"Турм под командованием сержанта Жвальня отправлен в район Дырявых Холмов
для проведения дренажных работ".
Все. Остальное известно.
Он захлопнул журнал, положил его на место и тут увидел среди бумаг
записную книжку с покоробившейся от влаги обложкой. Много раз он держал ее
в руках, перелистывал, пытаясь разобрать размытые строки, и даже давал
себе обещание выбрать время и прочесть ее от начала и до конца, но так и
не собрался. Всегда находились дела поважнее странной отрывочной истории
про какой-то черный метеорит, выдуманной Пентюхом.
"Но зачем Пентюху понадобилось ее выдумывать, эту историю? - спросил себя
Хруст. Взгляд его скользнул по стене и в который уже раз уперся в голову
камнегрыза. - Выдумывать, выдумывать, - повторил он про себя. - Или не
выдумывать, а..."
На память ему вдруг пришли последние слова сержанта Жвальня. Какая-то
смутная, еще не оформившаяся догадка забрезжила в мозгу Хруста. Он встал и
нервно зашагал по комнате из угла в угол. И еще он вспомнил того пленного
нетопыря в учебке и выгнутые прутья стальной решетки над ямой. Как ни
настаивал Хруст, Выдерга так и не признался, что нетопыря тогда выпустил
он.
Но кто же?
Отдельные факты, между которыми должна быть какая-то связь - Хруст
чувствовал это! - никак не хотели складываться в единую картину.
Нужно поговорить с кем-нибудь. С Выдергой.
И немедля.
Хруст сунул записную книжку в карман и вышел из штаба.
Он пересек плац и подошел к казарме. Из-под двери в комнату дежурного
пробивалась узенькая полоска света и слышались голоса.
- ...ну уйдем мы, и что с того? Думаешь, не догонят? Еще как догонят, -
говорил кто-то хриплым голосом. - Я так думаю: оставаться надо. Сегодня же
они не стали нападать, верно? Мы не стреляли, и они тоже. Не стрелять, и
точка, а уж там как-нибудь договоримся. И под нетопырем жить можно.
- Уходить надо, - возражал другой голос. - Раздавят нас здесь. Стены все в
дырах...
- Так они только и ждут, чтобы мы ушли! Потому и стены дырявят, чтобы,
значит, понятно нам стало, что форт - не защита. Защита! Да еще какая! Ни
один внутрь не залетел, верно? Мне так кажется: выйдем мы наружу, подальше
отойдем, тут-то они и навалятся всем скопом. Ни клинки не помогут, ни
арбалеты... как только отойдем от форта, так и навалятся...
Не помня себя от ярости, центурион Хруст влетел в дежурку. Дневальные при
его появлении вскочили и вытянулись в струнку.
- Молчать! - заорал Хруст. - Молчать! Не сметь выдумывать! - он схватил за
грудки ближайшего солдата. - Не сметь выдумывать! Кретины! Понавыдумывали
на свою голову!
Голова солдата болталась из стороны в сторону, глаза были испуганно
вытаращены. Хруст размахнулся и сильно двинул его кулаком. Солдат хрюкнул
и отлетел в угол, загромыхав там какими-то железяками.
- А ты тоже хочешь?! - обернулся центурион к неподвижно стоявшему другому
солдату.
- Что тут происходит? - в дверях появился, щурясь спросонья, Выдерга. -
Что за шум?
- Выдерга... - прошептал центурион Хруст, словно очнувшись. Он поднес к
лицу кулак со сбитыми костяшками, оглядел его, будто впервые увидел. В
углу всхлипывал, утираясь, солдат.
- Что же это я, - пробормотал Хруст. - Как же это... Выдерга, я ведь к
тебе шел, а тут они...
- Правильно, - сказал Выдерга, - разболтались совсем. Никакой дисциплины.
Как нужно стоять перед центурионом?! А ну встать!
- Ерунда! - отрезал Выдерга, выслушав Хруста. - Ерунда. Не бывает. Ты
просто устал. Ты уже несколько ночей не спишь. Мне тоже всякая чушь в
голову лезет.
- А Пентюх? - спросил Хруст.
- Что Пентюх? Контузия была у Пентюха, понял? Просто контузия. Помешался
немного парень, за что и поплатился. И у тебя тоже контузия была. Не пущу
я тебя никуда, - решительно сказал Выдерга. - Мало ли что в записной
книжке может быть написано. Не пущу. Это ж надо было додуматься?!
- Выдерга... - тихо, с надеждой в голосе спросил Хруст, - а у тебя не было
такой контузии, а? Ты вспомни, Выдерга, ты хорошенько повспоминай и
обязательно вспомнишь. Ну?
Выдерга покачал головой.
- Не было. Все я отлично помню. Не было у меня никакой контузии. И никуда
я тебя не пущу. Одного не пущу.
Солнце было уже высоко, когда, поднявшись на холм, Хруст обернулся и
посмотрел в сторону форта. Зубчатые стены и башни были далеко на
горизонте, почти неразличимые на фоне облаков. Хруст тронул коленями бока
коняка, и Выс, осторожно переступая лапами, начал спускать с холма.
Выдерга ехал следом.
Чем ближе они подъезжали к болоту, тем неспокойнее становились коняки. Они
прядали ушами, рычали, время от времени волны дрожи пробегали по их
шкурам. И наконец, когда впереди показалась ядовитая зелень болота, они
встали как вкопанные и тихо заскулили.
- Этого еще не хватало, - сказал Выдерга. - Ну, вперед! Пошел, вперед!
Но коняк его уперся всеми четырьмя лапами в землю и жалобно повизгивал.
- Не пойдут, - сказал Хруст, спрыгивая с седла. - Оставим здесь.
Вынув штык, он принялся срезать в ближайшем кустарнике длинные гибкие
прутья.
- Мокроступы будем плести, - сказал он Выдерге. - Ты пока найди два шеста
подлиннее.
Все время, пока люди были заняты работой, коняки бегали вокруг них с
повизгиванием и хватали зубами за одежду и руки.
Наконец, все было готово. Хруст примерил похожие на донышки от плетеных
корзин приспособления и остался доволен.
- Выс, Выс! - позвал он. Коняк, будто ждавший этого зова, принялся
тереться своей лобастой головой о плечо хозяина. Хруст расседлал его,
обнял за шею. Коняк, словно чувствуя разлуку, тихонько зарычал, как
всхлипнул.
- Ну, ну, - прошептал Хруст. - Ну, же, прекрати.
Он сильнее прижал к себе голову умного и верного друга и прошептал ему на
ухо:
- Прощай, дружище, - а потом отстранился от него, хлопнул ладонью по спине
и крикнул: - Ты свободен, слышишь? Больше на тебе не будет узды и седла.
Ну, иди отсюда! Уходи, слышишь!
Но Выс и не думал уходить. Он отбежал на несколько шагов в сторону,
остановился и, переступая лапами, смотрел на человека, готовый очутиться
рядом по первому зову.
Но человек не позвал его. Вместо этого он нацепил на ноги свои странные
приспособления из лозы, взял в руки шест и ступил на ненадежную
поверхность болота. Коняки зарычали, завизжали желая предупредить об
опасности и вернуть, но люди даже не обернулись. Скоро они скрылись из
виду в зыбком туманном мареве, висящем над болотом.
Поначалу идти было довольно легко. Выдерга с сомнением воспринявший идею с
мокроступами повеселел.
- Это ты здорово придумал, - говорил он, хлюпая своими мокроступами позади
Хруста. - Это ты молодец. Я бы ни за что не догадался. Только воздух
тут... дышать трудно...
Дышать в самом деле было трудно. Тяжелый влажный воздух был пропитан
ядовитыми болотными испарениями. Першило в горле, глаза слезились, Чем
дальше они углублялись в болото, тем воздух казалось, становился плотнее.
- Я вот что думаю, - начал было Выдерга, но вдруг замолчал и совсем другим
тоном прошептал: - Что это?
Хруст обернулся. Там, куда указывал Выдерга. за поросшими ржавой травой
кочками угадывалось какое-то движение. Мелькало длинное блестящее тело,
слышался шорох и шипение.
- И там, и там тоже, - вертел по сторонам головой Выдерга. - Мерцающие
удавы!
Это в самом деле были мерцающие удавы. То тут, то там из-за кочек
появлялись их безглазые головы, поворачивались в сторону людей. По
блестящей их коже пробегали голубоватые сполохи, головы, словно накаляясь,
светились сначала малиновым, потом белым свечением. Воздух вокруг людей
стал потрескивать. Хруст почувствовал, как язык у него покалывает, будто
он тронул им контакты батарейки.
"Этого не может быть, - пронеслось у него в голове. - Воздух такой
влажный, кругом вода".
- Быстрее, быстрее же, - бормотал Выдерга, лихорадочно сдирая с себя
перевязь с ножнами. Он размахнулся и швырнул ножны в сторону ближайшего
удава. С коротким треском полыхнула синяя молния, ударила в окованные
железом ножны. В воздухе распространился запах озона.
- Быстрее! - крикнул Выдерга. - Пока они не очухались.
Голова метнувшего молнию удава почернела, а потом опять стала наливаться
малиновым.
Хруст и Выдерга, изо всех сил помогая себе шестами, побежали, если только
можно назвать бегом передвижение в мокроступах по трясине. Еще несколько
раз Выдерга швырял в удавов бывшие у него железные предметы, и каждый раз
в воздухе мелькала молния. Скоро у него остался только клинок. Хруст
стащил с себя панцирь из металлической чешуи и нацепил его на шест. Он
бросал шест с панцирем вперед, и когда бывшие там удавы "разряжались",
нещадно рубил их отвратительные, похожие на покрытые слизью обрубки
канатов тела, подхватывал шест и спешил дальше. Но очень скоро от панциря
ничего не осталось, и пришлось расстаться сначала с клинком Выдерги, а
потом и с подарком легата Каврана - великолепным клинком центуриона
Хруста.
И вот наступил момент, когда у них не осталось ни одного металлического
предмета. Мерцающие удавы были со всех сторон. Воздух вокруг людей
наэлектризовался и потрескивал. Безглазые головы удавов, добела
раскаленные, были повернуты в сторону людей. Удавы приближались.
Напряжение достигло предела. Выдерга вдруг что-то громко крикнул и одним
сильным ударом сбил Хруста с ног. В тот же миг воздух с треском разорвали
множество молний, метнувшихся к Выдерге со всех сторон. Неловко вскинув
руки, Выдерга рухнул лицом в густую болотную жижу.
- Выдерга! - закричал Хруст. Он вскочил на ноги, бросился к другу, молотя
шестом по удавам. Рядом с ним промелькнуло вдруг огромное тело, послышался
яростный рык и неизвестно как очутившийся здесь Выс принялся зубами и
когтями разрывать удавов на части.
Вые умирал. Сил его хватило только на то, чтобы вывести хозяина из болота
на твердое место. Бока его тяжело вздымались, дыхание было хриплым и
прерывистым.
- Ну, Выс, ну что же ты, - повторял Хруст, обеими руками обняв голову
четвероногого верного друга. - Ну не умирай, Выс, Выс!
Выс приподнялся, лизнул своим шершавым горячим языком щеку Хруста, потом
тяжело уронил голову. По телу его пробежала судорога, когти заскребли
землю.
- Выс! - закричал Хруст. Но верный коняк его уже не мог услышать.
Хруст не помнил, сколько времени он неподвижно просидел рядом с телом
коняка. Потом он поднялся, выбрал место посуше и принялся острым камнем
копать яму...
Потом он долго собирал камни, выкладывая из них пирамиду, которую не
смогли бы разрушить хищники. А когда все было кончено, он, не оглядываясь,
пошел прочь от болота.
Он был совсем один. У него не было ни доспехов, ни оружия. Два его друга,
Выдерга и Вые, погибли, помогая ему на этом пути.
Хруст шел, временами падая, утирая слезы, шепча про себя не то клятвы, не
то проклятья. Если раньше у него были какие-то сомнения, то теперь они
исчезли. Он должен дойти.
До Дырявых Холмов он добрался уже ночью. На небе высыпали звезды,
огромные, холодные, как глаза нетопырей, они следили за бредущим
человеком.
Он нашел стойбище нетопырей. Оно было пустым. Что он ожидал здесь увидеть?
Кого встретить? Этого он не знал.
Знал одно: он должен сюда дойти.
И дошел.
Он остановился посреди вытоптанной площадки, где дерн покрывал место
кострища.
Ни звука вокруг. Мрачно чернели в холмах отверстия нор.
Человек запрокинул голову к небу и закричал звездам:
- Ну, довольны? Видели? Все видели? Проверить решили? Да? Мы умеем драться
и умеем погибать!
Ответа не было. Холодные звезды молчали. И тогда решимость покинула
человека. Он упал на колени, зарылся лицом в траву, царапал пальцами
землю. Из его груди вырвался не то плач, не то стон.
- Сами, сами во всем виноваты... Почему мы кругом видим только врага?..
Нельзя так...
И словно в ответ ему порыв ветра пронесся над холмами. Бесшумная тень на
мгновение заслонила огромными крыльями звезды. Но человек этого не видел.
Прошло немало времени, прежде чем он пришел в себя и со стоном
перевернулся на спину. Небо посветлело, близился рассвет. Он не слышал
шагов, но кто-то вдруг тронул его за руку. Увидев склонившееся над собой
лицо, он зажмурился, а потом неуверенная улыбка тронула его запекшиеся
губы.
- Марина, - прошептал Арвид. - Марина, это ты...
Глава 8
Лихорадка стала спадать только на третий день. Под вечер Арвид вдруг
проснулся с ясной головой, но сначала долго не мог понять, где он
находится, и что означает этот навес из переплетенных ветвей над ним, и
дымок костра, и черные, мохнатые ели, подступившие к самому краю
каменистой площадки, на которой он лежал. Арвид приподнялся на локте и
увидел Марину. Она сидела у костра и помешивала ложкой в котелке. Рядом
Ростик точил о камень лезвие здоровенного меча. Из лесу показался Борька
Меншиков с охапкой дров.
Что же это? Передовой дозор под его, центуриона Хруста, командой? Но как
же - Марина, Боб, Ростик? Нет, что-то не то. Тогда, может быть, просто
турпоход всего класса? Но меч! Откуда у Ростика такой меч?
Тщетно Арвид напрягал память; последнее, что он помнил, был пронзительный
свист ветра в ушах и хлопанье громадных крыльев над головой. Отнести это
воспоминание было и вовсе не к чему.
Ростик обернулся и, увидев, что Арвид не спит, подошел к нему.
- Ну, как ты? - спросил он.
- Кажется, лучше. Только вот руки... дрожат.
- Это от слабости, это пройдет. Два дня усиленной кормежки, и ты будешь на
ногах. Тогда и двинемся дальше. А пока лежи, набирайся сил.
Он повернулся к костру и крикнул:
- Марина! Неси суп!
- Ростик, - сказал Арвид, переходя почему-то на шепот, - послушай, Ростик,
я все спросить хочу... А где это мы?
Ростик глянул на лес.
- Вон ты о чем... - он вздохнул. - Здесь. Пока еще здесь... И как отсюда
выбираться - неизвестно.
- Здесь, - повторил Арвид, наморщив лоб. - Ничего не понимаю, где здесь?
- Ну то есть - не дома, не в нашем мире. Ты что, забыл?
Арвид снова лег на пахнущую хвоей постель.
- Нет, я не забыл, - сказал он. - Но я не верю... Не могу поверить.
- Ростислав! - послышался голос Борьки. - Баррикаду на ночь будем
громоздить?
- Будем, будем! - заторопился Ростик. - Но сначала я спущусь в ущелье,
разведаю, нет ли там дороги.
Он потрепал Арвида по плечу, вышел из-под навеса и взял в руки меч.
- До темноты постараюсь вернуться. Смотрите, не слопайте ужин без меня.
Борька, если опять то чудовище появится, так ты его не бойся, гони в шею,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг