дежурных сержантов, в двух, можно сказать, шагах от койки Беляша выломать
решетку и выпустить - кого? Нетопыря!
Снова вспомнилось Красное Плато; крылатые тени, пикирующие на медленно
ползущий бронетранспортер, и толстая стрела в груди Пентюха. Арвид покачал
головой. Нет, человек, побывавший там, не станет освобождать нетопыря.
- Стой! - скомандовал децим. Он наклонился и стал рассматривать что-то в
кустах. Арвид вдруг увидел впереди частые линии колючей проволоки. Здесь
кончалась территория лагеря учебной когорты.
- Вот он где прошел, гад! - пробормотал Беляш. - Свет сюда, живо!
Арвид и Выдерга подошли к нему ближе и сейчас же заметили коридор примятой
травы, уходящий под проволоку. На колючках самой нижней струны болтались
какие-то окровавленные клочья.
- Ну так, - удовлетворенно произнес Беляш. - Теперь возьмем! Хруст! Беги,
доложи сержанту. Пусть идут наружной стороной прямо вон туда, на холмы. А
мы его отсюда погоним, не торопясь. Выдерга, руби проволоку! Никому не
стрелять! Теперь он мой.
Пробравшись сквозь кусты, Арвид полем побежал на правый фланг, туда, где
находился сержант Жвалень, командовавший северной группой загонщиков.
Однако постепенно бег его замедлился и скоро превратился в неторопливый
шаг.
"Даже если это не Выдерга, - думал он. - Все равно кто-нибудь из наших.
Куда же я в таком случае бегу? А что делать? Ведь нетопырь не безобидная
зверушка. Вдруг он убьет кого-нибудь из людей? Нет! Нельзя позволить
такому чудовищу уйти. Нетопырь - это враг".
Арвид снова припустил бегом. Он нашел Жвальня неподалеку от северных ворот
лагеря. Солдаты из двух бывших при нем децим давно уже обшарили все
окрестные заросли и теперь слонялись без дела, ожидая команды возвращаться
в казармы. Сам Жвалень, брезгливо поглядывая на черную стену леса по ту
сторону колючей проволоки, беседовал с децимом Кряхтом.
- Как он у вас вообще оказался, нетопырь этот? Убей, не пойму, зачем он
нужен в учебной когорте! - сержант только вчера приехал из войск за новым
набором курсантов, и ко всему в учебке относился с показным презрением и
неодобрительно.
-Так ведь известное дело, господин сержант, - отвечал децим. - Начальство
приказало, и привезли. Велели на нем болевые приемы отрабатывать. Есть тут
у нас парень один, Беляш, он с этим нетопырем такое творит - смотреть
страшно! На фронте-то Беляш, правда, не был, говорят, по здоровью, но
дерется зверски! За то и в децимы произведен. Жвалень опять поморщился.
- Не знаю. Мудрит что-то ваше начальство. Сроду я никаких приемов с
нетопырями не видел. Как налетит стая, тут уж не до приемов. Пулемет
перегревается. А в одиночку они и не летают...
Своему, из когорты, сержанту Арвид просто передал бы слова Беляша, а тут
не решился. Все-таки Жвалень был из войск, кто его знает? Еще отровняет -
как стоишь, да с кем разговариваешь... Ну его!
Подтянув ремень, поправив шлем и проверив, чтобы штык был строго на ладонь
от пряжки Арвид подошел как положено, щелкнул каблуками и бодрым голосом
отрапортовал:
- Ездовой второй децимы курсант Хруст! Спешу доложить, господин сержант...
Жвалень повернулся и направил луч фонаря ему в лицо.
- Ну что там у тебя? - спросил он. - Поймали?
- Никак нет, господин сержант! Обнаружено место выхода э-э... противника
за территорию лагеря. Вторая децима продолжает преследование. Децим Беляш
просит послать загонщиков на высоты пятьдесят - тридцать два для
перехвата.
Сержант отвернул луч фонаря и снова стал виден Арвиду.
- М-м-да, - криво усмехнулся он, - один полудохлый нетопырь... Как раз
противник для учебки. И где только вас набирают, таких сосунков? Даром что
длинные, а в армию приходят будто из мамкиной люльки... Откуда взят в
когорту?
- Из госпиталя! - ответил Арвид. - После Красного Плато.
Сержант смущенно крякнул.
- Что ж ты тянешься, как молодой, - пробормотал он. - Ладно, веди,
показывай свои высоты "пятьдесят - тридцать два". Эй вы там, в кустах! А
ну, становись! За мной бегом марш!
Когда отряд оказался за воротами, Жвалень, бежавший легкой трусцой, снова
заговорил с Арвидом:
- Ты что же, значит, из децимы этого самого Беляша?
- Так точно, господин сержант!
- Да брось ты это "господин сержант"! Нарапортуешься еще. Скажи-ка
лучше... нетопырь от вас, что ли, сбежал?
- От нас, - кивнул Арвид
- Как же вы так... не уберегли? Охрана-то была при нем?
- Его в яме держали. С решеткой,
- С решеткой? Ай да молодцы! А на занятиях, значит, вы ему всей командой
кости дробили?
- Нет, только децим.
Сержант плюнул в сторону, будто в рот ему попала муха.
- А остальные-то что же? Болевых приемов на нетопыре не отрабатывали?
- Остальные пока нет, - ответил Арвид. - У него еще крылья не срослись,
- Вон что... Стало быть, мы его бескрылого теперь наверняка возьмем?
Загоним, как зайца в поле, и обратно в яму под решетку, а?
- Децим Беляш... - начал было Арвид, но сержант оборвал его:
- Ты мне на децима не кивай! У тебя самого головенка-то есть на плечах?
Вот и доложи, как сам думаешь: поймаем или нет. Ну?
Арвид молчал. Может быть, впервые в жизни он не знал, что отвечать на
простой, привычный, просто-таки любимый им вопрос: сможешь? Сумеешь?
"Да, я сумею, да, я допрыгну, да я пройду где угодно", - отвечал он,
обычно не задумываясь, и тут же доказывал это всем и самому себе. Он
старался быть первым, быть лучшим, он стремился опередить остальных, и это
ему почти всегда удавалось. И вот сейчас... Странное положение! Что значит
теперь быть первым? Быстрее всех гоняться за искалеченным нетопырем? И что
значит быть лучшим? Точно и без рассуждений выполнять приказы?
Нет, не то. Выполнять приказы - это как раз самое простое. Выполняющему
приказ не о чем беспокоиться, все решено, все продумано другим, и он ни за
что не отвечает. Гораздо труднее думать самому. Самому решать, что хорошо,
что плохо, и ответственность за свои решения брать на себя. А если совесть
требует взломать решетку и выпустить нетопыря? Это ведь тоже приказ.
Только не каждому дано его услышать...
Жвалень бежал рядом с Арвидом, коротко на него поглядывая, и, казалось,
понимая, что творится в его душе.
- Вот что парень, - сказал он наконец, - бегун ты, я вижу хороший,
несешься, как молодой коняк... Потаскай-ка вот эту штуку.
Жвалень отстегнул ремень на плече и протянул Арвиду короткий
широкоствольный автомат.
- Разгрузи-ка немного начальника, а то, понимаешь, хитрые вы. Один сержант
на две децимы оружие тащит... Да смотри, не балуй, и главное - не трогай
предохранитель. Затвор, имей в виду, взведен.
Арвид принял автомат, недоумевая, зачем это сержанту понадобилось взводить
затвор. Фронтовая, наверное, привычка.
Отряд, между тем, приближался к подножию холмов. Ветер совсем утих, и из
густой травы вокруг неслось пронзительное стрекотание ночных насекомых.
Стали видны редкими купами разбросанные по склонам деревья. Край неба на
севере начинал отчетливо бледнеть.
Арвид огляделся вокруг и поморщился.
"Чертов нетопырь, - подумал он вдруг. - Не мог выбраться из лагеря
незаметно!"
Вдали тяжело проревел боевой рог, и сейчас же среди деревьев небольшой
рощицы вспыхнули и заметались желтые огни фонарей.
"Это Беляш! Кажется, нашли", - Арвид почувствовал, что задыхается, и
остановился, отирая рукавом пот со лба. Все. Нашли. Что же теперь будет?
До этого момента он еще надеялся, что как-нибудь обойдется, что проклятый
нетопырь исчезнет, провалится сквозь землю, и он никогда его больше не
увидит. Но рог протрубил - значит, беглец обнаружен.
- Стой! - крикнул Жвалень. - Фонари включить! Направление - на огни. Цепью
- марш! Смотреть под ноги!
Две децимы, быстро разворачиваясь в цепь, отсекли рощицу от холмов и
двинулись навстречу курсантам Беляша. Жвалень с Арвидом шагали в середине
цепи. Оба пристально вглядывались в чащу, стараясь понять, что там
происходит.
В общем шуме выделялся визгливый голос Беляша:
- Здесь же он промелькнул! Прочесать заросли! Ну, чего смотрите?
Исцарапаться боитесь? Лезьте, вам говорят, головы поотшибаю!
Крайние кусты вдруг затрещали, раздвинулись, и на опушку выбрался сам
децим. Увидев приближающееся подкрепление, он отыскал глазами сержанта и
поспешил навстречу.
- Ага, в самое время подоспели! - Беляш небрежно козырнул Жвальню, - Децим
Беляш, спешу доложить!
- Что тут у вас? Поймали?
- Не извольте беспокоиться, тут он. Прикажите вашим людям оцепить рощицу,
и через пять минут я вам его такого представлю, хоть на стол подавай. С
хреном. Но живьем, исключительно живьем! Так просто помереть я ему не
дам...
Жвалень распорядился окружить рощу и велел дециму показать, как идут
поиски.
- Иди и ты с нами, - кивнул он Арвиду. - Может, пригодишься.
Пробравшись сквозь кусты, они оказались среди деревьев. Там и сям на
гладких стволах вспыхивали отраженные лучи фонарей.
- Да ветки-то, ветки подымайте! - гаркнул Беляш. - Эй, кто там? Чего
мечешься? А ну, стой!
Он осветил кусты впереди, и Арвид увидел Выдергу. Тот стоял перед стеной
зарослей, растерянно жмурясь на свет.
- Спешу доложить, господин децим, - выдавил он, - здесь никого нет.
- Никого нет?! - вскипел Беляш, - Да откуда тебе-то знать? Где твой
фонарь, ублюдок?
- Сломался, - буркнул Выдерга.
- Ах, сломался! Какая неудача! А ну, дай его сюда!
Выдерга помялся, исподлобья поглядывая на децима, и нехотя протянул ему
фонарь.
- А это что такое? - Беляш схватил его за руку и рывком подтащил к себе.
Ниже локтя рука была испачкана в крови. Лицо Выдерги побелело от страха.
- Это так, - пролепетал он, испуганно косясь на сержанта, - в кустах...
оцарапал...
- Врешь, заморыш! Кому ты врешь-то? Где ты тут царапины видишь? Не
царапины это, нет, это зубки! Знаешь, чьи зубки? Знаешь, заморыш! - он
наотмашь ударил Выдергу по лицу. - Вот кто зверя испустил! Вот он,
враг-то? А ну покажи, что ты там прячешь в кустах? Эй, Хруст, сюда! На
цепь этого!
Беляш оттолкнул Выдергу и, наклонившись, осветил темный проем, ведущий в
глубь зарослей кустарника. И сейчас же что-то запищало, зашевелилось там,
шурша листьями. Нетопырь. Судорожно ворочаясь, он подбирал под себя черные
полотнища крыльев, словно старался укутаться в них, спрятаться от колющих
лучей света.
- Вот ты где, голубчик! - радостно пропел децим. - Ну, погоди. Сейчас.
Он вытащил из-за пояса перчатки, обшитые металлическими пластинками, и
стал неторопливо натягивать их на руки.
Сердце Арвида тоскливо сжалось.
Эх, Выдерга, Выдерга! Ничего-то ты не добился! Хотел облегчить страдания и
нетопырю, и себе, а вышло еще хуже. Снова начинается этот кошмар! И уж
теперь-то никому из нас не отвертеться...
Он медленно опустил фонарь и вдруг ощутил под рукой холодный металл.
Автомат! Пальцы сами собой потянулись к предохранителю.
Беляш надел перчатки и уже хотел было нырнуть в проем, как вдруг огненная
струя ударила туда, в темноту, срезая ветки, вспарывая тяжелую сочную
листву и впиваясь в черное тело, распластанное на земле.
Децим отскочил в сторону и плюхнулся на землю. Он что-то кричал, но Арвид
не обращал на него внимания. Трясущийся в его руках автомат изрыгал все
новые потоки огня, и Арвиду хотелось только, чтобы быстрее, как можно
быстрее оборвалась нить жизни несчастного крылатого существа.
Он выпустил всю обойму. Когда автомат захлебнулся, щелкнув вхолостую
затвором, наступила долгая, неестественно глубокая тишина. Беляш, с
опаской поглядывая на Арвида, выбирался из травы. Выдерга неподвижно сидел
на земле, устремив в черноту проема застывший взгляд.
- Я бы его спрятал, - сказал он вдруг со спокойствием, в котором
чувствовалась смертельная усталость, - если бы он, дурак, не кусался...
Жвалень подошел к Арвиду и, укоризненно качая головой, забрал у него
автомат.
- Что ж ты, парень? Говорил ведь я тебе - не трогай предохранитель. Лезешь
пальцами куда попало, а в результате - случайная очередь. Так ведь можно и
в человека нечаянно попасть!
Беляш, наконец, поднялся на ноги и, увидев, что Арвид больше не вооружен,
решился подойти поближе.
- То есть как это - нечаянно? - просипел он, выпучив глаза на сержанта. -
Какая такая случайная очередь? Всю обойму высадил! Это ведь бунт!
Предательский сговор! Я их обоих на цепь, а завтра на рапорт и к
экзекутору! Запороть мерзавцев!
Жвалень кивнул.
- Верное решение, децим. Даже жалко, ей-богу, что не удастся его
выполнить. Завтра утром оба эти красавца убывают для дальнейшего
прохождения службы в боевых частях. Я беру их в свою команду. Пускай
пороху понюхают!
И он положил руку на плечо Арвиду.
Только что перечел свою первую запись о Черном метеорите. Боюсь, что
человек посторонний, попади к нему моя записная книжка, ничего в ней не
поймет или примет мои размышления за досужие фантазии. Надо признаться, я
и правда дал волю воображению, ведь на самом деле у меня нет никаких
достоверных сведений относительно происхождения Метеорита. И, однако, факт
остается фактом - в нем заключена сила, проявления которой свидетельствуют
об искусственной природе этого камня. Как иначе объяснить...
Но по порядку.
Не помню точно, когда я впервые заинтересовался Метеоритом. Сейчас мне
иногда кажется, что с первого посещения музея, с первого взгляда на черную
продолговатую глыбу я почувствовал в ней что-то необыкновенное. Однако в
то время меня, пожалуй, больше волновала университетская курсовая работа и
необходимые для ее выполнения документы из музейного архива.
В них-то я и обнаружил описание "камня железного, из сфер небесных
обретающего быть". Это было донесение доверенного лица ревельского
коменданта поручика Трофимова, учинявшего в этих краях розыск беглых
холопов, назначенных в солдаты. Судя по всему, донесение о небесном камне
было отправлено в Ревель, но вернулось обратно с угловой карандашной
резолюцией: "Пьян, как всегда. А вот какою отговоришься сказкою, когда
потребую отчета в деньгах?"
Строгая резолюция не застала здесь Трофимова. Он уехал неизвестно куда, не
оставив никакого следа в архиве местного музея. Донесение же сохранилось,
и из него можно узнать следующее: падение Метеорита в ночь на 27 июня 1753
года наблюдал сам Трофимов и неизвестно для какой надобности
путешествующий при нем инок Псковского монастыря отец Сильвестр.
Наутро поручик отправился к месту падения Метеорита "с тремя солдатами,
двумя мужиками чухонскими да телегою" и вывез из темьяновских болот черную
продолговатую глыбу, называемую им "камнем небесным". В донесении подробно
не указано, где и при каких обстоятельствах она была обнаружена. Трофимов
упоминает об этом лишь вскользь и сейчас же переходит к описанию событий,
последовавших за тем, как "камень небесный" был доставлен в село и "в
камору при означенном трактире лежать определен".
А дальше случилось вот что:
"Ввечеру отец Сильвестр, за трапезою преизрядно осердясь и не признамши
сей доставленный куншт за камень небесный, но напротив того - поносил его
как отверзание сатанинское, а то - дьявольское обольщение христианам на
поклонение идольное сему истукану, то и направился смиренный инок с
крепкою молитвою во камору, дабы прилежно испытать оный куншт крестным
знамением, чему я по богобоязни моей отнюдь не препятствовал.
Однако, вошед в камору, отцом Сильвестром возносимое моление прекратилось,
и после того изрядное время назад он не возвращался, на зов мой не
откликался и на стук в дверь, мною произведенный, не откликался ж. Вошед
вслед за тем в камору, я нашел ее пустой и, учинив даже розыск по всему
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг