. Начальство подхватило барыню да поскорее к выходу.
Один Ераско в забое остался. Его, вишь-ты, тем плевком с ног сбило и до
половины мелкой рудой засыпало. Вытащить его вытащили, да только ноги ему
по-настоящему отшибло, больше не поспешал и народ зря не полошил.
Заграничная барыня жива осталась, только с той поры все дураков рожала.
И не то что недоумков каких, а полных дураков, кои ложку в ухо несут и никак
их ничему не научишь.
Заграничному баринку, который хвалился: мы да мы, самый наконешничок
носу сшибло. Как ножом срезало, ноздри на волю глядеть стали - не задавайся,
не мыкай до времени!
А зеркала в горе не стало: все осыпалось.
Зато у Таютки зеркальце сохранилось. Большого счастья оно не принесло,
а все-таки свою жизнь она не хуже других прожила. Зеркальце-то, сказывают,
своей внучке передала. И сейчас будто оно хранится, только неизвестно - у
кого.
Собрание сочинений в трех томах. Том первый
Сказ "Медной горы Хозяйка" положил начало целой группе произведений,
объединяемых образом Малахитницы. В эту группу, кроме указанного сказа,
входят еще девять произведений, в том числе; "Приказчиковы подошвы" (1936),
"Сочневы камешки" (1937), "Малахитовая шкатулка" (1938), "Каменный цветок"
(1938), "Горный мастер" (1939), "Две ящерки" (1939), "Хрупкая веточка"
(1940), "Травяная западенка" (1940), "Таюткино зеркальце" (1941).
Впервые напечатан в газете "Уральский рабочий" 30 марта 1941 г. П.
Бажов неоднократно подчеркивал необходимость кропотливой и тщательной
работы над языком сказов: "Вот в сказе "Таюткино зеркальце" надо сказать
было о надежной крепи. Старый технический словарь и другие словари
подсказывают "крепь". Хорошее народное слово. Но это первое слово. Надо
искать. Сколько русских слов перебрал! И нашлось - "переклад", надежная
крепь - "крепить двойным перекладом". Это сразу почувствуется. С
удовольствием поставил- "укрепить двойным перекладом". Горжусь: нашел. Эту
простоту, естественность языка, очень трудно найти". (Из архива П. Бажова).
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 27.06.2005 12:45
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг