Хард-Баргине. Видимо, я им очень нужен. Вряд ли мои противники доведут
дело до суда Линча. Если бы требовалось просто убрать меня, они могли
бы придумать менее гнусный способ, не обязательно подразумевающий
убийство невинного лица. Значит, последуют разговоры. А мне остается
быть предельно осмотри тельным. Пока я спокоен и собран - жизнь
продолжается. Но любое резкое движение наверняка повлечет за собой
автоматную очередь.
Мысли, которые я излагал сейчас столь долго, промелькнули в моей
голове со скоростью падающей звезды. Просто удивительно, как опасность
спрессовывает время. Очень может быть, что машина ехала с нормальной
скоростью. Но мне казалось - она еле ползет. В считанные мгновения я
успел перебрать несколько вариантов поведения, просчитать десяток
моделей возможного развития событий. Вереницей ярких кадров на экране
моей памяти промелькнули все перипетии прошедшей недели. А машина
продолжала ползти...
Неделю назад, пятого марта, я в компании Володи Фалеева и Эдика
Касабяна вышел из багамского "челнока" и спустился по трапу на летное
поле аэропорта Нассау. Наш прилет в "столицу атлантических аукционов"
на этот раз вовсе не был связан с продажей военной техники. Мы должны
были принять участие в Международном совещании по компьютерному
гангстеризму. Этот вид диверсионной и вредительской деятельности в
последнее время получил небывалое распространение. Программы-"вирусы",
"черви", "жуки", "скворцы", "пестициды", "вампиры", "черные дыры",
"потрошители", "мины", "торпеды"... - каких только ухищрений не
придумали мастера информатики для того, чтобы взломать защиту чужого
компьютера, найти ходы в тайны своих противников.
Программы-"лазутчики" проникают в секретные базы данных и черпают
оттуда информацию, одновременно портя компьютерную память или попросту
уничтожая ее. При этом выходят из строя линии управления
промышленностью и энергетикой, ученые получают ложную информацию и
делают на ее основе ложные выводы, вооруженные силы готовятся к
нанесению ошибочных боевых ударов (были случаи кровопролитных
столкновений, вызванных компьютерными провокациями), политики строят
кошмарные предположения - словом, на планете воцаряется информационный
хаос. Мировая политика всегда была беременна подозрительностью, а
сейчас атмосфера домыслов накалилась до предела - того и гляди
цивилизация скатится к глобальной военно-политической конфронтации, и
мы снова вернемся к тому аду, от которого так долго и мучительно
уходили. Вот и собираются лучшие компьютерщики планеты на совещания,
где постоянно ставится один и тот же вопрос: как положить конец этому
безобразию?
Нас с Володей не назовешь асами информатики. Впрочем, мы здесь и
не для того, чтобы заниматься "софтвером". Присутствовать на подобных
совещаниях нас обязывает статус экспертов КОМРАЗа по безопасности. А
вот Эдик - самый настоящий компьютерный гений. Нет такого компьютера,
с которым он не смог бы договориться. Нет такой машины, которую он не
знал бы, как свой бумажник. Нет такого компьютерного языка, которым он
не владел бы, как родным армянским. Основное место работы Касабяна -
Всесоюзное объединение "Информатика" в Москве, где он трудится
обыкновенным программистом и о высоких должностях слышать не хочет.
Однако ни одно международное совещание по компьютерному гангстеризму
не обходилось без Эдика. На его боевом счету - десятки обезвреженных
"мин" и "торпед".
Я лично в Нассау второй раз. Известно: запахи активируют па мять.
Как только мы отъехали от аэровокзала и я вдохнул сладковатый аромат
цветущих растений, воспоминания обрушились на меня. Эх, если бы можно
было по желанию выключать память!
Мой первый прилет в Нассау был совсем не радостным. Тогда я
изрядно наломал дров, и меня вполне могли бы выпереть из КОМРАЗа, но
вступился Фалеев, и я получил лишь строгое взыскание - плюс
отстранение на год от оперативной работы.
Фалеев... Старый добрый друг Володька Фалеев, которого, я
мысленно успел похоронить, увидев неподвижным в салоне "Стратопорта".
А он был лишь "отключен" и парализован курареподобным ядом: сработала
растворимая иголка, которой кто-то - теперь-то я знаю кто! - выстрелил
в Фалеева из инъект-пистолета. Впрочем, то, что я спутал беспамятство
со смертью, было не единственным моим промахом. Главное - я прокололся
и нечаянно дал моим противникам понять, что владею важнейшей
информацией. Все дальнейшие события - беготня по "Стратопорту",
гамма-пушка и страшная угроза, нависшая над пассажирами, псевдосмерть
человека, коего я прозвал "неумехой", - проистекли исключительно из
моего прокола, и понятно, что винить я мог только себя. А чего стоит
возня в туалете с компом и полиэтиленовым пакетом! И последовавший
комический эпизод, который превратил драматическую дуэль
профессионалов в фарс. Я ведь чуть не убил старушку американку,
которая рвалась в туалет, из последних сил сопротивляясь поносу. Я не
нанес ей увечий, но все же сшиб с ног, а испуг и победившая диарея
поставили точку в этой истории.
Тогда я не уехал дальше аэропорта Нассау. Меня задержали прямо на
летном поле и препроводили в полицию, где я узнал о предъявленных мне
обвинениях. Немотивированное вмешательство в работу экипажа
"Стратопорта", создавшее критическую ситуацию, нападение на бармена,
нанесение ущерба имуществу авиакомпании, наконец, атака на пассажирку
- этого хватило. Потом я долго замаливал грехи, доказывая честной
рутинной работой, что еще могу пригодиться КОМРАЗу. А попав наконец
снова в рабочий кабинет в женевской штаб-квартире Комитета по
разоружению, я первым делом отыскал свой личный файл и вызвал на
дисплеи терминала мое собственное досье. Изумление мое было весьма
велико. Да, факт взыскания нашел свое отражение в файле. Но
одновременно с этим, оказывается, я был удостоен медали Покровского -
это высокая честь, ибо сию награду, именуемую "Самая последняя война",
вручают только за выдающиеся заслуги в деле избавления человечества от
глобальной военной угрозы. Я затаил обиду на своих коллег в Москве,
которые не соизволили сообщить мне о таком событии, и одновременно
преисполнился гордостью. Значит, вся эта эпопея в "Стратопорте" была
не напрасной. Значит, мои муки с шифровкой Олава имели какой-то
смысл...
...Машина, предоставленная нам оргкомитетом совещания, довезла
нас до Туристского центра. Здесь нашей маленькой группе предстояло
прожить несколько дней. Честно говоря, я надеялся не только
поработать, но и немного отдохнуть. Предыдущие несколько месяцев были
весьма насыщенными, а здесь, в Нассау, я получал как бы случайную
передышку: мой непрофессионализм в компьютерном деле служил
определенного рода индульгенцией.
За несколько дней я весьма неплохо изучил Нассау. Обошел все
магазины на главной торговой улице - Бей-стрит. Побывал в каждом из
трех старых английских фортов. Несколько раз переходил по мосту на
остров Рай - разглядывал это феерическое скопище отелей, курортов,
казино, игорных домов. Скупил массу безделушек из листьев серебристой
пальмы на соломенном рынке. Каждый вечер обязательно навещал порт -
нигде больше я не ел таких вкусных, сочных омаров, как в порту Нассау.
Впрочем, скорее всего в этом моем впечатлении было больше от
психологического тогдашнего состояния, чем от реальных багамских
омаров, травимых хлорной известью. Да-да, багамские краболовы охотятся
на этих десятиногих ракообразных с помощью хлорной извести. Ловля с
применением динамита категорически запрещена, а с хлоркой -
пожалуйста. Рыбаки впрыскивают в коралловые рифы известь, и омары
выбираются на открытые места - стремясь избежать отравы. Тут их и
ловят. А рифы гибнут. Кораллы становятся снежно-белыми, хрупкими,
мертвыми...
В порту и застало меня известие, которое резко оборвало нечаянные
каникулы и надолго лишило "отпускного" настроения.
Истошно заверещал кимп. Я выхватил его из кармана и включил
речевой канал. На крохотном дисплее появился Родерик Мургейм -
руководитель сектора безопасности конференции, а значит - мой
непосредственный начальник в данной командировке.
- Слушаю, - сказал я, внутренне собираясь, словно перед прыжком.
- Сергей, - сказал компьютер по-русски голосом Мургейма, который,
разумеется, русского не знает. Ситуация "ЧЕ". Только что с военного
аэродрома двумя молодыми людьми угнан реактивный самолет
"Страйкмастер".
- Да?- удивился я, не выказывая, впрочем, особого интереса. - А
какая связь со мной?
- На пилонах у него - четыре контейнера "эм-тридцать четыре".
- Ну и что? Они же все разряженные.
- Вы тратите время, - в компьютерном голосе послышалось
раздражение. - Эти - не разряженные.
- Что вы хотите сказать? - Я все никак не мог врубиться, никак не
мог отстроиться от каникулярного настроения.
- Только то, что каждая из семидесяти шести бомб контейнера
начинена килограммом бинарного зарина.
- Бросьте! "Эм-тридцать четыре" никогда на заполнялись бинарным
зарином. Там нет смешивающих агрегатов. В подобных контейнерах
содержался обычный зарин. И все они, повторяю, разряжены.
- Вам что, обычного зарина мало?! - рявкнул компьютер.
И тут я прозрел. Включился. Осознал: где-то в воздухе летит
учебно-боевой самолет английского производства, который несет почти
четыреста килограммов сильнейшего нервно-паралитического отравляющего
вещества. Как специалист я понимал: это не очень много, настоящие
химические атаки ведутся с куда большими количествами ОВ. Но с другой
стороны, именно как специалист я понимал и обратное: четыреста
килограммов зарина могут наделать больших бед, если их сбросить над
густонаселенным районом, да еще при благоприятном ветре.
- Нет времени объяснять, откуда у нас эта информация, - продолжал
Родерик. - Факт есть факт: самолет угнан. Он взял курс на восток. И
это странно - там же открытый океан. Словом, полет нужно пресечь. Но
сделать это необходимо грамотно. Без последствий. На авиабазе готовят
для перехвата звено F-15 "Игл".
- Что я должен делать? Я никогда в жизни не летал на F-15.
- Это от тебя и не требуется. Полетишь в "спарке". Перегрузки
должен выдержать. И вообще не думай о том, что летишь на боевом
истребителе. Твоя забота - ОВ. Лучшего специалиста по химическому
оружию у нас здесь нет.
Пока шла беседа с Родериком, я параллельно совершал какие-то
действия, совершенно не отдавая себе отчета - какие именно. Серия
движений, отработанных до автоматизма. И только когда Родерик дал
отбой компьютерной связи, бросив: "До авиабазы тебе четверть часа
езды. Постарайся быть там через десять минут. Жми", я смог увидеть
себя как бы со стороны. Оказывается, ноги сами вывели меня к паркингу,
я вскочил в арендованный мною "додж", рванул с места - и теперь мчусь
к авиабазе со скоростью двести двадцать километров в час. На дорогу у
меня ушло не десять, а семь минут. Еще через семь минут я уже сидел,
привязанный ремнями, в задней кабине истребителя F-15 "Игл" и получал
минимальный предполетный инструктаж от очень нервного и раздраженного
майора ВВС. Инструктаж свелся к тому, что я несколько раз повторил
вслух порядок покидания самолета в воздухе, дал обязательство нажать
на "цыплячью кнопку" - кнопку катапультирования - только в случае
крайней опасности и поклялся ничего не трогать, в радиообмен не
встревать, никакие ручки не крутить, никакие рычажки не нажимать. Все,
что мне нужно будет увидеть, я увижу на дисплее бортовой ЭВМ, заверил
меня майор.
Он шлепнул меня по шлему, спрыгнул на землю, техники убрали
лесенку. Взревел двигатель. Мы покатили по рулевой дорожке. На
взлетно-посадочной полосе пилот включил форсажные камеры - я отметил,
насколько быстро, всего за несколько секунд, мы перешли с режима
малого газа на форсаж, - и самолет, коротко разбежавшись, прыгнул в
небо. Следом за нами взлетели еще два истребителя.
Земля провалилась, потом встала вертикальной стеной справа, а еще
через несколько секунд вокруг нас было только голубое небо. И тут я
сообразил, что начисто забыл имя и фамилию пилота.
Все-таки удивительные вещи иногда делает судьба! Еще полчаса
назад я был в порту, ни о каких ОВ не думал, о реактивных самолетах и
вовсе не помышлял - ждал прихода рыбацких судов со свежим уловом. И
вот - лечу. Причем не просто так, а на перехват. И не на учебный
перехват, а на операцию против боевого самолета, несущего химическое
оружие.
- Какое вооружение у "Страйкмастера"? - спросил я по
переговорному устройству.
- Не дрейфь, эксперт, - раздался в наушниках веселый голос
пилота, молодого, улыбчивого, насколько я мог заметить, парня. - Там
всего два пулемета тридцатого калибра. А у нас и пушка, и управляемые
ракеты... Задавим!
- Тебя как зовут?
- Забыл уже? Лесли.
- А меня - Сергей.
- Отлично. Послушай, Сергей... Ого... Стоп. Те ребята снова резко
меняют курс. Смотри картинку.
На индикаторе боевой обстановки появилась цветная карта Багамских
островов. Четкая красная линия обозначала курс "Страйкмастера".
Поначалу угонщики повели самолет на восток, затем повернули на север,
прошли около трехсот километров, а теперь сделали еще один поворот -
опять на девяносто градусов. Сейчас "Страйкмастер" летел строго на
запад. Впереди у него по курсу был остров Большой Абако, затем Большая
Багама, а далее - . полоса чистого океана вплоть до самой Флориды.
Если их не остановить, угонщики выйдут прямехонько на Уэст-Палм-Бич. А
южнее - Майами. Майами... Может быть, это и есть цель их полета? И
одновременно мишень? Тогда дело пахнет серьезнейшей провокацией.
Последствия химической атаки на крупный курортный американский город я
не берусь предсказывать. Но за мир на планете не поручился бы...
На дисплее выстраивались колонки цифр: это компьютер выдавал
информацию о "Страйкмастере" - курс, скорость, высота, постановка
помех. Три точки на индикаторе обозначали наше звено. Точки ползли на
северо-запад, и линия их движения пересекала курс "Страйкмастера"
восточнее порта Марш-Харбор на Большом Абако. Ни в коем случае нельзя
допустить, чтобы бой развернулся над сушей. Только над морем. И чем
дальше от берега, тем лучше. Сильный толчок встряхнул самолет. К горлу
подступил горький комок. Не оконфузиться бы...
- Звуковой барьер, - прокомментировал Лесли. - Рандеву через
восемь минут.
На мой взгляд, в кабине было ужасно душно. Впрочем, это могло
только казаться, психологически я чувствовал себя очень неуверенно.
Возраст есть возраст. Сбросить бы сейчас годков двадцать - я и без
Лесли справился бы, благо необходимый налет часов у меня есть. Но в
сорок восемь лет без всякой подготовки пересаживаться из
комфортабельного "доджа" в кабину боевого сверхзвукового истребителя -
согласитесь, есть в этом элемент какого-то трюкачества.
Я взмок от пота: времени на переодевание у меня не было, поэтому
пришлось натянуть комбинезон поверх одежды.
- Скорость один и три Маха, - раздался голос Лесли. - Шесть минут
до встречи. Мы превосходим их по скорости.
- Как будем действовать?
- Сначала предупредительная очередь из пулемета. Затем боевой
разворот. На встречном курсе обстреливаем из пушки - разумеется, не
прицельно. Если не сбрасывают кассеты в море, снова ложимся на
основной курс и выпускаем АIМ-120. После чего совершаем траурный облет
места происшествия и сообщаем на базу координаты участка, зараженного
ОВ. Сатана! - вдруг вскрикнул Лесли без всякого перехода.
- Что случилось?
- Картинка исчезла!
Действительно, по индикатору боевой обстановки струилась цветная
рябь. Дисплей компьютера выдавал мигающую надпись: "Атака!" На экране
бортовой РЛС метались зеленые зигзаги.
- Активные помехи космического наведения! - догадался Лесли. -
Кто-то мешает нам с орбиты. Это может быть началом большой заварушки.
- Попробуй отстроиться.
- Не получается. Перехожу на визуальный поиск. Какая высота была
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг